Машина тем временем проехала через высокие распашные ворота, украшенные большими латунным буквами "JCI", и остановилась неподалеку от неприглядного на вид, но весьма внушительного по размерам сооружения, из окон второго этажа которого лениво выбивались струйки пара. Возле центральных, широко распахнутых дверей несколько пожарных торопливо разматывали брезентовые шланги. Чуть в стороне возбужденно клубилась толпа рабочих в касках или косо повязанных платочках. При виде машины владельца фабрики толпа мгновенно перегруппировалась и неким подобием "свиньи" направилась в нашу сторону. Вилли, первым выскочив из "лэндровера", двинулся прямо на митингующих, и - о чудо! - мрачная, раздраженно гудящая процессия разом остановилась.
Телохранитель (а именно в этом качестве, похоже, и служил немец) что-то резко выкрикнул, и гул голосов начал понемногу стихать. Пока Вилли тормозил возбужденную толпу, подоспели и мы с Игги. О чем велись переговоры, я не понимал, но, пристроившись за спиной Игги, бдительно наблюдал за настроением рабочих и правую руку на всякий случай держал поближе к пистолету: близость такого количества недружественно настроенного народа сильно действовала на нервы. Вдруг из неуклюжей постройки выбежали два человека в противогазах, один из которых направился прямо к нам.
- Мистер Лау, - обратился он к владельцу фабрики, сняв противогаз и судорожно вытирая платком вспотевшее лицо, - боюсь, наши проблемы только начинаются! Из-за обрыва троса загрузочный ковш упал на магистральный трубопровод, и тот лопнул. Трубу подачи цианида тоже задело…
- Сколько вылилось? - нахмурился Лау.
- Литров двести, не меньше. К счастью, большая часть реагента попала в приямок сливной решетки, и ее оттуда можно будет откачать, а вот с остальным хуже: не менее пятидесяти литров вместе с паром рассеялись по всему цеху. Разумеется, я сразу объявил тревогу, вызвал пожарную машину, всех вывели на улицу… Думаю, надо поскорее промыть поврежденное оборудование, после чего приступить к его ремонту.
- Сколько пострадавших?
- Пока трое, - понизил голос докладчик. - Двоих зашибло ковшом, а одному обожгло ноги струей пара. Всем уже оказывается помощь в лазарете.
- Цианид… - непроизвольно вырвалось у меня. - Это что, цианистый калий?
- Натрий, - оглянулся Игги. - Мы используем цианистый натрий.
- Так его не водой надо смывать, - недоуменно пожал я плечами, - а удалять с помощью "острого" пара. А вот всем сотрудникам, наоборот, лучше немедленно обмыться под большим потоком воды. Не дай бог, кто-нибудь случайно слижет с руки пот - скончается на месте!
- Займитесь этим, Ван Броуден, - распорядился поддержавший меня Игги, - и не жалейте пара, благо у нас его сейчас в избытке.
Разом восстановивший самообладание инженер, жестикулируя и громко ругаясь, принялся сбивать толпу в некое подобие походной колонны. Наконец все рабочие, дружно вздернув руки, затрусили в сторону стоявшей метрах в ста от нас треноге водокачки.
- Броуден пообещал за хорошую помывку по двадцать рэндов каждому, - прокомментировал сцену Игги. И тут же вздохнул: - Эх, одни проблемы с этим цехом, сплошные убытки.
Мне вдруг нестерпимо захотелось помочь Игги в устранении последствий аварии. То ли из-за внезапно вспыхнувшего чувства к его дочери, то ли из-за присущей любому советскому инженеру привычки быть универсальной затычкой каждой бочке.
- Жидкость из приямка, - решительно поднял я брошенный противогаз, - начнем откачивать прямо сейчас, причем в обычный мусорный бак. А потом разберем завал и заварим трубопровод.
Через десять минут, потраченных на переодевание, я на пару со вторым сменным инженером приступил к ликвидации аварии. Цианистые соединения - штука, конечно, опасная, но в противогазе, резиновых сапогах и перчатках можно было чувствовать себя почти в безопасности. Подкатив пластмассовый мусорный бачок к сливной яме, мы принялись откачивать из нее ядовитый раствор с помощью двух обрезков пластиковых трубок, найденных на территории фабрики. Одновременно краем глаза я отмечал условия труда южноафриканских рабочих. Увиденное меня, мягко говоря, покоробило: казалось, инженер по технике безопасности в этот огромный ржавый ангар никогда не заглядывал. Всё было устроено наспех и крайне непродуманно. Перевозка породы осуществлялась через весь цех, а технологические трубопроводы не были прикрыты даже элементарными кожухами.
Обернувшись в сторону центрального входа, я увидел, что Игги тоже зря время не терял: у ворот вовсю уже суетились ремонтники в желтых робах, тарахтел колесный трактор, двое рабочих разматывали железную цепь…
Словом, через три часа аврального сумбура были устранены не только основные поломки, но и проведена тщательная очистка забрызганного цианидом оборудования. Переодетые в свежие комбинезоны рабочие нестройными группами возвращались после душа к своим рабочим местам.
Обратный путь в Литлтаун помню довольно смутно. Свистел ветер сквозь приоткрытое стекло, убаюкивающе гудел двигатель, непрерывно говорил с кем-то по радиотелефону Вилли, и лишь Кундуро время от времени сипло покашливал, вырывая меня этим резкими звуками из сонной купели. Вкатились мы прямо в гараж. Сколь ни сильно я утомился за день, но всё же отметил про себя его недюжинные размеры: в одни только ворота запросто могли въехать две машины одновременно. Однако внутри транспортных средств оказалось не так много: наш "лэндровер", парочка небольших разноцветных авто да старинного вида открытый двухцветный кабриолет.
- Сейчас у нас будет вечерний пикник, - громогласно объявил неутомимый хозяин, - жареный барашек, французское вино и танцы при кострах! На переодевание и умывание даю двадцать минут, не более!
"Боже, какие еще костры, какие танцы? - едва не простонал я, поднимаясь по лестнице. - Сейчас бы пожевать горбушку хлеба да на боковую…"
Повернув к своей комнате, я вдруг заметил стоящую в тени ниспадающей вдоль окна шторы давешнюю горничную.
- Добрый вечер, господин Алекс, - поприветствовала она меня довольно изящным поклоном.
- Да никакой я тебе не господин, называй меня просто Сашей. А чего ты здесь, кстати, прячешься? - вяло поинтересовался я. - Есть вопросы? Так заходи, обсудим.
- Вопросов нет, - сверкнула девушка в полутьме зубами. - Просто молодая хозяйка, узнав, что вы вернулись, послала меня поухаживать за вами…
- Поухаживать? - изумился я. - Но я не маленький ребенок!
- Да вы не беспокойтесь, я просто помогу переодеться. Мисс Найтли думает, что чем-то вам досадила, вот и хочет сделать приятное.
С этими словами негритянка энергично подтолкнула меня к ванной комнате, буквально силой стянув на ходу майку и рубашку.
- А гардероб-то ваш совсем не богат, - осуждающе заметила она, пока я принимал душ. - Вы что же, на один день разве приехали?
- Вообще-то, планировал на пару дней, не больше…
Приятные ощущения от прохладных струй и свежего белья изрядно взбодрили, и предстоящий пикник уже не пугал так, как минутами раньше.
- Ангра, нет! - вскричал я, увидев, что служанка комкает мою грязную рубашку, в кармане которой всё еще лежала фотокарточка Найтли. - Оставь, я ее сам потом постираю!
Увы, я опоздал: клапан левого кармана уже открылся, и светлый бумажный квадратик плавно спланировал прямо к ногам Ангры.
- Ой, да это же мисс Найтли скачет на своем Фандоре! - ахнула она.
- Э-э-э… это господин Лау подарил мне карточку своей дочери, - промямлил я, - на память, так сказать, о встрече…
- На память о встрече обычно свою карточку дарят, - недоверчиво заметила горничная, совершенно по-детски пряча снимок за спину.
- Очень прошу тебя, милая Ангра, - как можно ласковее перехватил я ее руку, - не раздувать эту историю. Ведь ничего предосудительного в ней нет, не так ли?
Девушка недовольно поджала пухлые губки, но снимок вернула. Положив его на высокую полочку у телевизора, я, чтобы сменить тему, поинтересовался, где на территории усадьбы обычно проводят пикники.
- Я вас провожу, - потянулась Ангра к дверной ручке, - но советую захватить с собой куртку. Пригодится…
После конфуза с фотографией спорить с девушкой не хотелось, поэтому я молча выхватил из шкафа свою видавшие виды ветровку и небрежно перебросил ее через плечо.
* * *
Миновав оранжерею, мы с Ангрой чинно спустились на корт и двинулись вдоль высокого сетчатого ограждения, предотвращающего разлет мячиков. За кустами уже маячило полыхающее пламя открытого огня, слышалась негромкая музыка. Девушка шла молча и казалась чем-то озабоченной.
- Дарлинг, - игриво подхватил я ее под локоток, - надеюсь, ты со мной станцуешь? Хотя бы один танец, а?
- Прислуге здесь танцевать нельзя, - серьезно ответила Ангра. - Мы ходим на танцы в соседний поселок. Там, конечно, попроще, зато все равны…
Внезапно она остановилась, повернулась ко мне, и ее глаза тревожно заблестели в быстро сгущающихся сумерках.
- Сколько бы вы здесь ни оставались, - прошептала девушка, привстав на цыпочки, - будьте осторожнее! Не обращайте внимания на улыбки, прислушивайтесь к щелчку курка за спиной!
С этими словами она отделилась от меня, и через несколько секунд ее легкий силуэт мелькнул уже на фоне оранжереи.
"Кого мне нужно бояться, чего опасаться? - озадаченно пожал я плечами. - Вот завершим завтра с Игги обсуждение моего вопроса - и только меня и видели. Дочка у него, конечно, редкостная красавица, но кто я для нее? Бывший советский инженер с не слишком чистой совестью, да к тому же женатый". С досады от охватившего вдруг минорного настроения я нервно сплюнул и хотел было повернуть обратно, но ноги сами понесли туда, откуда доносилась любимая с детства песня квартета "АББА" и где вместе с кострами разгоралось безудержное веселье.
Место для проведения семейных пикников в усадьбе Игги расположено было в естественной впадине позади основного дома. Помимо двух теннисных кортов там имелись также зеленая площадка для игр на свежем воздухе, тир для стрельбы из луков и другого оружия, бассейн. Однако больше всего меня поразила так называемая "бушменская" постройка. Пять корявых древесных стволов образовывали ее причудливый каркас, на котором крепились и стропила, и прочие элементы интерьера. От дождя защищала надежная крыша, внутри виднелась барная стойка со всевозможными напитками. Рядом стоял музыкальный автомат, возле которого можно было вполне комфортно потанцевать. Другими словами, постройка являлась своеобразной копией салуна времен "покорения Запада", только без стен и какого-либо обслуживания. Вокруг сего оригинального сооружения на четырех специальных треножниках были разведены костры, добавляющие предстоящей вечеринке добрую толику романтики.
По травяной лужайке между бушменской постройкой и бассейном спокойно и с достоинством прогуливались несколько семейных пар, пяток солидных джентльменов в строгих костюмах, одинокие дамы в вечерних туалетах, стайка великовозрастной светлокожей молодежи. Кто-то одиноко бродил с бокалом шампанского, кто-то курил, негромко обсуждая что-то с собеседником, многие слонялись бесцельно. Стараясь остаться незамеченным, я мышкой скользнул внутрь "салуна" - к полукруглой барной стойке, выполненной из массивных, но тщательно пригнанных пластов дерева. Обслуживающего персонала не наблюдалось, и я обратился за консультацией к мужчине, в задумчивости сидевшему на высоком стуле у стойки.
- Извините, сэр, - осторожно тронул я его за плечо, - не подскажете, как можно распорядиться этими напитками?
Мужчина обернулся, лицо показалось знакомым.
- Как распорядиться? - непонимающе повторил он. - Да очень просто: наливай да пей!
- Крис! - вскричал я. - Не помнишь меня? Мы встречались в Турции, в прошлом году!
- Э-э, в… как бишь его… в Мармарисе! Отчего же, помню, помню… Да и Игги шепнул уже о твоем приезде. Но как тебе удалось сюда выбраться?
- Элементарно, - уселся я на соседний стул. - У нас ведь в России теперь свобода, как и везде. Хочу - в Америку еду, хочу - в Колумбию. Хочу - живу, хочу - умираю, красота!
- Эх, - удрученно вздохнул Крис, - а у нас, напротив, стало хуже, чем в прежние времена. Черт бы побрал эти Штаты с их вонючей демократией! Раньше мы, белые, были хозяевами положения, а что теперь? Полный бардак! Черные готовятся захватить власть в парламенте… Того и гляди, нас вообще объявят вне закона. А куда деваться?! Не унесешь же с собой землю, дома, шахты… Давай выпьем, что ли, за встречу.
Крис протянул руку, ухватил с полки первую попавшуюся бутылку и налил мою рюмку почти до краев. Затем плеснул себе. Мы звонко чокнулись, и я по старой русской привычке отправил содержимое рюмки в рот одним махом.
- О-о-о, - неодобрительно погрозил мне Крис, - не торопись так… Алекс. У нас пьют очень осторожно… вот по столько, - изобразил он мне размер дозы двумя пальцами, сложенными горизонтально и почти сомкнутыми. - Иначе слетишь с катушек раньше времени, глупостей натворишь, и отношение к тебе уже другим будет…
- Ерунда, - перевел я дух после огненного шквала, обрушившегося в мой пустой желудок, - главное, уметь закусывать! Кстати, здесь есть чем закусить?
- Нихт, - перешел Крис на популярный в ЮАР немецкий, - за стойкой только напитки.
- Ну и ладно, - беспечно махнул я рукой. - Пить так пить! Тем более скоро, надеюсь, готов будет и обещанный жареный барашек.
Крис рассеянно покрутил рюмку в руках и вдруг наклонился к моему уху.
- Я слышал, ты собираешься посетить восточные джунгли? - вновь перескочил он на английский. - Но приличный ствол-то у тебя хоть есть?
- Нет. А что, нужен?
- Ну до чего ж вы, русские, безрассудны, - вздохнул Крис. - Ладно, так и быть, достану тебе по дружбе BXP. Только Игги не говори, а то он…
- А что такое BXP? - перебил я.
- Отличная боевая машинка, хоть и маленькая. На вооружении у всех спецслужб. Чешет как ураган - восемьсот выстрелов в минуту! Можешь себе представить? Три магазина в придачу. Всего за пятьсот рэндов. У тебя ведь найдется пятьсот рэндов?
- Найдется.
- Вот и отлично, завтра…
- Вот вы где окопались! - внезапно вторгся в наш разговор ураган по прозвищу Игги. - Тебя, Алекс, все заждались уже! - И он энергично поволок меня к выходу. Крис на прощание предостерегающе приложил палец ко рту.
Дальше началось то, что я называю "парад-алле" и чего не люблю больше всего на свете - обряд представления моей персоны присутствующим. Бойко, будто ни капли не устав за день, проведенный на фабрике, Игги поочередно подводил меня к своим гостям и неизменно провозглашал одно и то же:
- Знакомьтесь, это Алекс, мой друг из России. Большой специалист в области переработки золотоносной руды!
Гости реагировали по-разному. Мужчины в строгих смокингах взирали в основном равнодушно, но на всякий случай приглашали посетить и их фабрику или рудник. Женщины же с такой тоской во взгляде окидывали мой плебейский прикид, что у меня сводило челюсть. Наконец круговерть рукопожатий и взаимных расшаркиваний завершилась, и Игги подвел меня к огромной чугунной жаровне, на которой исходила соком и умопомрачительными запахами туша какого-то животного. Тут же появился и Вилли, важно толкающий перед собой тележку с тарелками, ножами и разновеликими вилками. Выбрав самый длинный, похожий на пилу нож и полуметровой длины двурогую вилку, телохранитель принялся ловко разделывать тушу и раскладывать скворчащие куски мяса по протянутым со всех сторон тарелкам, оперативно расхваченным гостями.
Не желая участвовать в общей толчее, начавшейся у "походной кухни", я деликатно попятился.
- О, пардон, - тотчас наткнулся спиной на чье-то тело.
Тело упруго и одновременно довольно жестко остановило мое неловкое перемещение в пространстве и осведомилось:
- Поскользнулись, Алекс?
Прозвучавший голос был столь тревожно сладостен, что я, собрав остатки трезвости, поймал-таки ускользающую из-под ног земную твердь.
- Простите, сударыня, виноват, - склонился я в полупоклоне перед Найтли, оглянувшись. - Просто падаю от усталости.
- Да уж, мой папа умеет "выжать" своих гостей по полной программе, - понимающе улыбнулась она. - Удивительно, как вы еще держитесь.
С этими словами дочь миллионера запросто взяла меня под руку и повела обратно к жаровне. Сопротивляться было невозможно, да и не хотелось. Украдкой я скосил на нее глаза. Маленький носик, твердая и вместе с тем нежная линия подбородка, идеально уложенные волосы. Чудо, ну просто чудо как хороша!
"Идиот, - шептал внутренний голос, - скажи что-нибудь умное!"
Однако ума хватило лишь на фразу:
- Разрешите угостить вас этим замечательным бараном…
- Странно, а я была уверена, что это антилопа, - рассмеялась Найтли.
- А разве между ними существует принципиальная разница? - пробормотал я, окончательно смешавшись.
Еще секунда - и мы заливались смехом уже вместе. С таким настроением и приблизились к исходящей теплом жаровне. Вилли неуловимо быстрыми движениями срезал несколько пластов с филейной части туши и невозмутимо подал нам наполненные тарелки.
- Ум-м-м, вкуснятина какая! - воскликнул я, проглотив нежнейший, пропитанный незнакомыми ароматами кусочек мяса.
Найтли явно не желала от меня отставать.
- Вы оказались правы, Алекс, - улыбнулась она, - это действительно баранина. Интересно, а в России вы часто устраиваете подобные пати? Ведь в стране таких огромных лесов нет, наверное, недостатка в дичи, - щебетала красавица, ненавязчиво увлекая меня к барной стойке, где было менее многолюдно.
- Да нет, не часто, - промычал я. - Иногда выезжаем, конечно, в лес на пикник, но готовим обычно шашлыки.
- Что такое "шашлыки"? - повернулась она ко мне, изящно облокотившись о полированное дерево стойки и заглядывая прямо в глаза.