Несколько часов люди шли молча. Каждый был погружен в свои думы, да и разговаривать, идя друг за другом гуськом, трудно. Но вот тропа несколько расширилась, и шествие изменило свой характер. Люди сбились по двое, по трое, один из них обратился к идущему впереди:
- Брат! Еще далеко до города?
- К вечеру дойдем.
- Брат! Ты говорил, что мы можем стать ремесленниками, если примет цех. А что такое цех?
- Это - братство мастеров. Оно защищает их интересы.
- А как стать мастером?
- Сперва надо чтобы тебя приняли учеником. Когда выучишься ремеслу, - станешь подмастерьем. Проработаешь пять лет подмастерьем - тогда цех решит - можешь ты стать мастером или нет.
- А если не вступать в цех?
- Тебе не дадут работать. Такой у нас порядок.
- Брат! А если наш синьор найдет нас в городе и прикажет вернуться?
- Если цех тебя примет - все встанут на твою защиту.
- А это не грех идти против своего синьора? Монахи говорят, что мы родились сервами за наши грехи.
- Монахи говорят и то, будто африканские эфиопы имеют четыре глаза для меткой стрельбы. А я сам видел эфиопа - слугу одного синьора. Такой же человек, как и мы, только кожа темнее.
- Брат, а то, что ты говоришь против монахов, это не ересь?
- Ересь - лучше глупости. Ты слышал басню про завещание осла?
- Нет.
- Так послушай, до чего может довести глупость и жадность даже епископа:
Любимого осла поп Амис потерял.
(Тот попросту издох), и поп над ним рыдал:
- Мой длинноухий друг! Служил ты мне так верно,
Что без твоих услуг придется мне прескверно…Но память о тебе я долго сохраню,
Как друга лучшего тебя похороню!
И обещание свое сдержав отменно,
Поп Амис схоронил осла в земле священной,Короче говоря, от церкви очень близко.
О том узнав, разгневался епископ:
"Сколь опоганена священная тропа!
Позвать немедленно еретика-попа!"Поп струсил, но потом, обдумав это дело,
Перед епископом предстал довольно смело.
"О монсеньор! - воскликнул он в слезах, -
Любимый мой осел уж превратился в прах,Но перед смертию успел он прошептать,
Что завещает вам то золото отдать,
Которое скопил я за его работу…
И двадцать ливров вам вручаю я с охотой,Согласно воле своего осла,
Чтоб на покойного вы не имели зла".
Епископ золото в шкатулку положил
И хитрого попа с почетом отпустил.Корыстолюбие и глупость здесь безмерны:
За злато и осел для них не пахнет скверно.
Некоторые сервы робко засмеялись. Остальные посматривали на рассказчика с явным страхом.
- Брат! Ты, наверное, жонглер, а не ремесленник! - воскликнул один из них. - Ты навлечешь на нас проклятье святой церкви. Ведь тех, кто рассказывает подобные басни, монахи запрещают даже хоронить на общем кладбище.
- Я подумаю об этом тогда, когда придет час моей смерти. А вы пока позаботьтесь лучше о своих головах. Я слышу топот лошадиных копыт и бряцанье рыцарских доспехов впереди нас.
Бедняки остановились как вкопанные.
- Быстро, за мной! - скомандовал вожак тихо и внятно, бросаясь в самую чащу древесных ветвей и колючих кустарников. Все поспешили за ним. Недалеко от тропы росло три огромных дуба. Перед корнями одного дуба лежал большой плоский камень, полузакрытый мохом и хворостом. Пользуясь своим посохом, как рычагом, вожак сдвинул камень с места. Под ним оказался узкий круглый колодец.
- Прыгайте, тут неглубоко, - сказал он людям. Один за другим сервы скрывались в колодце.
- Быстрее, быстрее, - нетерпеливо подтолкнул вожак растерявшегося Валерика, и когда тот очутился внизу, бережно помог Кюльжан.
А Васе он сказал:
- Нам с тобой, мальчик, придется остаться наверху. Я должен закрыть этот ход, а рыцари близко. Они могут схватить меня. Я приказываю тебе в этом случае проследить, куда меня повезут. Потом вернешься сюда, откроешь ход. В колодце справа заложен камнями выход в большую нору. Она идет в сторону города. По ней выйдете на поверхность земли. Там вы увидите тропу, которая приведет вас прямо в город. В городе найди Хлебную площадь. У входа на нее увидишь голубой домик с балкончиком. В нем спросишь "дядю Фокара". Скажешь ему: "я с Королевской площади". Он ответит: "Где ключ от входа". Передай ему это и смело отвечай на все вопросы.
Он протянул Васе маленький лоскуток кожи.
- Смотри, не потеряй. Сделаешь?
- Сделаю, - взволнованно ответил мальчик.
- Молодец! А теперь лезь быстрее на дерево и притаись там, как мышь. Я слышу лай собак, черт бы их побрал!
Подчиняясь повелительному тону незнакомца, Вася быстро полез на дерево, в то время как тот, закрыв камнем вход в колодец, торопливо забрасывал его хворостом. Закончив с этим, он метнулся в сторону и скрылся в чаще леса.
Но почти немедленно по его следам устремилась погоня. Громадные гончие, видно, специально выдрессированные для охоты за людьми, устремились за беглецом. За ними бежали люди с топорами и палицами. Вася ничего не видел, но по доносившимся до него звукам догадывался о происходящем. Видно, беглец сопротивлялся, так как отрывистый лай собак сменился рычанием. Затем раздался звук охотничьего рога - слуга отзывал собак. Затрещали ветви, - погоня возвращалась обратно. Теперь слуги держали собак на поводках. Впалые бока животных возбужденно подымались и опускались, с морд клочьями падала пена. Сзади вели пойманного. Шляпы на нем уже не было. Плащ и штаны были изорваны в клочья. По ногам текли струйки крови - следы укусов. Но взгляд его был почти спокоен. Только когда одна из гончих, вырвавшись из рук слуги, бросилась к куче хвороста, скрывавшей камень, беглец, вздрогнув, низко опустил голову и уже не поднимал ее все время, пока из подземного убежища вытаскивали перепуганных людей. Всем им тут же связали руки и под конвоем собак увели.
Вася весь дрожал. Первым его побуждением было присоединиться к Валерику и Кюльжан, но его удержало слово, данное им доверившемуся ему человеку, да еще соображение, что, оставшись на свободе, он сможет помочь не только ему, но и своим товарищам. Поэтому, выждав, пока все стихло, мальчик спустился с дерева и по следам, обозначенным сломанными ветками и примятой травой, отправился выполнять первую часть поручения - выяснить место заключения пленников.
Он боялся идти слишком быстро, - ведь его тоже могли учуять собаки, но нельзя было и медлить - он рисковал потерять следы ушедших. И обливаясь потом от волнения, Вася то прибавлял, то замедлял свои шаги. Так он проследовал до места, где был расположен замок феодала.
Это был типичный замок того времени, представлявший собой не столько место жилья, сколько крепость, в которой укрывался его владелец во время частых военных столкновений со своими соседями после кровавых набегов на крестьянские селения. Окруженный толстыми стенами с высокими башнями, замок был еще обведен валом, вокруг которого шел ров. Проникнуть внутрь можно было только через мост, висевший на целях.
Скрываясь за деревьями, Вася успел увидеть, как по мосту проехали рыцари в сверкающих кольчугах и шлемах, вооруженные мечами с крестообразными рукоятками. За ними гнали захваченных сервов. Шествие замыкали слуги с гончими. Затем, громыхая цепями, мост поднялся.
Запомнив, как следует, место расположения замка, Вася со всех ног побежал обратно к входу в колодец. Другого пути в город он не знал.
Ориентируясь по обратным следам, он довольно скоро нашел вход в подземное убежище, и смело прыгнул в него. Книзу колодец расширялся, образуя как бы воронку. Вася ощупал правую стенку колодца, вытащил обнаруженные им камни и нырнул в темный узкий ход. Страшно было пускаться в неведомый путь да еще одному, но другого выхода не было. И мальчик двигался в полной темноте все дальше и дальше. Иногда он спотыкался и падал, одежда его стала влажной от подземной сырости, дыхание - затрудненным. Если бы ход был длиннее, Вася, может быть, и не выдержал испытания, выпавшего на его долю, но вскоре чернота впереди начала сереть, еще несколько минут, и Вася полной грудью вдохнул свежий воздух.
БРАТСТВО МАСТЕРОВ
Подземный ход выходил в небольшую естественную пещеру, вход в которую совершенно зарос кустами вереска. С трудом выбравшись из нее, Вася немного помедлил, стараясь на всякий случай запомнить место, и быстро зашагал по тропе.
Но солнце уже склонялось к закату, когда мальчик достиг городских стен, - город был обведен стенами, необходимыми для защиты от нападения соседних феодалов. Стены мешали городу разрастаться в ширину, и он был очень тесен. Дома лепились друг над другом, как гнезда ласточек.
В городе стояла невообразимая грязь и вонь, так как мусор и остатки пищи выбрасывались прямо на улицу.
После свежего лесного воздуха это зловоние особенно поразило Васю. Он еле передвигал ноги от голода и усталости, а еще нужно было найти Хлебную площадь.
Сперва Вася попал на Сенную площадь, потом на Горшечную и только потом обнаружил ту, которую искал. К этому времени силы окончательно оставили его. Пошатываясь, он подошел к голубому домику, постучался в дверь и, не дождавшись пока ее откроют, повалился у самого порога.
- Мальчик! А мальчик!
Вася с трудом открыл глаза. Пожилая женщина в белом чепце поднесла к его губам глиняную чашку с каким-то питьем. Вася сделал с усилием глоток и уже не мог оторваться от кисловатой, пахнувшей ягодами жидкости. Женщина ласково провела рукой по его щекам и подала горячую лепешку. Вася с жадностью принялся за еду.
Только утолив первый голод, он вспомнил о том, что привело его в этот дом и с тревогой поднялся с деревянной кровати, на которую его кто-то уложил.
Мальчик увидел, что находится в небольшой комнатке, видимо служившей и спальней, и мастерской. Кроме кровати в ней находились низенькие табуретки с кожаными сидениями. На полке в углу стояли деревянные колодки разных размеров. На полу лежали куски кожи и уже выкроенные заготовки для башмаков. Спиной к Васе сидел пожилой мастер. Он приколачивал подошву к башмаку. Рядом с ним - юноша, почти у самых дверей - мальчик. Оба они также были заняты работой и не обращали внимания на непрошенного гостя.
- Мне нужен дядя Фокар, - сказал Вася, обращаясь к женщине. - Где я могу его найти?
Женщина показала на старшего мастера. Тот, услышав свое имя, обернулся, кивнул головой, но ничего не сказал. Во рту его были деревянные шпильки. Закончив работу, он выплюнул остатки шпилек в руку, переложил их в берестяную коробочку и встал на ноги. Ростом он оказался так высок, что чуть не касался головою потолка. Чтобы во время работы волосы не падали ему на глаза, на голове его был надет обруч из простого ремешка. Высоко закатанные рукава холщовой блузы обнажали мускулистые руки, выпачканные варом и краской.
- Зачем я тебе понадобился, мальчик? - обратился мастер к Васе. Тот молча показал на его помощников.
Лицо мастера приняло озабоченное выражение. Он потер рукой подбородок и стал собирать на место свои инструменты.
- Кончайте работу, - приказал он, не глядя на своих помощников. - Мы и так уже сегодня засиделись. Идите во двор, мойте руки и приходите ужинать. Жоржета, - обратился он к женщине. - Иди, помоги им там.
Все послушно вышли из комнаты. Мастер обратился к Васе:
- Ну, что у тебя за секреты, мальчик?
- Я с Королевской площади, - ответил Вася.
- А где ключ от входа на площадь?
Вася вытащил заветный лоскуток, еще теплый от его тела.
- Рассказывай, что случилось с Жаном?
Вася вытаращил глаза.
- Ну, с тем, кто передал тебе это? Рассказывай все по порядку: как ты с ним встретился, и что после этого произошло.
Внимательно выслушав мальчика, Фокар бережно спрятал переданный ему лоскуток кожи за пазуху и задумался.
- Выручите их, пожалуйста, - робко сказал Вася. - Там и мои друзья.
- Все твои друзья не стоят одного нашего Жана, - с сердцем ответил Фокар. - Вечно он попадает в беду из-за того, что слишком жалеет людей. Когда-нибудь это плохо кончится. Я сейчас пойду кое с кем посоветуюсь. Может быть, что-нибудь и придумаем. А ты отдыхай пока. Если понадобишься - я приду за тобой.
Мастер распахнул двери и громко позвал:
- Заходите! Хватит вам копаться. Жоржета! Собери ужин и корми ребят. Я скоро приду.
Сняв с себя передник из мешковины, Фокар повесил его на деревянный крюк у двери, нахлобучил войлочную шляпу и вышел на улицу.
После ужина, состоявшего из свежих лепешек с простоквашей, хозяйка ушла загнать во двор свиней, и Вася остался с молодыми ремесленниками. Они поднялись на балкончик и, подстелив под себя кусок войлока, расположились на ночлег, пригласив к себе Васю. Между ними немедленно завязался разговор.
- Дядя Фокар - ваш отец? - спросил Вася у младшего.
- Нет. Мы у него работаем, я учеником, а Никола уже подмастерьем второй год. Через четыре года он будет иметь право построить свою мастерскую, конечно, если цех позволит. Тогда я перейду в подмастерья.
- Как долго! А если ты раньше сможешь выполнять такую же работу, как Никола, тебя не переведут в подмастерья?
- Нет. Наш цех разрешает каждому мастеру иметь только одного подмастерья и одного ученика. Это для того, чтобы у всех были одинаковые заработки. Магистр поэтому же приказывает всем мастерам начинать и кончать работу в одно и то же время.
- А кто это - магистр?
- О! Это очень важное лицо. Это выбранный мастерами глава нашего цеха. В его распоряжении надсмотрщики, которые следят за тем, чтоб наши изделия были хорошего качества, чтобы те, кто покупает у нас обувь, обращались к нам и в другой раз. Они также собирают взносы с членов цеха.
- А куда идут эти взносы? Магистру?
- Нет. Зачем? Из них оказывают помощь тому из членов цеха, который по болезни впадает в нужду. А если тот умрет, и у него останутся вдова и дети, помощь оказывается им.
- Ты говоришь: "Наш цех". А разве есть еще и другие?
- Конечно. В наш цех ведь входят только сапожники. Есть еще цеха ткачей, бондарей, оружейников и других. У каждого цеха свой магистр и свое знамя. На знамени нашего цеха - колодка, на знамени ткачей - изображение станка. Мастера подчиняются только своему магистру да общему сходу своего цеха. Даже судьи у каждого цеха свои, выбранные из числа наиболее авторитетных мастеров.
- Вот вы бы и попросили у магистра, или у общего схода, чтобы вас быстрое переводили из подмастерьев, если вы уже хорошо освоили свое ремесло.
- Ишь ты какой! Я же тебе толкую, что вопросы на сходках решают только сами мастера, а им невыгодно нас отпускать слишком скоро. Мы ведь на них работаем.
- А магистр?
- Что магистр? Он же выбран мастерами и против них не пойдет.
Со двора донеслось мычание коровы, ласковый голос хозяйки, а вслед за этим цырканье струй молока о подойник.
Вася удивился:
- Где же здесь у вас пасут коров? Дом на доме стоит.
- Утром пастух выгоняет их из города, на пастбище, а вечером пригоняет. Многие жители города держат коров по привычке. Ведь большинство их было сервами.
- И ваш магистр тоже был сервом?
- Конечно. Ну, спи! Нам ведь вставать на работу с восходом солнца.
- Мальчик, вставай! - услышал Вася над самым своим ухом осторожный шепот. Он открыл глаза и увидел перед собой лицо Фокара. Вася торопливо поднялся.
Высоко на небе стояла луна, и ее тусклый свет серебрил крыши маленького города. Тихонько, чтобы не разбудить молодых ремесленников, Фокар и Вася спустились по шаткой лесенке в нижнюю комнату домика.
- Хоть ты и устал, бедняга, но придется тебе идти с нами, - пояснил Фокар. - Ты сможешь найти пещеру, в которую ведет ход из леса?
- Думаю, что смогу.
- Этот ход сокращает путь, поэтому мы решили им воспользоваться. Идем быстрее.
Слегка пошатываясь спросонок, Вася вслед за своим спутником вышел на улицу. Страж городских ворот по знаку Фокара открыл калитку для пешеходов, и они очутились за станами города. Там, к удивлению мальчика, находилось уже около полусотни людей.
Заметив, что Вася дрожит от ночной свежести, Фокар прикрыл его полой своего суконного плаща, и они быстро зашагали к каменным грядам, где находился вход в подземелье.
- Эти люди все идут с нами? - не удержался Вася, оглядываясь назад.
- А ты воображал, что мы с тобой вдвоем сможем освободить пленников из замка?
Больше мальчик не спрашивал, и они в полном молчании шли до самой пещеры.
- Здесь, - сказал Вася, раздвигая кусты вереска.
Фокар зажег сухую ветку, взял с собой несколько запасных и то же приказал сделать Васе. Освещая перед собой путь, они вступили в подземный ход. Мальчик слышал за собой шаги множества людей, их шумное дыхание и не испытывал ни малейшего чувства страха. Теперь и самый ход показался ему гораздо короче. Ведь они двигались не ощупью в темноте, как пришлось ему в первый раз, а шли очень быстро вслед за Фокаром.
Поднявшись в отверстие колодца, мастер подал руку Васе, помогая вылезти, и остановился, ожидая, пока к ним присоединятся остальные.
- Все леса Бретани изрыты такими ходами, - сказал он задумчиво. - Наши люди привыкли прятаться в норах от жадности синьоров. Многие ходы я знаю, но этот прорыт не так давно, и я пользуюсь им впервые. Показывай теперь путь отсюда к замку, мальчик.
И Вася занял место в голове отряда.
В ночной темноте замок феодала казался еще мрачнее и недоступнее, но подошедшие к нему люди как будто не испытывали никаких колебаний. Во всяком случае, внешне это ни в чем не проявлялось. Лица их были строги, но спокойны, как у людей, сознающих правоту своего дела.
Окинув их взглядом и убедившись, что все на месте, Фокар вынул из-за пазухи берестяной рожок и трижды протрубил в него. Видно, обитатели замка всегда были начеку. Немедленно в ответ с крыши башни донесся звук трубы.
- Нас услышали, - сказал Фокар своим товарищам. - Сейчас начнем переговоры.
Действительно, в одном из окон башни показался черный силуэт человека.
- Кто вы? Чего хотите? - послышалось оттуда.
- Мы - мирные жители города, - крикнул в ответ Фокар. - Вы захватили вчера несколько сервов и с ними нашего магистра. Мы пришли за ними.
- Ваш магистр смущает сервов. Он подбивает их не подчиняться своим синьорам! - крикнули из башни. - Он восстанавливает их против крестового похода. Мы можем передать его только в руки короля или епископа для суда над ним за еретические действия против святой церкви.
- Тогда мы подожжем ваш замок, синьор, - предупредил Фокар, - и сами освободим пленников.
На это из башни ничего не ответили.
- Без драки, видно, нам не обойтись, - вздохнул мастер. - Этот синьор давно уже точит зубы на наш город. Многие сбежавшие от него сервы нашли у нас приют, а одна земля без крестьянских рук его не прокормит. Пускайте зажигательные стрелы, друзья. Хозяева будут вынуждены опустить мост, чтобы не сгореть заживо, и мы ворвемся внутрь этой крепости.
- А если наши сгорят в замке? - испугался Вася.
- Придется рискнуть. Другого пути для их освобождения у нас нет. А ты, мальчик, отойди теперь от нас подальше в сторону, а лучше залезь на дерево. Помочь нам ты не можешь, так лучше хоть не мешай.
Между тем мастера подожгли просмоленные наконечники стрел и пустили их из луков. Огненные "птицы" одна за другой понеслись в сторону замка.