* * *
Камабан не пошёл на собрание племён. Он уединился с Нилом, новым главным жрецом Рэтэррина, и давал ему указания, касающиеся постройки нового храма. Камабан принёс деревянные щепки, вырезанные Сабаном, чтобы представлять камни, и втыкал их в землю, формируя двойное кольцо с входным коридором, направленным в сторону восходящего солнца.
- В Сэрмэннине проход солнца направлен на закат, - объяснял Камабан, - но в Рэтэррине он должен быть направлена на восход.
- Почему? - спросил Нил.
- Потому что мы хотим приветствовать солнце, а не прощаться с ним.
Нил рассматривал маленькие деревянные щепки.
- Почему ты сам не придёшь и не построишь для нас храм? - раздражённо спросил он. Ему было неуютно с Камабаном, так как он помнил его хромым ребёнком, жалким и грязным, и Нилу не удавалось отделаться от этого воспоминания при разговоре с самоуверенным колдуном, отдающего ему приказания. - Я не строитель, - пояснил он.
- Ты жаба, - сказал Камабан, - которая говорит моему брату только то, что тот хочет услышать, вместо того, что в действительности говорят боги. Но если ты сделаешь, как я тебе говорю, боги смогут стерпеть твою вонь. А зачем мне идти в Рэтэррин? У вас достаточно строителей, чтобы не тратить моё время.
Камабан хотел посетить страну за западным морем, так как он слышал, что тамошние жрецы и колдуны знают то, что всё ещё скрыто от людей центральных земель, и ему были скучны земные дела передвижения и установки камней.
- Построить будет нетрудно, - заявил он, и показал Нилу, как установить камни в соответствии с их высотой: самые высокие на проход солнца, а маленькие с противоположной стороны.
Затем он достал кожаную сумку, в которой лежала длинная верёвка из сухожилий.
- Береги это, - сказал он.
- Что это?
- Размеры храма. Закрепи верёвку в центре Старого Храма, и другим концом сделай окружность. Этот круг покажет границу внешнего круга камней. Внутреннее кольцо будет на один шаг к центру.
Нил кивнул.
- Что нам делать с нынешним храмом?
- Оставьте его, - пренебрежительно сказал Камабан. - Он не принесёт вреда.
Он заставил Нила повторить все указания, затем повторить их ещё раз, потому что хотел быть уверенным, что новый храм будет построен таким же, каким был в высокогорной долине Сэрмэннина.
Когда Камабан и Нил разговаривали, три племени проводили встречу. Ленгар, как и пообещал, уехал охотиться, взяв с собой дюжину воинов, несколько рабов и много собак, и поэтому Джегар, одетый в свою пышную мантию из выдры, привёл людей Рэтэррина на место встречи.
Начался обмен дарами. Стакис был щедр со своими гостями, и это было неудивительно, так как он намеревался получить высокую цену за право провезти камни Сэрмэннина через свои земли. Он выложил перед Керевалом шерсть, шкуры, горшки и мешок ценного янтаря. Он преподнёс ему гребни, иглы и отличный топор с отполированной головкой из зеленоватого камня. В ответ получил раковину черепахи, два бронзовых топора, восемь украшенных горшков с хмельным напитком и ожерелье из заострённых зубов диковинного морского существа.
Джегару Стакис преподнёс такие же дары, как и Керевалу, и если его оскорбило, что принимал их Джегар вместо Ленгара, он скрыл свой гнев. После того, как дары были переданы, и когда Джегар произнёс красивую благодарственную речь, Стакис занял своё место на южной стороне круга, и двое воинов из Рэтэррина принесли подарки Ленгара новому вождю Друинны. Они поставили перед Стакисом сплетённую из ивовых прутьев корзину, накрытую шкурой. Затем они откинули шкуру, корзина была заполнена бронзовыми наконечниками для копий. Потом они сходили за второй корзиной, и в этой лежали бронзовый меч, связка луков и дюжина каменных топоров. Наблюдающие люди были восхищены, так как дары Ленгара превзошли все ожидания, но это было ещё не всё, так как теперь двое воинов принесли третью корзину, в которой были шесть бронзовых топоров, два рога от зубра, стопка барсучьих и волчьих шкур. Стакис был доволен, особенно самым большим рогом зубра, который он сразу положил себе на колени. Потом он увидел, широко раскрыв глаза, как четвёртую корзину, более тяжёлую, чем предыдущие, вынесли из хижины Ленгара. Однако эту последнюю корзину поставили перед Джегаром, и покрывающая её шкура осталась на месте, подразумевая, что последний подарок отдадут, когда Стакис согласится на просьбы Рэтэррин.
Сабан подумал, что для человека, который всегда с большой неохотой раздавал подарки, его брат на этот раз был необыкновенно щедрым. Скатэл на этот раз выглядел довольным и лучезарно улыбался, потому что не верил, что новый вождь Друинны теперь будет препятствовать передвижению камней. А чем скорее камни окажутся в Рэтэррине, тем скорее золото Слаола вернётся в Сэрмэннин. Однако Стакис, поблагодарив за подарки, хотел большего. Он хотел помощи Рэтэррина в поимке человека, который оспаривал у него предводительство в Друинне. О сыне Мелака говорили, что он теперь изгой в лесах, но он увёл с собой три отряда воинов, и эти люди постоянно совершали набеги на владения Стакиса.
- Принесите мне в корзине голову Келлана, - сказал Стакис, - и можете перевозить любые камни Сэрмэннина через мои земли.
Хэрэгг робко подошёл к Джегару и стал упрашивать принять предложение, но Джегар казался в замешательстве. Он спрашивал, где Келлан, сколько с ним человек и какое у них оружие? А почему Стакис сам не выловил своего соперника?
Стакис объяснил, что он пытался, но Келлан постоянно скрывался от него на юге Рэтэррина.
- Если ваши люди пойдут на запад, - сказал он, - а мои - на восток, мы поймаем его.
Это казалось простым предложением, однако Джегара оно всё ещё смущало. Как Стакис может быть уверен, что Келлан не ушёл на юго-запад к людям Дюрэна? Говорил ли Стакис с вождём Дюрэна?
- Конечно, - сказал Стакис, - и он не встречал Келлана.
- Мы тоже не встречали его, - заявил Джегар. - Мы могли бы поискать его, однако если человек не хочет быть найденным, леса могут спрятать его навсегда. Мой друг Сабан, - он послал Сабану издевательскую улыбку, - желает перевозить камни в ближайшее время. Может быть, он привезёт некоторые уже этим летом! А если он будет должен ждать, пока мы не обыщем каждое дерево и не обрыскаем каждый кустик, камни никогда не привезут. Кроме того, Келлан может быть уже мёртв!
- Он жив, - сказал Стакис. - Но для меня будет достаточно, - признался он, - если вы согласитесь поймать Келлана. Дай мне это обещание, Джегар, и я пропущу камни через свои земли.
- Без дополнительной платы? - спросил Джегар, оставляя открытым вопрос о Келлане.
- Все собирают плату за провоз товаров через их землю, - сказал Стакис, поворачиваясь к посланникам Сэрмэннина. - Вы должны заплатить мне бронзой в таком количестве, чтобы сделать одно копьё за каждый камень, перевезённый через Друинну, а за каждые десять камней вы дадите ещё по наконечнику.
- Мы дадим вам бронзовое копьё за каждые десять камней, - предложил Сабан. Он не имел полномочий говорить за Керевала, но он понял, что цена Стакиса была чрезмерной. Он перевёл свои слова вождю Сэрмэннина, который одобрительно кивнул
- Сколько будет камней? - спросил Стакис.
- Семь десятков, - сказал Сабан, - и ещё два.
Люди Друинны открыли рты от изумления. Они думали, что Сэрмэннин передаёт два-три десятка камней, а не вдвое больше.
- Я хочу копье из бронзы за каждый камень, - настаивал Стакис.
- Позволь переговорить с Керевалом, - сказал Сабан, затем склонился к Керевалу и перешёл на язык Чужаков. - Он требует слишком много.
- Я дам ему десять копий, - сказал Керевал, - и не больше. - Он посмотрел на уже поднесённые дары. - У него уже есть целая корзина наконечников для копий! Все его люди будут с оружием из металла!
- За каждые десять камней, - сказал Сабан Стакису, - мы даём одно копьё. Не больше.
Джегар с развлечением наблюдал за перепалкой. Не успел Стакис ответить на предложение Сабана, как на лесистых холмах к северу от места встречи, прозвучал рог. Стакис нахмурился при этом звуке, но Джегар успокаивающе улыбнулся.
- Джегар охотится, - объяснил он.
- Зубры не водятся так близко к Сулле, - сказал Стакис, всматриваясь в лес.
- Наверно, его пригнали? - предположил Джегар. - Так же, как ты хочешь, чтобы мы пригнали Келлана к твоим копьям?
- Вы сделаете это? - нетерпеливо спросил Стакис.
В этот момент рог прозвучал во второй раз, и Джегар наклонился вперёд и сдёрнул шкуру с четвёртой корзины. В ней были не подарки, а оружие. Все пришли на собрание безоружными, но воины Рэтэррина рванулись вперёд и быстро разобрали копья и луки, и внезапно множество копьеносцев начали выбегать из деревьев, и первые стрелы засвистели в небе, падая среди людей Стакиса.
- Назад! - закричал Джегар Сабану. - Назад в хижины! Мы не ссоримся с Сэрмэннином!
Он сбросил свою мантию, и Сабан увидел бронзовый меч в его искалеченной правой руке. Он был привязан к ней кожаными ремнями. Стало понятно, почему он с таким неудобством был закутан в мантию из шкуры выдры, под ней можно было спрятать оружие.
- Уходите! - закричал Джегар.
Ленгар вовсе не охотился, а встретился с остальными своими воинами в лесах к северу от Суллы, и теперь напал на безоружных людей Друинны, а с ним был Келлан со своими воинами-изменниками. Стакиса предали, обманули и застали врасплох, и теперь он обречён.
Сабан побежал к хижинам с остальными безоружными воинами Сэрмэннина. Он схватил свой лук и колчан со стрелами, но Керевал положил свою руку на руку Сабана.
- Это не наша битва, - сказал вождь.
Это была совсем не битва, а резня. Некоторые из людей Стакиса побежали к реке, где пытались сесть в лодки, но группа лучников Ленгара атаковала их с высокого берега реки, и перестала пускать стрелы только тогда, когда копьеносцы из Рэтэррина добежали до реки и добили нескольких выживших. Собаки выли, женщины кричали, повсюду раздавались стоны раненых. Сам Стакис с большинством своих спутников побежал к селению Сулла, преследуемый Джегаром и Ленгаром. Немногие, очень немногие, из людей Друинны побежали навстречу атакующим, проскальзывая между нападающими группами, в сторону леса, и когда Ленгар увидел, что эти люди могут сбежать, приказал Джегару догнать их. Джегар прыгнул на вершину забора, окружавшего селение, и гибко перетянулся через него. Множество его копьеносцев постарались последовать за ним, затем одному из них пришло в голову разбить забор топором, остальные ещё больше расширили проход и заполонили всё между хижинами под соломенной крышей, окружавшими священный источник. Стакиса и его людей убили внутри разрушенного ограждения.
Люди из Сэрмэннина с тревогой наблюдали из своих хижин, когда к ним присоединился Камабан.
- Это дело Ленгара, - сказал он, - а не наше. Ленгар не ссорится с Сэрмэннином.
- Это позорно, - зло сказал Сабан. Он слышал крики умирающих людей, зовущих своих богов, он видел женщин, рыдающих над мёртвыми, а река струилась потоками крови. Некоторые из нападающих танцевали с ликованием, а другие стояли, охраняя подношения, так вероломно поднесённые Джегаром Стакису.
- Это позорно! - снова выкрикнул Сабан.
- Если твой народ нарушил перемирие, - презрительно сказал Скатэл, - нас это не касается, но это нам выгодно. Келлан без сомнения позволит нам провезти камни через свои земли без всякой платы.
Джегар скрылся среди деревьев с дюжиной копьеносцев, преследуя оставшихся беглецов из Друинны. Сабан вспомнил обещание Дирэввин данное от его имени и свою клятву о мести, и поднял копьё.
- Что ты делаешь? - остановил его Льюэдд, а когда Сабан попытался пройти, схватил его за руку. - Это не наша битва, - настаивал он.
- Это моя битва! - сказал Сабан.
- Это неразумно, сражаться с волками, - сказал Камабан.
- Я дал слово, - сказал Сабан, отбросил руку Льюэдда и побежал к лесу. Льюэдд взял своё копье и последовал за ним.
Убитые и умирающие люди лежали среди деревьев. Как и все, кто присутствовал на собрании племён, воины Стакиса были одеты в своё лучшее убранство, и теперь люди Джегара срывали с них ожерелья, талисманы и одежду. Они с тревогой подняли глаза, когда появились Сабан и Льюэдд, но большинство из них узнали Сабана, и никто не испугался Льюэдда, так как татуированные серым Чужаки в этот день не были их врагами.
Сабан забрался на пригорок, выискивая Джегара и услышал крик справа от себя. Он побежал между деревьями, и увидел своего врага вонзающего меч в умирающего человека. Меч был привязан к искалеченной руке Джегара, и он совершал им отвратительное действие.
- Джегар! - закричал Сабан, поднимая своё копьё. Было бы проще выпустить стрелу из лука с вплетёнными золотистыми волосами, но это был бы путь труса.
- Джегар! - снова прокричал он.
Джегар повернулся, его глаза сверкали от возбуждения, потом он увидел угрожающее копьё в руке Сабана и догадался, что Сабан сейчас не союзник, а враг. Сначала он выглядел удивлённым, затем рассмеялся. Он нагнулся, поднял своё тяжелое копьё и выпрямился перед Сабаном с двумя орудиями в руках.
- Я убил шестьдесят три человека, - сказал он, - а у кое-кого ещё больше шрамов убийства, чем у меня.
- Я убил двоих, о которых я знаю, - сказал Сабан, - но сейчас их будет три, а шестьдесят три души в загробной жизни будут передо мной в долгу, а Дирэввин поблагодарит меня.
- Дирэввин! - презрительно сказал Джегар. - Шлюха. Ты умрёшь ради шлюхи?
Он внезапно побежал к Сабану, делая выпад копьём, и расхохотался, когда Сабан неуклюже отступил в сторону.
- Иди домой, Сабан, - сказал Джегар, опуская остриё своего копья. - Какая мне выгода убивать такого телёнка как ты?
Сабан ударил копьём, но клинок был презрительно отбит в сторону. Джегар опять сделал выпад, почти небрежно. Сабан отбил копьё в сторону и увидел, что меч быстро движется с противоположной стороны, и вынужден был отпрыгнуть назад, чтобы избежать резкого удара. Потом снова ударило копьё, затем меч, и он отчаянно пятился назад по покрытой листьями рыхлой земле, загипнотизированный сверкающими клинками, которыми Джегар владел с таким уверенным мастерством. Сражения были жизнью Джегара, и он практиковался с оружием каждый день, и долго обучался компенсировать свою искалеченную руку. Джегар вновь ударил копьём, затем внезапно прекратил атаку, покачав головой.
- Ты не самый лучший убийца, - презрительно сказал он. Некоторые из его воинов поднялись на пригорке, наблюдая за схваткой, и Джегар отмахнулся от них рукой. - Это наш спор, - сказал он, - и он уже закончен.
- Он не закончен, - сказал Сабан, и стремительно нанёс удар копьём, отдёрнув его обратно, когда Джегар начал отражать его, а затем ударил вновь, целясь Джегару в горло, но Джегар уклонялся и отбивал копьё своим мечом.
- Ты правда хочешь умереть, Сабан? - спросил Джегар. - Но ты не умрёшь. Если ты будешь биться со мной, я не убью тебя. Вместо этого я поставлю тебя перед собой на колени и помочусь на твою голову, как я уже это делал.
- Я помочусь на твоё тело, - сказал Сабан.
- Глупец! - сказал Джегар. Он ударил копьём со змеиной скоростью, отбрасывая Сабана назад, потом опять нанёс удар снова, и Сабан запрыгнул на камень так, что стал выше Джегара, но тот замахнулся мечом по ногам Сабана, вынуждая того отступить ещё выше. Джегар расхохотался, увидев страх на лице Сабана, шагнул вперёд, чтобы уколоть копьём, и в этот момент Слаол поразил его.
Тонкий луч солнца пробился через множество колышущихся зелёных листьев. Это был клинок солнечного света, скользнувший среди ветвей, чтобы поразить и ослепить Джегара. Блеск длился всего лишь мгновение, но Джегар отклонился и дёрнул головой, и в этот момент Сабан спрыгнул с камня и вонзил своё копьё прямо Джегару в горло. Он громко кричал при этом, и это был крик во имя мучений Дирэввин, его собственной победы, и его радости, которую он испытал, увидев пролившуюся кровь своего врага.
Джегар упал. Он выронил копьё и вцепился руками в горло, где его дыхание булькало в тёмной крови. Он согнулся, его колени подтянулись к животу, а глаза закатились, когда Сабан провернул бронзовый клинок, затем провернул его снова, так что ещё больше крови потекло на траву. Он вытащил копьё, а Джегар снизу глядел на него, не веря в случившееся. Сабан вонзил клинок в живот своего врага.
Джегар задёргался и замер. Сабан с широко открытыми глазами, и тяжело дыша, смотрел на своего врага, не осмеливаясь поверить в то, что Джегар мёртв. Он думал, что тот победит, и так почти и случилось, но вмешался Слаол. Он вытянул копьё из тела Джегара, и повернулся в сторону потрясённых воинов Рэтэррина.
- Идите и скажите Ленгару, что Дирэввин отомщена, - сказал он. Он плюнул на тело Джегара.
Люди Джегара ушли, а Сабан наклонился, чтобы развязать кожаные ремешки, привязывающие меч к безжизненной руке Джегара.
- На сколько вы останетесь в Сулле? - спросил он Льюэдда, который был рядом с Сабаном во время яростной схватки.
- Недолго, - сказал Льюэдд. - Нам надо вернуться домой к Летнему Солнцу. А что?
- Я вернусь через четыре дня, - сказал Сабан, - и вернусь в Сэрмэннин с вами. Дождись меня.
- Четыре дня, - сказал Льюэдд, затем отшатнулся, увидев то, что делал Сабан. - Куда ты собрался? - спросил он.
- Я вернусь через четыре дня, - повторил Сабан, и больше не сказал ни слова. Он поднял свою ношу и пошёл вверх по холму.