И снова сотни пищалей изрыгнули огонь, и смертоносные пули продолжили косить поляков. Напрасно польские офицеры кричали на своих солдат. Те уже поддались панике и мобилизовать их на битву более не было возможности.
Немецкие же полки даже не вступили в битву. По команде полковника фон Клюге они сделали поворот и стали отходить обнажая позиции. Польский ротмистр пытался помешать немцам и даже стегнул одного капитана нагайкой. Его застрелили из пистоля. Наемники не собирались отдавать свои жизни и воевать без оплаты.
Полковник Шрох повернул своего коня и громко произнес:
- Кто не может платить - пусть не нанимает войско! Где это видано, чтобы солдаты не получили обещанной платы? Эти поляки думают, что мы станем воевать за них даром?
- Вы правы, господин полковник! - проговорил капитан, убирая дымящийся пистолет. - Наши солдаты не станет воевать даром!
Громогласное "Ура!" было ответом на его слова. Стрельцы пошли в рукопашную атаку. Началась сеча!
Стефан Чарнецкий был возмущен поведением немцев, но предпринимать ничего не стал. Пусть уходят.
- Разреши мне, пан командующий, ударить на них! Пусть ответят за предательство! - вскричал молодой князь Ян Чарторыйский.
- Куда ударить? - осадил Чарторыйского полковник Джунковский. - На немцев? У пана нет мозгов!
- Что пан сказал? - князь схватился за саблю. - Пан забыл с кем говорит?
- С мальчишкой и молокососом! - вскричал Джунковский.
- Цо?! Я князь Чарторыйский! И пан ответит….
- Хватит, панове! - закричал на них Чарнецкий. - Или вы позабыли, где находитесь? Или тебе, пан князь, не на кого ударить и негде показать свою удаль? И ты остынь, пан полковник.
Кто-то из офицеров штаба закричал в этот момент:
- Пан командующий! Наша пехота не сдержит полки Долгорукого!
- А то я сам этого не вижу. Но наши пушки их остановят не надолго.
- Но что потом? - Джунковский указал саблей на битву. - Дай мне отбросить их пан командующий. С тремя хоругвями гусар я смогу ударить по ним слева.
- Нет, пан. Они наступают по правилам, уступами и твоя конница сразу попадет под удар солдатского мушкетерского полка и пикинеров. Вон как блестят на солнце кирасы пикинеров. Отсюда видать.
- Тогда стоит дать приказ отходить? - послышался чей-то робкий голос.
- Я не сказал, что эта битва проиграна, панове! - ответил Чарнецкий. - Пусть они двигаются к нашему центру к холмам, где находиться артиллерия. Князь Долгорукий желает её захватить и правильно ведет наступление. Это вам не Хованский. Они поставили надежный заслон против нашей тяжелой кавалерии. Но Долгорукий предусмотрел не все!
Польский полководец загадочно усмехнулся. Полковник Джунсковский хорошо знал его и понял, что тот уже нашел выход из создавшейся ситуации…
Стефан Чарнецкий был одним из лучших полководцев того времени и имел большой опыт. Он сражался в неудачной для поляков битве под Желтыми Водами в 1648 году против Хмельницкого и Тугай-бея и попал тогда в плен к татарам. Но в 1649 году его выкупили из плена на деньги королевской казны и средства эти были потрачены не даром. Чарнецкий много пользы отчизне своей принести смог.
Пан Стефан, после того как в пределы Речи Посполитой вторглись шведы со своим королем Карлом Густавом, сумел организовать партизанскую войну, и сделать так чтобы земля стала гореть у захватчиков под ногами. Он сумел победить шведские войска в битвах под Ярославом и Козенице в 1656 году. И именно благодаря Чернецкому шведов вытеснили из Речи Посполитой, и король Ян II Казимир получил возможность вернуться из изгнания в пределы своего государства.
Чарнецкий знал правила войны и отлично разбирался в тактике сражений того времени. Он хорошо знал сильные и слабые стороны многих армий и русской армии в том числе….
Чарнейкий повернулся к Джунковскому:
- Бери левый фланг, пан полковник! Отправляйся туда и по моему сигналу начинай атаку! Там уже стоят три гусарских хоругви. Бери еще три отсюда!
- Понял, пан командующий! Все исполню как надо! - Джунковский был рад полученному заданию.
- И пана Чарторыйского забирай с собой. Его стяги пойдут в бой под твоей командой! Ты все понял, пан князь? Отчизна ждет твоих подвигов.
- Я готов! - решительно заявил молодой князь.
- Отправляйтесь, панове, и да хранит вас бог!
Джунковский и Чарторыйский повернули своих коней.
Чарнецкий обернулся к своим полковникам и отыскал среди них храброго гусарского офицера Паца. Вот кто возглавит атаку на правом фланге.
- Пан Пац!
- Я здесь, ваша ясновельможность!
- Ты пойдешь с пятью гусарскими хоругвями и десятью драгунскими с правого фланга. Там дворянская кавалерия и тебе будем много сложнее чем полковнику Джунковскому.
- Меня то не пугает, пан командующий.
- По моей команде поведешь своих кавалеристов в бой. Во что бы то ни стало опрокинь их фланговое прикрытие и заставь дворян отступить! Тогда Долгорукий ослабит натиск на наш центр. И тогда придет наше время.
- Понял, пан командующий. Все будет исполнено! - ответил Пац.
- Потому и доверяю самое сложное тебе, пан полковник! Знаю твою храбрость и верность долгу!
В этот момент ударили пушки польских войск. С новой силой затрещали мушкетные и пищальные выстрелы. Битва продолжалась….
Стамбул: дворец падишаха
Дауд-бей был доволен. Переполох поднявшийся во дворце был ему на руку.
Султан был в бешенстве и придворные, опустив головы, ждали большой грозы. Здесь были и великий визирь Мехмед Кепрюлю, и он каймакам-паша, и анатолийский казаскер Вахид-паша, и баш-дефтедар Мустфар, и визир Ибрагим-паша, и реис-эфенди, и великий муфтий, и паша константинопольский, и бостанджи-баши, и главный евнух.
- Сколько вас во дворце? - громко спросил султан. - Сколько здесь стражи? Сколько в гареме евнухов? Скажи ты!
Султан метнул гневный взор на главного евнуха. Тот задрожал все телом и пал ниц перед повелителем.
- Как могла наложница бежать из гарема? Или это уже дело совсем не сложное? Ты и твои поганые ишаки совсем разленились и престали нести службу? Так?!
Главный евнух, лежа у ног падишаха, трясся своим жирным телом, и султан пнул его ногой в лицо. Тот бросился целовать золоченную туфлю повелителя и оставил на ней красные следы от разбитых губ.
- Прочь с моих глаз, ленивый жирный ишак! И завтра наведи в гареме порядок! Если еще хоть в малой вине провинишься - не помилую! Запомни это!
Евнух быстро, постоянно всхлипывая и прославляя милость султана, несмотря на свою комплекцию пополз задом к двери. Такой прыти от него было трудно ожидать.
- А ты, Мехмед? Что скажешь ты? - султан посмотрел на Кепрюлю.
Тот был совершенно спокоен и на его лице не дрогнул ни один мускул. Великий визирь знал себе цену.
- Каймакам-паша имеет, что сказать моему повелителю, - произнес он.
Час Дауд-бея пробил.
- Что скажешь, Дауд-паша? - султан перевел взгляд на него.
- Наложница по имени Изабелла бежала из дворца повелителя полумира потому, что была подослана нашими врагами.
От такого заявления у всех присутствовавших перехватило дыхание. Такого не ждал и сам великий визирь.
- Что? - переспросил султан. - Что ты сказал, Дауд-паша?
- Я поставлен падишахом полумира на свое место, чтобы защищать падишаха от врагов. И я сумел узнать, что та ляшка появилась в Стамбуле тайно. Её привезли из Крыма, где она была поначалу продана в гарем перекопского мурзы Салват-Гази бея. Тот бей был недавно убит урусами во время битвы. Но из гарема мурзы девка эта быстро попала в Бахчисарай и уже не в качестве рабыни.
Султан ничего не понял из того, что говорил Дауд-бей.
- Мурза что отпустил её? - переспросил он.
- Нет, мой повелитель. Тот мурза был предателем, изменником, который тайно служил гяурам польского короля! И ему приказали отправить эту женщину в Стамбул. Что он и сделал. И отправил он её тому, кто также связан с врагами священной империи Османов здесь!
Султан повернулся к Вахид-паше.
- А ведь это ты нашел для меня эту рабыню, Вахид!
Тот пал ниц и закричал:
- То, что сказал каймакам-паша ложь и злобный навет! Он сводит со мной счеты, великий повелитель полумира, гроза неверных, и грозный лев ислама! Я всегда был тебе верен!
Но султана эти слова не убедили. Он повернулся к великому визирю и бросил ему:
- Проведи сыск по этому делу и узнай правду!
Великий визирь поклонился и ответил:
- Все будет исполнено, по словам великого падишаха полумира!
Придворные сразу поняли какими будут выводы Кепрюлю. Ведь Дауд-бей его человек, а Вахид-паша человек Ибрагима, который метил на место великого визиря вместо Кепрюлю….
Глава 5
Предательство и бегство
1660 год
Октябрь-ноябрь
Лагерь крымского хана под Чудновом
Хан крымский Мехмед IV Гирей молча смотрел на своего пленника. Перед ним на коленях стоял гордый воевода русского войска боярин Шереметев. Его одежда была изорвана, а на шее болталась веревка - знак его нынешнего рабского состояния.
Мурзы и салтаны с торжеством смотрели на унижение знатного уруса.
- Гордыня помутила твой разум, - произнес хан. - Аллах наказал неверных такими воеводами как ты, Пожарский и Хованский.
Шереметев молчал.
- Твои воска разбиты. Много гяуров попало в плен. Совсем недавно вот так же стоял предо мной князь Пожарский. Что скажет твой царь? Или у него еще много армий, что я могу разбить?
Шереметев снова ничего не ответил.
- Пусть твой царь уйдет из этих земель, и я дарую ему мир.
- На то воля великого государя, - пробормотал на этот раз Шереметев. - Я только слуга моего царя.
- Поляки побили твоего государя, и я побил войска московского царя не единожды. Чего еще нужно? Взять Москву и надеть на твоего царя вот такой же аркан? - спросил Мехмед Гирей. - Гетман Хмельницкий так и не пришел к тебе на помощь. И не придет. Нам путь на Киев открыт. От твоей армии ничего не осталось.
Эти слова резанули слух боярина. Он и сам знал, что сражение не просто проиграно, его полностью разгромили. Вся артиллерия и обоз достались врагу. Уйти сумело не больше 3 тысяч воинов. Остальные либо лежат мертвыми, либо стали рабами и скоро заполнят рабские рынки Кафы, Гезлова и Бахчисарая.
- Чего ты хочешь от меня? - спросил хана Шереметев.
- Прикажи воеводе Барятинскому сдать Киев и войне конец. Ведь он твой подчиненный. Ты имеешь право ему приказывать, боярин. Война закончиться и тебя скоро выкупит твой царь. В твоем поражении нет бесчестья. Мне можно проиграть, - самодовольно заявил хан.
Мехмед Гирей был горд тем, что довершил разгром русских без помощи султана. Он справился и без его янычар и спахиев. Настроение хана разделяли все его приближенные. Все были рады победе и скорому возвращению домой.
- Я отдам такой приказ, - согласился Шреметев и опустил голову.
- Ты разумный человек воевода, - примирительно сказал хан и положил руку ему на плечо. - Сейчас с тебя снимут веревку. Ты с этого часа мой гость, но не пленник…
Положение русской армии стало критическим. Поляки вытеснили русских из Белоруссии и Литвы. Но вместо бездарного Хованского был назначен воеводой князь Юрий Долгорукий, человек способный и решительный. Он снова стал наступать, надеясь вернуть утраченное положение в Белоруссии.
С 24 сентября на реке Басе развернулось большое сражение длившееся почти месяц. Поначалу русская кавалерия потеснила поляков. Долгорукий хотел закрепить успех, но Чарнецкий ликвидировал прорыв своими гусарскими хоругвями.
28 сентября битва на реке Басе развернулась с новой силой. Стрелецкие приказы и пешие полки нового строя успешно атаковали центр польской армии Чарнецкого у села Губарево. Наемники короля Яна Казимира сражались из рук вон плохо. Они еще накануне битвы потребовали выплаты жалования, не полагаясь более на королевское слово. Денег у короля не было, и он не заплатил.
И центр Чарнецкого бы тогда не устоял, если бы не успешная атака крылатых гусар на флангах. Основные силы Долгорукого попали в окружение и дрались геройски. Противникам пришлось разойтись в итоге. Победы не одержал никто. Но битва должна была продолжиться…
На юге Шереметев был разбит под Любаром и полностью разгромлен под Чудовом. Его армии больше не существовало и это было, пожалуй, одно из самых страшных поражений русской армии в XVII веке….
Посланец Стефана Чарнецкого при ставке хана полковник Поланецкий увидел, что его жестом подозвал хан.
- Приблизься, - проговорил Мехмед Гирей.
Поланецкий то исполнил. Он приблизился и поклонился.
- Ты желаешь поскорее отправиться обратно? - спросил хан.
- Да, великий хан. Твоя победа порадует моего короля и пана Чарнецкого.
- Отправляйся в ставку Чарнецкого и доложи ему, что он может взять Киев. Пусть срочно двинет все войска туда. Пусть выбьет от туда русских! Эту победу я дарю твоему королю!
Поланецкий поклонился.
- Как только Киев снова станет вашим, дело Богдана Хмельницкого будет проиграно! И его сын Юрий исполнит все, что ему прикажут я и король!
Мехмед IV Гирей понимал, что если так произойдет, то они с Яном Казимиром и Юрием Хмельницким смогут заключить союз не только против Москвы, но и против Стамбула!
Поланецкий получил грамоты от хана и повеление воеводы Шереметева князю Барятинскому. Он приказывал сдать Киев полякам….
Хан вечером снова уединился с Селим-беем и они пили вино, запрещенное Кораном, и наслаждались беседой.
- У нас все получается, мой Селим. Я даже не ожидал, что моя победа будет столь громкой. Мы близки к тому чтобы воплотить мечту многих ханов - добиться независимости ханства от Османской империи.
- Но для этого стоит прекратить войну с Москвой.
- Сенатор Моршинский уже работает в этом направлении, Селим. Сенаторы заставят Яна Казимира пойти на перемирие с урусами.
- Повелитель допускает даже союз с Москвой? Они пока наши враги. До тех пор пока московский царь не выполнит наши условия.
- Нет, Селим. Не союз. Но мне будет нужен нейтралитет Москвы в случае конфликта с Османами. Так что не стоит много требовать от московского царя. Все же он великий царь и сила его велика. С ним нельзя поступать как с мелкими князьками степных племен. Пока за нами стоит султан, мы можем бросать вызов Москве, но сами? Можем ли мы это сделать сами, Селим?
- Такие слова стоит говорить с осторожностью, мой хан. Среди твоих подданных надеется много таких, кто донесет о них султану. И потому не говори о них никому кроме меня.
- Вот этого я и боюсь больше всего. Смогу ли сплотить моих мурз и салтанов, Селим? Все ли они мечтают о возрождении великого ханства? Жив ли в них дух великого Чингисхана?
- Не думаю, мой хан. Многие из наших мурз думают совсем не о величии твоего государства.
- От таких мы избавимся, Селим. Я знаю тех, кто захочет стать моими врагами….
Варшава: резиденция короля Яна II Казимира
Король Речи Посполитой Ян Казимир Ваза принял у себя группу сенаторов.
Он не хотел их принимать, но пришлось. Намеченную на этот день охоту пришлось отменить. Возглавил сенаторов главный подскарбий пан Даниэль Моршинский.
Король не любил этого маленького и худого человека. Его сладкие и тихие речи всегда раздражали короля. Пан Даниэль был противником Яна Казимира и в свое время стоял за коронацию принца Кароля Ваза вместо него.
Пан Моршинский сиреневом с серебром камзоле французского покроя с широким кружевным воротником, увидел короля и отвесил ему поклон. За ним поклонились королю и другие сенаторы. Это были паны Любомирский, Чарторыйский и Томашевский. Все они были в польском платье в отличие от Моршинского и выглядели по сравнению с ним настоящими гигантами.
- Вы потребовали встречи со мной именно сегодня, панове? - недовольно спросил сенаторов король.
- Дела государства потребовали от нас того, ваше величество, - произнес в ответ Моршинский.
- Пан Даниэль не единственный кто занимается делами государства, - резко заявил король. - Но мне пришлось отложить охоту. Не думаю что у вас есть новости, о которых я не знаю.
- Нам стоит подумать о перемирии с московским царем, ваше величество. Ибо дела наши не столь хороши, как могут показаться.
- Вот как, пан Даниэль? Но пан Чарнецкий побеждает московитов! И он смог полностью разгромить московитов! Одна его победа под Полонкой чего стоит.
- Это так, ваше величество, но…
- А пан подскарбий уже нашел деньги для пана Чарнецкого? - перебил подскарбия король.
- Вот про то я и хотел говорить с паном крулем, - спокойно ответил Моршинский.
- Я готов выслушать пана подскарбия Речи Посполитой. Говори, пан.
- Пан Чарнецкий просит денег, ибо его войска не желают сражаться без оплаты. Но в королевской казне денег нет. Мы больше не в силах продолжать эту войну.
- Но победа близка! Хан выступил на встречу войскам Шереметева и готов с ним сразиться. Возможно, битва уже состоялась!
- Даже если хан победит, нам нужен мир, ваше величество. Московский царь может продолжить войну, хоть и ему трудно. Война разоряет наше государство. Налоги со многих областей престали поступать, пан круль. Холопские восстания ширятся по Великой Польше. И если так пойдет, то нам стоит ожидать появления нового Костки Наперского* (*Костка Наперский - руководитель крупного восстания в Польше в XVII веке).
- Пока эти восстания не слишком большие, - вмешался в разговор пан Любомирский. - Но дальше что будет?
- Сенат не даст больше денег на войну, пан круль! - высказался Томашевский. - Хотя у нас их и так нет. Сколь можно повышать налоги? У холопов также не три шкуры!
Ян Казимир давно знал о том, что среди сенаторов ширятся такие вот разговоры. Они воевать не желают. Денег нет! Но зачем тогда было начинать эту войну? Не лучше ли было отдать московитам всю Украину просто так? Пусть забирают!
- Панове, не знают где взять денег на нужды армии пана Чарнецкого? - спросил король.
- Польша и Литва разорены войнами, пан круль, - развел руками Моршинский.
- Но я достану денег на эту войну, - завил Ян Казимир.
- Государь? - не понял его Моршинский.
- Я достану денег на эту войну, повторил король.