- Я хорошо знаю состояние дел королевской казны как подскарбий Речи Посполитой. И могу сказать, что денег у нас нет. А это значит, что шляхетское ополчение и немецких наемников стоит распустить.
- Это значит, что у Чарнецкого останется не больше 7 тысяч солдат?
- Так, ваше величество. А разве можно воевать с такими силами против московитов?
- Значит, в казне нет денег? - снова спросил король.
- Нет, пан круль!
- А я хочу сказать, пан подскарбий, что деньги для пана Чарнецкого у меня есть!
Ян Казимир вчера получил через посредство пана Николая Цвилиховского от Ордена иезуитов 20 тысяч золотых……
Стамбул: дом Дауд-бея
Василий Ржев сидел рядом с Дауд-беем и они разговаривали словно старые друзья. Турок был доволен тем, что Аллах послал ему такого союзника, и он благословил тот час, когда решил пойти за рабами на галеру "Меч падишаха" лично.
Два дня назад он лично выпроводил из столицы капудан-пашу Мустафу и его корабельного агу Абдурохмана. Те трепетали перед грозным чиновником и поклялись что гяуры, которых они прибыли сюда искать убиты, а злобный навет их заставил сделать Вахид-паша.
Галера "Меч падишаха" через два дня должна была выйти в море. А до тех пор капудану и аге сходить на берег строго запрещалось.
- Ты свалил своего врага одним движением, Дауд-бей, - проговорил Василий. - Это говорит о том, что ты отличный игрок. Отчего ты раньше не хотел жить при дворе?
- Не то чтобы не хотел, но не было достойного повода, дабы там появиться. Да и сейчас я не свалил бы Вахида если бы не простая случайность. В исчезнувшей из гарема гяурке твой друг опознал Марту Лисовскую. Вот это было мне на пользу.
- Ты уже узнал кто она такая доподлинно?
- Не все конечно, но кое-что мне стало известно. У великого визиря Кепрюлю везде есть свои глаза и уши. Ты сам много ли знаешь про неё?
- Нет. Я столкнулся с ней по чистой случайности.
- Она действительно шпионка польского короля. А может и работает еще на кого-нибудь. Например, на Орден Иезуитов. Ведь сам Ян Казимир иезуит, как и его ближайшее окружение.
- Но для такого заявления нужны доказательства, Дауд-бей.
- Она шпионка. И то перед лицом султана подтвердили свидетели. В том числе еврейский купец Бен Лазар, что лично видел девку в Бахчисарае. А этот Бен Лазар ведет обширнейшую торговлю во многих саранах.
- Султан больше не сомневается в тебе?
- Нет. Свидетели показали, что девку в его гарем подсунули. И я все дело представил так, словно давно следил за ней, а не напал на след случайно. Я сумел убедить падишаха, что Лисовская проникла в гарем с целью убить его. И стилет тому явное доказательство. Я даже сумел доказать что это стилет был отравлен, и что лишь чудо спасло повелителя. Мой господин великий визирь Кепрюлю теперь в особой милости при дворе. Ведь ему досталась часть моей славы. Он меня продвинул на должность каймакам-паши.
- А что Вахид-паша и его покровитель Ибрагим-паша?
- Скажешь тоже покровитель! - засмеялся Дауд-бей. - Ибрагим отказался от Вахида и проклял его имя. Зачем ему совать голову в петлю, как говоря у вас, гяуров. Он сумел убедить султана, что совсем не покровительствовал Вахид-паше. Он сказал, что этот паша обманом проник во дворец как змея и подлый изменник.
- И султан поверил ему? - спросил Ржев.
- Да. Ибрагим-паша все сумел сделать вовремя. Он опытный царедворец. Такого свалить будет совсем не просто. И он еще может причинить нам немало хлопот. Но мое положение пока прочное.
- При дворе слово "пока" вещь не надежная. В любой момент она может измениться.
- Твой Али из Крыма просто подарок судьбы. Вчера прибыл от него гонец.
- Гонец от Али? - спросил Ржев.
- От него.
- Он стал работать на тебя, Дауд-бей?
- Да. А что ему еще оставалось?
- Или разоблачение или…
- Вот именно, или! И сообщил он мне нечто весьма важное. Кстати, это порадует и тебя, уважаемый челеби* (челеби - вежливое обращение к немусульманину, между тем как "гяур" обращение грубое). Ты ведь имел задание от своего царя свалить хана Мехмеда IV Гирея? И Али тебе в том помешал?
- Так было, - согласился Ржев. - Хотя мне не совсем понятен мотив его поступка. Он не работает на врагов. Али преданный московскому царю человек. Очевидно, он просто по-своему представляет выгоду от своего пребывания в Крыму для Московского государства.
- Теперь он донес мне о заговоре Мехмед Гирея и Селим-бея против султана Блистательной Порты.
- Ты не шутишь, Дауд-бей? - не мог поверить Василий.
- Какие тут шутки. Этот Гирей ничуть не лучше других. Он только прикидывался верным слугой султана, и мой господин Кепрюлю давно желает его свалить с трона. И вот он заговор! Кепрюлю будет доволен. И ты скоро сможешь послать весточку твоему царю в Москву. Я же говорил тебе, что наше сотрудничество будет выгодно нам обоим. Хан крымский Мехмед IV Гирей будет лишен трона.
- Мой царь пока даже не знает, жив ли я, почтенный Дауд-бей.
- Это ничего. От этого твое появление станет еще более значимым для твоего царя. А его положение в Сарматии не слишком хорошее. Реис-эфенди * (*Реис-эфенди - министр иностранных дет османской империи) сообщил мне о победе крымского хана над армией Шеремет-паши. Разгром полный. Даже под Конотопом было легче. Сам Шермет-паша попал в плен к хану. И отдал приказ сдать Киев. Хан заставил его это сделать.
- Сдать Киев? - не поверил Ржев. О поражении Шереметева он уже слышал.
- Да. Сдать Киев полякам Стефана Чарнецкого.
- Полякам? - переспросил Ржев. - Но зачем ему усиливать Речь Посполитую?
- А ты не догадываешься? В этом для хана есть резон. Он возвращает Польше власть над всем правым берегом Украины!
- И они заключат с Крымом прочный союз, - выдохнул Ржев.
- Больше того, они привлекут к этому союзу гетмана Юрия Хмельницкого. И получиться союз таких государств, как Польша, Литва, Украина, Крымское ханство.
- Такой союз может стать сильным.
- Вот именно. И такой союз не выгоден ни твоему царю, ни моему султану.
- Этого допускать нельзя, - согласился Ржев.
- Согласен с тобой, уважаемый челеби. Блистательной Порте также не выгодно большое усиление поляков. Но приказ Шереметева еще не все. В Киеве сидит начальником гарнизона князь Барятинский. Он не выполнит такой приказ. Они как я знаю, с Шереметевым не в большой дружбе.
- Дауд-бей знает слишком много.
- Это моя обязанность все знать, уважаемый челеби. Знание планов моих врагов помогает мне принимать нужные меры. Но у меня к тебе есть и иной вопрос. Что ты намерен делать с твоим другом?
- С Федором Мятелевым?
- Да. Желаешь ли оставить его при себе? И с ним Марта, которую он отпускать не собирается. И дать её убить он не позволит. А она для нас может быть опасна.
- Мятелева я оставлять здесь не хочу. Он слишком ненадежен и болтлив. Не сдержан на язык.
- И что с ним делать?
- Он сам желает убраться из Стамбула вместе с Мартой. Не думаю, что нам стоит его задерживать.
- Но он слишком много знает.
- Много? Нет. Федор не слишком хорошо разбирается в политике. Думаю, что он ничего не понял.
- Как же ты планируешь отправить его из Стамбула и куда?
- Он сам желает уехать.
- Сам?
Василий Ржев кивнул в ответ. Дауд-бей задумался. Уже не хитрит ли с ним Василий Ржев? Это стоит проверить…..
Дауд-бей вызвал к себе Али Чернобородого и Адике.
- Али, для тебя нашлась работа. Для тебя и для твоей девушки.
Адике склонила голову, но ничего не сказала. Женщина должна молчать пока к ней не обратились.
- Все что прикажешь, господин, - произнес Али.
- Ты умный человек. Хотя недавно ты хотел меня обмануть.
- Не тебя, господин! Разве я нанес тебе убыток? А Ферхад-бей - твой давний враг! И это против него все было направлено. Против него, но не против тебя.
- Все это так, Али. Но что было бы если бы твой план провалился? Тогда все всем обвинили бы меня. Ведь ты мой человек. А у меня в Стамбуле немало врагов теперь. Мне завидуют. И если они узнают кто ты и от чего я спас тебя…
- Но этого не случилось, господин.
- И хорошо, что не случилось. А теперь ты должен только помогать мне. И будешь за это награжден. Ты видел в моем доме гяура Василия Ржева?
- Много раз.
- Он стал моим другом и во многом мне помогает. Но Ржев умный человек и станет вести свою игру. Я должен знать обо всем, что он думает.
- Я понял тебя, господин. Адике сделает это…..
Василий Ржев увидел Адике и вздрогнул. Он давно мечтал о встрече с девушкой, но не решался просить об этом Дауд-бея. Он сохранял полное спокойствие и делал вид, что девушка его мало интересует.
- Адике? - вскричал он.
- А ты не рад меня видеть? - улыбнулась она.
- Рад. Но ты словно пропала, и я не мог…
- Теперь я рядом с тобой, Василий. И мы вместе сможем придумать, как нам выпутаться из этой истории.
- Истории? Ты про что?
- Я хочу попасть домой, Василий. И ты сможешь мне в этом помочь.
Ржев не верил этой девушке до конца, но не мог ей противиться. Адике прильнула к нему и оказалась в его объятиях…..
Стамбул: дом Дауд-бея
Федор Мятелев похитил в доме у Дауд-бея одежду слуги для себя и чадру для Марты. Он понимал, что над ним и над ней нависла опасность. Хорошо еще, что в старом сундуке нашлась одежда и его не успели запереть.
- Нам стоит уйти из дома на рассвете, Марта, - сказал Федор.
Она отвернулась от него.
- Не желаешь говорить со мной? Я знаю. Но сейчас времени нет. Нам нужно уходить.
Она снова не ответила.
- Марта, Дауд-бей не станет тебя жалеть. Да и меня тоже. Мы слишком много знаем. Василий Ржев нам не заступа он однажды уже хотел избавиться от меня. Ты про то знаешь сама.
- И что ты решил? - она посмотрела прямо ему в глаза. - Сбежать?
- Да. Сейчас от нас этого еще не ждут. Мне пора отправиться в дом купца Адреотиса. Он сумеет нас спрятать. Ржев не знает про него.
- Но кто позволит нам просто так выйти из этого дома? Ты похитил меня из гарема и сорвал задание, для которого меня готовили! И сам Ринальдини послал меня туда во имя интересов Ордена! Мы провалили задание. А знаешь, что бывает с теми, кто стал на пути иезуитов?
- Но я откуда мог знать что наложница гарема Изабелла, это ты? Сама подумай. Нас с Василием послали в гарем похитить наложницу султана. Я не ожидал увидеть там тебя.
- Но так вышло, Федор! Понимаешь? И кардиналу Ринальдини нет дела до того, почему так получилось. Он нас не пожалеет.
- Ты думаешь?
- Уверена.
- Но Ринальдини все понимает. Он не дурак. Ему можно все объяснить…
- Федор, ты не знаешь что такое Орден! Ты не знаешь о его могуществе! Иезуиты могу все! Их люди есть везде, даже при дворе твоего царя. И Орден рассчитывал на меня. Я покорила Мухаммеда Охотника.
- Ты уложила его в постель!
- Да! - вскричала она. - Я слишком красивая женщина! И что с того что я покорила мужчину? Это моя работа.
- Но это работа для гулящей женки, Марта.
- Что? - она подскочила к нему и ударила его ладонью по щеке.
Он отшатнулся и снова повторил:
- Для гулящей женщины!
- Я не гулящая женщина. И я не обязана оправдываться перед тобой в своем поведении.
- Значит так? На меня тебе наплевать? На меня?
- Федор…
- Нет, ты скажи. Тебе совсем не хочется быть вместе со мной?
- Федор, я совсем не та женщина, что тебе нужна. У меня не такая жизнь.
- Мы очень похожи, Марта. Нас объединяет страсть к приключениям. Мы можем быть вместе. Я думал, что так и будет! Надеялся на это!
- Федор, ты мне не безразличен. Ты мне нравишься как мужчина. И даже могу тебе сказать, что ты лучше султана!
- Но тогда…
- Я должна была быть при Мухаммеде Охотнике и заставлять его делать то, что нужно Ордену. И генерал не простит мне провала. И Ринальдини не простит. Они любят только победителей.
- Но он сам хотел, чтобы я попал в дом Адреотиса. Сам Ринальдини этого хотел.
- Хотел пока ты не провалил важное задание Ордена Иезуитов! А теперь они нас найдут.
- Везде?
- Везде! Особенно в доме твоего Адреотиса!
- Значит, положиться на милость Дауд-бея? Но ты ему опасна. Понимаешь? Он никогда не допустит, чтобы тебя живой захватили его враги и показали султану. Его восхождение к вершинам власти…
- Сама знаю. Я ведь преступница хотевшая убить повелителя Блистательной Порты!
- Значит, стоит бежать!
- Они уберут меня. Но ты ни при чем. Тебе стоит бояться иезуитов, а не Дауд-бея.
- Марта. Я не хочу, чтобы тебя убили. Мы с тобой бежим вместе. Пусть не в дом Адреотиса. Пусть в иное место. Но не может быть, чтобы в таком огромном мире нам негде было бы спрятаться.
- У тебя есть деньги, Федор? - спросила она.
- Немного. Около 50 динаров.
- И у меня имеются кое-какие драгоценности. Но этого мало. С такими средствами нам не сбежать. Да и куда бежать? Как?
- А если захватить корабль? - предложил Федор.
- Что? - не поняла она.
- Захватить корабль. Я знаю, что из порта, должна выйти галера, на которой я был рабом. Это "Меч падишаха". Капудану и всем членам команды сход на берег запрещен. Они получат разрешение и выйдут в море. Кто станет нас с тобой там искать? Мы уйдем через Проливы в Средиземное море к берберам* (берберские пираты). А там решим что делать.
- И как ты предлагаешь захватить галеру? Нас только двое. И я не воин, а женщина. Не забыл?
- Красивая женщина. Как такое можно забыть, Марта? Но и ты не забывай что рядом с тобой сын боярский Федор Мятелев, стремянной стрелец государева полка.
- Вас учили захватывать корабли?
- Нет, но я попробую сделать это.
- Один?
- Отчего один. На корабле много гребцов-кандальников. Вот те и команда. И там есть один занятный запорожец по имени Иван Рог. С таким можно не только один корабль, но целый флот захватить.
- Федор, - Марта смотрела на Мятелева как на сумасшедшего. - Но как ты раскуешь гребцов? Там кроме капудана и корабельных офицеров есть матросы-турки и абордажная команда. А это не менее 30 воинов которые умеют держать сабли в руках.
- А ты положись на меня, Марта. Я сумею добиться своего, ибо в моей голове уже созрел план действий.
- Да какой может быть у тебя план?
- Монсеньор Пьетро говорил, что я удачлив. И он был прав. То мне от деда досталось - смекалка да удача. Он у меня такие дела творил. Эх, и лихой был удалец. Нынче таких поискать.
В этот момент к ним в комнату вошел Минка Иванов. Федор и Мрата вздрогнули от неожиданности. Сын боярский понял, что бывший раб все слышал.
- Минка!
- Федор!
- Ты слышал наш разговор? Подслушивал по приказу бея?
- Нет. Так вышло случайно. Бей всего лишь приказал мне тебя и её караулить. Слуги донесли, что ты украл одежду. Напрасно ты думал, что сундук бесхозный хоть на нем и не было замка. Вот я и здесь! Я тихо незаметно подкрался, пока вы спорили. А ты все и выболтал. Нельзя быть таким беспечным, Федор.
Мятелев вытащил из-за пояса кривой турецкий кинжал. Минка достал ятаган.
- Уж не думаешь ли что в схватке меня одолеешь, Минка?
- Ты не горячись, Федя, - Иванов отбросил ятаган в строну. - Не хочу с тобой биться. Я ведь не за тем в комнату вошел. Сам посуди, коли не дурак. Я ведь мог бы сейчас слуг тихо созвать и схватить вас обоих. Но не сделал того.
- Оно так. А чего не предал, Минка?
- Я православный. И ты в беду попал, и я помочь желаю тебе.
Мятелев снова спрятал свой кинжал.
- И это все?
- Нет не все, Федя. Я думал смогу жить то здесь в доме Дауда. Думал служить ему смогу. Ан не выходит. Не могу быть слугой турка. Не могу. И домой воротиться не могу, дабы снова народ на дворян подымать да бояр. Убили атамана Сокола, а сам я не больно то могу человеков водить за собой. Какой из меня атаман? Смехи одни.
- Думаешь, на Руси иного Сокола не найдется?
- Может и найдется, и тогда заголиться земля у бояр под ногами. Но сколь ждать того? А пока для меня дорога домой заказана. И хочу с тобой идти.
- Со мной? Но куда?
- А куда судьба тя загонит, туда и я пойду. Жизнь здешняя не по мне. В разбойниках повеселее было.
- Да ты ж молился про души загубленные! Помнишь, там на галере?
- То было. Тогда думал помру. Затем по-тихому жить захотел на чужбине. Но мочи нет, Федя. Душа моя бродяжная зовет меня в путь. И чем опаснее тот путь, тем лучше. Возьми меня с собой, Федя. Возьми, бога для. Пригожусь.
- Что скажешь, Марта? Вот нам и попутчик. С ним нас уже трое.
- Пусть идет, - кивнула женщина.
Марту Лисовскую пугали эти люди. Такие вот и становятся настоящими разбойниками с большой догори. И Федор был таким же. Как мог он её понравиться? Мужчина красивый и сильный. Но такой необузданный и дикий….
Киев: ставка князя Юрия Барятинского
Князь Барятинский готовил город к обороне. Он ждал скорого прихода под стены Киева большой польско-татарской армии.
Он сам ходил по стенам и следил за приготовлениями. Рядом с ним были два сотника из стрелецких полков приказа Лопухина - Иван Примаков и Дмитрий Коваров.
- С этой стороны они не подойдут, князь. Мы отметем их от стен пушками, - сказал Коваров. - Я здесь с сотней сумею простоять.
- Не хвались, сотник. Если поляки подведут осадную артиллерию, то не устоишь. Стены то ветхие и их не латать надобно, а новые строить. И войск у нас мало.
Барятинский вздохнул. Если бы Шереметев не угробил армию, то они не оказались бы вот в таком положении.
- Да откуда у них осадные пушки, князь? Армия их налегке подойдет. А у татар такой артиллерии отродясь не было. Устоим.
- В том, что устоим у меня нет сомнений. Я крепость доверенную мне царем не сдам. Но снова много русской крови прольется.
- Сколь её уже пролилось за эту войну, - проговорил Примаков. - Проклятый Юрась не оказал нам помощи. Что у них за гетманы, воевода? Изменники одни. Надо им воевод поставить для порядку.
- Про то не нам с тобой говорить, сотник. То дело государево, а не наше с тобой, - оборвал Примакова князь. - Коль решит государь великий то отберет булаву у Юрася.
- А он нас до той поры продаст. Продаст как Выговский продал!
В этот момент к Барятинскому подбежал посыльный:
- Господин воевода. Князь, польские послы к тебе
- Послы? - удивился Барятинский. - Польские?
- Да.
- С чем прибыли?
- Говорят будто с письмами от воеводы Шереметева.
Сотники переглянулись. Ведь Штерметев в плен попал. С чего это ему с поляками письма слать?
- Идем, - бросил князь. - А вы вдвоем продолжайте осмотр стен. Смотрите за работными, дабы от работ не отлынивали. Для себя стараются.
- Будь в надеже, князь воевода, - поклонились сотники.
Барятинский вернулся в город и в своем доме застал польских послов. Это были полковник Поланецкий и Ротмистр Каховский.
Барятинский пригласил их сесть напротив себя и извинился за свой запыленный наряд: