- В легенде о Парцифале, законченной в начале тринадцатого века, герой ищет совета у мудрого отшельника Треврицента. Вам знакомо такое имя?
Я отрицательно покачал головой.
- Некоторые ученые полагают, что оно происходит от французского "трижды знающий".
Это пояснение взволновало меня.
- Трижды знающий! Ведь в греческой мифологии Гермеса называли Трисмегистом, и этот трижды знающий, открыватель всех искусств и ремесел отождествлялся с древним египетским богом Тотом!
- Да. Трижды величайший, легендарный Творец мира и открыватель всех наук. Он был первым великим автором, у нас, иудеев, его называют Енохом.
- Енохом называли и моего наставника в Египте.
- Неудивительно. Итак, после ареста тамплиеров обвинили в ереси. Им ставили в вину проведение непотребных обрядов, однополое сексуальное общение и поклонение таинственному Бапхомету. Слышали о нем?
- Нет.
- Он изображался демоном или дьяволом с козлиной бородкой. Однако в его имени есть нечто интересное. Если оно происходит из Иерусалима, то, возможно, имеется в виду искаженное арабское слово "абуфихамат", которое произносится как "буфихимат". А это означает "отец мудрости". И кто же это мог быть для людей, называвшихся рыцарями Храма?
Я слегка задумался.
- Царь Соломон.
- Точно! Связи расширяются. В древности, живя под гнетом иноземцев, евреи вели порой тайные записи, заменяя буквы цифрами. В такой Атбашской тайнописи каждая буква еврейского алфавита на самом деле обозначала другую букву. Первую букву исходного алфавита заменяли последней, вторую - предпоследней и так далее. Если записать слово Бапхомет на еврейском языке и перевести его с помощью Атбашского шифра, то получится "софия", что по-гречески означает "мудрость".
- Бапхомет. Соломон. София. Значит, эти рыцари поклонялись не демону, а мудрости?
- Такова моя версия, - скромно произнес Фархи.
- Тогда почему же их преследовали?
- Потому что король Франции боялся их и хотел заполучить их богатства. А разве не лучший способ опорочить могущественных врагов - обвинение их в богохульстве?
- А возможно, эти рыцари поклонялись чему-то более реальному, - предположила Мириам. - Разве вы не говорили нам, Итан, что английское слово thought, что означает "мысль" или "мышление", будто бы происходит от того самого Тота?
- Говорил.
- И тогда связи простираются еще дальше. Бапхомет является отцом Мудрости, то есть Соломоном, то есть Софией… но не мог ли он также иметь связь с мышлением, Тотом, вашим исходным богом всех научных знаний?
Я потрясенно молчал. Неужели рыцари-тамплиеры, предполагаемые предшественники наших братских масонских лож, знали об этом древнем египетском божестве? И даже поклонялись ему? Связала ли вся эта запутанная история одной нитью масонов с тамплиерами, а тамплиеров соответственно с греками, римлянами, иудеями и в итоге с Древним Египтом? Возможно ли, что параллельно общеизвестной истории существует и некая тайная история, объединяющая все мировые эпохи?
- А как, собственно, Соломон обрел мудрость? - задумчиво произнес Иерихон. - Если такая книга действительно существовала, то, должно быть, этот царь имел ее в своем распоряжении…
- Ходили смутные слухи, что Соломон обладал способностью вызывать демонов, - сказала Мириам. - И в общем эти истории переплетаются - праведники ищут только знаний, но сами знания могут развратить, указав путь к богатству и пороку. Заключается ли благо или вред в самом знании? Помните историю Эдемского сада с древом познания добра и зла? Похоже, начало этих легенд и дискуссий теряется в глубине времен.
Меня ошеломили означенные перспективы.
- Так вы полагаете, что рыцари-тамплиеры уже нашли эту книгу?
- Если и нашли, то вполне могли потерять ее во время последующих гонений, - сказал Фархи. - Возможно, от вашего разлюбезного Грааля осталась лишь кучка пепла или его передали на хранение в другие руки. Однако могущества тамплиеров никто не унаследовал. Ни один из рыцарских орденов не мог сравниться с ними, и с тех пор ни одно из братств не достигало уже особой популярности в Европе. А когда Жака де Моле, последнего великого магистра, приговорили к сожжению на костре за отказ выдать секреты ордена, он наложил ужасное проклятие и предрек, что король Франции и Папа последуют за ним в могилу в течение года. Для обоих пророчество сбылось. Вот и гадайте, нашли ли они ту книгу. Была ли она потом утрачена. Или ее…
- Перепрятали, - предположила Мириам.
- В Храмовой горе! - воскликнул я.
- Допустим так, но в столь глубоких тайниках ее будет трудно отыскать вновь. Более того, когда Саладдин отвоевал Иерусалим у крестоносцев, они, видимо, уже не могли проникнуть в тайные подземелья. Даже сейчас мусульманская стража ревностно охраняет священные места. Безусловно, мусульмане слышали о таких историях. И тем не менее они не дают разрешения ни на какие исследования. Открытие подобных тайн может потрясти все религии до основания, а ислам полагает черную магию порождением шайтана.
- Вы подразумеваете, что туда невозможно проникнуть?
Если мы попытаемся и нас обнаружат, мы будем казнены. Это священная земля. В прошлые времена раскопки приводили к мятежам. А наше проникновение могут расценить как угодно, к примеру, как очередную попытку выкопать мощи святого Петра.
- Тогда о чем мы говорим?
Мои собеседники обменялись понимающими взглядами.
- Ну… значит, нас не должны обнаружить.
- Вот именно, - сказал Иерихон. - Фархи предложил один возможный путь.
- А почему же он сам не воспользовался этим путем?
- Потому что он мокрый, грязный, узкий и, вероятно, неверный, - охотно пояснил Фархи. - Мы ведь опирались всего лишь на маловразумительные исторические легенды, но вот прибыли вы и заявили, что некая необычайно ценная реликвия могла быть доставлена сюда из Древнего Египта. Готов ли я поверить в это? Не готов. Вы можете оказаться талантливым выдумщиком или легковерным глупцом. Но могу ли я быть излишне недоверчивым, сознавая, что ее существование может придать моему народу могущественные силы? Разумеется, не могу.
- Так вы сможете сопроводить нас?
- Да, в меру возможностей изувеченного счетовода.
- Ради доли найденных сокровищ, я полагаю.
- Ради истины и знаний, достойных Тота.
- Но их, как заметила Мириам, можно использовать как во благо, так и во зло.
- То же самое, друг мой, можно сказать и по поводу денег.
Почему-то всякий раз, как малознакомые люди проявляют альтруизм и называют меня другом, я начинаю раздумывать, в какой из моих карманов они хотят запустить руку. Но разве я нашел здесь хоть что-то за месяцы самостоятельных поисков? Может быть, мы с ним сможем быть полезными друг другу.
- Откуда же мы начнем?
- Между храмом Омара и мечетью Аль-Акса находится фонтан Аль-Кас, - решительно сказал Фархи. - Вода в него поступает от древних водохранилищ, расположенных под Храмовой горой. Эти соединенные туннелями водохранилища сообщаются друг с другом. Некоторые летописцы полагают, что они являются частью системы подземных каналов, которые тянутся до самой скалы Куббат ас-Сахра, на которой Авраам приносил жертву Богу, - до краеугольного камня мироздания. Более того, эти водохранилища должны также подпитываться подземными источниками, а не только дождевой водой. В связи с этим десять лет назад Джаззар поручил мне найти древние записи о подземных ходах под Храмовой горой. Я сообщил ему, что ничего не нашел.
- Вы солгали?
- Признание в неудаче обошлось дороговато. В наказание меня изуродовали. Но главное, что я действительно нашел старые отрывочные записи, описывающие тайный путь к такому великому могуществу, какого нельзя было позволить достичь человеку, подобному Джеззару. А мы можем проникнуть в подземелье через источник Гион, что питает Силоамский пруд за городскими стенами. И тогда мусульмане не увидят нас.
- Сеть этих водохранилищ, - добавила Мириам, - может спускаться на ту глубину, где евреи хранили в тайниках ковчег, книгу и остальные сокровища.
- Только если их не обнаружили первыми рыцари-тамплиеры, - заметил Фархи. - И они также могли их перепрятать… после сожжения Жака де Моле. Есть и еще одна сложность, которая удерживала меня от проведения исследований.
- Эти туннели заполнены водой?
У меня сохранились страшные воспоминания о моем спасении из Великой пирамиды.
- Возможно. Но это еще не самое страшное. В одном из обнаруженных мной документов упоминались запечатанные двери. То есть то, что когда-то было открытым, теперь может оказаться закрытым.
- Решительные люди преодолеют любые запертые двери, достаточно применить силу мускулов или мощь пороха, - с воодушевлением заметил Иерихон.
- Никакого пороха! - воскликнул Фархи. - Вы что, хотите вызвать панику в городе?
- Тогда обойдемся мускулами.
- А что, если мусульмане услышат, как мы там копаемся? - спросил я.
- Такой вариант, - заметил банкир, - был бы крайне прискорбен.
Моя винтовка наконец была готова. Для точного определения центра наводки Иерихон аккуратно приклеил на линзу нашего своеобразного оптического прицела два волоска Мириам, и когда я опробовал это новое ружье за городом, то обнаружил, что уверенно попадаю в тарелку с двухсот ярдов. Мушкеты, для сравнения, легко мазали и после пятидесяти. Но когда я залез на крышу нашего дома, намереваясь последить за передвижениями французских бандитов, то никого из них не обнаружил, хотя до боли в глазах вглядывался в ближайшие улицы. Неужели они убрались из города? Мне это представлялось сомнительным, скорее уж сюда прибыл Алессандро Силано, чтобы тайно руководить ими, и тогда я смогу захватить его и разузнать об Астизе.
Но казалось, этой банды вовсе не существовало.
Из отполированной меди Мириам сделала две копии серафимов и закрепила их на обеих сторонах деревянной ружейной ложи и на пороховницах, где я хранил заодно смазочное масло. Попадая в ствол вместе с патроном, оно очищало его от остатков пороха перед каждым выстрелом. Серафимы простерли друг к другу крылья так же, как на ковчеге. Девушка также вырезала мне рукоятку для нового томагавка. Я был так доволен, что дал сомневающемуся Иерихону советы о том, как выигрывать в "фараоне", если ему доведется сыграть в карты, а в подарок Мириам купил золотой испанский крестик.
После нашего вечернего приключения меня совершенно не удивило, что Мириам упорно намеревалась сопровождать нас, несмотря на склонность иерусалимских женщин к уединению.
- Ей известно много древних легенд, от которых меня клонит в сон, - признал Иерихон. - А порой она понимает непостижимые для меня премудрости или те, что я не считаю нужным постигать. К тому же мне не хочется оставлять ее одну дома, пока по городу шныряют французские мерзавцы.
- На том и порешим, - заключил я.
- Кроме всего прочего, - заметила она, - вам обоим не хватает женской интуиции.
- Главное, чтобы мы двигались тихо как мыши, - добавил Иерихон. - Мириам сказала, что вы овладели навыками краснокожих индейцев.
По правде говоря, почерпнутый мною у индейцев опыт состоял главным образом в том, чтобы избегать всяческих встреч с этими дикарями и откупаться от них подарками при неизбежности такой встречи. О редких стычках с ними у меня сохранились ужасающие воспоминания. Перед Мириам я, конечно, прихвастнул (в силу дурной привычки) моими фронтирскими подвигами, однако сейчас было поздно признаваться в этом.
Мы уже подготовились к выходу, и к нам присоединился одетый во все черное Фархи.
- Мое участие, возможно, будет даже важнее, чем я полагал, - заметил он. - Со времени нашего последнего разговора я изучил знакомые тамплиерам иудейские тайны, включая нумерологию еврейской каббалы и книгу Зоар.
- Еще одна книга? И о чем же в ней толкуется?
- Некоторые из нас полагают, что Тору, или, по-вашему, Библию, можно прочесть на двух уровнях. На одном мы видим всем известные истории. А второй могут прочесть только посвященные, он представляет другую тайную священную историю, написанную между строк или зашифрованную с помощью числового кода. Такого рода толкования и содержатся в Зоаре.
- Неужели Библия закодирована?
- Каждой букве еврейского алфавита соответствует определенное число, и помимо того существует еще десять цифр, представляющие священные сефироты. В них и скрыта тайна шифра.
- Что же это такое?
- Сефироты, или сферы, определяют шесть направлений бытия: четыре главных - восток, запад, север и юг, добавочные - верх и низ, а также вещественные сущности Вселенной - огонь, воду, эфир и Бога. Эти десять сефирот и двадцать две буквы описывают тридцать два "пути премудрости", которые, в свою очередь, открывают семьдесят два священных имени Бога. Кстати, может быть, Книга Тота тоже закодирована? Тогда еще надо будет искать к ней ключ. Ладно, попробуем разобраться.
Ну вот, опять та же сумасшедшая тарабарщина, с которой я постоянно сталкиваюсь с тех пор, как выиграл в Париже проклятый египетский медальон. Сумасшествие, очевидно, заразно. Такое множество людей готово поверить в легенды, нумерологию и математические чудеса, что я тоже начал в них верить, хотя редко понимал заумные разговоры книжников. Но если уж изувеченный банкир вроде Фархи готов лазать по подземельям ради еврейской нумерологии, то такое занятие уж всяко достойно моего времяпрепровождения.
- Да уж, желательно. Ну что, пора в путь. - Я повернулся к Иерихону. - А зачем вы решили тащить с собой мешок раствора?
- Чтобы заделать стены, которые мы продырявим. Никто не узнает о краже, если скрыть все следы воровства.
Мне понравился ход его мыслей.
С наступлением темноты мы украдкой вышли из Навозных ворот. Уже начался март, а вместе с ним и вторжение Наполеона. До нас дошли известия о том, что пятнадцатого февраля колонна французских войск вышла из расположенного у границы Палестины Эль-Ариша, одержала легкую победу в крепости Газа и двинулась на Яффу. Время поджимало. Мы спустились по каменистому склону к Силоамскому пруду, входящему в водопроводную систему со времен царя Давида, и я оживленно начал раздавать советы, где надо пригнуться, а где лучше поторопиться, стараясь показать, что делюсь опытом алгонкинских индейцев. Честно говоря, моей стихией был скорее игорный салон, чем дикая природа, но мне удалось произвести впечатление на Мириам.
Недавно народилась новая луна, ее узкий серп еле-еле освещал темный склон холма, а ночи ранней весной еще дышали прохладой. Пока мы перелезали через древние развалины, пас облаяли собаки, сторожившие навесы и укрытия редких чабанов и пастухов. За нашими спинами темнели на фоне неба городские стены, окружающие южную часть Храмовой горы. Я различил в вышине очертания Аль-Аксы и стены и арки пристроек тамплиеров.
Посматривают ли сюда, вниз, мусульманские стражники? Пока мы крались вдоль стен, у меня возникло тревожное чувство, что за нами следят.
- Тут кто-то есть, - прошептал я Иерихону.
- Где?
- Не знаю. Я их чувствую, но не вижу.
Он оглянулся кругом.
- Да нет тут никого. По-моему, вам удалось спугнуть тех французов.
Покрепче сжав винтовку, я взялся за томагавк.
- Вы трое идите вперед. А я проверю, нет ли за нами слежки.
Но ночная тьма выглядела такой же пустой, как черный ящик фокусника. Наконец, сознавая, что меня ждут, я вернулся к Силоамскому пруду, прямоугольному чернильно-черному провалу на дне долины. Истертые каменные ступени вели к платформе, с которой женщины раньше набирали в кувшины воду. Встревоженно зачирикали гнездящиеся в выщербленных каменных стенах воробьи. Едва различимые в темноте лица подсказали мне, где остановились остальные.
Оказалось, что наша группа заметно увеличилась.
- Сир Сидней прислал подмогу, - пояснил Иерихон.
- Англичан?
И тут я понял, к чему вели мои дурные предчувствия.
- Нам же не помешают лишние руки в подземелье.
- Лейтенант Генри Тентуистл с британского корабля "Дейнджерс", к вашим услугам, мистер Гейдж, - нагнувшись ко мне, прошептал в темноте их командир. - Вероятно, припоминаете, как успешно обдули меня в "брелан".
Я мысленно чертыхнулся.
- Мне повезло, что вы проявили такое мужество, лейтенант.
- А вот и энсин Поттс, его вы обыграли в "фараон". Забрали жалованье за полгода.
- Ну, вряд ли так много. - Я пожал Поттсу руку. - Но я отчаянно нуждался в средствах, чтобы достойно выполнить задание короны здесь, в Иерусалиме.
- А тех двух парней вы также узнаете, я полагаю.
Даже в полночном мраке у Силоамского пруда я узнал эти большие, как рояльные клавиши, зубы и враждебный оскал широкой улыбки.
- Ты задолжал мне поединок, - процедил их обладатель.
- И наши денежки, кроме того.
Да, разумеется. К нам присоединились Большой Нед и Малыш Том.
ГЛАВА 8
- Гордись такой честью, мистер, - ехидно заявил Большой Нед.
- Да уж, ради тебя мы впервые в жизни вызвались добровольцами, - добавил Малыш Том.
- Сэр Сидней решил, что для всех нас будет только лучше, если мы поработаем вместе.
- И все мы пришли сюда, чтобы помочь тебе.
- Очень рад, - вяло промямлил я и шепотом спросил Иерихона: - Вы что, не могли посоветоваться со мной?
- Выучка сэра Сиднея: держи язык за зубами, меньше выболтаешь.
Что ж, мудро. И старина Бен говорил: "Трое могут сохранить тайну, если двое из них мертвы".
- Поэтому он ввел в курс дела еще четверых?
- Насколько мы поняли, тут на кону стоят большие деньги, и даже такому проныре, как ты, будет трудно утащить их, - с довольным видом пояснил Малыш Том. - А когда нас вооружили кирками, то мы сказали друг другу: что ж, должно быть, придется откапывать клад с сокровищами! Да и наш янки, он сможет разобраться с Недом прямо там, как обещал на фрегате… или поделится с нами долей.
- Не такие уж мы простаки, как ты думаешь, - пробасил Большой Нед.
- Понятно. Ладно, парни, - сказал я, глянув на откровенно недружелюбные ухмылки моряков, и, подавляя предчувствие грядущих несчастий, примирительно добавил: - Всегда буду рад принять помощь от тех, с кем познакомился на досуге за приятной карточной игрой. Итак. Дело наше чревато большими опасностями, и мы должны вести себя тихо как мыши, но зато есть и реальный шанс войти в историю.