Я изумлен: кортежи рыб движутся словно в едином строю. Плавник в плавник, рыбы плывут неизвестно куда. Одинакового вида, выдерживая равнение, плывут длинной вереницей целые их реки. Иногда, заметив тень на поверхности, жест пловца или услышав какой-то сигнал, непонятный нам, эта масса ускоряет движение, река превращается % каскад, в быстрый поток. Если броситься на стаю, рыбы мгновенно рассыпаются и, блеснув радужными чешуйками, стремглав исчезают в глубине моря.
Гетероконгеры
Мы замечаем, что из песка торчат извивающиеся нитеобразные тела крохотных угрей, знаменитых гетероконгеров (Heteroconger longissimus). Впервые мы увидели их на Мадере, а Лабан обнаружил еще и в мексиканских водах, встретились они и вблизи острова Улеле (Мальдивский архипелаг), где жители построили из коралловых блоков взлетно-посадочную полосу. Ганс Хасс открыл еще одну разновидность этого животного, ксарифанию, названную в его честь одним зоологом Xariphania hassi.
Снимая угрей, как и бонито, мы пользовались двумя камерами: с фокусным расстоянием 9 и 25 миллиметров. Они были соединены с телекамерой, служившей нам в качестве монитора. Вся система с помощью кабелей и тросов была связана с катером и позволяла нам наблюдать с поверхности за тем, что происходит внизу, на глубине 35–40 метров, в царстве гетероконгеров.
Но как только к угрям приближается пловец, те прячутся в песок. Предлагаю установить направленные горизонтально камеры прямо на дно и всем пловцам подняться на поверхность.
Спустя довольно продолжительное время крохотные угри вылезают из норок и принимают обычную позу. Похожие на вопросительные знаки, всегда повернутые в сторону течения, они колеблются из стороны в сторону и ловят частицы пищи, несомой течением. Заметив на экране телевизора их появление, мы нажимаем на выключатель, и камеры начинают работать, запечатлевая сцену. Очевидно, это единственный способ съемки угрей.
Чтобы оживить кадр, посылаю в воду аквалангиста, он плывет к камерам. Но, когда он уже метрах в пяти-шести, животные одно за другим прячутся в песке. Еще минуту назад дно было покрыто словно ковром, и вот внезапным, удивительным образом ковер исчез.
Ненасытное животное
Сняв этот сюжет, решаем поймать несколько гетероконгеров и поместить их в специальный аквариум, чтобы понаблюдать, как именно они проделывают себе норки. Под воду спускается третья группа пловцов с портативными всасывающими устройствами "Pointe Bic" и шприцем, содержащим концентрированный раствор MS-222, усыпляющий рыб. Всасывающее устройство работает превосходно, но угрей извлечь не удается. Снимаем другой эпизод, который все равно представляет интерес. Бернар Делемотт рукой расчищает дно, находит вход в отверстие, зацементированное слизистыми выделениями угря. Но куда подевался таинственный и ненасытный обитатель норки? Наверняка ушел глубже.
Мы вместе с доктором готовим еще более насыщенный раствор MS-222 и вводим в отверстие наркотическое средство. Фредерик Дюма предлагает иной способ: покрыть сразу несколько отверстий колпаком из плексигласа и ввести под него большую дозу MS-222; останется выяснить, уснут гетероконгеры в своих норках или же выйдут из норок, перед тем как заснуть.
Метод Дюма оказался более эффективным. Животные тотчас вылезают из отверстий и падают на песок, а мы только собираем их. Помещаем улов в сверхплоский аквариум, прозванный нами стеклянным муравейником, чтобы выяснить, как эти существа строят свои убежища. Мы оставляем аквариум под водой; таким образом, гетероконгеры находятся одновременно in vitro и in situ (Под стеклом (в опыте) и на (обычном) месте (лат.) ). И тут - удивительное дело! - выявляются природные враги этих крохотных угрей: аквариум внезапно окружает молодь губанов и спинорогов. Рыбы бросаются на угрей, но встречают стекло,
Мы выпускаем своих шестерых пленников на волю, и Делуар снимает их бегство. Один из них мгновенно куда-то исчезает. Другой, кинувшись на дно, поспешно зарывается в песок. Но угорь не успевает спрятать даже голову - его настигает губан и вытаскивает из укрытия. Другой губан хватает его за хвост, и оба тянут в разные стороны. Но тут появляется третий разбойник, небольшая мерлуза, которая мигом проглатывает и хищников, и их жертву. Жизнь в море зачастую не что иное, как цепь преступлений.
Однако пора покидать этот район Индийского океана, где мы нередко наблюдали удивительной красоты картины. Я не вправе забывать, что ход "Калипсо" стал слишком незначителен из-за поломки одного из гребных валов: это чревато неприятностями. Уединившись у себя в каюте, ломаю голову, какое принять решение. Приближается период муссонов, опасных для нашего судна. Поэтому следует тщательнее обдумать программу дальнейших работ с учетом аварии. Продолжать наблюдения у берегов Индии длительное время мы не можем. На то, что здесь удастся починить вал, рассчитывать также нельзя. Нужно двигаться к восточному побережью Африки, поэтому, увы, придется снова пересечь ширь Индийского океана… Снова на малом ходу, под одним двигателем…
Я думаю о своих товарищах на борту "Калипсо", оторванных от домашнего очага, от своих близких. Последний раз почту мы получали в Джибути, месяц назад. Весточку от родных мы сможем получить лишь недели через три, когда доберемся до Диего-Суарес на побережье Мадагаскара… Франция далеко, и мы чувствуем себя бездомными бродягами. Разрешаю всему экипажу отправить по бесплатной радиограмме с оплаченным ответом… После этого снимаемся с якоря, даем малый ход. Впереди переход через необъятный простор Индийского океана, переход, который покажется нам бесконечным. Мы будем рады каждому живому существу, которое удастся увидеть по пути…
Обитатели рая
Рыбы, гуляющие по суше. - Яд - оружие в мире кораллов. - Я спускаюсь в "ныряющем блюдце" на глубину 200 метров. - Движущиеся кусты. - Жожо исчез. - Омер гладит мурену. - Загадка "вулканов" разгадана. - Ночью кипит жизнь обитателей рифа. Величественное зрелище. - Надо опередить муссон. - Встреча с чудищем.
7 апреля покидаем Мальдивский архипелаг и берем куре на Сейшельские острова. Предстоит переход через довольно пустынный Индийский океан. Но я надеюсь, что нам повезет, что будут интересные встречи, например, с какими-нибудь крупными морскими животными. Мне известно, что в это время года здесь можно увидеть кашалотов. Именно тут проходят их миграционные пути, связанные с поисками пищи и продолжением рода.
Приближаемся к экватору, так и не сумев обнаружить ни одного китообразного. Но я все еще не теряю надежды на встречу с ними. Некоторое время продолжаем идти в западном направлении, рассчитывая натолкнуться на китов, но напрасно.
Между тем именно здесь и в такое же время года мы некогда встречали кашалотов и имели возможность несколько дней следовать за ними и наблюдать их. Кашалотов было множество, и двигались они небольшими семействами - по три-четыре особи.
Не столь огромный, как синий кит, кашалот тем не менее представляет собой внушительную массу мускулов и жира. В настоящее время установлено, что кашалоты погружаются на глубину 600, иногда 1000, а то и 1300 метров. Именно им принадлежит рекорд, пусть даже цифра 1300 метров и вызывает какое-то сомнение. Мысленно представляю себе эту чудовищную глубину и животных, рассекающих толщу воды, испещренную светящимися в темноте пятнами.
Не дожидаясь моих приказаний, члены экипажа сами организуют дежурство. На баке, у самого форштевня, или же наверху, на мостике, постоянно находится один, а то и несколько человек. Они наблюдают за морем, надеясь заметить фонтаны китов. Я могу гордиться любознательностью и энтузиазмом аквалангистов, которым не терпится завязать знакомство с этими морскими животными. Но на горизонте ни одного кашалота. Зато косаток и дельфинов великое множество. Хотя размеры их не столь велики, эти животные вызывают оживление среди членов экипажа. Спускаемся в фонарь для наблюдения и долго рассматриваем и фотографируем их. Животные словно играют с "Калипсо" в пятнашки. Они пересекают нам путь то с одной, то с другой стороны, подхватываемые потоком, который образуется вокруг движущегося корабля. По-видимому, игра забавляет их. Мне кажется даже, что животные разглядели сквозь стекла иллюминаторов лица людей, с восхищением наблюдавших за их проделками.
Воспоминание о Франции
18 апреля приходим в столицу архипелага порт Викторию на острове Маэ. Долгое плавание позади. Нашим глазам предстает необычная картина, совершенно не похожая на виденное прежде.
Сейшельские острова значительно возвышаются над водой и с моря несколько напоминают гористые острова Полинезии, как, например, Бора-Бора или Моореа. Однако их геологическая структура значительно отличается от строения тихоокеанских - коралловых или вулканического происхождения - островов. Сейшельские острова - это огромные глыбы красного или бурого гранита, покрытые роскошной растительностью.
Теперь архипелаг оказался в стороне от оживленных морских путей, не летают сюда и самолеты гражданской авиации. Но в прежние времена тут был важный опорный пункт на пути в Индию. Открытые португальцами, затем они перешли к французам, и остров Маэ - главный из всех этих трех десятков крупных и шести десятков мелких островов - носит название в память о Маэ дэ ля Бурдонне. Название Сейшельские острова получили в честь их тогдашнего правителя Моро де Сейшеля. Острова были захвачены англичанами в 1810 году. Государственный язык здесь по-прежнему французский, несмотря на старания англичан ввести свой язык
На архипелаге выращивают сахарный тростник, кофе, табак, ваниль, перец, корицу, которые находят сбыт на рынках трех континентов - Европы, Африки и Азии. На Маэ великолепный, один из богатейших в мире, ботанический сад. Тут растет множество лесных пород, привезенных с востока, с запада, а также с таких островов, как Бурбон и Маврикий. Однако земной рай, пожалуй, на других, более удаленных от цивилизации островах: Фрегат, Силуэт и Праслен - острове кокосовых пальм и черных попугаев.
На Сейшельских островах мы нашли превосходный сюжет для киносъемки. Делуар и Барски снимают рыб-амфибий. Эти рыбы-прыгуны, научное название которых Periophthalmus koelreuteri, живут в иле и на корнях кустарников. Они в течение длительного времени могут находиться вне воды. В отличие от ныряльщиков, которые задерживают выдох, эти рыбы задерживают воду во рту, чтобы увлажнять ею жабры. Двоякий образ жизни обеспечивает им дополнительный источник питания: на суше они ловят насекомых.
Но время не терпит: я не могу задерживаться в здешних местах. Притом мне известно, что Сейшельские острова не слишком богаты коралловыми рифами. Но лучшего места для изучения моллюсков и ракообразных не придумаешь, они здесь водятся в изобилии. Удивительный мир! Хочется надеяться, что когда-нибудь мы сможем сюда вернуться. Дело в том, что Сейшельские острова расположены на подводном поднятии и окружены коралловыми рифами. Это подводное плато - благоприятное место для жизни моллюсков. Его склоны резко обрываются и уходят на глубину 5000 метров. Но до начала муссона мне хочется продолжить наблюдения над кораллами. Мы долго изучаем карту и нам кажется, что благоприятным для погружений будет маленький остров Космоледо. Попытаемся.
Космоледо
24 апреля. Мы снова в британском владении. Космоледо расположен к северо-западу от Мадагаскара и к востоку от островов Альдабра. В административном отношении этот архипелаг подчинен Сейшельским островам. Участок, выбранный нами для первых исследований, находится чуть севернее великолепной пустынной отмели острова Менай. Место для якорной стоянки не слишком благоприятное. Трижды мы отдаем якорь и трижды он срывается: грунт не держит. Но ближе к острову подойти нельзя: если изменится направление ветра, мы можем навалить на берег.
Делаем вот уже четвертый заход, пытаясь встать на якорь, а между тем уже три партии водолазов успели начать работу. Хотя я и знаю, что все пловцы, за исключением, пожалуй, Силлнера, фотографа, умеют держаться в стороне от винтов, мне как-то не по себе. Однако наконец-то якорь "забрал".
Через полчаса к нашему судну подходит моторная шлюпка, в ней богатый улов: пять огромных рыбин, выловленных мористее острова. Лучшие из них пойдут на обед, что похуже, аквалангисты, порубив на мелкие куски, скормят обитателям моря, чтобы задобрить их. Мы называем это "приношением дани".
Три группы
Некоторые партии водолазов работают с утра до вечера. Удивительное дело, но качество подводных работ зависит от темперамента пловца. Правда, результаты у всех великолепны, но достигается это разными способами. Под водой даже у тех людей, с которыми знаком много лет, выявляются самые неожиданные стороны характера.
Наш верный товарищ Альбер Фалько, крепко сбитый, плечистый (его по фигуре можно узнать даже в воде), обладает силой и упорством и готов к любым неожиданностям. Благодаря опыту он выбирает самые эффективные методы передвижения, он изобретателен, умеет обращаться с животными, особенно с акулами, повадки и реакцию их он превосходно изучил. Он работает в паре с Бонничи; тот помоложе его, более хрупкий, нервный, наделен удивительным чутьем.
В настоящий момент Бонничи вместе с Бебером усыпляют рыб и затем помещают их в сосуд из плексигласа. Это рыбы-ангелы, украшенные желтыми и голубыми полосами. Был пойман также великолепный экземпляр щетинозуба-пинцетника (Forcipiger longirostris), рыбы с приплюснутым округлым туловищем и длинным носом, восхитительной окраски. Редкостная добыча. Этих удивительных рыб мы самолетом отправим в Монакский музей.
Во второй группе, руководимой Мишелем Делуаром, кинооператором, находятся Бернар Делемотт и Ив Омер, отважные подводные асы. Это весьма удачливая группа. В ней каждый мастер на все руки. Каждый умеет приблизиться к крупным морским животным, умеет обращаться с камерой, на какой бы глубине и в каких бы драматических обстоятельствах это ни происходило. Эта группа организовала кормежку рыб, и раздача пищи идет полным ходом.
В третьей группе Силлнер и Доминик Сумиан. Оба они работали на 40-метровой глубине, где Силлнер делал снимки в манере, присущей ему одному.
Похоже, фотограф недоволен. Очевидно, он сделал за день не столько, сколько бы ему хотелось. Забавно видеть его за работой. Он невысок, округл, плавает, подгребая под себя, "по-собачьи". Он, пожалуй, напоминает иглобрюха, когда тот, убрав спинные плавники, плывет сам не зная куда, как бы рассеянный и в то же время настороженный. На шее у него наподобие четок всякая всячина: фильтры, экспонометр, несколько камер и даже рулетка для измерения расстояний. Сняв кадр, он с улыбкой движется дальше, прижав нос к видоискателю. Если за ним плывет акула, он этого даже не заметит. Кроме того, под водой с ним невозможно разговаривать. Наш фотограф приходит в ярость, и тогда из клапана дыхательного автомата у него появляются огромные сердитые пузыри. Силлнер имеет привычку разбрасывать свое имущество по всему судну: на палубе, в кают-компании. А перед следующим погружением он начинает вопить, что у него "сперли все барахло, что это невыносимо". Мы по обыкновению собираем все, что он расшвырял, и приносим ему. Силлнер краснеет от смущения, а мы весело хохочем.
Охотно даю ему в напарники Доминика Сумиана. Доминик лучше, чем кто-либо, может уберечь фотографа как от акул, так и от последствий его рассеянности. Сумиана все на судне зовут Думе (корсиканское сокращение от Доминик), это великолепный аквалангист. Кроме того, он наделен недюжинной силой. Одно удовольствие смотреть, как он передвигается в воде - крупный, длинноногий, поистине атлет. Подобно большинству моряков, составляющих экипаж "Калипсо", это добродушный, сдержанный гигант. Ценим мы в нем и хладнокровие, которое не изменяет ему ни при каких обстоятельствах. У нас в экипаже он свыше трех лет, и с каждым годом мы все больше ценим Доминика. Как и другие молодые моряки, он, по-видимому, нашел на корабле свое призвание и готов делить с нами все, что выпадет на нашу долю. Сначала Доминик был пловцом, а недавно стал оператором "ныряющего блюдца".
Изобилие рыб
Условия, в которых приходится совершать погружения у Космоледо, сложны; но мы хорошо знаем, что это частое явление. Зато нам представилась редкая возможность увидеть такое изобилие рыб, какого мы никогда прежде не видели. Причем, несмотря на течения, которые мешают работать и взмучивают воду.
На прибрежном плато, где глубины до 14–15 метров, тропические рыбы всех размеров просто кишат. Внушительный мероу высовывает из норы голову, чтобы взглянуть на нас. То же самое происходит даже на глубине 6 метров. Множество скорпен с острыми зубами, огромных рыб-попугаев, целые рыбные реки, наподобие тех, что мы видели близ острова Фюниду на Мальдивах, живут в этом раю, куда еще никто не внес смятения.
Дважды пытаюсь штурмовать склон на глубине 40 метров. Склон не совсем отвесный, но довольно крутой. Животный мир здесь богаче, чем в Красном море. Повсюду огромные горгонарии, открывающие свои розовые веера. Поистине феерическое зрелище. Но течение настолько сильно, что я возвращаюсь на борт судна вконец обессиленный. Несмотря на значительное напряжение, поврежденные позвонки больше не причиняют мне сильной боли.
Какая удача, что Космоледо до сих пор не тронут, что он и воды вокруг него населены рыбами, черепахами, птицами, которые еще не научились бояться человека! Но надолго ли это? У меня такое впечатление, будто мы производим опись обитателей последних райских уголков. Космоледо один из них. Сумеют ли, захотят ли люди сохранить его?
Возможно, мы слишком поспешно употребили эти слова - "райский уголок". Это тот рай, где не чувствуешь себя в безопасности. Причем наибольшую опасность представляют не акулы. Тут следует остерегаться рыб гораздо меньших размеров. Взгляните, это рыба-крылатка, удивительной красоты существо - с прозрачными, похожими на крылья плавниками, окрашенная в нежные розовые и голубые тона. Но шипы ее спинных, анальных плавников и жаберных крышек ядовиты. Их уколы опасны для пловца. Они могут вызвать отеки, паралич и даже смерть. Еще опаснее бородавчатка (Synanceja) из семейства скорпеновых - укол ее смертелен.
Самое грозное оружие в мире кораллов - яд. Им обладают не только некоторые обитающие здесь рыбы, но и сами кораллы. Представители стрекающих (Cnidaria) - кораллы вооружены стрекательными клетками. Это весьма усовершенствованные и эффективные устройства. Реагируя на внешнее раздражение, они выбрасывают нити, усеянные крючками, которые впиваются в тело врага. Необходимо помнить, что почти все обитатели рифа - прикрепленные животные, кишечнополостные (Coelenterata) - обладают этим опасным оружием и используют его не только против мелких животных, служащих им пищей, но и против человека. Именно поэтому наши пловцы никогда не погружаются в здешних местах без гидрокостюма. Тропические воды - царство ядовитых животных, и об этом следует помнить всегда.
В тропических морях - это относится и к Космоледо, - несмотря на богатство фауны, не рыбы составляют большинство ее представителей. Здесь бессчетное множество иных форм жизни. Это кораллы и сопутствующие им организмы. Они прикреплены, но отнюдь не неподвижны.