Собеседница отложила в сторону кусок хлеба, чуть откинувшись назад, усмешливо дрогнула длинными ресницами и снова обнажила идеальный ряд чудных белых зубов. На фоне смугловатой кожи лица и немного загорелой высокой шеи, обвитой золотой цепочкой кортье с уместившимся между небольших грудей золотым кулоном, покрытым разноцветной эмалью, улыбка получилась ослепительно красивой, такой, от которой у кавалера заломило в паху.
- Я Сильвия д, Эстель, - с прекрасным столичным акцентом чуть нараспев произнесла она. - Та самая девушка, с которой у вас, месье Буало, должно было на днях состояться подтверждение помолвки, объявленной много лет назад.
Челюсть у молодого мужчины отвисла, некоторое время он не мог произнести ни слова, будто его окатили ведром холодной воды. Он прекрасно помнил тот старинный обряд десятилетней давности, когда его ближайшие родственники вместе с ним приехали в принадлежавший семье де Эстель замок на берегу реки Сены. Не забыл и образ голенастой, с воловьим взглядом, девчушки рядом с собой, нареченной тогда местным священником его будущей женой. С тех пор утекло много воды, но больше они не встречались ни разу, хотя частенько обменивались письмами. Читать послания глупенькой девочки-подроста не было ни сил, ни желания. И вот теперь будущая невеста, без кружавчиков и бантиков из детства, сидела напротив него. Но несмотря на красоту с округлыми формами, успевшую войти в силу, в выражении лица девушки проглядывала все та же недалекость, которая и тогда отталкивала его от нее. Буало заставил себя вернуться в действительность и буквально впиться зрачками в собеседницу.
- Сударыня, о какой помолвке вы говорите? И кто вам такое сказал?
- Простите, сударь, но между вашими и моими родственниками речь об этом ведется давно, - девушка посерьезнела, в голосе появились обиженные ноты. - Разве много лет назад мы не стояли с вами перед священником, и разве вам все это время никто ничего не говорил?
- Но как вы здесь оказались?
Буало не мог прийти в себя. Его поразило не только появление девушки в этой глуши на краю Республики, но и то обстоятельство, что будущая невеста, с которой уважаемые им родственники стремились обвенчать его на совместную жизнь, бросилась в полное опасностей путешествие совершенно одна, без охраны и прислуги. Ведь она не какая-нибудь Орлеанская дева с крестьянскими корнями, умевшая владеть мечом не хуже мужчин. В жилах сидящей сейчас перед ним женщины текла голубая кровь, в том числе и королей Франции. Несмотря на этот веский аргумент, поступок ее кроме как очередным приступом взбалмошности назвать было нельзя. Тем временем насмешливая улыбка на лице собеседницы окончательно истаяла дымком от затухающего костра, теперь на кавалера смотрели серьезные, почти жесткие темные глаза, в которых все сильнее разгоралось едва сдерживаемое раздражение.
- Месье Буало, вы не рады моему присутствию в этом городке? - сухо спросила она.
- А вы решили, что я вместе с вами засияю золотым луидором? - вскинулся кавалер. - Во первых, здесь не место женщине из высшего света, а во вторых, вы даже не представляете себе, куда и зачем я собрался в путь.
- И вы желаете, чтобы я ушла, не удосужившись узнать причину моего появления здесь? - почти не слушая собеседника, с вызовом воскликнула девушка.
- Если вы избавите меня от почетного эскорта вас до самого Парижа, то я буду вам весьма признателен, - непримиримо насупился кавалер.
- Ну что-же, я даже не притронусь к супу в этой паршивой харчевне, насквозь провонявшей нечистотами. Желаю удачи, новоявленный мушкетер… с большой дороги.
- Кто дал вам право меня оскорблять? - подскочил с табурета Буало.
- Это право мне дало ваше рыцарское обхождение с дамами и ваши приключения с женщинами легкого поведения в оставленной вами прошлой ночью такой же придорожной корчме.
- Я не приглашал вас в ту корчму, о которой вы так лестно отозвались. Тем более, не просил следовать за мной по пятам.
- Вот как, но мне самой захотелось убедиться в правдивости тех сплетен, которые словно рыбацкой сетью опутали всю вашу славную жизнь. Мне просто необходимо было знать, за кого меня хотят выдать замуж, - с раздражением сдула с губ метелку пушистых волос девушка. - Теперь я вижу, что все рассказанное вашими друзьями и знакомыми абсолютная правда.
- О каких друзьях вы говорите? - опешил кавалер. - Кто они такие и откуда вы их взяли?
- Оттуда… - собеседница вскинула руки. - Пресвятая дева Мария, меня еще никто так не унижал. И я потащилась за этим хлыщем и грубияном в неизвестность, да чтоб ему было пусто!..
Неожиданно за спиной Буало послышалась какая-то возня, он неторопливо обернулся назад. Двое широкоплечих господина в одинаковых сюртуках с закатанными рукавами пытливо присматривались к его рослой фигуре, один из них как бы взвешивал в руках дубовую табуретку, второй поигрывал толстой палкой. Сомнений быть не могло, мужчины решили немного поразвлечься и с ним. За время напряженного диалога с девушкой Буало упустил тот момент, когда посетители корчмы от слов перешли к делу. Вокруг кипела настоящая битва с уханьями, со стонами и с хрясканьем увесистыми кулаками по физиономиям друг друга. По щекам и губам завсегдатаев харчевни растекалась кровь, она забрызгивала расстегнутые на груди рубашки, пятнала кровавыми следами остальную одежду. Правая рука кавалера моментально вцепилась в ребристый эфес шпаги, а левая согнулась в локте и приподнялась кверху, защищая лицо от неожиданного нападения спереди. Один из мужчин скорчил обидную гримасу, смачно сплюнул на дощатый пол:
- Вряд ли он республиканец, Одилон, этот господин принадлежит ко двору его императорского величества, - он протянул тяжелую руку с набором грязных пальцев по направлению к груди кавалера. - Посмотри на эту массивную золотую цепь и на его холеное лицо, разве ты не видишь, что ему глубоко плевать на нас, на рабочих и крестьян?
- Ты прав, Мишель, у него и перстень с камнем не простой, а королевский. Для таких как он мы чернь, обыкновенное быдло. Кроме того, он наносит оскорбления сидящей рядом с ним прекрасной мадемуазель.
- Этот мерзавец способен опошлить даже красоту женщины, а это уже преступление. По моему, он достоин казни на гильотине, как его предшественники из дворян во времена славной Революции под руководством Робеспьера.
- Мы успели забросать землей колодец в центре двора королевской резиденции Лувр, провели в многочисленные ее комнаты водопровод, мы построили новые величественные дворцы и проложили прекрасные дороги. А они снова хотят возвратить себе принадлежащие народу, набитые золотом и картинами, залы с покоями и разъезжать по нашим дорогам в дорогих каретах, - продолжал нагнетать обстановку первый из мужчин. - Прибрать к рукам все наши изобретения и наш труд на благо всей трудовой Республики.
- И снова ты огласил правду, Мишель, этого допустить никак нельзя, - товарищ оратора принялся закатывать рукава сюртука вместе с рукавами рубашки, не переставая размышлять. - Скорее всего этот месье из богатеньких заправил, которые в революцию поддерживали жирондистов, а после термидорианского переворота перекинулись к контрреволюционерам.
- Похоже что так, им не привыкать с жиру беситься.
Буало ногой отодвинул табуретку и сделал полшага назад, он прекрасно осознавал, что конфликта вряд ли удастся избежать, но и драться с безоружными мужланами ему претило тоже.
- Господа, я никогда не состоял ни в каких политических партиях, тем более, не собираюсь вступать в них сейчас, - как можно спокойнее сказал он. - Давайте разойдемся по хорошему и мы с мадемуазель навсегда оставим этот гостеприимный постоялый двор.
- А мне здесь понравилось, - неожиданно откликнулась за его спиной недавняя собеседница. - В честь чего это вы надумали принимать решения и за меня?
- Потому что вам здесь не место, - обернувшись к ней, громко зашипел Буало. - Вы желаете, чтобы нас оставили тут навсегда?
- Но и покидать этот славный городок с такой веселой гостиницей мне не к спеху, - девушка воткнула руки в бока. - Так что придется вам убираться отсюда одному, а я постараюсь продолжить трапезу. Заодно посмотрю, кто из этих милых господ одержит победу.
- К тому вы и присоединитесь, - ехидно заметил Буало. - Мадемуазель Сильвия, не смею утверждать, но, боюсь, что такая позиция вам к лицу.
- А вам какая забота? - нагло ухмыльнулась девушка. - Вы лучше приготовьтесь защищаться, кажется, на вас обратили внимание еще двое граждан свободной Республики.
Кавалер моментально принял прежнюю боевую стойку, ощупал глазами своих противников. К ним действительно готовилась присоединиться парочка таких же увальней с мозолистыми руками. Оба шумно дышали, рубашки на груди были забрызганы кровью. Видимо до этого они принимали активное участие в драке. Только теперь у одного из них, в армейских брюках и в кителе, болталась на перевязи сбоку офицерская шпага в отделанных медью черных ножнах, а в руках, затянутых в белые перчатки, он покручивал револьвер.
- Господа, что за шум без боевых действий - развязно спросил он у продолжавших переводить взгляды с одной жертвы на другую первых мужчин. Увидев кавалера, кинул правую руку к эфесу шпаги. - О, я вижу, что вы не зря обратили внимание на этого хлыща, у него одно оружие чего стоит, не говоря об одежде и шляпе со страусиными перьями.
- Точно подмечено, - воспряли духом друзья, не знавшие, за что прицепиться еще. - Головной убор этого мерзавца указывает на его принадлежность к дворянскому роду.
- Значит, в революцию дворян перебили не всех, осталась работа и для нас, - радостно гагакнул гражданин в армейских штанах.
- И этот подлец еще смеет свысока разговаривать с нашим товарищем, одетым в простенькое платье гражданки республики, - тот, которого назвали Одилоном, ткнул пальцем в покрывшуюся краской возмущения спутницу Буало. - Товарищи, пора призвать его к ответу и поставить на то место, которого он заслуживает.
Кавалер попытался было снова оправдаться, чем еще больше подлил масла в огонь. Видимо на краю Республики, рядом с хамоватой Германией, здешнее население переняло и грубые качества немцев, не слишком отягощенных культурой поведения.
- Повторяю, господа, ни к каким партиям я не принадлежу, мне одинаково претят что имперские амбиции, что грубые замашки республиканцев, - крикнул он. - Граждане…
Но было уже поздно, четверо республиканцев словно дожидались того момента, когда он попытается произнести хоть одно обидное слово в их адрес. Они сплотились в единый монолит и приготовились к нападению.
- Да он еще и обзывается, - как бы в оправдание к последовавшим за этим действиям визгливо воскликнул кто-то из них.
Буало едва увернулся от брошенной в него глиняной кружки с недопитым вином, следующим предметом оказался кулак, обтянутый шершавой кожей белой перчатки. Бывший офицер попал точно в переносицу, заставив кровь из ноздрей кавалера хлынуть потоком. Буало увидел, как этот мужчина в армейском кителе приготовился для очередного выпада вторым кулаком, пригнувшись, подсел под соперника и боднул его головой в живот. И тут-же пропустил еще несколько крепких тумаков от окруживших его республиканцев. Удары посыпались как из рога изобилия, кулаки застучали по бокам, по груди, по шее, кто-то старался сбить его с ног, настырно тыча грубыми каблуками по ботфортам. В один из моментов Буало почувствовал резкую боль в колене, видимо нанесенный прицельно удар достиг своего назначения. Чтобы не оказаться на полу, он напряг все силы и отпрыгнул от противников. Выхватив из ножен шпагу, выставил ее острием к нападавшим и закачал концом сверху вниз, не давая приближаться распалившимся республиканцам.
- Предупреждаю вас, граждане свободной Республики, еще один шаг и я проткну насквозь любого, кто посмеет ко мне прикоснуться, - усмиряя запальное дыхание, хрипло сказал он.
Мужчины отшатнулись было назад и через пару минут снова бросились окружать кавалера, их озверевшие лица не обещали ничего хорошего. Но здесь не выдержала девушка, стоявшая по другую сторону стола и поначалу спокойно наблюдавшая за дракой. Она вдруг выскочила перед нападавшими и раскинула руки в стороны:
- Господа, мне кажется, этот наглец свое получил, - перекрывая невообразимый гвалт в зале корчмы, звонко крикнула она. - Теперь предоставьте мне самой довести разговор с ним до конца.
- Товарищи, да она вместе с этим хлыщем, - ощерился тот, которого называли Мишелем. Шмыгнув крупным носом, он обратил грубое лицо к девушке. - Имперская шлюха, и этого предателя ты потащишь в свою постель?
- Это не ваше дело, - не зная, как поступать дальше, оторопела от нежданности защитница. - И какое вы имеете право обзывать меня шлюхой?
- А кто ты? Вон как сиськи растопырила, - загоготали вокруг.
- Раскормила, даже глухие застежки с шейным платком не помогают.
- И под платьем тоже ничего нет! - скорчил рожу бывший офицер. Он выхватил шпагу из ножен и ее концом поддел край подола. - Вот как, вся передница голая, до самого пупка.
- Поддайте ей под зад, чтобы не путалась под ногами, - рявкнул Одилон. - С этой стервой мы разберемся потом.
Девушка охнула, неловко присела на корточки, она беспомощно оглянулась на недавнего своего противника. Буало заскрипел зубами, подобные выходки толпы показались для него слишком жестокими. Он успел заметить, как один из нападавших схватил его заступницу за рукав платья и с силой швырнул на истоптанный множеством каблуков грязный пол. Чья-то подошва словно нечаянно наступила на длинные пальцы девушки, она громко вскрикнула, лицо ее покрылась белым налетом страха. В то же мгновение кавалер перенес тяжесть своего тела на выставленную вперед правую ногу и выбросил руку со шпагой в сторону обидчика девушки. Конец клинка проткнул камзол мужчины возле предплечья и выперся из его спины, уже измазанный кровью. Противник вытаращил глаза, громко рявкнул, прежде чем завалиться на стоящий рядом стол. А Буало уже потряхивал острием перед очередным нападавшим, принуждая того попятиться назад. Но беспомощный вид распластанной на полу девушки и товарищи, не думавшие отступать, видимо возбуждали в том звериные инстинкты, он попытался перехватить клинок, зажав его рукой посередине. Рядом готовился к броску вооруженный шпагой один из единомышленников. Кавалер резко опустил эфес вниз и дернул оружие на себя, едва не развалив ладонь противника на две половины. Тот взвыл от боли и упал под ноги друзьям, подворачивая руку под свое туловище.
Пока Буало перестраивался для нового приема, бывший военный наконец-то выскочил на свободное пространство и тут-же нанес колющий удар ему в бок. Кавалер едва успел отклониться вправо, и все равно почувствовал, как острие прошило насквозь жилетку вместе с рубашкой, вспоров заодно кожу на левом боку. Приткнув локоть к взорвавшемуся испариной телу, он намертво зажал чужой клинок под своей мышкой, одновременно делая шпагой отмашку перед собой. Узкое лезвие сверкнуло надо лбом противника, взрезая его надбровные дуги и цепляя воспаленно блестевшую поверхность глаза. Нападавший выпустил оружие, откинувшись назад, закрыл руками залитое кровью лицо, из его груди вырвался тоскливый вопль. Он так и остался стоять перед кавалером безоружным, подставляя грудь под новый удар. Но у того и в мыслях не было убивать обидчиков, Буало понимал, что в военном искусстве среди этого сброда в пропахшей дешевым вином, едой и потом харчевне ему равных нет. Оттолкнув от себя бывшего офицера республиканской гвардии, он потряс грозным оружием перед глазами последнего из набросившихся на него революционеров. Тот широко раззявил рот, заюлил зрачками и начал пятиться по направлению к выходу из заведения. Перед тем как броситься бежать, мужчина наконец-то подыскал нужные для оправдания слова.
- Месье, я не предлагал намять вам бока, это все Одилон, которого вы уложили на пол. Он у нас был заводилой во всем.
Последний противник скрылся в дверном проеме, не забыв захлопнуть за собой створки. Буало рукавом смахнул пот со лба, поморщившись, крепко прижал материю рубашки к ране, которая принялась здорово саднить. Затем повертел головой вокруг. В полутемном зале несколько десятков мужчин продолжали выяснять отношения, они были так увлечены, что ни один из драчунов, перемазанных своей и чужой кровью, не удосужился обратить внимание на эпизод в одном из углов харчевни. Впрочем, это уже не играло особой роли, спектакль тут-же закончился, не успев как следует разгореться.
Кавалер наклонился к девушке, распластавшейся на полу, осторожно потрогал ее за плечо. Недавняя собеседница не подавала никаких признаков жизни. Тогда Буало, превозмогая боль, подхватил ее на руки и понес к выходу, он подумал о том, что она потеряла сознание от страха и что на свежем воздухе невеста быстро придет в себя. Так оно и случилось. Но не успела барышня открыть глаза, как тут-же резко оттолкнулась руками от груди кавалера и закричала на него неприятным голосом:
- Отпустите меня, разбойник, иначе я позову на помощь.
- Тихо, тихо, никто не собирается делать вам плохо, - ставя ее на землю, попытался успокоить странноватое создание Буало. - Единственная просьба, мадемуазель Сильвия, поскорее уезжайте домой. Поймите, здесь вам делать нечего, тем более, что дальше будет еще хуже.
- Мне и без ваших предупреждений уже плохо. Теперь я сама убедилась, что вы не только неисправимый бабник, но и самый настоящий головорез с большой дороги, - одергивая платье и поправляя шляпку, отпарировала невеста. С болезненной гримасой она прижала к груди помятую ладонь. - Вчерашней ночью я была свидетелем ваших сексуальных оргий, когда вы через прихожую в гостинице, будучи в крепком подпитии, провели к себе в номер размалеванную проститутку. А сегодня вы доказали мне, что человеческая жизнь для вас ничего не стоит, отправив нескольких человек на тот свет.
- Простите, мадемуазель Сильвия, все мои жертвы живы и здоровы, - возразил было кавалер. - Можете убедиться в этом сами.
- И вы думаете, что я вам поверю? Или хотите, чтобы я еще раз вошла в эту корчму с грязным залом, превратившимся в кровавую арену? - уставилась на него Сильвия детским взором. - Опомнитесь, месье Буало, мне уже не десять лет, когда вы ублажали меня розовыми побасенками о ваших рыцарских победах. Я давно выросла из этого возраста и теперь ничто не заставит меня внимать вашим лживым словам. Скажу больше, после увиденного мною вы для меня перестали существовать как претендент на мои руку и сердце.
- Прекрасно, хотя в отношении взросления верится с трудом, - пробурчал про себя кавалер. Он со значением посмотрел на девушку. - Но если вы категорически не желаете иметь дела с лгуном и убийцей, тем более выходить за него замуж, то даю вам слово, мадемуазель Сильвия, что с этого момента вы свободны от всех обязательств по поводу нашей с вами помолвки. Надеюсь, теперь вы довольны?
- Именно этого я от вас и ждала, - обрадованно встряхнулась собеседница, не переставая возмущаться. - И как я могла довериться господину де Ростиньяку и очертя голову броситься вдогонку за настоящим разбойником! Хорошо еще, что мы пока находимся в пределах Франции.
- Так это мой дядя послал вас за мной? - опешил кавалер.