– А кто такой фараон и что значит "поработить".
Таита объяснил, Фенн посерьезнела.
– Тогда она поистине злая. А где она живет?
– На горе у большого озера в далекой южной земле.
Таита указал вперед.
– Мы едем туда?
– Да. Мы попробуем остановить ее и вернуть воду в реку.
– Если она живет далеко, как она забралась в омут, где мы ее видели?
– Мы видели не ее. Это была ее тень.
Фенн нахмурилась и наморщила хорошенький маленький носик, пытаясь вникнуть в незнакомую концепцию.
– Не понимаю.
Таита порылся в седельной сумке и достал оттуда луковицу дикого гладиолуса, которую намеренно захватил как наглядное пособие. Он протянул луковицу девочке.
– Знаешь такие луковицы?
Она бегло осмотрела ее.
– Конечно. Мы много таких собрали.
– Внутри много слоев, один поверх другого, а в центре маленькое ядрышко.
Фенн кивнула, и Таита продолжил:
– Так устроена и наша вселенная. Мы ядро в ее центре. Вокруг нас слои существования, которые нельзя видеть или чувствовать – если нет дара или силы. Понимаешь?
Она осторожно кивнула и тотчас честно созналась:
– Нет, Таита, не понимаю.
– Ты видишь сны, когда спишь, Фенн?
– О да! – оживленно воскликнула она. – Замечательные сны! Они заставляют меня смеяться и чувствовать себя счастливой. Иногда во сне я летаю, как птица. Я бываю в удивительных незнакомых местах. – Затем на ее лице появилось испуганное выражение. – Но иногда сны пугают меня, и мне становится грустно.
По ночам, когда она лежала рядом с ним, Таита прислушивался к ее кошмарам. Он никогда не будил ее, не прогонял сны, но использовал свою силу, чтобы успокоить девочку и вернуть из тьмы.
– Да, Фенн, знаю. Во сне ты покидаешь этот уровень существования и переходишь на следующий.
Она понимающе улыбнулась, и Таита продолжил:
– Хотя большинство людей не умеют управлять своими снами, некоторые наделены особым даром видеть дальше маленького ядрышка, в которое мы заключены. А ученые и маги обладают даже способностью духовно перемещаться туда, куда захотят. И видеть все со стороны.
– А ты умеешь это, Таита?
Он загадочно улыбнулся, и она выпалила:
– Как это должно быть чудесно и удивительно! Мне бы хотелось научиться этому.
– Может быть, когда-нибудь. Понимаешь, Фенн, ты увидела тень ведьмы в омуте, а это означает, что у тебя – дар. Нужно только научить тебя им пользоваться.
– Значит, ведьма пришла шпионить за нами? Она была здесь?
– Ее дух был. Она подглядывала за нами.
– Я ее боюсь.
– Это разумно. Но нельзя отступать. Надо противопоставить ей свою силу. Если удастся, мы ее уничтожим, и мир станет лучше.
– Я тебе помогу, – заявила Фенн решительно, – но сначала ты должен меня научить.
– Твои успехи до сих пор были удивительны.
Он с искренним восхищением посмотрел на девочку. У нее развиваются ум и дух царицы, какой она была в другой жизни.
– Ты готова узнать больше, – сказал Таита. – Приступим!
Ее обучение начиналось ежедневно, как только они садились верхом и выезжали бок о бок, и продолжалось все долгие дни пути. Первой задачей Таиты было привить девочке сознание долга мага – использовать свою силу ответственно и осторожно. Эту силу никогда не следует применять легкомысленно, необдуманно или пытаться с ее помощью удовлетворить свои эгоистические желания.
Как только Фенн поняла суть этого долга и по всем правилам дала клятву строго исполнять его – Таита заставил ее выучить эту клятву наизусть, – они перешли к изучению простейших форм магического искусства. Вначале Таита старался не злоупотреблять способностью девочки сосредоточиваться и продвигаться посильным для нее темпом. Но тревожиться ему не пришлось: Фенн была неутомима, и ее решимость ни разу не дрогнула.
Первым делом он научил девочку защищаться – творить заклинание невидимости, которое скроет ее от чужих глаз. В этом умении она практиковалась на исходе каждого дня, когда они оказывались в безопасности за временной изгородью. Фенн сидела рядом с Таитой и с его помощью пыталась сотворить заклинание невидимости. Потребовалось много вечеров усердных стараний, но наконец у нее начало получаться. Однажды, когда она скрыла себя, Таита подозвал Мерена:
– Ты не видел Фенн? Я хочу с ней поговорить.
Мерен осмотрелся, и взгляд его, не задерживаясь, миновал Фенн.
– Совсем недавно она была здесь. Должно быть, пошла в кусты. Поискать ее?
– Не нужно. Это не так уж важно.
Мерен повернул обратно. Фенн торжествующе захихикала.
Мерен оглянулся и удивленно посмотрел на нее.
– Да вот же она! Сидит рядом с тобой!
Он улыбнулся.
– Умница, Фенн! У меня это никогда не получалось, как я ни старался.
– Теперь ты видишь сама: стоит вниманию рассеяться, и заклинание разбивается, как стекло, – упрекнул Таита Фенн.
Теперь, когда девочка научилась скрывать свою физическую оболочку, Таита начал учить ее маскировать свое сознание и ауру. Эта задача оказалась гораздо более трудной. Вначале необходимо было убедиться, что за ними не следит ведьма: пока Фенн полностью не овладеет техникой магии, пытаясь заниматься этим, она будет наиболее уязвима для злого чужого влияния. Прежде чем начинать обучение, Таита обыскивал окрестный эфир, да и потом оставался настороже.
Вначале Фенн следовало усвоить, что всякое живое существо окружено аурой жизни. Она эту ауру не видит и не увидит, пока не откроется ее Внутреннее Око. Таита намеревался при первой же возможности совершить с Фенн трудное путешествие к храму Сарасвати. А пока ему приходилось описывать ауру. Когда девочка усвоила основы концепции, он перешел к объяснению сути Внутреннего Ока и того, как им пользуются посвященные и маги.
– А у тебя есть Внутреннее Око, Таита?
– Да, но у ведьмы тоже, – ответил он.
– А как выглядит моя аура? – спросила Фенн с подлинно женским любопытством.
– Это сверкающий золотистый свет, какого я ни у кого не видел и вряд ли увижу. Она божественно прекрасна. – Фенн обрадовалась, а Таита продолжил: – И в этом трудность. Если твоя аура и дальше будет сиять, ведьма мгновенно отыщет тебя и поймет, какую серьезную угрозу ты для нее представляешь.
Фенн обдумала эти слова.
– Ты сказал, что ведьма подглядывала за нами. Но ведь, выходит, она уже увидела мою ауру? Разве не поздно скрывать ее от нее?
– Даже посвященный не в силах увидеть ауру, подглядывая издалека. Это удается, только когда смотришь на человека. Мы видели в воде призрак ведьмы, и она видела нас точно так же. Она могла смотреть за нашими физическими телами и даже подслушать разговор – даже учуять наш запах, как мы учуяли ее, – но увидеть твою ауру не могла.
– А твою? Ты скрыл от нее свою ауру?
– Как посвященные, ни я, ни ведьма не имеем ауры.
– Научи, как мне скрывать мою, – попросила она.
Он согласно кивнул.
– Научу, но бдительность прежде всего. Я должен быть уверен, что она не подглядывает за нами и не подслушивает нас.
Задача была нелегкой. Фенн приходилось на слово верить Таите в том, каковы ее успехи. Вначале она научилась чуть приглушать сияние ауры, но через короткое время аура снова начинала ярко светиться. Они работали упорно, настойчиво, и постепенно девочка училась все больше гасить свое сияние. Однако лишь много недель спустя Фенн добилась того, что ее аура ничем не отличалась от ауры Мерена или любого из воинов, и могла долго сохранять ее такой.
Через девять дней после выхода из укрепления на плато они достигли реки. Хотя в этом месте река от берега до берега была шириной в лигу, течение Нила здесь было не сильнее, чем у ручья, близ которого они выращивали дурру. Тонкая струйка почти терялась в обширных полях сухого песка и ила. Однако этой воды хватало для нужд отряда. Повернули на юг и двинулись по восточному берегу, ежедневно покрывая по много миль. Слоны выкапывали на речных берегах глубокие ямы, чтобы добраться до чистой подземной воды. Люди и лошади пили из этих ям.
Ежедневно встречались большие стада этих древних серых великанов: слоны набирали воду из ям, переносили в хоботах и выпускали в широкое розовое горло. При появлении людей слоны поднимались на берег и, расправляя уши и топая, скрывались в лесу.
У многих самцов были массивные бивни. С огромным усилием Мерен сдерживал инстинкт охотника и позволял слонам беспрепятственно уходить. Отряд встречал и представителей племени шиллуков – те пасли по берегам свои стада. Нонту захлестнул поток сильных чувств.
– Почтенный старец, это люди из моего поселка. Они сообщили мне новости о моей семье, – сказал он Таите. – Два сезона назад одну из моих жен, когда она набирала воду в реке, утащил крокодил, но остальные три жены живы, здоровы и родили много детей.
Таита знал, что последние восемь лет Нонту провел в Квебуи, и удивился появлению детей.
– Я попросил братьев позаботиться о моих женах, – беспечно объяснил Нонту.
– Похоже, они неплохо о них позаботились, – сухо заметил Таита.
Нонту жизнерадостно продолжал:
– Моя старшая дочь увидела свою первую красную луну и достигла детородного возраста. Мне рассказали, что она стала цветущей девушкой, и молодые люди предлагают за нее в качестве выкупа много скота. Я должен вернуться с этими людьми, моими родичами, чтобы выдать дочь замуж и позаботиться о скоте.
– Меня огорчит расставание, – сказал ему Таита. – А ты, Наконто? Ты тоже нас покинешь?
– Нет, старик. Твои снадобья приятны моим кишкам. К тому же рядом с тобой всегда хорошая еда и добрая охота. Это лучше, чем орава жен и писклявых детей. Я привык жить без такого бремени. Я пойду с тобой.
Три дня они провели в лагере у деревни Нонту – нескольких сотен больших конических хижин, замечательно покрытых пальмовыми листьями и расположенных кольцом вокруг больших загонов, в которых ночевал скот. Там же пастухи доили коров и пускали кровь из крупной жилы на шее каждого животного. Похоже, здесь это была единственная пища, потому что на полях ничего не выращивали. Мужчины и даже женщины были необычайно высокими, но при этом стройными и грациозными. Несмотря на многочисленные племенные татуировки, молодые женщины отличались приятной пышностью. Они собирались вокруг лагеря, хихикали и откровенно дразнили воинов.
На третий день, когда все попрощались с Нонту и готовились отправиться в дальнейший путь, к Мерену явилась делегация из пяти воинов. Каждый воин держал за руку обнаженную девушку из племени шиллуков. Девушки на голову возвышались над своими сопровождающими.
– Мы хотим взять с собой этих курочек, – заявил Шофар от имени всей пятерки.
– Они понимают ваши намерения? – спросил Мерен, чтобы выиграть время.
– Наконто им объяснил, и они согласны.
– А их отцы и братья? Мы не хотим начинать войну.
– Мы дали за каждую девушку по бронзовому кинжалу, и их родня довольна сделкой.
– Женщины умеют ездить верхом?
– Нет, но быстро научатся.
Мерен снял кожаный шлем, провел ладонью по курчавым волосам и в поисках указаний взглянул на Таиту. Таита пожал плечами, но в глазах его таилась усмешка.
– Может, удастся научить их готовить или хотя бы стирать, – предположил он.
– Если будут неприятности, если начнутся ссоры и драки из-за их ласк, я отошлю их к родителям, как бы далеко мы ни ушли, – строго сказал Мерен. – Держите их в узде. Все.
Колонна отправилась в путь. Когда вечером остановились и устроили лагерь, Наконто пришел к Таите с докладом, а также посидеть и поговорить, что вошло у них в привычку.
– Сегодня мы молодцы, далеко ушли, – сказал он. – После стольких дней пути… – он дважды показал все пальцы, имея в виду двадцать дней, – мы покинем землю моего племени и вступим в землю чаймов.
– Кто такие чаймы? Братья шиллуков?
– Враги. Малорослые и не такие красивые.
– Они пропустят нас?
– Не по доброй воле, старик. – Наконто хищно улыбнулся. – Придется биться. У меня уже много лет не было возможности убить чайма. – И небрежно добавил: – Чаймы людоеды.
Со времени выхода с плато Мерен и Таита установили такой порядок: четыре дня в пути, на пятый день отдых. В этот день чинили то, что требовало починки, люди и лошади отдыхали, охотничьи отряды пополняли запасы. Через семнадцать дней после расставания с Нонту миновали последнюю стоянку пастухов-шиллуков и вступили в местность, казавшуюся необитаемой; на глаза попадались только большие стада антилоп. В основном они относились к уже знакомым видам. На радость Таите и Фенн, попадались новые виды деревьев и трав. Девочка стала таким же страстным ботаником, как Таита. Искали следы пребывания людей или скота, но не находили.
– Это земля чаймов, – сказал Наконто Таите.
– Ты хорошо ее знаешь?
– Нет, но хорошо знаю чаймов. Они коварны и скрытны. Скот не держат – истинный признак дикарей. Едят дичь, но больше всего любят человечину. Надо быть настороже, чтобы не угодить в их котлы.
Помня предупреждение Наконто, Мерен каждый вечер особое внимание уделял сооружению зарибы и окружал пасущихся лошадей и мулов дополнительной охраной. Углубившись в земли чаймов, они нашли следы их пребывания. Попадались деревья с дуплами, из которых выкурили пчел. Хижины, в которых уже некоторое время никто не жил. Более свежими оказались человеческие следы на берегу реки там, где переправилось около тридцати человек, причем двигались они с востока на запад. Следам было несколько дней.
С самого начала Фенн совершенно пленила новых шиллукских жен, которые были ненамного старше ее. Они бесконечно обсуждали цвет ее волос и глаз и следили за каждым ее движением, но держались поодаль. Наконец Фенн сама сделала попытку подружиться с ними, и вскоре девушки уже оживленно общались на языке жестов, трогали волосы Фенн, вместе смеялись каким-то женским шуткам и каждый вечер купались голышом на мелководье. Фенн попросила Наконто поучить ее и усваивала шиллукский язык так же легко, как египетский. Во многом она оставалась ребенком, и Таита был доволен, что теперь у нее есть веселые друзья примерно одних с ней лет: она может с ними общаться, и это развлекает ее. Однако он следил, чтобы Фенн не уходила далеко с другими женщинами. Она постоянно была поблизости, и он мог броситься к ней на помощь, откликнувшись на первый же зов или ощутив чужое присутствие. Когда возникали опасения, что их подслушает враг, они с Таитой стали разговаривать по-шиллукски.
– Возможно, это единственный язык, которого не знает ведьма, хотя едва ли, – заметил Таита. – Но для тебя это хорошая практика.
Они значительно углубились в земли чаймов, когда, завершив очередной трудный дневной переход, соорудили зарибу в роще высоких красных деревьев. Рощу окружали обширные пастбища, заросшие травой с пушистыми розовыми головками. Лошадям нравился этот корм, и на равнинах уже паслись многочисленные стада антилоп. Было очевидно, что на антилоп никогда не охотились: животные были столь доверчивы, что лучники могли подобраться на верный выстрел.
Мерен объявил следующий день днем отдыха и рано утром отправил четыре охотничьих отряда. Когда Таита и Фенн по обыкновению отправились в лес собирать травы, Мерен настоял, чтобы с ними пошли Шофар и еще два воина.
– Что-то заставляет меня тревожиться, – таково было его единственное объяснение.
Таита предпочел бы остаться с Фенн наедине, но он знал, что, когда Мерен чует опасность, спорить с ним не следует. Мерен не обладал даром провидения, но он был воином и нутром чуял грядущие неприятности. Вернувшись в лагерь после полудня, они обнаружили, что с охоты явились только три из четырех отрядов. Вначале это не вызвало тревоги: опоздавшие могли появиться в любой момент, но через час после заката в лагерь прискакала лошадь одного из охотников. Она была в поту и ранена в плечо.
Как только достаточно рассвело, чтобы пройти по следам раненой лошади, Шабако и Хилто возглавили большой вооруженный поисковый отряд. Таита оставил Фенн под присмотром Мерена, а сам с Наконто отправился с отрядом. Через несколько лиг они въехали под нависающие ветви деревьев с серебристыми листьями и увидели страшную картину.
Наконто, опытный следопыт, отлично изучивший обычаи чаймов, точно знал, что здесь произошло. Большой отряд затаился в ветвях и в засаде ждал охотников. Наконто подобрал браслет из слоновой кости, который обронил один из нападавших.
– Браслет сделан чаймом. Посмотри, какой он грубый: шиллук сделал бы лучше, – сказал он Таите. И показал следы на деревьях, оставленные взбиравшимися чаймами. – Так сражаются эти трусливые шакалы: берут не храбростью, а коварством.
Когда четыре всадника-египтянина въехали под деревья, чаймы сверху прыгнули на них. Одновременно из укрытия выскочили их товарищи и напали на лошадей.
– Шакалы-чаймы стащили наших людей с лошадей, вероятно, раньше, чем те смогли обнажить оружие и защищаться. – Наконто показал следы борьбы. – Здесь они их убили копьями – видишь кровь на траве?
Потом с помощью сплетенных из коры веревок чаймы подвесили трупы к веткам дерева и освежевали, как туши антилоп.
– Они всегда вначале съедают печень и внутренности, – объяснил Наконто. – Вот сюда они выбросили дерьмо из кишок, а кишки потом поджарили на углях костра.
Затем они разрубили тела и привязали куски к шестам для переноски. С ветвей все еще свисали ноги, обрубленные в лодыжках. Головы и руки бросили в костер, и, когда они поджарились, чаймы сгрызли мясо с пальцев и ладоней. Черепа раскололи и пальцами извлекали оттуда мозг, потом обгрызли щеки и закончили языком – главным лакомством для чаймов. Расколотые черепа и мелкие кости были разбросаны по земле. Убитых лошадей чаймы не тронули, вероятно, потому что не могли справиться с таким тяжелым грузом мяса. Потом, забрав останки, одежду, оружие и прочее имущество убитых, они двинулись на запад – и очень быстро.
– Догоним их? – гневно спросил Шабако. – Нельзя оставить это убийство безнаказанным.
Наконто тоже готов был пуститься в погоню, глаза его горели жаждой крови. Но Таита, немного подумав, покачал головой.
– Их тридцать или сорок, а нас всего шестеро. Они опережают нас почти на целый день и ожидают преследования. Заманят нас глубже в свои земли и где-нибудь в подходящем месте устроят засаду. – Он осмотрелся. – Я уверен: они оставили кого-нибудь следить за нами. И, вероятно, сейчас за нами наблюдают.
Кое-кто выхватил мечи, но Таита не дал воинам обыскать заросли:
– Если мы не пойдем за ними, они пойдут за нами, а нам того и нужно. Мы сможем привести их в удобное для нас место.
Похоронили жалкие останки и отрубленные ноги и вернулись к зарибе.
На следующее утро опять построились в колонну и продолжили бесконечное путешествие. В полдень остановились передохнуть и напоить лошадей. По приказу Таиты Наконто незаметно скользнул в лес и сделал широкий круг. Тихо, как тень, он вернулся к следу колонны. Поверх оставленных лошадьми следов виднелись отпечатки трех пар босых ног. Сделав еще один широкий круг, Наконто вернулся и доложил Таите:
– Твои глаза далеко видят, старик. Три шакала следуют за нами. Как ты и предсказывал, вся стая не очень далеко впереди.