– Если ей грозит опасность, она меняет облик, как хамелеон. Но среди ее многочисленных пороков есть и тщеславие. Она умеет быть невообразимо прекрасной. Ее красота поражает чувства и ослепляет разум. Когда она принимает такое обличье, ни один мужчина не может устоять перед ней. Даже самые благородные души она низводит на уровень животных. – Он замолчал, и глаза его затуманила печаль. – Даже я, посвященный, не смог обуздать низменные инстинкты. Я утратил способность и склонность считаться с последствиями. Для меня в тот миг существовала только она. Меня захлестнула похоть. Эос играла мной, как осенний ветер сухим листком. Мне казалось, она дает мне все – все – земные радости. Она отдала мне свое тело. – Деметер негромко застонал. – Даже теперь эти воспоминания приводят меня на грань безумия. Каждая выпуклость и каждая ложбина, каждое пленительное отверстие и каждое ароматное углубление… Я не пытался сопротивляться, да и никакой смертный не смог бы. – На его увядшем лице появилась легкая краска. – Таита, ты упомянул, что истинная Эос была ненасытна в любви, и это верно, но эта, другая Эос, превзошла ее аппетиты. Целуя, она выпивает из любовника жизненную силу, как мы с тобой сок спелого апельсина. Когда она сжимает мужчину бедрами в изысканном, но чудовищном совокуплении, она забирает у него самую суть. Забирает душу. Эта жизненная сущность – амброзия, которой она питается. Она подобна упырю, который кормится человеческой кровью. В жертвы она выбирает только высшие существа, мужчин и женщин с добрым сердцем, слуг Истины, прославленных магов и одаренных пророков. Обнаружив жертву, она преследует ее, безжалостно, как волк – оленя. Она всеядна. Ей не важны внешность и возраст, физическая хрупкость или несовершенство. Ее аппетит утоляет не плоть, но души жертв. Она пожирает молодых и старых, мужчин и женщин. Поймав их в свои сети, опутав шелковой паутиной, она отнимает у них все знания, мудрость и опыт. Высасывает все это своими проклятыми поцелуями. Извлекает гнусными объятиями. И оставляет пустую оболочку.
– Я был свидетелем обмена посредством плотского соития, – сказал Таита. – Когда Кашьяпа достиг конца земной жизни, он передал свои мудрость и знания Самане, которую избрал своей преемницей.
– Ты был свидетелем добровольного обмена. Непристойный акт, совершаемый Эос, не что иное, как насилие и покорение. Она хищница и пожирательница душ.
Таита был поражен. Немного погодя он спросил:
– Старых и больных? Здоровых и искалеченных? Мужчин и женщин? Но как она справляется с теми, кто уже не способен к совокуплению?
– Ее возможности не можем представить себе даже мы, посвященные. Она владеет искусством на короткое время оживлять хрупкую плоть своих жертв, но лишь для того, чтобы уничтожить их, отняв сознание и саму сущность.
– Но ты все же не ответил на мой вопрос, Деметер. Кто она? Смертная или бессмертная, женщина или богиня? Неужели ее редкостная красота и впрямь безусловна и беспредельна? Неужели она не подвластна действию времени, как мы с тобой?
– Ответ на твой вопрос, Таита, таков: не знаю. Возможно, Эос – старейшая женщина на земле. – Деметер беспомощно развел руками. – Но она как будто открыла силу, ранее известную только богам. Делает ли это ее богиней? Не знаю. Возможно, она смертна, но годы никак на ней не отражаются.
– Что же ты предлагаешь, Деметер? Как нам найти ее или ее логово?
– Она сама уже нашла нас. Мы пробудили ее чудовищный аппетит. Тебе не нужно ее искать. Она уже преследует тебя. И приманит.
– Деметер, я давно не знаю искушений, и даже такому существу не под силу завлечь меня в ловушку.
– Она желает тебя, ей непременно нужно овладеть тобой. Однако вдвоем мы представляем для нее угрозу. – Деметер немного подумал над собственными словами и продолжал: – У меня она взяла почти все, что я могу дать. Ей надо избавиться от меня, разъединить нас – но в то же время она постарается не причинить тебе вреда. Оставшись в одиночестве, ты не сможешь противиться ей. Но общими усилиями мы способны дать ей отпор и даже подвергнуть испытанию ее неуязвимость и бессмертие.
– Я рад, что ты рядом, – сказал Таита.
Деметер ответил не сразу. Он смотрел на Таиту со странным выражением лица. И наконец негромко спросил:
– Ты не испытываешь ужаса, не предчувствуешь поражение?
– Нет, я верю, что мы добьемся успеха, – ответил Таита.
– Ты обдумал мое предостережение. Ты понимаешь, против какого противника мы выступаем. Но не колеблешься. Не сомневаешься – ты, мудрейший из людей. Почему?
– Я знаю, что это неизбежно. И должен встретить Эос со всей смелостью и стойкостью.
– Таита, загляни в глубины своей души. Ощущаешь ли ты душевный подъем? Когда ты в последний раз ощущал такую бодрость, был так полон жизни?
Таита задумался, но ничего не ответил.
– Таита, будь предельно откровенен с собой. Чувствуешь ли ты себя воином, идущим на битву, сулящую неминуемую гибель? Или испытываешь какие-то иные, непозволительные, чувства? Не думаешь ли ты, точно молодой лебедь, летящий на любовное свидание, "будь что будет"?
Таита молчал, но его настроение изменилось: краска отхлынула со щек, глаза стали серьезными.
– Я не боюсь, – сказал он наконец.
– Открой мне правду. Твое сознание переполнено видениями похоти, жгучими желаниями?
Таита закрыл глаза и стиснул зубы.
Деметер безжалостно продолжал:
– Эос уже заразила тебя своим злом. Начала связывать своими чарами, искушать. Она лишит тебя здравомыслия. Скоро ты усомнишься в том, что Эос представляет зло. Она покажется тебе самой прекрасной, добродетельной и благородной женщиной на земле, а воплощение зла ты увидишь во мне, ведь это я восстановил тебя против нее. Когда это произойдет, она разъединит нас и я погибну. Ты добровольно покоришься ей. И злодейка восторжествует над нами обоими.
Таита встряхнулся всем телом, словно избавляясь от роя ядовитых насекомых.
– Прости меня, Деметер! – воскликнул он. – Теперь, когда ты объяснил мне, что она делает, я чувствую, как во мне поднимается слабость. Я теряю рассудительность и способность здраво мыслить. Ты говоришь правду. Меня действительно одолевают необычные стремления. Великий Гор, защити! Никогда не думал, что вновь испытаю подобное. Я считал, что муки желания меня оставили.
– Твои противоречивые чувства порождены не твоей душой. Это зараза, отравленная стрела, пущенная из лука могучей ведьмой. Я однажды тоже поддался ей. Ты видишь, до чего она меня довела. Однако я научился выживать.
– Научи и меня. Помоги сопротивляться ей, Деметер.
– Я невольно навел Эос на тебя. Я полагал, что избавился от нее, но она превратила меня в охотничьего пса, чтобы добраться до тебя, своей следующей жертвы. Теперь мы должны стоять вместе, заодно. В этом единственная надежда выдержать ее нападение. А прежде всего нам следует покинуть Галлалу. Нельзя долго оставаться на одном месте. Если она не будет точно знать, где мы, ей трудней будет сосредоточить на нас свои силы. Вдвоем мы создадим защитный экран, который скроет наши передвижения.
– Мерен! – позвал Таита. Тот немедленно оказался рядом. – Сколько потребуется времени, чтобы оставить Галлалу?
– Я мигом приведу лошадей. Но куда мы направимся, хозяин?
– В Фивы и Карнак, – ответил Таита и бросил взгляд на Деметера.
Тот одобрительно кивнул.
– Нам нужна поддержка из всех источников: и материальных, и духовных.
– Фараон – избранник богов и самый могущественный из людей, – заявил Таита.
– А ты его главный любимец, – добавил Деметер. – Нужно сегодня же ночью идти к нему.
Таита ехал верхом на Дымке, а Мерен подле него – на одной из тех лошадей, что они привели с равнин Экбатана. Деметер лежал в качающемся паланкине высоко на спине верблюда. Таита скакал рядом. Занавеси паланкина были убраны, и мудрецы могли беспрепятственно беседовать под негромкие звуки, сопровождающие движение каравана: скрип и звяканье упряжи, мягкий стук лошадиных копыт и подушечек верблюдов о песок, голоса слуг и стражников. За ночь путники дважды останавливались отдохнуть и напоить животных. На каждой остановке Таита и Деметер творили чары укрытия. Их объединенная сила была очень велика, и созданный ими экран казался непроницаемым: хотя прежде чем снова двинуться, они обыскивали тишину ночи, никто из них не мог обнаружить зловещего присутствия Эос.
– До поры она нас потеряла, но мы всегда в опасности, особенно во время сна. Нам нельзя спать одновременно, – заметил Деметер.
– Мы ни на миг не ослабим бдительность, – заверил Таита. – Я постоянно буду настороже, чтобы не оплошать. Я недооценил врага и позволил Эос застать меня врасплох. Мне стыдно за свою слабость и глупость.
– Я виновен стократ, – возразил Деметер. – Боюсь, мои силы быстро убывают, Таита. Мне следовало руководить тобой, а я вел себя, как невежа. Больше нельзя допускать подобных ошибок. Надо найти слабое место врага и разить, а не подставляться под удар.
– Хоть ты рассказал мне многое, я по-прежнему очень плохо знаю и понимаю Эос. Воскреси в памяти все подробности, какие она сохранила с вашей встречи, сколь бы незначительными они тебе ни казались, – попросил Таита, – не то я буду слеп, а на ее стороне – все преимущества.
– Из нас двоих ты сильнее, – заявил Деметер, – но ты прав. Вспомни, как быстро ведьма откликнулась, когда мы встретились и она обнаружила нашу соединенную силу. Эос сумела отыскать нас через несколько часов после нашей встречи. Отныне ее нападки на меня будут все безжалостней и злей. Мы не будем отдыхать, пока я не передам тебе все, что узнал о ней. Неизвестно, сколько времени мы проведем вместе, прежде чем она уничтожит меня или вобьет между нами клин. Каждый час теперь на вес золота.
Таита кивнул.
– Тогда начнем с главного. Я знаю, кто она и откуда явилась. Теперь я должен знать, где она может быть. Где она, Деметер? Где ее найти?
– С тех пор, как давным-давно Агамемнон и его брат Менелай разрушили Илион и Эос бежала из храма Аполлона, она скрывалась во многих логовах.
– А где произошла твоя роковая встреча с ней?
– Она поселилась на острове в Среднем море, и тут же тот стал крепостью морского народа, пиратов и корсаров. В то время Эос жила на склонах большой огнедышащей горы, которую назвала Этной. Это был вулкан; он плевал пламенем и серой и посылал в небо облака ядовитого газа.
– Это было давно?
– За столетия до того, как родились мы с тобой.
Таита усмехнулся.
– Да, и впрямь давно. – Его лицо снова стало серьезным. – Возможно ли, что Эос по-прежнему живет на Этне?
– Ее там больше нет, – без колебаний ответил Деметер.
– Почему ты так уверен?
– Я освободился от нее, утратив здоровье и жизненные силы; все мои силы были истрачены в этом жестоком испытании. Я был пленником Эос без малого десять лет, но состарился за эти годы на целую жизнь. Тем не менее я сумел удрать во время сильного извержения вулкана; к тому же мне помогали жрецы одного малозначительного божества, чей храм стоял в долине у восточного склона Этны. В маленькой лодке они тайно переправили меня через узкий пролив на материк и там перепоручили своим братьям. Эти добрые жрецы помогли мне собрать остаток сил, чтобы я смог отвести особенно опасное заклятие, которое Эос послала мне вслед.
– Но разве ты не мог обратить чары против нее? – спросил Таита. – Причинить ей вред ее собственным волшебством?
– Она по излишней самоуверенности недооценила оставшиеся у меня силы, поэтому защищалась недостаточно надежно. Я нацелил ответный удар в самое ее существо, которое видел Внутренним Оком. Она была совсем близко. Нас разделял лишь узкий пролив. Мой удар попал в цель и тяжело поразил Эос. Я услышал, как ее болезненный крик разнесся в эфире. Потом она пропала, и на какое-то время я поверил, что уничтожил ее. Мои друзья тайком расспросили своих братьев из храма у подножия Этны. От них мы узнали, что Эос исчезла, покинув свое прежнее логово. Я не терял времени и воспользовался своей победой. Достаточно окрепнув, я покинул убежище и отправился на край земли, к вечным льдам, как можно дальше от Эос. Вскоре я нашел место, где смог затаиться, и сидел там тихо, точно испуганная лягушка под камнем. И правильно сделал. Очень скоро, лет через пятьдесят, а то и меньше, я почуял возвращение своего врага, Эос. Казалось, ее сила необычайно возросла. Весь эфир гудел от мощных ударов, которые она наугад направляла в меня. Она не могла точно определить, где я, и хотя многие из ее ядовитых стрел пролетели совсем близко, ни одна не попала в цель. С тех пор каждый день приходилось прилагать все силы, чтобы дожить до того времени, когда я найду того, кто сменит меня. Я не допустил явной ошибки – не ответил на ее нападения. Чувствуя, что она приближается, я всякий раз незаметно перебирался в другое укрытие. Наконец я понял, что существует только одно место, где она никогда не станет меня искать. Я тайно вернулся к Этне и укрылся в пещере, которая когда-то была моим домом и темницей. Отголоски злого присутствия Эос все еще были так сильны, что скрыли мои слабые следы. Я продолжал прятаться в горе и в конце концов почувствовал, что ее интерес ко мне угасает. Поиски стали поверхностными и в итоге вовсе прекратились. Возможно, она поверила, что я погиб или настолько ослаб, что больше не представляю для нее угрозы. Я терпеливо ждал, пока в один радостный день не ощутил твое присутствие. Когда жрицы Сарасвати раскрыли твое Внутреннее Око, я уловил возмущения, созданные им в эфире. Потом мне явилась звезда, которую ты называешь Лостра. Я набрался решимости и отправился к тебе.
Когда Деметер закончил, Таита некоторое время размышлял. Он сгорбившись сидел на Дымке, слегка покачиваясь в такт ее движениям, закутавшись в плащ, так, что виднелись только глаза.
– Значит, она не на Этне, – прервал он молчание. – Но где же, Деметер?
– Я уже сказал: не знаю.
– Ты должен знать, даже если тебе кажется, что ты не знаешь, – возразил Таита. – Сколько ты жил с ней? Десять лет?
– Да, десять лет, – подтвердил Деметер. – И каждый год был для меня вечностью.
– Тогда ты знаешь ее, как ни одно живое существо. Ты воспринял часть ее; она оставила в тебе свой след.
– Она брала у меня. Но ничего не давала, – ответил Деметер.
– Ты тоже брал у нее, хотя, возможно, и меньше, но при совокуплении мужчина и женщина получают оба. Ты знаешь ее. Быть может, это знание столь болезненно, что ты прячешь его даже от себя. Позволь помочь вывести его наружу.
Таита взял на себя роль дознавателя. Безжалостно, не считаясь ни с возрастом, ни со слабостью жертвы, он пытался вытянуть из Деметера все воспоминания о могущественной ведьме, какими бы бледными или подавленными они ни были. День за днем обыскивал он сознание старика, и при этом они не прерывали путешествия. Ехали по ночам, а перед рассветом разбивали лагерь. Едва поставив шатер, путники укрывались в нем от свирепого солнца пустыни, и Таита возобновлял расспросы. Он все больше восхищался стариком, осознавая глубину его страданий, его храбрость и стойкость, которые так долго помогали ему уходить от преследования Эос. Но он не позволял жалости мешать делу.
Наконец Таите показалось, что он больше ничего не сможет добиться, однако он не был удовлетворен. Сведения Деметера казались поверхностными и пустячными.
– У жрецов Ахура Мазды в Вавилоне существует заклинание, – сказал он Деметеру. – С его помощью можно погрузить человека в глубокий транс, подобный смерти, и тогда отправить его сознание далеко в глубь времен и пространства, до дня рождения этого человека. Тогда им становятся известны все подробности его жизни, каждое слово, которое он когда-либо произнес или услышал, каждый голос и каждое лицо.
– Да, я слышал об этом, – заявил Деметер. – Ты знаком с этим искусством, Таита?
– Ты веришь мне. Подчинишься?
Деметер устало и покорно закрыл глаза.
– Во мне ничего не осталось. Я пустая шелуха, из которой ты высосал всю суть не хуже самой ведьмы. – Костлявой рукой он провел по лицу и потер глаза. Потом снова открыл их. – Подчиняюсь тебе. Если можешь, примени ко мне заклинание.
Таита поднес к глазам старца золотой амулет и начал легко раскачивать его на цепочке.
– Сосредоточься на этой золотой звезде. Удали из сознания все другие мысли. Ты должен видеть только звезду, слышать только мой голос. Ты устал до глубины души, Деметер. Ты должен уснуть. Позволь себе уснуть. Пусть сон окутает тебя, как мягкое одеяло. Спи, Деметер, спи…
Старик постепенно расслабился. Веки его дрогнули и застыли. Он лежал на носилках, как труп, только негромко храпел. Один его глаз был еще открыт, но зрачок закатился, виднелся лишь белок, слепой и непрозрачный. Казалось, Деметер погрузился в глубокий транс, но, когда Таита задал ему вопрос, он ответил. Голос его звучал слабо, но пронзительно.
– Назад, Деметер, назад по реке времени.
– Да, – произнес Деметер, – я иду назад, в прошлые годы… назад, назад, назад… – Голос его окреп и оживился.
– Где ты теперь?
– Стою у Э-темен-ан-ки, Основания неба и земли, – ответил Деметер звонким молодым голосом.
Таита хорошо знал это здание – гигантское сооружение в центре Вавилона. Стены из глазированного кирпича всех цветов земли и неба, могучая пирамида.
– Что ты видишь, Деметер?
– Большое открытое пространство, самый центр мира, ось земли и неба.
– Ты видишь стены и высокие террасы?
– Стен нет, но я вижу рабочих и рабов. Их много, как муравьев на земле и саранчи в небе. Я слышу их голоса. – И Деметер заговорил на множестве языков, громовым голосом человечества. Некоторые языки Таита узнавал, другие были ему неизвестны. Неожиданно Деметер воскликнул на древнем шумерском: – Построим башню до самого неба.
Таита с изумлением понял, что стал свидетелем закладки Вавилонской башни. Он переместился назад к самому началу времен.
– Теперь ты держишь путь сквозь столетия. Ты видишь, как Э-темен-ан-ки достигла максимальной высоты и на ее вершине цари поклоняются богам Белу и Мардуку. Двигайся вперед во времени! – приказал Таита.
Деметер описывал события древности, канувшие в глубь времен, Таита его глазами видел возникновение великих империй и падение могучих царей. Он слышал мужчин и женщин, столетия назад обратившихся в пыль.
Наконец Деметер запнулся, и его голос утратил силу. Таита положил руку ему на лоб: тот был холодным, как могильный камень.
– Спокойно, Деметер, – прошептал маг. – Усни. Оставь прошлое в веках. Возвращайся в настоящее.
Деметер вздрогнул и расслабился. Он спал до заката, потом проснулся, естественно и спокойно, как будто ничего не произошло, и казался окрепшим и отдохнувшим. С аппетитом поел фруктов, принесенных Таитой, и выпил кислое козье молоко, а тем временем слуги собирали лагерь и грузили палатки и скарб на верблюдов. Когда караван отправился, Деметер чувствовал себя так хорошо, что смог немного пройти рядом с Таитой.
– Какие воспоминания ты извлек, пока я спал? – с улыбкой спросил он. – Я ничего не помню; наверно ничего и не было.
– Ты видел, как закладывали основание Э-темен-ан-ки, а потом строили ее, – сказал Таита.
Деметер резко остановился и удивленно посмотрел на него.
– Я тебе это говорил?