Звезда эта впервые появилась на небе ровно через девяносто дней после мумификации царицы Лостры, в ту ночь, когда Таита заключил тело царицы в саркофаг. Появление звезды было чудом. Перед смертью Лостра пообещала вернуться к нему, и Таита питал глубокую уверенность в том, что звезда и есть исполнение этого обещания. С тех пор она никогда не покидала его и стала путевой. Когда он смотрел на нее, пустота, воцарившаяся в его душе после смерти Лостры, становилась чуть менее зияющей.
Теперь, глядя на звезду Внутренним Оком, Таита видел, что она окружена аурой Лостры. И хотя эта аура была скромной по сравнению с аурами звездных колоссов, ничто не могло сравниться с ее великолепием. Таита чувствовал, как его неколебимая любовь к Лостре согревает душу. Но вдруг тело мага тревожно напряглось, и холод, разлившись по жилам, достиг самого сердца.
– Маг! – Мерен почувствовал перемену его настроения. – Что тебя огорчило?
Он сжал плечо Таиты, а другую руку положил на рукоять меча. Не в состоянии выразить своего отчаяния, Таита освободился от руки помощника, продолжая смотреть вверх.
С тех пор как он в последний раз видел ее, звезда Лостры заметно разбухла. Некогда яркая и постоянная аура стала зыбкой, ее излучение трепетало, как рваное знамя побежденной армии. Облик звезды исказился, она взбугрилась по краям и сузилась в центре.
Даже Мерен заметил эту метаморфозу.
– Твоя звезда! С ней что-то случилось. Что это значит? – Он знал, как это светило важно для Таиты.
– Пока не знаю, – прошептал Таита. – Оставь меня, Мерен. Ступай спать. Меня ничто не должно отвлекать. Приходи за мной на рассвете.
Таита наблюдал, пока звезда не истаяла в лучах восходящего солнца, и к тому времени как Мерен пришел отвести его назад в башню, Таита знал, что его звезда больна.
Хотя ночное бдение утомило мага, он не мог уснуть. Перед его мысленным взором стояла умирающая звезда, и его преследовали мрачные предчувствия. Это было последнее и самое значительное проявление Зла. Вначале поветрие, убивавшее людей и животных, а теперь эта чудовищная злоба, уничтожающая звезды. На следующую ночь Таита не вернулся в башню, а в одиночестве удалился в пустыню. Хотя Мерен получил приказ не ходить за ним, он нарушил его и последовал за магом, держась поодаль. Конечно, Таита почувствовал его присутствие и в назидание окутался плащом невидимости. Тревожась за хозяина, рассерженный Мерен искал его всю ночь. На рассвете он поспешно вернулся в Галлалу, чтобы создать поисковый отряд, и обнаружил, что Таита в одиночестве сидит на террасе старого храма.
– Ты меня разочаровал, Мерен. Не похоже на тебя уйти и забыть о своих обязанностях, – насмешливо сказал Таита. – Хочешь уморить меня голодом? Позови служанку, которую ты нанял, и будем надеяться, что ее красивое лицо не повредило ее умению готовить.
Днем Таита тоже не спал, но сидел в тени в дальнем углу террасы. Сразу после ужина он снова поднялся в башню. Солнце еще виднелось на горизонте, но маг не хотел терять ни мгновения темной поры, когда можно наблюдать звезды. Ночь пришла быстро, крадучись, как вор. Таита напряженно смотрел на восток. На меркнущем ночном небе появились звезды, они разгорались. Внезапно прямо над головой зажглась звезда Лостры. Таита поразился: светило изменило свое постоянное положение. Теперь, подобно яркой лампаде, она висела над башней Галлалы.
Это больше не было звездой. За те несколько часов, что Таита его не видел, оно превратилась в огненное облако, взорвалось, разлеталось на части. Его окружали темные зловещие испарения: озаренные изнутри огнем, они поглощали этот огонь, освещавший небо над головой Таиты.
Долгие ночные часы Таита наблюдал за небом. Искалеченная звезда не двигалась со своего места над его головой. Она оставалась там же и на рассвете, там же появилась и на другую ночь. Ночь за ночью звезда была словно прикреплена к определенному месту, как яркий маяк, и ее причудливый свет должен был достигать краев неба. Облако разрушения, окутавшее ее, клубилось и вихрилось. В его глубине горел огонь, он затухал, но снова вспыхивал в другом месте.
Наутро явились горожане и в тени высоких колонн гипостильного зала попросили встречи с магом. Когда Таита спустился с башни, они обступили его и просили объяснить, что означает пламя, повисшее над городом:
– О могучий маг, предвещает ли это новый мор? Неужто Египет недостаточно страдал? Пожалуйста, объясни нам это пугающее знамение.
Но Таита не мог сказать им ничего утешительного. Столь необычное поведение звезды Лостры застало его врасплох.
Родилась новая луна, и ее свет смягчил страшную картину. Когда луна уходила, звезда Лостры вновь начинала господствовать в небе, она ярко сверкала, затмевая прочие звезды. Словно призванное этим сигнальным огнем, с юга, из пустыни, прилетело темное облако саранчи и опустилось на Галлалу. Саранча задержалась на два дня и опустошила возделанные поля, не оставив ни одного колоска дурры, ни одного листочка на оливах. Ветви гранатовых деревьев сгибались и ломались под тяжестью насекомых. На утро третьего дня насекомые поднялись и огромным шуршащим облаком полетели на запад, к Нилу, неся новые бедствия и так уже умирающим без его разливов полям.
Египет дрогнул, его народ впал в отчаяние.
В Галлалу явился новый гость. Пришел он ночью, но пламя звезды Лостры, подобно фитилю лампы, перед тем как кончится масло, горело столь ярко, что Мерен показал Таите караван, когда тот был еще далеко.
– Это вьючные животные из далекой земли, – заметил Мерен. Верблюды в Египте не водятся и по-прежнему встречаются так редко, что вызывают любопытство. – Они идут не обычным караванным путем, а из пустыни. Странно. Нужно поостеречься.
Чужеземцы не плутали; они сразу направились к храму, как будто их кто-то вел. Погонщики уложили верблюдов, и послышался обычный шум, сопровождающий устройство лагеря.
– Иди туда, – приказал Таита. – Узнай о них все, что можно.
Мерен вернулся, когда солнце уже высоко поднялось над горизонтом.
– Их двадцать человек, слуги и работники. Говорят, что добирались до нас много месяцев.
– Кто их хозяин? Что ты узнал о нем?
– Я его не видел. Он отдыхает в шатре. Вон в том, посреди лагеря. Шатер из самой лучшей шерсти. Все говорят о хозяине с уважением и страхом.
– Как его зовут?
– Не знаю. Погонщики называют его Хитама, что на их языке означает "превзошедший всех в учении".
– Что ему здесь нужно?
– Ты, маг. Он пришел к тебе. Караванщик спросил о тебе, назвав по имени.
Таита почти не удивился.
– У нас есть еда? Надо радушно встретить этого Хитаму.
– Саранча и засуха оставили нас почти ни с чем. У меня есть немного копченой рыбы и довольно зерна для нескольких соленых лепешек.
– А грибы, которые мы собрали вчера?
– Они почернели, и от них несет. Может, удастся что-нибудь найти в городе…
– Нет, не тревожь наших друзей. Им и так достается. Обойдемся тем, что есть.
Однако их выручила щедрость гостя. Хитама принял приглашение разделить с ними ужин, и Мерен вернулся с богатым даром – жирным молодым верблюдом. Очевидно, Хитама знал про голод в этих краях. Мерен убил верблюда и поджарил филейную часть. Остальной туши хватит, чтобы накормить слуг Хитамы и даже некоторых горожан.
Таита ждал гостя на крыше храма. Ему было интересно, кто это. Прозвище позволяло предположить, что незнакомец – маг или, возможно, глава какой-то ученой секты. Таита предчувствовал особую важность встречи.
"Может, это и есть вестник, обещанный знамениями? Тот, кого я так долго жду?" – спрашивал себя Таита. Тут он услышал, как Мерен приглашает гостя подняться по каменной лестнице.
– Несите хозяина осторожно. Ступеньки осыпаются и могут быть опасны, – наставлял Мерен носильщиков, которые наконец взошли на крышу. Он помог опустить занавешенный паланкин у ложа, на котором сидел Таита, и поставил на столик серебряную чашу с гранатовым шербетом и две чаши для питья. И вопросительно взглянул на своего господина: "Что еще понадобится, маг?"
– Ступай, Мерен. Когда мы соберемся трапезничать, я тебя позову. – Таита налил в чашу шербет и поставил у плотно задернутой занавески носилок. – Приветствую тебя, добро пожаловать. Ты оказал честь моему дому, – негромко произнес Таита, обращаясь к невидимому гостю. Ответа не было, и маг сосредоточил на паланкине всю силу своего Внутреннего Ока. И поразился, не увидев ауры живого существа. Пространство оставалось пустым и безжизненным. – Здесь есть кто-нибудь? – Он быстро встал и подошел к носилкам. – Говори! Что за дьявольщина?
Он отдернул завесу и удивленно отступил. На подушках лицом к нему сидел человек. На нем была только шафранная набедренная повязка. Человек был очень худ, его лысая голова напоминала череп, а кожа, сухая и сморщенная, – змеиную. Лицо источено временем, как древний пласт горной породы, но выражение его было строгим и даже прекрасным.
– У тебя нет ауры! – воскликнул Таита, не сдержавшись.
Хитама слегка наклонил голову.
– У тебя тоже, Таита. У вернувшихся из храма Сарасвати нет видимой ауры. Мы оставляем часть своей человеческой сущности у носителя лампы Кашьяпы. Это помогает нам узнавать друг друга.
Таита задумался. Хитама уже сказал ему больше, чем все, кто приходил в Галлалу до него.
– Кашьяпа умер, и его место перед богиней заняла женщина. Самана. Она говорила мне, что были и другие. Но ты первый из них, кого я встречаю.
– Мало кому из нас даровано Внутреннее Око. И еще меньше таких осталось. Нас все меньше. На то есть зловещая причина, и в должное время я объясню ее тебе. – Он подвинулся, освобождая место рядом с собой. – Садись поближе ко мне, Таита. Я стал хуже слышать, а нам нужно многое обсудить за то малое время, что осталось. – Гость перешел с ломаного египетского на тенмасс, тайный язык посвященных, на котором говорил безупречно. – Нас не должны видеть.
– Как ты меня нашел? – на том же языке спросил Таита, усаживаясь рядом с гостем.
– Меня вела звезда. – Дряхлый провидец поднял лицо к восточной части неба.
Пока они говорили, спустилась ночь и небо величественно засверкало звездами. Звезда Лостры по-прежнему висела прямо над головой, но еще заметнее изменилась внешне и по сути. У нее больше не было единого массивного центра. Она превратилась в облако сверкающих газов, разлетающихся на солнечном ветру во все стороны, как длинные перья.
– Я всегда знал о своей тесной связи с этой звездой, – заметил Таита.
– И по очень важной причине, – многозначительно подтвердил старик. – С ней переплетена твоя судьба.
– Но она умирает у нас на глазах.
Старик так на него посмотрел, что у Таиты закололо кончики пальцев.
– Умирает? Нет. То, что мы называем смертью, просто изменение состояния. Она всегда будет с тобой.
Таита открыл рот, собираясь назвать имя звезды – Лостра, но старик жестом остановил его.
– Не произноси вслух ее имени. Ты можешь невольно выдать его тем, кто желает тебе зла.
– Значит, имя так важно?
– Ничто не существует без имени. Имя нужно даже богу. Его не имеет только Истина.
– И Ложь, – добавил Таита, но старик покачал головой.
– У Лжи есть имя – Ариман.
– Ты знаешь мое имя, – сказал Таита, – но я не знаю твоего.
– Деметер.
– Деметер – один из полубогов. – Таита сразу узнал это имя. – Ты полубог?
– Как видишь, смертный. – Старик вытянул руки: они неудержимо тряслись. – Как и ты, Таита, я долгожитель. Я жил необычайно долго. Но скоро умру. Уже умираю. Со временем и ты последуешь за мной. Мы оба не полубоги. Мы не Благосклонные Бессмертные.
– Деметер, ты не можешь так быстро оставить меня. Мы только-только встретились, – возразил Таита. – Я так давно хотел тебя встретить. Я многому должен у тебя научиться. Ведь поэтому ты разыскал меня. Не умирать же ты сюда пришел?
Деметер согласно кивнул.
– Останусь, сколько смогу, но меня утомили годы и ослабила Ложь.
– Тогда не будем тратить попусту ни часа. Учи меня, – покорно произнес Таита. – Перед тобой я как ребенок.
– Уже учу, – ответил Деметер.
– Время – это река, подобная той, что над нами. – Деметер поднял голову и подбородком указал на Океан, бесконечную звездную реку, раскинувшуюся над ними от горизонта до горизонта. – У него нет ни начала, ни конца. У меня был предшественник, а у него – свои, великое множество. Он передал свои обязанности мне. Это божественная эстафетная палочка, которую один бегун передает другому. Некоторые несут ее дольше остальных. Мой забег почти окончен: силы мои на исходе. Теперь я должен передать эстафету тебе.
– Почему мне?
– Так предопределено. Не нам сомневаться в этом решении или противиться ему. Ты должен раскрыть передо мной свое сознание, Таита, чтобы принять то, что я дам тебе. Предупреждаю, это опасный дар. Приняв его, ты навсегда утратишь душевный покой, ибо взвалишь на плечи все страдания и всю боль мира.
Некоторое время они молчали, Таита обдумывал мрачное предложение. Наконец он вздохнул.
– Я бы отказался, если бы мог. Продолжай, Деметер: я не могу противиться неизбежному.
Деметер кивнул.
– Я верю, что ты добьешься успеха там, где я потерпел поражение. Тебе предстоит хранить и защищать крепость Истины от нападений приспешников Лжи. – Деметер зашептал громче и настойчивее: – Мы говорили о богах и полубогах, о посвященных и Благосклонных Бессмертных. Из этого я заключаю, что ты уже обрел глубокое понимание таких вещей. Но я могу поведать тебе больше. С начала Великого Хаоса боги восходили и нисходили в определенной последовательности. Они боролись друг с другом и с приспешниками Лжи. Титанов, старейших богов, свергли олимпийские боги. Но и они в свою очередь лишатся силы. В них перестанут верить, им перестанут поклоняться. Их победят и заменят более молодые боги или – если мы оплошаем – злобные приспешники Лжи. – Он помолчал и продолжил более твердо: – Подъем и падение династий богов есть естественная и неизменная суть законов, внесших порядок в Великий Хаос. Эти законы правят космосом. Им подчинятся приливы и отливы. Они определяют смену дня и ночи. Они управляют ветрами и бурями, извержениями вулканов и приливными волнами, возвышением и падением империй, сменой дней и ночей. Боги – лишь слуги Истины. В конечном счете остаются только Истина и Ложь. – Деметер неожиданно повернулся и с выражением печальным, но спокойным, посмотрел куда-то назад. – Чувствуешь, Таита? Слышишь?
Таита напрягся и в конце концов уловил в окружающем воздухе легкое шуршание, словно шелестели крылья стервятников, слетающихся на падаль. Он кивнул: слишком расчувствовался, чтобы говорить. Ощущение огромного зла едва не подавило его. Пришлось собрать все силы, чтобы устоять.
– Она уже здесь. – Деметер заговорил тише, в голосе его возник драматизм, слова рождались с трудом, как будто старца угнетало чье-то зловещее присутствие. – Чувствуешь ее запах? – спросил он.
Таита раздул ноздри и уловил легкое зловоние разложения, нездоровья, гниющей плоти, миазмы чумы и пустых желудков.
– Да, – ответил он.
– Мы в опасности, – постановил Деметер. Он протянул руку. – Держись! – приказал он. – Нам нужно объединить силы, чтобы дать отпор.
Когда пальцы магов соприкоснулись, между ними промелькнули яркие голубые искры. Таита сдержал порыв отдернуть руку и разорвать контакт. Напротив, он схватил руку Деметера и крепко сжал. Между ними переливались потоки сил. Постепенно неведомое зло отступило, и они смогли вздохнуть свободно.
– Это было неизбежно, – смиренно сказал Деметер. – Много веков, с тех пор как я спасся из ее сети заклинаний и чар, она искала меня. Сейчас, встретившись, мы с тобой вызвали такой всплеск психической энергии, что она даже на огромном удалении заметила его – так большая акула чует появление косяка рыб задолго до того, как их увидит. – Он печально взглянул на Таиту, по-прежнему не выпуская его руки. – Теперь из-за меня она узнала о тебе, Таита, но она сделала бы это и без меня. Запах, который ты оставляешь на космическом ветру, слишком силен, а она опытный хищник.
– Ты говоришь "она". Но кто это?
– Она называет себя Эос.
– Я слышал это имя. Больше пятидесяти поколений назад в храме Сарасвати побывала женщина по имени Эос.
– Это та самая женщина.
– Эос – древняя богиня зари, сестра Гелиоса, солнца, – сказал Таита. – Она была ненасытна в любви, но положила конец войне между титанами и олимпийцами. – Он покачал головой. – Это не может быть та самая Эос.
– Ты прав, Таита. Они не одно и то же. Эос – прислужница Лжи. Она самозванка, захватчица, обманщица, воровка, пожирательница младенцев. Она украла облик древней богини. Присвоила себе ее голос. Но не ее достоинства.
– Я правильно понял: эта Эос прожила больше пятидесяти поколений? Значит, ей две тысячи лет! – воскликнул Таита. – Но кто она? Смертная или бессмертная, человек или богиня?
– Вначале – обычная женщина. Много веков назад она была верховной жрицей храма Аполлона в Илионе. Когда спартанцы разрушили город, она сумела спастись и приняла имя Эос, по-прежнему оставаясь человеком, но у меня нет слова, чтобы назвать, кем она стала.
– Самана показала мне древнюю запись о посещении храма женщиной из Илиона, – сказал Таита.
– Это она. Курма одарил ее Внутренним Оком. Он поверил, что она избранная. Ее способности скрывать и обманывать так велики, что она провела даже Курму, великого мудреца и ученого.
– Если она воплощение зла, наш долг отыскать ее и уничтожить.
Деметер печально улыбнулся.
– Я всю свою долгую жизнь посвятил этой цели, но хитрость Эос не уступает ее злобе. Она неуловима, как ветер. У нее нет ауры. Она умеет защищаться заговорами и колдовством, которое намного превосходит мои оккультные познания. На тех, кто пытается ее найти, она расставляет ловушки. И с легкостью перемещается с одного континента на другой. Курма лишь увеличил ее силу. Тем не менее однажды мне удалось ее отыскать. – Деметер поправился: – Нет, не совсем верно. Не я ее нашел. Она меня.
Таита подался вперед.
– Ты знаешь это создание? Встречался с ней лицом к лицу? Расскажи, Деметер, какова она с виду.