Интересно, знают ли бандиты, что они с Тэпли здесь? Вряд ли они пристально наблюдали за этим местом все время. Грелись где-нибудь у костра неподалеку и ждали, когда Ледбеттер умрет.
Ворам всегда не хватает терпения. Особенно таким вот грабителям с большой дороги. Им бы сцапать добычу и убраться восвояси, а эти уже столько времени проторчали на холоде.
Он подкрался к мертвому животному, поближе к жавшимся в кучку мулам, и вдруг услышал хриплый шепот:
- Фрэнк! Их двое! Кто-то пришел к нему.
- Тсс!
Послышался шорох, и на фоне падающего снега Вэл увидел две едва различимые фигуры. Он поднял ружье.
- Ну вот что, - невозмутимо произнес он, словно вел мирную беседу, - бросайте оружие и выходите вперед.
Разумеется, те не собирались делать ничего подобного, они оба повернулись на голос и одновременно выстрелили. Но Тревэллион был готов к этому и опередил их. Его первая пуля сразила того, что стоял ближе. Тот уронил оружие, зашатался и рухнул на второго, который поспешно выстрелил, промахнувшись на несколько футов. Этого было достаточно, и через мгновение второй тоже упал, прямо на первого.
Тэпли вскочил, но когда эхо выстрелов стихло, за ним последовала глухая тишина.
- Не дадут спокойно отдохнуть человеку, - недовольно проворчал он. - Устроили тут пальбу, черта с два поспишь.
- Ничего. У нас еще вся ночь впереди, - отозвался Тревэллион. - Давай-ка начнем собираться. Надо бы выйти пораньше. Что-то мне начинает надоедать это место.
Мыском сапога он отбросил того, что лежал сверху, и человек, распростершийся на снегу, глухо застонал.
- Смотри-ка, один недобитый! - заметил Тэпли.
- Помогите, - жалобно простонал тот.
- Так же, как ты помог Ледбеттеру? - Тревэллион наклонился к раненому, распахнул его плащ и снял у него с пояса револьвер. Рана была смертельная, и уже ничто не могло помочь этому парню.
Вэл не испытывал к нему жалости. Когда человек берет в руки оружие и выходит на большую дорогу грабить, а если понадобится, и убивать, то на жалость он не вправе рассчитывать.
- Кто он такой? - Тревэллион указал на мертвого.
- Понятия не имею.
- А остальные?
- Не знаю.
Перед ним лежал человек крепкого телосложения с рыжеватыми волосами и веснушчатым лицом, которое сейчас стало смертельно бледным. От потрясения и холода он пока не чувствовал боли, но скоро она проявится.
- Вы что же, так и оставите меня здесь?
- Что, не нравится? Мы должны помочь Джиму Ледбеттеру, которого вы подстрелили, а потом, может быть, вернемся.
- Проклятье! Но я же совершенно беспомощен!
- Что верно, то верно. Только не бойся, скорее всего, долго ты не протянешь.
Раненый уставился на него.
- Как ты жесток, Тревэллион!
- Ледбеттер мой друг. Очень хороший друг. И к тому же партнер.
Вэл счистил со спин мулов снег, нагрузил на них поклажу и крепко привязал ее.
- Куда вы подевали наш товар?
Раненый силился что-то ответить, но не смог. Вместо этого он дернулся, скрючился от пронзившей его боли и застонал, в глазах его появилась предсмертная мука.
- Будь ты проклят, Тревэл… - Голос его оборвался на полуслове, он вытянулся и замер навсегда.
Тревэллиона окликнул Тэпли:
- Поможешь мне поднять Джима?
Наложив на сломанную ногу шину из деревянных щепок, они вдвоем втащили его на мула.
- Сможешь ехать, Джим?
Глаза Ледбеттера горели от жара и нестерпимой боли, но он кивнул.
- Только посадите меня, - прошептал он, - только посадите…
Когда они подъехали к кондитерской, он все еще держался в седле.
Землянка Тэпли - аккуратно прибранная хижина из двух комнат, выдолбленная прямо в склоне горы, - находилась всего в нескольких сотнях ярдов от кондитерской. В нее-то они и внесли на носилках Джима, устроив его в спальне, расположенной в самой глубине, где на одной из каменных стен проступали жилки серебряной породы.
- Сначала я добывал тут руду, - объяснил Тэпли, - а потом решил, что зимнее жилье мне нужнее, чем она. Тогда я просто обтесал стены и пол в этой пещере да пристроил переднюю комнату. - Он указал на дверь в дальней стене и продолжал: - За нею туннель футов в шестьдесят длиною. Там проходит жила сернистого серебра с дюйм толщиной. Не так уж много, но думаю, потом она сделается шире.
Ледбеттер посмотрел на Тревэллиона.
- Трев, мне неудобно просить тебя об этом, но не мог бы ты найти кого-нибудь, кто позаботился бы о моих мулах? Ведь они - все, что у меня есть. Да и твоя доля в них вложена.
- Ладно. С этим я разберусь. А что с теми, которые остались в Калифорнии?
- Там у нас свой человек. Он приглядит за ними, так что не стоит беспокоиться. Я и этих хотел переправить туда на зиму, ведь там хорошие пастбища.
- Спаффорд недавно распродавал свое хозяйство, - сообщил Вэл, - но сам остался. У него есть два стога отличного сена, и я думаю, мы могли бы договориться. Кроме того, у него имеется еще пустой загон для скота и огороженное пастбище на берегу Карсона.
- Тогда займись этим. Жаль только, что мы потеряли отличных мулов.
- Ты не потерял их.
- Как это?
- Ну вот сам посуди, - принялся объяснять Тревэллион, - мулов выгоднее продавать по эту сторону Сьерры. То же самое касается и товара, который им достался. Если даже бандитам и удастся перебраться через горы, они вряд ли сумеют сбыть его там. А когда начнутся первые оттепели, то и вовсе ничего не получат за него. А здесь такой товар у них оторвут с руками.
- И что из этого?
- Поезжу по округе, порасспрашиваю. Ведь им придется где-то держать этих мулов, причем не слишком далеко. Кроме того, им нужен тайник для товара, пока они не распродадут его. Если уже продали, я найду его, а если нет - найду и товар, и тех, кто его украл.
- Как ты думаешь, сколько их осталось?
- Наверное, четверо или пятеро. Трое мерзавцев мертвы.
Вэл почистил ружье, проверил шестизарядник, вышел на улицу и направился к заведению Лаймана Джонса.
В салуне собралось полно народу. В самом конце сидел Лэнгфорд Пил, и Тревэллион начал пробираться к нему.
- Здорово, Трев, - поприветствовал его Пил. - Слыхал, ты устроил пальбу на тропе.
- Так, ничего особенного, Лэнг. У Джима Ледбеттера увели несколько отличных мулов вместе с грузом. Буду тебе весьма признателен, если станешь держать ушки на макушке да поглядывать в оба.
- Так и сделаю.
Вэл заказал выпивку, а потом спросил:
- Сэм Браун в городе?
- Да. - Пил подумал над вопросом, потом прибавил: - И с ним еще с десяток сущих головорезов. Эти ребята привыкли стрелять из-за угла, будь осторожен. Сэм убьет всякого, кто догадывается о его делишках, так что береги спину.
Тревэллион допил виски, запахнул плащ и вышел на улицу. С минуту он постоял возле здания, прячась от ледяного ветра. В кондитерской горел свет, и он хотел было направиться туда, но потом, согнувшись, побрел вверх по склону к хижине Тэпли. Чтобы добраться до нее, предстояло пройти перед рядом светившихся окон. Это совсем не понравилось Вэлу, и он остановился под навесом магазина, раздумывая, как поступить. Опыт подсказывал, что всегда надо слушаться внутреннего голоса. Так он и сделал. Продолжая держаться под навесом, пробежал футов двадцать, потом шагнул в густую тень здания.
На участке, купленном Тревэллионом у Макнила, в скалистом склоне тоже была выдолблена хижина. К ней-то он и направился по главной улице, по-прежнему стараясь держаться в тени. Добравшись до жилища, Вэл поднял щеколду, но дверь не открылась. Он решил поддеть ее плечом, но удержался от этого движения, стремительно отступил назад и вытащил револьвер. Потом с размаху ударил ногой по двери, та распахнулась и повисла на петлях.
- Если у тебя нет злого умысла, - произнес он громко в темноту, - то поднимай руки и выходи. А если есть, то я пристрелю тебя.
Глава 16
- Да успокойтесь вы, мистер! Я только искал себе местечко для ночлега!
- Тогда руки вверх и выходите!
Из темноты выступил человек - среднего роста, хорошо сложенный, одетый в белую рубашку с подвязками на рукавах. Тревэллион никогда не видел его прежде и сейчас разглядел только, что у него усы и бакенбарды.
- Ну-ка лицом к стене! - скомандовал он и быстро обыскал незваного гостя - тот оказался безоружен, от него слегка пахло одеколоном, а сапоги были до блеска начищены, хотя и запылились немного. - Войдите и зажгите свет, - приказал Вэл и последовал за ним.
Загорелась спичка, незнакомец поднял колпак и зажег фонарь, потом поставил колпак на место.
Комната выглядела почти пустой: по стенам две койки, стол, печка из листового железа, черный плащ на спинке стула и рядом саквояж.
Разглядев незнакомца при свете, Вэл пришел к выводу, что вид у того не отталкивающий, а взгляд прямой. Оружия не оказалось и в комнате.
- Кто вы такой и что здесь делаете?
- Меня зовут Дэйн Клайд. Я актер, остался без гроша и ищу работу. Там в салуне кто-то сказал, что мистер Макнил с женой уехал из города, вот я и подумал, что лачуга, наверное, пустует.
- Я купил ее у Макнила.
- Простите. - Он потянулся за плащом. - Я сейчас же уберусь отсюда.
- Не делайте глупостей. Куда вы пойдете? В этом городе вы не найдете ночлега, не выложив денег на бочку.
Вэл указал на вторую койку.
- Можете спать здесь, если не боитесь стрельбы.
- Что это значит?
- Мое имя Тревэллион, и кое-кто здесь меня недолюбливает. Они выслеживают меня и могут забрести сюда.
Дэйн Клайд пожал плечами.
- Толкните меня, когда начнется стрельба, - весело проговорил он. - Я так устал, что меня из пушки не разбудишь.
Вэл запер дверь, прикрутил фитиль фонаря и повесил плащ на гвоздь. Лачуга оказалась аккуратно прибранной, видно, о чистоте заботилась жена Макнила, пока окончательно не расхворалась.
- Вы давно ели?
- Давно.
Вэл приготовил кофе и пошарил в буфете. Ему повезло: он нашел шматок копченой свинины, от которого уже отрезали несколько кусочков, и немного старых сухарей.
- Не густо, - заметил Тревэллион, - да уж как-нибудь обойдемся. - Потом он повернулся к Клайду и спросил: - А что актер делает в Вирджиния-Сити?
- Я слышал, в здешних краях начался бум… Вот и подумал, что в городе, наверное, не хватает увеселений.
- Может статься, вы окажетесь правы. А что вы умеете делать?
- Играю в спектаклях, пою, владею почти всеми музыкальными инструментами. - Он снял галстук и отстегнул воротничок, аккуратно положив запонку на стол, чтобы потом без труда найти. - На самом деле, это единственное, чем я занимаюсь с удовольствием. Мой отец настаивал на том, чтобы я учился. Сам-то он получил классическое образование.
- Откуда вы родом?
- Из Дублина. Из Ирландии. Многие ирландцы переселились в Англию, и мы, как и другие переселенцы, стали ирландцами даже больше, чем те, кто остался на родине.
Тревэллион положил на стол золотую двадцатидолларовую монету.
- Это взаймы. Спать можете здесь.
- Бог ты мой, как это мило с вашей стороны! Я перед вами в долгу.
- Перестаньте. Отдадите при случае. Говорите, что поете? Тогда пойдите в салун Лаймана Джонса и скажите об этом - пусть они собирают деньги в кружку. Как вы и предполагали, здесь действительно почти нет развлечений.
- Весной появятся. Две или три труппы собираются приехать сюда на гастроли. Есть здесь театр?
- Нет. Им придется играть в загоне или на постоялом дворе, как во времена Шекспира.
Клайд удивленно посмотрел на него.
- О, вам это известно?
На следующее утро Тревэллион сидел в кондитерской за чашкой кофе, когда туда вошел Уилл Крокетт.
- Когда вы наконец надумаете работать у меня? А, Тревэллион?
- Никогда. А когда мы с вами станем партнерами, Крокетт?
Тот рассмеялся.
- Мне не нужен партнер. Самому-то едва хватает.
- Может быть, именно поэтому вам нужен партнер?
- Что? Что вы хотите этим сказать? - От веселого настроения Крокетта не осталось и следа. - Дела у меня идут отлично.
- Не сомневаюсь. Только, наверное, этого недостаточно. Я видел, какую руду вы добываете. Вы правильно заметили, она неплохая. Кто у вас управляющий, Крокетт?
- Я сам. А что?
- Сколько тонн вы добываете? Сейчас, например.
- Сейчас мы пока ничего не добываем. Элу Хескету понадобилось съездить по делам на побережье, и так как некоторые из наших рабочих уволились, мы решили закрыться на зиму.
- Если у вас есть деньги, чтобы платить рабочим, то лучше продолжить добычу руды, с тем чтобы весной приступить к отгрузке.
Уилл Крокетт задумчиво уставился в окно, раздраженный не столько тем, что сказал Тревэллион, сколько выводами, которые вытекали из его слов.
- Мне нужен хороший горняк. Эл - против. Говорит, что дела у нас и так идут прекрасно и что у него есть кое-какие планы. Только в добыче он разбирается хуже меня, хотя дела ведет отлично.
- Может, вам прислушаться к тому, что он говорит?
- Почему бы вам не зайти к нам и не взглянуть самому? Скажете мне, что вы обо всем этом думаете. А?
- Согласен. Только это будет стоить вам пятьдесят долларов.
- Пятьдесят до… - Румянец вспыхнул на лице Крокетта. - Вы хотите пятьдесят долларов только за то, чтобы пройтись по шахте?! Ведь это займет всего полчаса!
Тревэллион допил кофе и встал.
- До свидания, Мелисса.
Когда он ушел, Крокетт поднял его чашку и с грохотом поставил на стол.
- Поразительно! Пятьдесят долларов! Неслыханно!
- Вы же сами обратились к нему, Уилл! Ведь не он к вам пришел. Он никогда ни к кому не пойдет… во всяком случае, не пойдет просить. Но готов бросить свои дела, чтобы помочь кому-то, как помог мне. А когда пропал Джим Ледбеттер, он сразу же отправился на поиски.
- Чтоб мне провалиться, он же отличный горняк! Сколько людей говорили мне, что Тревэллион разбирается в добыче руды лучше всех! Он нужен мне.
Мелисса улыбнулась.
- Уилл, если он нужен вам, то вам лучше решиться и заплатить. Поймите одно: Тревэллиону, похоже, ничего не нужно. Я просто не представляю, что или кто его в действительности интересует.
Некоторое время Крокетт сидел молча.
- Мелисса, вы замечательная женщина. И действуете на меня успокаивающе. Когда бы я ни пришел сюда, всегда ухожу в хорошем настроении.
Она улыбнулась.
- Это кофе так действует. Сделать вам чашечку?
Несколько минут они молчали, потом она сказала:
- Уилл, если Тревэллион все-таки зайдет взглянуть на вашу шахту, не говорит об этом Элу Хескету…
Он удивленно поднял брови.
- Не говорить Элу? Но почему? Я и шагу без него не делаю! Он моя правая рука!
- Вы когда-нибудь высказывали предположение пригласить Тревэллиона взглянуть на шахту?
- Да, я предлагал нанять его. Насколько помню, Эл счел, что в этом нет необходимости.
- На вашем месте, Уилл, я бы заплатила Тревэллиону, пригласила его и выслушала бы его мнение, но только ни словом не обмолвилась об этом с Элом Хескетом.
Крокетт взял сигару и откусил кончик. С минуту он задумчиво смотрел на нее, потом зажег. Мелисса наполнила его чашку.
- Многие надеются разбогатеть здесь, Уилл. Поверьте, так оно и будет. И вы один из таких людей. Как и Джордж Хирст, вы твердо стоите на ногах и преуспеваете в своем деле. Но, понимаете… вы слишком легко доверяете… мне, Элу Хескету, кому угодно.
- Может быть, - пробормотал он, - может быть.
Тревэллион отправился на участок Макнила и начал работать. Он откидывал пустую породу и сортировал ту, которая подлежала отгрузке, раскалывал на части лучшие куски и промывал их, чтобы отделить серебро. Это, казалось бы, никчемное занятие все же вносило свою крохотную лепту в его доход и к тому же помогало ему изучить возможности жилы.
Поначалу ему показалось, что залежь понижается к западу, однако он решил проверить это и долго бродил по горным склонам или просто сидел где-нибудь на откосе, внимательно изучая покатость и изгибы выходивших на поверхность пластов. Несколько раз он видел, как другие проделывают то же самое, но все они, казалось, не имели ни малейшего понятия о том, что именно хотели найти. Возможно, надеялись обнаружить обнаженные пласты золотоносной породы, словно вылезшей из земных недр специально для них.
О Ваггонере он ничего больше не слышал.
Через две недели после происшествия с Ледбеттером Тревэллион напал на первый след. В этом ему помог Лэнгфорд Пил.
Пил вошел в кондитерскую, когда Тревэллион сидел там, пересек комнату и подсел к его столику. Мелисса принесла кофе.
- Пару дней назад, - начал он, - я ездил в Геную. Так вот, один тип продавал там одеяла. Целую кипу. Сейчас караваны через горы не ходят и в ближайшие месяцы не предвидятся. Вот я и подумал, что тебя это заинтересует.
- Узнал, кто торговал?
- Да. Как я и предполагал, он из шайки Сэма Брауна. Называет себя Кипом Хозером. Только недавно его видели в Коринне, но под другим именем.
- Надо съездить взглянуть на него.
Пил кивнул.
- Хочешь, поеду с тобой?
Тревэллион улыбнулся.
- Лэнг, это очень благородно с твоей стороны… В самом деле. Только, по-моему, у нас с тобой на сей счет одно мнение: каждый решает свои проблемы сам. Так?
- Так-то оно так, но ведь это проблема Джима. Я люблю Джима, а он сейчас болен.
- Сам справлюсь. Но все равно спасибо тебе.
Лэнгфорд допил кофе и посмотрел на Мелиссу.
- Благодарю, мэм. Кофе просто отличный.
Когда он ушел, Мелисса посмотрела ему вслед.
- Так вот он какой на самом деле, этот прославленный Фермер Пил, самый опасный человек в Комстоке! На вид такой славный!
- А он такой и есть. В прошлом прекрасный солдат. Сначала был горнистом. Выжил во многих схватках с индейцами. Уже тогда за ним закрепилась слава непревзойденного стрелка. К тому же он не любит ввязываться в неприятности, хотя многие, кто хорошо стреляет, частенько попадают в передряги. Сможешь пару раз постоять за себя - и ты уже известен. Когда на тебя направляют дуло револьвера, тут уж выбирать не из чего - или ты, или тебя.
Тревэллион сидел за чашкой кофе, стараясь все хорошенько обдумать. Раз Хозер ходит по улицам, пытаясь сбыть с рук одеяла, значит, можно не сомневаться, что они из поклажи Ледбеттера. Одеялами в городе давно не торгуют, и, как правильно подметил Пил, обозы сейчас не ходят.
Вэл припомнил этого Хозера; тощего, усталого с виду человека с "вечно настороженным взглядом темных глаз он когда-то встречал в окрестностях Голд-Хилла. Правда, внешность оказалась обманчивой. В состязаниях по прыжкам парень выиграл значительную сумму, хотя, казалось, менее других подходил для такого занятия.
Вэла Хозер знал в лицо, поэтому, когда в кондитерской появился Клайд, в мозгу Тревэллиона созрело окончательное решение. Он предложил тому сесть и жестом подозвал Мелиссу.
- Хочу познакомить вас с Дэйном Клайдом. Он актер и мой друг. Вы можете кое-что для меня сделать, - обратился он к Клайду, - но я не хочу, чтобы у вас возникли неприятности. - Тревэллион описал ему Хозера и Сэма Брауна, рассказал о том, как ограбили обоз Ледбеттера, и о своих подозрениях.