– Извини пожалуйста, так получилось, – примирительно сказал Славик. – Я бы не опоздал, просто удалось встретиться с аборигенами. Финны, емь. То самое племя, с которым общалась мадам Кейлин.
– Ого, – Алёна мгновенно сменила гнев на милость. – Ты серьезно? Как?
– Ребята, дайте мне переодеться и сходить в ванную! Все объяснения потом. Иван, ты надолго?
– Это как получится. Ждем тебя на кухне… Кстати, а почему карабин просто так валяется? У тебя разве нет шкафа для хранения оружия?
– А зачем? – легкомысленно отозвался Славик. – Огнестрел Серегин, к тому же у меня нет прав на ношение и хранение. Ствол тут незаконно. На той стороне все равно никто документы спрашивать не будет.
– Одно слово – Россия, – ничего не выражающим тоном сказал Иван. – Разгильдяй.
Во время ужина выяснилось, что неожиданная "командировка" Вани организовалась спонтанно: в процессе подготовки проекта мсье Жоффра выдалось свободное "окно" дней эдак на десять или двенадцать, серьезной работы в Париже сейчас нет, а потому с разрешения босса Иван отправился навестить питерского аргуса и помочь Славику разобраться с текущими проблемами. В крайнем случае – просто взглянуть на происходящее за Дверью глазами профессионала и составить отчет для начальства.
…– Мне нужны твои контакты в ФСБ, – сразу заявил Иван. – Сможешь вывести на майора, занимающегося проблемой Дверей?
– Достаточно взять телефон и позвонить. Но для чего?
– Я не могу провезти через границу необходимую аппаратуру – необходима тьма-тьмущая разрешений и согласований, оружие вообще не пропустят. Придется просить содействия у органов. Гражданин майор сможет войти в положение или он чиновная зануда?
– Полагаю, сможет.
– Звони, назначай встречу. Если дадут добро, чартер с контейнером прилетит из Женевы через день-другой.
– Женева? – удивился Славик.
– Именно. Из Франции в Россию не выпустят, оборонные технологии. В Швейцарии у Жоффра есть завязки на таможню и министерство внутренних дел. Коррупция частенько приносит реальную пользу. Не думай, что это сугубо российская особенность, в европах тоже берут охотно и с размахом…
– Про "оборонные технологии" можно подробнее? Ты туда авианосец переправить хочешь? Или танк?
– Не преувеличивай. Тяжелая техника не поможет, а вот газоанализаторы, системы обнаружения, детекторы движений, армейские инфракрасные визоры и другие полезные вещицы нам очень пригодятся. Мы вроде собирались взглянуть на вторую Дверь, а не только поохотиться на дикобраза?
– Сначала до репинской Двери добраться надо, она далеко…
– Оставь эти заботы мне, не впервой. Девятый век – эпоха дикая, если попадемся кому на глаза, в рукописных источниках это не отразится, а легенда о невиданных пришельцах со временем исказится до неузнаваемости.
Алавер согласился увидеться сразу, без лишних вопросов. Если надо, могу заглянуть через сорок минут, живу недалеко, да и время детское – десять вечера. Идет?
На этот раз гражданин майор был строг и деловит. Пришел быстро, сдержанно поздоровался с гостем. От пива отказался. Выслушал просьбу. Сообщил, что ввиду особой ситуации разрешение может быть получено, но с одним условием: всё, что привезли, потом забрать обратно – до последнего винтика. В любом случае требуется санкция руководства, причем не питерского, а московского. Ответа ждать не ранее чем завтра, во второй половине дня. Устроит?
– Спасибо, – кивнул Иван. – Во сколько связаться?
– После пятнадцати ноль-ноль. И не благодарите пока, если большому начальству вожжа под хвост попадет, придется вам обойтись подручными средствами. Мы также заинтересованы в отсутствии дальнейших инцидентов в Репино, но если зверье оказалось способно вылезти в наш мир через "червоточину", вряд ли его остановит бетон и система герметичных дверей, установленных там за счет барона Фальц-Фейна представителями его же фирмы…
– Барон связывался с вами? – осведомился Иван.
– Вот у него и спросите. Это служебная информация, делиться которой я не собираюсь. Особенно с вашей корпорацией.
Проченков только плечами пожал, всем своим видом сказав: "Не очень-то и хотелось".
Привычного к строгому распорядку Ивана устроили в гостиной – он заявил, что ляжет спать не позже полуночи, завтра грядет трудный день.
– Славик, ты во сколько обычно дома встаешь?
– Когда как.
– Поставь будильник на восемь утра. Позавтракаем, а потом ты отведешь меня на ту сторону. Хочется оценить обстановку.
– Последние дни там тихо, ничего подозрительного не встретил.
– Или не замечал, что вполне возможно. Спокойной ночи.
* * *
– Сказочное местечко. Дачу бы тут построить. Скромный коттедж на взморье, с верандой, цветочными клумбами и фонтанчиком. Но – нельзя. Не поймут…
Перед "полевым выходом" Иван переоделся из гражданского в привезенный с собой новенький бундесверовский камуфляж – "флектарн" – и теперь смахивал на героя боевика восьмидесятых годов: широченный высокий дядя в зеленом берете и с "Сайгой" на плече, – Славику пришлось выдать в пользование второй карабин, пока не доставят более продвинутые образцы. Могут и не доставить.
Справа – устье Невы, прямо впереди залив с лесистыми островками на горизонте. Галечный язык вдается в воду почти на километр. Охотятся чайки, на пляже по левую руку лежбище нерп, которых Славик уже давно считал никакой не экзотикой, а вполне обычными зверьками наподобие белок или зайцев.
– Пойдем, – Славик потянул Ивана за рукав. – Видишь два белых пятнышка? Паруса, идут на восток, в нашу сторону. Движение здесь оживленнее, чем на автостраде – считай половина Европы пользуется трассой Скандинавия-Русь-Черное море.
– Половина не половина, но треть точно, – согласился Иван. – Вся Скандинавия, некоторые англичане и германцы. В основном, конечно, варяги… Остальным удобнее ходить на юг, через Гибралтар и Средиземное море. Действительно, надо укрыться, чем меньше нас видят, тем лучше. Куда дальше?
– По краю леса на юг, вдоль берега. Обойдем болотце и вернемся обратно. По-моему, ты достаточно увидел.
– Наоборот, практически ничего. Следов "альтернативной эволюции" нет. Славик, ты точно ничего не выдумал и не преувеличил?
– Слушай!..
– Тихо-тихо, я пошутил. Площадь карельских чащоб колоссальна, тысячи квадратных километров, тут и тираннозавру или стаду мамонтов затеряться легче легкого. Людей очень мало, плотность населения, как в современной Амазонии, то есть на сотни километров окрест встретишь только несколько деревень еми или северных кривичей, города стоят по рекам и их очень мало… Чего встал, двинулись, иначе скоро окажемся в поле зрения корабельщиков.
Продрались через заросли орешника и свернули левее, так, чтобы залив постоянно оставался на виду. Иван размышлял вслух:
– Ты не думай, я знаю о чужих формах жизни ровно столько, сколько позволяет каталог, составленный аргусами за последние лет пятьдесят, – настоящие крупные "прорывы", к счастью, происходят редко, а зверье или уничтожают, не оставляя следов, или сами животные пытаются избежать контакта с человеком и гибнут незнамо где и как. Доставшиеся исследователям образцы интереса не представляют хотя бы потому, что для серьезного изучения нужна аппаратура, какую и мсье Жоффр приобрести не способен. При всех его связях и деньгах.
– Настолько серьезно? – нахмурился Славик.
– Представь себе молекулу гемоглобина, основанную не на железе, как у нас, и не меди, как у осьминогов, а на титане. Круто, согласись? И никто не может понять, как это получается! Какую-то тварь серьезно ранили в Милане несколько лет назад, успели забрать образцы крови… В каких природных условиях должен обитать зверь, чтобы переносящий кислород тканям агент оказался титаном?
– Лучше не представлять.
– У меня по этому поводу есть собственное мнение, никем не подтвержденное. Существа, принадлежащие "альтернативным ветвям", выжить в наших условиях не способны. Протянут несколько дней, недель, ну месяцев – и каюк. Правда, что они натворят за это время, совсем другой вопрос. Жрать-то хочется, верно? Чужеродная среда, непривычная пища, иные природные условия. Сила тяготения и уровень солнечной радиации, наконец! Каким бы крепким и совершенным не был организм, все равно сдохнет!
– Выходит, не всё так плохо, как я думал?
– Понятия не имею. Теории, догадки. Ничего конкретного, подтвержденного твердым знанием. Неидентифицированных Дверей очень мало, далеко не каждая активна. Информации мизер. Хочешь чистую правду?
– Давай.
– Жоффр с компаньонами неидентифицированных Дверей в глаза не видывали. Все подконтрольные им "червоточины" – самые обыкновенные. А очень хочется глянуть – что же там такое, за гранью? Поэтому у меня теперь открытый счет и наилучшая техническая поддержка со стороны мсье Доминика. Единственная возможность посмотреть на другой мир…
– Ах, вот оно что? – Славик остановился и полез в карман за сигаретами. Продолжил возмущенно: – Никакой реальной помощи, значит? Меня вы только используете, в качестве средства доступа к редкой и способной принести большую прибыль загадке?
– Не кипятись. Да, используем. Точно так же, как ты будешь использовать полученную с нашей помощью информацию или мои рабочие руки. Выясним, с чем имеем дело, – сумеем оградить тебя и твоих корешей из числа местных от больших неприятностей. Все довольны. Или я ошибаюсь?
– Значит, ничего личного, просто бизнес?
– Бизнес. И личное, куда без этого. Поверишь, что мне самому до смерти интересно посмотреть на дверь в Репино?
– Нету здесь никакого Репино.
– К словам придираешься? Значит, все-таки обиделся. Зря. Во-первых, никто не обязан помогать тебе просто так, ничего не получая взамен. Во-вторых, мы, кажется, занимаемся общим делом, или ты в одностороннем порядке аннулировал соглашения с Жоффром?
– Спятил?! Я бы сразу сказал! Договор есть договор!
– Не понимаю, отчего тогда возникает недоверие. Боишься, что обманут?
– Ну… Есть немного.
– Дружище, это не фондовая биржа и не финансовая пирамида наподобие "МММ". Детский сад! Ты до сих пор не понял, что играешь настолько по-крупному, что дух захватывает? И принят в игру потому, что судьба или генофонд угораздили тебя попасть в число хранителей Дверей? Министров во всем мире стократ больше, чем аргусов! Никто не станет наживаться на твоей неопытности. Резона нет.
– Хорошо, – Славик недовольно сплюнул. Старые подозрения вновь обострились, не убедила и откровенность Ивана, честно признавшегося об одной из причин визита в Петербург. – Жоффр вроде обещал, что я останусь независимым аргусом?
– Автономным, – шепотом подсказал Иван и широко улыбнулся. – Никто не может быть независимым абсолютно. Никто. Ты, я, Жоффр, господин Алавер, твоя подруга. Не думаю, что ты справился бы с Дверью в гордом одиночестве, без помощи всех перечисленных людей. Равно и мы без тебя не сумеем многое сделать. Навязчивые подозрения и необоснованное чувство опасности называются известным словом – паранойя.
– Я давно поставил себе этот диагноз, – признался Славик. – В тот самый день, когда нашел Дверь в самой обыкновенной квартире.
– Ну-ка, глубоко вдохнул, попрыгал на месте, выбросил из головы всё лишнее, кроме дела, и пошел вперед! Ох не я был сержантом в твоем взводе!
– Да такие сержанты, как ты, – на вес золота!
– Серьезно? По мнению подчиненных, я всегда был законченной сволочью – в Иностранном легионе точно. Так надо.
– Знаю.
* * *
По мнению Славика, это был откровенный перебор. Репутация погибла окончательно.
Квартира Славика после донельзя скверной истории с Гончаровым среди жильцов и так слыла неблагонадежной. Причем об этом втихую переговаривались не только соседи по парадной, но и по двору. Старый питерский двор, знаете ли, не меньший змеюшник, чем закрытое учреждение, на виду любое происшествие, выходящее за рамки обыденности.
Шестнадцатого января утром во двор въехал черный фургон "Мерседес" с тонированными стеклами. Одетые в единообразную черную униформу плечистые грузчики начали таскать на второй этаж пластиковые коробки – сразу видно, очень тяжелые. Соседка Славика из квартиры напротив не смогла выйти за хлебом – ей вежливо, но непреклонно заявили: подождите десять минут.
Фаина Андреевна, как человек советской формации, возмутилась, захлопнула дверь и немедленно позвонила в милицию. С номера 02 диспетчер ее перенаправил на дежурного районного отделения, который сказал, что беспокоиться не следует: в доме работают товарищи из ГУВД, следственные мероприятия.
Какие мероприятия, товарищ дежурный?!
"Не твоего ума дело, карга", – подумал лейтенант, сидевший на телефоне в отделении.
Ответил, однако, с невероятной для милиции вежливостью, ибо над ним стояли двое неприветливых граждан в штатском. Причастность таковых к солидному ведомству была ясна любому новобранцу из патрульно-постовой службы, но если приказ пришел аж от начальника ГУВД, спорить смысла не было – иначе лишишься и погон и должности еще до вечера.
Контейнеры складировали в гостиной, заняв едва не половину комнаты. Иван командовал – этот ящик отдельно, поставьте в угол! Аккуратнее я сказал, не дрова грузите! Где расписаться?.. Спасибо, я вас больше не задерживаю.
– Тонны полторы, – оценил Славик. – Спрашивается, каким образом мы переправим весь груз на берег? Пупок развяжется!
– Не развяжется. И не полторы, а всего четыре с небольшим центнера в общей сложности. Перетащим в несколько заходов. Как зовут парня, смотревшего за Дверью во время твоего вояжа в Альдейгьюборг? Сергей? Отлично. Попроси его помочь, лишняя пара рук будет очень кстати.
Вопрос со снаряжением решился положительно – Алавер сообщил, что разрешение сверху получено, причем неожиданно легко. Однако в сферах поднебесных мягко намекнули, что если господин Антонов впоследствии поделится с Центром спецтехники впечатлениями об экспедиции, ему будут очень признательны. Славик, вам все понятно? Письменный отчет не обязателен, в устной форме. Наличие документальных свидетельств на цифровых носителях приветствуется.
– Слава, вас эта просьба ни к чему не обязывает, – добавил майор. – Тем не менее советую к ней прислушаться, незачем разочаровывать начальство.
– А если мы ничего не найдем?
– Интуиция мне подсказывает – найдете… И еще: за квартирой в ближайшие дни будут ненавязчиво наблюдать, для вашего же спокойствия. Оборудование ценное, вдруг кто покусится?
– Существует вероятность? – охнул Славик.
– Вспомним о "кроте" среди сотрудников Жоффра. Вероятность ничтожна, поле деятельности в России для конкурентов мсье Доминика крайне ограничено, но лучше перебдеть. К чему ненужные инциденты?
После доставки контейнеров Иван собрал на кухне заседание генштаба в составе самого себя, Алёны и Славика. Обрисовал диспозицию:
– Идти желательно втроем, осталось решить, кто подежурит в квартире – Алёна Дмитриевна или Сергей. Между прочим, когда он должен заглянуть?
– Вечером, после работы. Я бы предпочел взять Серегу – он умеет обращаться с оружием.
– Отлично.
– Тяжела женская долюшка, – фыркнула Алёна. – Сидеть и ждать, когда мужикам достается все самое интересное.
– Хочешь повстречаться с аналогом "медузы", которую мы видели в декабре? – вздернул брови Славик. – Пожалуйста, кто бы возражал!
– Аргумент, – согласилась филологесса. – Всегда мечтала поиграть в "Ангелов Чарли", но как видно не судьба. Уговорили, останусь дома. Дальше?
– Присмотрел я вчера один заливчик, метров четыреста правее валуна-ящера. Изогнутый, скрыт кустарником и палым лесом. Рассмотреть, что происходит в глубине, со стороны реки невозможно. Там и устроим точку старта, соберем лодку.
– Лодку? – не понял Славик.
– Ты Неву вплавь форсировать собираешься? А потом пешочком до места? В одном из ящиков – надувная моторка и двигатель, такие лодки используются спецподразделениями ВМФ Франции. Легкая, вместительная, очень грузоподъемная. Мощный и тихий движок, расход топлива мизерный – хватит на дорогу туда и обратно с запасом. Славик, постарайся вспомнить, скандинавы выходят в плавание по ночам?
– Нет. Если я ничего не путаю, фактории на Волхове, Неве и по берегам залива стоят на расстоянии дневного перехода. Отдохнули, и с восходом солнца снова в дорогу. Ночью – только в открытом море.
– Следовательно, если мы выйдем перед рассветом, шанс нарваться на боевой или торговый корабль минимален… Я прикинул на карте, расстояние по воде в одну сторону – около сорока километров, доберемся часа за полтора. День на разведку, с закатом обратно.
– Чрезвычайные ситуации в расчет принимаешь?
– Разумеется, принимаю. Встретим то, с чем не сможем управиться, – немедленно уносим ноги. Никакого геройства, тут вам не окопы Сталинграда. Рисковать нужно умеренно, без фанатизма. В заводи установим радиомаяк, даже если очень захотим, то не заблудимся. Теперь о поддержке со стороны. Говоришь, ты назначил встречу с финнами на завтра?
– Утречком. Старый обещал прийти и еще годи с собой прихватить.
– Скорее, шамана, – поправила Алёна. – Подозреваю, емь не чтит славянский или скандинавский пантеоны, совсем другая форма религии – тотемизм, допустим. Первобытная культура, родовой строй в чистом виде. Безусловно, они куда более развиты, чем племена, населявшие Европу до Рождества Христова, но все равно древность жуткая.
– Человеческие жертвы? – не без иронии поинтересовался Иван.
– Вряд ли. В деревне, как правило, живет одна семья, достаточно многочисленная, чтобы обеспечить выживание рода. Общаются только с ближними соседями, торговля меновая… Замкнутая архаичная культура, уровень бронзового века. Сведений о них почти не сохранилось, да и я не этнограф.
– Замкнутые они или нет, но древнескандинавский выучили!
– Язык международного общения, будто латинский в средневековой Европе. Финны прекрасно осознают все выгоды общения с норманнами: они викингам норку с горностаем, а те привозят еми качественные металлические изделия и зерно.
– Первым делом – расспросить финнов, – кивнул Иван. – Информация нужна как воздух. Какие предметы представляют для них наибольшую ценность? Бусы и зеркальца дарить, как в книжках Жюля Верна?
– Пожалуй, нет, – задумчиво сказал Алёна. – На первом месте для еми стоит благополучие рода. Чтобы все были сыты, одеты, не нуждались в самом необходимом. Припасы на долгую зиму… Знаете, что бы я посоветовала? Стальные болванки. Рессоры, к примеру.
– Рессоры? – изумился Славик. – Зачем?
– Включай соображалку. Полезных ископаемых в нашем регионе нет. Железо для финнов – огромная ценность, дороже любых денег. Кузнечное дело емь освоила, но с материалом колоссальные затруднения, перековывают даже старые ножи… Да ты их озолотишь, подарив самую обычную сталь – заготовки для клинков, наконечников пик и так далее!
– Смотрю на вас и восхищаюсь, – признался Иван. – Безупречная логика. Славику очень повезло с такой помощницей.
– Я была отличницей в универе, красный диплом, – снисходительно усмехнулась Алёна. – Видите, и филолог-лингвист может пригодиться. Хотя бы потому, что я прослушала несколько дополнительных курсов – не зная материальную культуру цивилизации, язык которой изучаешь, не поймешь, как думали эти люди и почему так разговаривали…