Тихоокеанский водоворот - Клайв Касслер 10 стр.

Марч посмотрел на него.

- Что?

- Нигде ни клочка бумаги, - объяснил Питт. - Ведь экипаж проводит здесь свободное время, верно? Тогда почему нет игральных карт, журналов, книг? Ни соли, ни перца, ни сахара...

Неожиданно он умолк на середине фразы и бы­стро прошел вдоль стойки камбуза, от которой пода­вались блюда. Открыл дверцы шкафов и дверь в кла­довку. Везде было пусто. Только посуда и кухонная утварь. С мрачным удовлетворением Питт заметил следы ржавчины на металле посуды.

Марч смотрел, как он задумчиво разглядывает камбуз.

- Что вы об этом думаете?

- Помещение было затоплено, - медленно ска­зал Питт.

- Невозможно, - просто ответил Марч. - В ма­шинном отделении и реакторной...

- ...никогда не было воды, - закончил за него Питт. - Это очевидно. - Невозможно бельем вытереть реактор, но можно восстановить затопленную кают-компанию.

Он старательно прикрыл дверцы шкафов, остав­ляя все так, как нашел.

Они прошли по длинному коридору мимо каюты дежурного офицера, жилых помещений команды и каюты капитана. Питт быстро осмотрел каюту Дюпре, но ничего не нашел; даже одежда исчезла. Казалось, он стоял в больничной палате; пациент умер, и сани­тары уничтожили все следы его существования.

В молчании Питт медленно и молча шел дальше по коридору, пока не оказался в помещении, как он дога­дался, центрального поста. Крепко сжимая в руке Барф, он прошел мимо рядов электронного оборудова­ния. Глаза его не отрывались от панелей, шкал, инди­каторов, экранов радаров, карт и прозрачных экранов слежения. Ему трудно было поверить, что он в субма­рине под водой, а не в Национальном центре управле­ния космическими полетами. "Старбак" и без присмот­ра человека продолжал негромко гудеть, ожидая прика­за проснуться и снова устремиться в глубины моря.

Наконец Питт нашел то, что искал: дверь радио­рубки. Брошенное оборудование стояло наготове, словно ожидая возвращения радиста в любую минуту. Питт сел и, открыв первый же ящик, обнаружил инструкцию к трансиверу. "Добрый старый Флот", - подумал он: руководство всегда должно быть под ру­кой. Он склонился к передатчику, включил все необ­ходимые шкалы и повернул рукоятки настройки. Потом повернулся к Марчу.

- Найдите управление антенной и поднимите ее как можно выше.

Марчу потребовалось шестьдесят секунд, чтобы найти и включить верхнюю антенну. Питт взял мик­рофон; в сверхъестественной тишине пустой подлод­ки, поглощенный своей задачей, он совершенно забыл о возвращении на поверхность. Он настроился на морскую частоту, зная, что его сообщение услышат и в бункере в Перл-Харборе. Кое-кто поверит в приви­дения, злорадно подумал он. И нажал кнопку "ПЕ­РЕДАЧА".

- Алло, алло, "Марта-Энн". Говорит "Старбак". Повторяю, "Старбак". Как слышите?

Боланд тем временем не сидел сложа руки. Не ус­пел Питт открыть спасательный люк, как Боланд при­казал двум своим лучшим людям готовиться к погру­жению. Они должны были доставить дополнительные баллоны с кислородом взамен опустошенных Питтом и Марчем; он полагал, что сейчас запасы кислорода у них уже кончаются. Боланд бессильно ударил кулаком по столу в обсервационном отсеке. Они слишком дол­го находятся на лодке; должно быть, застряли в спаса­тельном отсеке. Проклятый Питт, подумал он. Как он уговорил Марча на такую глупость!

Он схватил микрофон.

- На платформе для ныряния. У вас меньше пяти минут, чтобы вытащить их оттуда. Шевелитесь!

Он снова бросил микрофон, повернулся к экра­нам и уставился на них холодным невыразительным взглядом.

- Сколько еще?

Стенли в пятый раз взглянул на часы.

- Если не будут перенапрягаться, я дал бы им еще три минуты.

Они смотрели, как ныряльщики погрузились в воду и быстро поплыли к подводной лодке. В этот миг в коридоре снаружи послышались шаги; в обсерваци­онный отсек ворвался боцман.

- Мы их засекли! - крикнул он. - Засекли по радио "Старбак"!

- О чем вы говорите? - рявкнул Боланд.

- Голосовая связь со "Старбаком", - более спо­койно ответил боцман.

Радисту показалось, что боцман еще не успел уй­ти, когда через его плечо заглянул Боланд. Радист поднял голову.

- Сэр, вы не поверите, но из подводной лодки с нами говорит майор Питт.

- "Старбак", - начал передачу Боланд, - гово­рит "Марта-Энн". Прием.

Боланд смотрел на микрофон так, словно ожидал, что из него появится Питт.

- "Марта-Энн", говорит "Старбак". Прием.

- Это вы, Питт? Прием.

- Во плоти.

- Как вы там?

- Мы в порядке. Марч шлет привет. - Питт по­молчал, увеличивая громкость. - "Старбак" не затоплен. Повторяю, "Старбак" не затоплен. Если бы мне прислали десять человек, я мог бы привести его домой.

- Что с экипажем?

- Ни следа. Словно и не существовал.

Боланд ответил не сразу. Он пытался осознать не­вероятные слова Питта, тщетно рисуя в сознании по­кинутый корабль без экипажа и командира. Он ниче­го не замечал вокруг себя, не видел, что половина экипажа "Марты-Энн" собралась в коридоре и оше­ломленно молчит. Сначала из недоверия, потом от растущего сознания, что это правда.

- Пожалуйста, повторите!

- На корабле ни души. По крайней мере от носо­вого торпедного отсека до рубки управления в центре.

Мы еще не осматривали кормовые помещения. Кто- то был настолько любезен, что оплатил счет за электричество. Энергию дает левый реактор.

У Боланда подогнулись колени. Он помешкал, кашлянул и сказал:

- Вы с Марчем выполнили задачу. Отправляй­тесь к спасательному люку и возвращайтесь на "Марту-Энн". У люка вас будут ждать люди с запасными кислородными баллонами. Лейтенант Марч рядом с вами?

- Нет. Он отправился на корму в поисках затоп­ленных помещений и чтобы проверить, сидят ли в своих гнездах ракеты "Гиперион".

- Вероятно, вы понимаете, что на этой волне вас принимают на тысячи миль вокруг.

- Кто поверит в передачу с подводной лодки, за­тонувшей шесть месяцев назад?

- Например, наши друзья из СССР. - Боланд помолчал, чтобы вытереть лоб носовым платком. - Предлагаю, что пора заканчивать. Как только Марч вернется, отправляйтесь наверх. Адмирал может потребовать подробный отчет. И кстати, чтобы вы не перепутали, это приказ!

Он так и видел улыбку Питта.

- Отлично, папа. Накрывайте на стол. Будем через...

Голос Питта пропал на середине фразы. Слышал­ся только негромкий шум. Боланд поднес микрофон к губам, щурясь от неуправляемого внутреннего страха.

- Не слышу, "Старбак". Повторите.

По-прежнему легкий шум в микрофоне.

- Ну же, Питт. Черт побери, почему вы молчите?

Единственным ответом была тишина.

Глава 10

Питт сидел неподвижно и молча смотрел на дурно пахнущее бородатое привидение с дикими глазами, стоявшее в двери радиорубки. Он ждал, пока пройдет потрясение и отвратительное зловонное существо вернется в мир галлюцинаций, где ему место. Помор­гал, надеясь, что мозг уничтожит видение, но оно смотрело на него и не исчезало.

Потом оно открыло рот, и послышался хриплый голос:

- Вы кто? Вы не из них.

- О ком вы говорите? - спокойно спросил Питт, контролируя голос.

- Они вас убьют, если узнают, что вы пользова­лись радио.

Голос словно доносился откуда-то издалека.

- Кто "они"?

Рука Питта приблизилась к Барфу и крепко сжала его. Существо в двери не обратило на это внимания.

- Вам здесь не место, - тупо сказало привиде­ние. - Вы одеты не так, как они.

Сам этот человек был в лохмотьях - остатках морского комбинезона, но без знаков различия. Глаза пустые, тело тощее. Питт решил стрелять наудачу.

- Вы коммандер Дюпре?

- Дюпре? - повторил человек. - Нет. Я Фаррис, матрос первого класса Фаррис.

- А где остальные, Фаррис? Коммандер Дюпре, офицеры, другие члены экипажа?

- Не знаю. Они сказали, что убьют их, если я прикоснусь к радио.

- Кто-нибудь еще есть на борту?

- Постоянно двое караульных.

- Где?

- Они могут быть где угодно.

- О мой Бог! - ахнул Питт, весь напрягшись. - Марч! - Он вскочил и усадил Фарриса в кресло ради­ста. - Ждите здесь. Вы поняли, Фаррис? Никуда не уходите.

Фаррис тупо кивнул.

- Да, сэр.

Держа Барф перед собой, Питт быстро переходил из отсека в отсек, время от времени останавливаясь и прислушиваясь. Ни следа лейтенанта Марча, единст­венный звук - далекий гул вентиляторов. Он вошел в помещение, которое сразу узнал: корабельный лаза­рет. Операционный стол, шкафы, заполненные акку­ратными рядами флаконов с этикетками, хирургиче­ские инструменты, рентгеновский аппарат и даже кресло дантиста. Между кроватями, выступающими из противоположной переборки, тело. Питт нагнулся, хотя уже знал, кто это.

Марч лежал на боку, его руки и ноги были согну­ты так, словно они резиновые, кровь окружила тело лужей. Два маленьких, круглых пулевых ранения в грудь навылет; лейтенант лежал на холодной стальной палубе, раскрыв глаза, и невидящим взглядом смотрел на кровь, вытекающую из вен. Движимый инстинктом, древним, как сам человек, Питт наклонился и закрыл Марчу глаза.

Когда горизонтально, по палубе, а затем верти­кально, по переборке, поползла тень, Питт полуаркой изогнул тело, прижал острие Барфа к животу стояв­шего за ним человека и спустил курок. Черная тень на белой стене выдавала неясные очертания то ли писто­лета, то ли дубинки в руках незнакомца, и, промедли Питт хоть долю секунды, он отправился бы следом за Марчем. А так он успел мельком заметить, что его противник - высокий, косматый мужчина в зеленой набедренной повязке. Лицо умное, почти красивое, голубые глаза, буйная светлая шевелюра. Черты лица Питт вскоре забудет. Зато следующее мгновение не забудет до гроба.

Двуокись углерода под огромным давлением вы­свободилась в податливой человеческой плоти. Тело человека мгновенно раздулось и стало невероятно уродливым, живот выпятился, участки кожи между ребрами надулись, как воздушные шарики. Выраже­ние ужаса на лице продержалось долю секунды и исчезло: из носа и ушей на шесть футов во все стороны полетели серо-зеленые внутренности, рот искривил­ся, стал вдвое шире, и оттуда красным скользким водопадом хлынуло вещество внутренностей; одно­временно глазные яблоки выскочили из глазниц и повисли, раскачиваясь, над раздутыми щеками. Руки раскинуло в стороны, и обезображенное тело упало на палубу; углекислый газ вышел через все отвер­стия, и оно вернулось к прежним размерам.

Питт, чувствуя желчь в горле, отвернулся, чтобы его не вырвало, поднял Марча и положил на койку. Он накрыл тело молодого лейтенанта одеялом. Глядя печально и горько, Питт склонился к неподвижной фигуре, словно говоря: "Я не должен был допустить твоей смерти. Черт побери, Марч. Я не имел права дать тебе умереть".

Он встал. Ноги подкашивались. Игра резко изме­нила характер. Водоворот заработал еще одно очко.

Питт снова посмотрел на обезображенный труп на полу и понял, что перед ним осязаемая улика. Это не сверхъестественное существо из космоса. Человек с двумя руками, двумя ногами... и способный пролить кровь.

Питт не хотел больше смотреть. Если где-то на лодке скрывался еще один, Питт знал, что шанса взорвать его изнутри нет. У него была только одна кани­стра с газом. Питт почувствовал себя беспомощным но вдруг его осенило: оружие, тень которого он видел на стене. То самое, что убило Марча. Шаг, другой, и он отыскал его под столом хирургического вида. Он не заметил его раньше, потому что оно напоминало скорее небольшую перчатку с вытянутым указатель­ным пальцем, чем обычный пистолет. Рукоять с уг­лублениями для пальцев, для каждого свое углубле­ние. Рука входит на место так плотно, словно влитая. И лишь короткий, двухдюймовый ствол над большим пальцем свидетельствует, что это огнестрельное ору­жие. Спускового крючка в обычном смысле нет, лишь небольшая кнопка для подушечки пальца; достаточно легкого нажима, в одну-две унции.

Питт не стал проверять оружие. Он быстро вер­нулся в рубку, схватил протестующего Фарриса за ру­ку и потащил к спасательному люку.

Они были почти у цели. Еще десять шагов по ма­шинному и реакторному отделению, и они окажутся у входа в торпедный отсек. Питт резко затормозил, вдавливая подошвы в пол, сдерживая инерцию движения Фарриса вперед: он увидел перед собой человека-гору в коротких зеленых шортах, с таким же стран­ным оружием, как то, что сам сжимал в руке.

Питту повезло: внезапность была на его стороне. Он ожидал столкновения, а его противник - нет. Ни­каких "Кто ты?" или "Что ты здесь делаешь?". Легкое нажатие пальца и почти неслышное змеиное шипе­ние. Оружие Питта заговорило первым.

Заряд из оружия Питта - он до сих по не знал, что вылетает из короткого ствола, - при выстреле в упор попал гиганту в лоб. Тот отлетел и ударился о турбину, повалился вперед, громко грянувшись головой и грудью о палубу. Не успел этот человек испус­тить последний вздох, а Питт уже перешагнул через него и втолкнул Фарриса в дверь торпедного отсека.

Фаррис споткнулся и упал, растянувшись на па­лубе, увлекая за собой Питта. Но перед этим Питт ударился под коленом о порог торпедного отсека и выронил оружие. Боль была такая резкая, словно ему отрубили ногу. Но не боль парализовала его, когда он пытался подняться с палубы, а страх: он головой впе­ред упал в торпедный отсек. Слепо, ощупью Питт ис­кал странное оружие, понимая, что опоздал, что лю­бой из стоящих в отсеке людей легко убьет его.

- Питт? - спросил меньший из этих двоих.

Питт был уверен, что слух и сознание его обманы­вают. Но потом понял, что смотрит в лицо рулевому "Марты-Энн".

Он спросил:

- Вы пошли за нами?

- Коммандер Боланд решил, что у вас с Марчем кончился воздух, - ответил рулевой. - И послал нас вниз с запасными баллонами. Мы прошли через спа­сательный отсек. Не думали, что тут сухо.

Оцепенение постепенно отпускало Питта.

- У нас мало времени. Можно затопить этот отсек?

Рулевой смотрел на него. Второй - в нем Питт узнал одного из палубных матросов - тоже смотрел на него, не понимая.

- Вы хотите затопить...

- Да, черт побери! Хочу сделать так, чтобы ни­кто не мог поднять этот корабль по меньшей мере с месяц.

- Нет, нельзя... - неуверенно сказал рулевой.

- У нас нет времени, - мягко сказал Питт. - Марч уже мертв, и мы тоже умрем, если не поторопимся.

- Лейтенант Марч мертв? Не понимаю. Зачем затоплять...

- Неважно, - сказал Питт, глядя прямо в глаза рулевому. - Под мою ответственность.

И прежде чем выговорить эти слова, вспомнил: то же самое он сказал Марчу.

Второй матрос указал на Фарриса. Тот сидел на палубе и смотрел прямо перед собой в пустоту.

- Кто это?..

- Уцелевший из экипажа "Старбака", - ответил Питт. - Надо поднять его наверх. Он нуждается в ме­дицинской помощи.

Если моряк и удивился, встретив человека, кото­рый уже полгода как мертв, он ничем этого не выдал. Только посмотрел на порезанную кровоточащую ногу Питта.

- Кажется, вам помощь тоже не помешает.

Нога совершенно потеряла чувствительность. Питт радовался, что не хромает: это доказывало бы, что он ранен серьезно.

- Выживу. - Он снова повернулся к рулевому. - Затопите это помещение.

- Есть, - машинально ответил рулевой. - Но я выражаю протест...

- Хорошо, протестуйте, - нетерпеливо сказал Питт. - Можно все-таки затопить лодку?

- Что бы мы ни сделали, хороший экипаж спаса­телей все равно вскроет ее снаружи за два дня. Спаса­тельный люк в этом отсеке - единственный способ проникнуть внутрь, затопить отсек значит затруднить проникновение, если нет возможности добраться до источника энергии. Лучшее решение - перекрыть предохранительные клапаны, чтобы избежать взрыва, потом открыть крышки торпедных аппаратов, чтобы впустить море. Потом отсоединить насосы, на случай, если кто-то попытается включить их снаружи. Веро­ятно, потребуется полтора дня, чтобы понять, что мы сделали, и еще три-четыре часа, чтобы привести все в порядок и под давлением освободить помещение от воды.

- В таком случае для начала перекройте доступ в машинное отделение.

- Есть другой способ выкроить несколько допол­нительных часов, - медленно сказал рулевой.

- Какой?

- Заглушить реакторы.

- Нет, - решительно ответил Питт. - Когда мы все подготовим, нам будет некогда заново запускать реакторы.

Рулевой бесстрастно посмотрел на Питта.

- Да поможет нам Бог, если вы ошибаетесь. - Он повернулся ко второму моряку. - Отсоедини насосы и открой внутренние крышки торпедных аппаратов. Я займусь клапанами и внешними крышками. - Он посмотрел на Питта. - Ладно, Питт, вредительство вот-вот станет фактом. Но, если вы ошибаетесь, мы успеем стать старейшими моряками флота Дяди Сэма, прежде чем перестанем за это расплачиваться.

Питт улыбнулся.

- Если повезет, еще медаль получите.

Лицо рулевого оставалось мрачным:

- Сомневаюсь, сэр. Очень сомневаюсь.

Боланд знал, как подбирать людей. Два его спа­сателя занялись своим делом так спокойно и деловито, словно обслуживали болиды на гонках в Ин­дианаполисе в День памяти. Все прошло гладко. Рулевой пролез через спасательный люк, открыл на­ружные крышки торпедных аппаратов и заклинил выпускные крышки; едва Питт успел обмотать ноги куском ткани, оторванным от одеяла с пустой койки, по корпусу, как договаривались, постучал рулевой. Питт потащил Фарриса в спасательный отсек, а вто­рой моряк тем временем начал открывать клапаны нижних помещений. Когда давление воды внутри и снаружи сравнялось - под потолком осталось всего один или два фута воздуха, - он нырнул и открыл внутренние крышки торпедных аппаратов. И удивил­ся, увидев, как в отсек невозмутимо вплыла голубая рыба-попугай.

Питту тем временем пришлось одевать на Фарри­са дыхательный аппарат и регулятор, потом он натянул на ничего не понимающие глаза маску.

- Я позабочусь, чтобы он благополучно поднял­ся, - сказал появившийся рядом второй моряк и надежно обхватил Фарриса за пояс.

Питт, довольный избавлением от этой заботы, только благодарно кивнул, надел собственный акваланг и сменил баллон с воздухом на полный. Потом моряк острием ножа постучал по крышке люка и пре­доставил рулевому честь открыть люк снаружи.

Теоретически они все могли бы достичь поверх­ности в воздушном пузыре, вырвавшемся из лодки, но теория всегда оставляет место неожиданностям. Акваланг Питта зацепился за край люка, и Питт от­стал. С минуту он висел в воде, беспомощно глядя, как остальные исчезают вверху; они так и не замети­ли, что Питт не участвует в подъеме.