Тихоокеанский водоворот - Клайв Касслер 15 стр.

В роскошном салоне частного генеральского са­молета сидели двадцать человек - вероятно, подумал Питт, двадцать самых смирившихся в мире человек. Смирившихся со смертью: иначе не скажешь. Да, они добровольцы, но такие, в ком жажда приключений побеждает желание прожить долгую и плодотворную жизнь. Все в черных резиновых костюмах на молнии; молния раскрыта, чтобы испарялся пот. У них за спи­ной, прикрепленные к специальным кольцам на полу кабины, громоздились разнообразные приборы и тю­ки различной формы. Ближе к хвосту выстроились ряды кислородных баллонов, надежно закрепленных, чтобы не сорвало при посадке.

Ближайший ныряльщик, блондин со скандинав­скими чертами, посмотрел на вошедшего Питта.

- Безумие, чистое безумие.

Лейтенант-коммандер Сэмюэль Кроухейвен оп­ределенно был очень несчастным человеком.

- Многообещающая карьера в подводном фло­те, и я должен ею рискнуть, бросаясь в океан среди ночи.

- Особой опасности нет. Это почти как загнать машину в гараж, - успокаивающе Питт. - Я бы не стал тревожиться...

Кроухейвен с неподдельным изумлением пере­спросил:

- Загнать машину в гараж? Да вы шутите!

- Посадить птичку на воду - моя обязанность, коммандер. На вашем месте я бы тревожился о том, что будет дальше.

- Я инженер на подводной лодке, - мрачно ска­зал Кроухейвен. - И не создан для игры в коммандос.

- Обещаю не угробить вас и ваших людей при посадке, - спокойно сказал Питт. - А Джордино доставит вас на "Старбак". После этого дело за вами.

- Вы уверены, что лодка не затоплена?

- Кроме носового торпедного отсека, она была сухая, когда я ее покидал.

- Если там ничего не трогали, я могу освободить торпедный отсек и запустить лодку за четыре часа.

- Расписание дает вам четыре с половиной часа. Остается запас всего в полчаса.

- Не очень много времени.

- Сколько есть.

Кроухейвен печально покачал головой.

- Самоубийство, вот что это такое.

- Вы, конечно, понимаете, что, возможно, вхо­дить на субмарину придется с боем.

- Я же сказал, я не коммандо. Потому и позвал этих убийц со стальными глазами. "Котиков".

Питт посмотрел на тех пятерых, на кого указал Кроухейвен. Элита служб безопасности флота. Невозможно не признать, что выглядят они внушитель­но. Сидят отдельно от всех, постоянно проверяют и перепроверяют оружие и снаряжение - массивные, молчаливые профессионалы, обученные и рукопаш­ному бою и готовые к нему - даже под водой. Питт снова повернулся к Кроухейвену.

- А остальные?

- Подводники, - гордо ответил Кроухейвен. - Немногие работали в субмарине такого размера, как "Старбак", но если кто-то и способен привести лодку обратно в Перл-Харбор, так только они. Если, конеч­но, будет работать хоть один реактор. Если придется начинать с холодными реакторами, нам ни за что не уложиться по времени.

- Реактор работает, - уверенно заявил Питт. Он старался казаться спокойным. По правде говоря, не­возможно было сказать, на месте ли еще лодка и ра­ботает ли реактор. Жди и надейся, промелькнуло у него в голове. Больше ничего сделать нельзя, только ждать препятствий и быть готовым к этому. - Но если возникнут проблемы, к 4:30 убирайте оттуда своих людей.

- Я не герой, - с сомнением сказал Кроухейвен.

Питт похлопал его по плечу, повернулся и пошел назад в кабину.

Адмирал Хантер в двадцатый раз за последний час взглянул на часы. Раздавил в пепельнице сигарету, которую нервно курил, встал и пересек забитый людь­ми оперативный штаб, чтобы взглянуть на огромную карту на стене. Возле нее на стуле с жесткой спинкой сидел Денвер, положив ноги на другой стул. Деланное равнодушие Денвера ни на миг не обмануло Хантера. Когда пришло сообщение о положении самолета, он мгновенно выпрямился.

- Малыш, говорит Папаша. Прием.

- Готовлю экипаж к высадке. Направляюсь к клетчатому вымпелу. Прием.

Питт сообщал, что они спускаются к уровню волн и готовятся к посадке в районе подводной горы.

Радист в микрофон ответил:

- Награда ждет победителя. Прием.

- Увидимся в круге для победителя, Папаша...

Голос в микрофоне смолк на полуслове.

Хантер схватил микрофон.

- Давай, Малыш. Говорит Папаша. Прием.

Наступило молчание. Потом послышался чуть

измененный голос:

- Простите за задержку, Папаша. Прошу инст­рукций. Прием.

- Инструкций? - медленно переспросил Хан­тер. - Вы запрашиваете инструкции?

- Да. Прием.

Словно в трансе, Хантер опустил микрофон и от­ключил его.

- Боже, это они, - механически выговорил он.

Денвер не пытался скрыть потрясение.

- Это не голос Питта, - не веря себе, сказал он. - Передатчик Дельфи настроился на нашу частоту.

Хантер медленно опустился в кресло.

- Не следовало соглашаться на этот безумный план. Теперь Кроухейвен не сможет связываться с нами с борта лодки.

- Он может передавать кодированные сообщения через коммуникационный компьютер, - предполо­жил Денвер.

- Разве вы забыли? - нетерпеливо сказал Хан­тер. - К первому выходу "Старбака" в море коммуни­кационные компьютеры еще не были установлены. Радио может работать только на стандартных часто­тах. Пока морская пехота не захватит передатчик Дельфи, он будет следить за всеми открытыми часто­тами. Даже если Дельфи до сих пор не знает наших точных планов, то точно узнает, как только Кроухей­вен начнет передачу.

- И нападет на "Старбак" или разнесет его на куски, - закончил Денвер.

Тихо, так что слова были едва слышны, Хантер

сказал:

- Да поможет им бог. - И добавил: - Только он это и может.

Питт сорвал наушники и бросил на пол.

- Ублюдок отрезал нас! - выпалил он. - Если Дельфи догадается, что мы задумали, он точно подго­товит западню.

- Как приятно знать, что у меня есть такой друг, - сказал Джордино с саркастической улыбкой.

- Тебе повезло. - Питт не улыбнулся в ответ. - Вероятно, адмирал Хантер молит бога, чтобы мы пре­рвали миссию.

- Это невозможно, - серьезно ответил Джорди­но. - Кстати, ты переоцениваешь этого желтоглазого болвана. Ставлю ящик доброй выпивки на то, что ему и в голову не пришло ждать в гости двух величайших подводных грабителей во всем Тихом океане.

- Твои бы слова да Богу в уши.

- Подумай сам, - высокомерно сказал Джорди­но. - Никто в здравом уме не станет добровольно сажать самолет в море среди ночи - кроме тебя, ко­нечно. Этот Дельфи, вероятно, считает наш полет разведывательным. И до начала дня ничего не запо­дозрит.

- Мне нравится твой оптимизм.

- Мама всегда говорила, что на словах у меня хо­рошо получается.

- А как же наши пассажиры?

- Никто их сюда не заманивал. Вероятно, сочи­няют себе некрологи. Зачем их разочаровывать?

- Ладно, начинаем.

Питт постучал по шкале альтиметра. Маленькая белая стрелка почти коснулась самого нижнего деления. Он включил посадочные огни и увидел, как мчится под фюзеляжем вода: стрелка спидометра дрожала у отметки двести семьдесят узлов. Питт надел вторые наушники и некоторое время внимательно слушал.

- Сигналы подводного маркера близки к пику громкости, - сказал он. - Лучше пролететь чуть дальше и снова проверить перед посадкой.

Джордино лениво вздохнул, расстегнул ремень, передвинулся к приборной панели и передал Питту список проверочных вопросов.

- Читай.

Питт читал по карточке, а Джордино отвечал.

- Опережение зажигания?

- Двадцать процентов, в пределах нормы, - от­ветил Джордино.

- Уровни смеси?

- Проверены.

Питт продолжал зачитывать скучные, но обяза­тельные вопросы, а сам то и дело поглядывал на море всего в пятидесяти футах под ним. Наконец он дошел до последнего пункта на карточке.

- Клапаны центрального крыльевого бака и пе­реключатели подачи топлива?

- Закрыты и отключены.

- Все, - сказал Питт, смял карточку и бросил за плечо на пол кабины. - Больше это никому не пона­добится.

Джордино склонился к приборам и показал:

- Звезды у горизонта прямо по курсу... они блед­неют.

Питт кивнул.

- Это туман.

Зловещее пятно вскоре наползло на черную ли­нию горизонта. Питт постепенно сбрасывал скорость, пока спидометр не показал сто двадцать узлов.

- Волшебный миг, - тихо сказал Питт. Он на мгновение заглянул в темные глаза Джордино: его друг не улыбался, его лицо оставалось спокойным и невозмутимым.

- Поверни закрылки на сто градусов, - сказал Питт. - Потом ступай к остальным и веди себя, как скучающий трамвайный кондуктор.

- Буду развлекать их своими лучшими анекдота­ми. - Джордино перегнулся через кресло второго пи­лота и держал рычаг в положении "включено", пока шкала прибора не показала сто градусов. - Пока, приятель. Увидимся после посадки.

Он сжал руку Питта и вышел из кабины.

Дул боковой ветер; Питт чуть повернул С-54, что­бы компенсировать снос. Самолет снизился еще на несколько футов, и Питт отчетливо разглядел в ярком свете посадочных огней гребни волн. Он предпочел бы сажать самолет без огней, но это было невозмож­но. Еще рано, снова и снова мысленно повторял он. Еще три мили. Он за доли секунды может посадить самолет, но в тумане инерция грозит унести его далеко от цели. Скорость упала до ста пяти узлов. "Легче, малышка, еще рано". Питт сосредоточился на том, чтобы ровно держать крылья: если конец крыла заде­нет воду, самолет превратится в гигантскую карусель. Он еще больше снизился и провел самолет в проме­жуток между волнами, собираясь сесть на склон од­ной из них и использовать этот склон, чтобы смягчить удар. Когда самолет коснулся воды, пропеллеры за гондолой двигателей поднимали высокие столбы пе­ны и густой туман начал окутывать кабину.

Словно далекий раскат грома, только громче. Круглый красный запасной огнетушитель сорвался с крепления, пролетел над плечом Питта и ударился в приборную панель. Питт едва успел опомниться, а самолет, словно брошенный камень, уже подскочил над водой и опять ударился о нее алюминиевым брюхом. Потом нос ткнулся в большую волну, и С-54 рез­ко остановился в середине огромного всплеска.

Питт ошеломленно смотрел на туман сквозь по­крытое каплями ветровое стекло. Он посадил самолет. Машина мягко поднималась и опускалась на волнах. Она могла плыть - несколько минут, а быть может, и несколько дней в зависимости от того, сильно ли по­вреждено брюхо. Питт громко выдохнул и расслабил­ся, с удовлетворением отмечая, что аккумуляторы вы­держали толчок и кабина внутри по-прежнему осве­щена. Он выключил зажигание и посадочные огни, чтобы поберечь аккумуляторы, сорвал ремень и про­шел в главный салон.

Люди теперь выглядели гораздо увереннее. Кро­ухейвен первым похлопал его по спине. Остальные выразили свое одобрение свистом и аплодисментами. Все, кроме пяти "котиков". Те уже готовили снаряже­ние, снимали оружие с предохранителей и проверяли готовность друг друга.

- Отлично выступил, Дирк, - широко улыбнулся Джордино. - Я бы не смог сесть лучше.

- Слышать такое от тебя - комплимент из разря­да "голубая лента". - Питт уже надевал аппарат для подводного плавания, прилаживал баллон с кислоро­дом и примерял маску.

- Сколько времени он продержится на воде? - спросил Кроухейвен.

- Я проверил брюхо, - сказал Джордино, осмат­ривая баллоны на спине Питта. - Небольшая течь, и только.

- Может, пробить брюхо и затопить самолет? - предложил Кроухейвен.

- Не самый умный ход, - ответил Питт. - Когда Дельфи обнаружит плывущий самолет без экипажа, он решит, что мы пересели на спасательные плоты. Именно поэтому я оставил все спасательное снаряже­ние в "Хикеме". Нельзя было допустить, чтобы он об­наружил спасательные плоты невскрытыми и неис­пользуемыми. Надеюсь, он станет искать нас на по­верхности, а мы будем внизу.

- Есть более легкий способ стать адмиралом, - ядовито сказал Кроухейвен.

Питт продолжил:

- Когда лодка будет в ваших руках, свяжитесь с адмиралом Хантером на частоте тысяча двести пять­десят килогерц.

Глаза Кроухейвена сузились.

- Вы шутите. Это коммерческая частота. Если я начну передачу на этой частоте, мне прищемит хвост Федеральная комиссия по связи.

- Весьма вероятно, - устало согласился Питт. - Зато вы ускользнете от системы обнаружения Дельфи. Он уже вторгся на наши частоты. Тысяча двести пять­десят - ваш единственный шанс прорваться. Об ос­тальном будем беспокоиться, если доживем до нового восхода.

Питт натянул ласты и проверил регулятор подачи воздуха. Потом выглянул в открытый люк и всмотрел­ся в темноту. Когда самолет опускал нос, волны пере­катывались через концы крыльев. Питт повернулся к Джордино.

- Готов твой волшебный ящик?

Джордино поднял детектор сигналов.

- Начинаем?

- Да.

- Иди и найди нам субмарину, - сказал Питт, кивнув в сторону люка.

Джордино мгновение сидел спиной к воде, при­лаживая мундштук. Потом беспечно махнул Питту; рукой и опрокинулся в море спиной вперед.

За ним один за другим молча последовали пятеро "котиков" Кроухейвена; они с плеском погружались в воду возле самолета. Все уходили с мрачными лицами. Питт посмотрел вниз и увидел, как уходят в глубину огоньки: каждый начинал погружение, направив фо­нарик на идущего впереди.

Питт шел последним. Он в последний раз осмот­рел самолет внутри и, как человек, уезжающий в недельный отпуск, открыл доступ к распределительному щиту и отключил все огни.

Глава 15

Темная теплая вода Тихого океана сомкнулась над головой Питта; он на мгновение расслабился в неве­сомости бескрайнего моря. Круглый луч его фонарика осветил пловца двадцатью футами ниже; тот огляды­вался через плечо, чтобы убедиться, что Питт еще следует за ним. Питту неожиданно пришло в голову, что быть последним в цепочке опасно. Удушающая чернота начала действовать на подсознание: он был уверен, что самые невообразимые хищники готовы ухватить его за ноги. Каждые несколько секунд он поворачивался и светил фонариком во все стороны, но никаких ночных чудищ не встречал. В поле его зрения оставался только еще один человек, невозмутимо плывущий внизу.

Опасения Питта несколько улеглись, когда сквозь стекло маски он увидел дно - до сих пор он мог бы плыть и к поверхности. Вначале скалы казались страшными чудовищами, но когда он доплыл до них и коснулся шероховатой поверхности камня, они стали казаться добрыми друзьями. Испуганный кальмар, первый представитель жизни моря, наискось пересек его поле зрения и исчез. Потом вершины скал остались позади, дно стало песчаным, и адреналин хлынул в кровь: впереди в лучах фонарей показался огромный черный силуэт.

"Старбак" лежал так же, как он его оставил, похо­жий в темноте на гигантское призрачное чудовище. Толкаясь ластами, Питт проплыл мимо пятерых моря­ков в голове цепочки, схватил Джордино за руку и сквозь маску всмотрелся в лицо друга. Черты были чуть искажены светом фонаря, но глаза ярко горели, и, не­смотря на мундштук, ясно была видна улыбка; Джор­дино поднял руку и оттопырил большой палец вверх.

Питт написал на своей доске несколько слов, подплыл к Кроухейвену и показал надпись.

ЗДЕСЬ МЫ ОТКЛЮЧАЕМСЯ. ЛОДКА ЦЕЛИ­КОМ ВАША.

Кроухейвен кивнул, его светлые волосы плыли длинными прядями. Он начал быстро распределять людей: четыре моряка и один "котик" войдут через затопленный торпедный отсек и задраят клапаны и вентиляционные заглушки, открытые людьми с "Мар­ты-Энн". Остальные должны через спасательный отсек проникнуть в сухой отсек субмарины и пройти в рубку управления.

Страх подводников прошел. Теперь они могли положиться на свои мастерство и опыт. Через переднюю часть группа прошла целиком, но тем, кто про­никал с кормы, пришлось разделиться на три смены, ! поскольку спасательный отсек не вмещал всех. Когда I последние пять человек спустились в лодку, Питт за- | крыл люк и ждал, пока не почувствовал, как вода под давлением начинает выходить из отсека. Потом триж­ды ударил рукоятью ножа по корпусу. Почти сразу изнутри послышались три приглушенных удара: это I означало, что пока никаких проблем нет. Питт про­плыл вдоль узкой верхней палубы к носу лодки и I здесь тоже постучал. Ответ пришел не сразу и прозву­чал глуше - из-за акустических условий в затоплен­ном отсеке. Питт написал на доске:

ВХОД ГДЕ-ТО ПОБЛИЗОСТИ. 18 МИНУТ.

Джордино понял. Восемнадцать минут воздуха: Ц столько времени у них было, чтобы найти вход в вер­шину горы. Питт похлопал его по плечу и поплыл вправо. Джордино последовал за ним; они молча скользили над необычным ландшафтом, связанные тонкими лучами фонариков. Они не старались запом­нить ориентиры, веря в компас, привязанный к лево­му запястью Питта; это была их единственная воз­можность вернуться к "Старбаку", когда будет закан­чиваться воздух.

Сначала им встретилась еще одна жертва Водово­рота, медленно материализовавшаяся в сдвоенном луче фонариков. Плиты на боку корпуса гладкие и чистые, ни следа водорослей; крушение произошло недавно. Питт не понимал: он проштудировал список пропавших кораблей, и, если не считать "Старбака", за последние полгода ни одно судно не числилось пропавшим. Как вышло, что такой большой корабль исчез, а в порту не заявили о том, что он не прибыл?

Корабль стоял вертикально, словно еще шел по поверхности, не покоряясь судьбе. Проплывая над палубами, они видели, что это почти круглого вида траулер. Какая жалость, подумал Питт. Превосходный корабль. Фальшборт сверкает, надстройки буквально ощетинились новейшими электронными сканерами и антеннами.

Пока не было видно ни следа людей Дельфи, но на всякий случай Питт знаком приказал Джордино караулить, пока он обыскивает мостик. Джордино махнул рукой, показывая, что понял, и остался у фальшборта под левым крылом мостика; здесь он вы­ключил фонарь и мгновенно растворился в черной глубине.

Питт проплыл в открытую дверь рулевой рубки и оказался в зловещем, похожем на склеп помещении. Он посветил фонариком по сторонам, прикованный к месту изумлением. Обстановка была необыкновенная. Глаза засекли уродливую прозрачную змею, которая, извиваясь, проплыла под потолком и исчезла в венти­ляционном отверстии, потом другая длинная репти­лия скользнула в угол и тоже исчезла в отверстии. Змеи... нет, цепочки пузырей воздуха, который он вы­дыхал; они поднимались к потолку, прежде чем оты­скать выход на поверхность.