* * *
- Что скажешь? Они в самом деле все свободные и ничем не запятнаны? - спросил Кубышка у знаменосца, просматривая свои записи. - Никто из этих задохликов не вызывает подозрение?
- Все вызывают, - отозвался Мурена, для убедительности выпятив нижнюю губу. - Прежде всего, потому, что вербовал их Сульпиций, а этот завербует кого угодно, скоро баб начнет нам в легион присылать. Или детей. Разве не помнишь, как в прошлом году он записал к нам двух рабов?
Раб, посмевший выдать себя за свободного и посягнуть на право римского гражданина служить в легионе, распинался. Это было известно всем невольникам. Так что тем, чье тело безобразили отметины: проколотые уши, следы от ношения рабских ошейников - и уж тем более, кому "посчастливилось" за какую-нибудь провинность огрести клеймо на лоб, никогда и не пытались "освободиться" столь опасным образом. Но те, чье тело не носило знаков рабского состояния, время от времени пытались пробиться в легионы, несмотря на все строгости.
- Но эти-то не рабы, - заметил Кубышка.
- Это уж точно. Но сдается мне, что Кука - "охотник", подменивший того, кому надобно идти в легион.
- С чего это? - тут же заспорил медик. - Они все из Италии, там уже давно нет набора - только добровольцы. Какой толк "охотнику" подменять собой добровольца? Это же не провинция, где хватают кого ни попадя и силком волокут в лагерь.
- Ну, не знаю, может, у парня позорное прошлое, ланиста там, сутенер. Может, папаша содержит лупанарий. Или парень сдуру записался в гладиаторскую школу…
- Про гладиаторов не сочиняй - у него на коже ни отметин каленым железом, ни следов бича.
- Послушайте, Декстр велел выбрать восемь человек именно таких - сомнительных, но ловких, знающих грамоту, но которым деваться некуда, и определить к Валенсу, - напомнил знаменосец. - Вот мы и определим этих восьмерых, пусть служат. Они не рабы, остальное меня не волнует.
- Парни обречены? - спросил медик.
- Предыдущая восьмерка вся сгинула за Данубием. Интересно, зачем Декстр потребовал, чтобы эти умели рисовать?
Медик пожал плечами:
- Он большой урод.
- Ты хотел сказать - оригинал, - поправил знаменосец.
- Сказал то, что сказал.
Глава II
Ликса Кандид
Начало лета 849 года от основания Рима
Эск. Нижняя Мезия
Хотя Пятый Македонский легион основал в этих местах постоянный лагерь почти сто лет назад, еще в конце правления Цезаря Августа, поселок при лагере так и остался маленькой канабой и не превратился в настоящий город.
Прибыв в Эск накануне вечером, новобранцы толком не успели осмотреть поселение. Тогда они, как только миновали ворота, тут же наткнулись на вывеску таверны "У стены", где поели (весьма скудно) и сразу же завалились спать в холодной и грязной общей комнате. Утром, наскоро перекусив, отправились в лагерь. Так что теперь новобранцы не представляли, где можно в Эске повеселиться. Римляне, обустраивая постоянный лагерь для легиона, позаботились отхватить солидный кусок земли - где и лагерь можно было поставить, и канабу разместить, и еще чтобы осталось солидное поле для выпаса скота - как для того, что держали обитатели канабы, так и для мулов и лошадей легиона. Имелось еще немного земли под огороды и под покос - там в основном возились сожительницы и дети легионеров.
Вход в канабу охраняли четверо солдат из вспомогательной части. Впрочем, охранные обязанности были не слишком обременительны. Один из солдат стоял на галерее башни, трое других, полусонных, расположились внизу, якобы контролировали входящих и выходящих из городка. Стены канабы были деревянные, только башни из камня. Башни выступали вперед, точно так же, как и те, что стерегли ворота военного лагеря, на башнях наверху имелись деревянные галереи, с которых можно было обстреливать противника у самых стен снаружи или уже за воротами - коли прорвутся в городок.
И то: Данубий и граница Дакии рядом, строить даже крошечное поселение без стен было безумием.
- Никак новобранцы, - сказал один из караульных, синеглазый, с сожженной до кирпичного цвета когда-то белой кожей и с белокурыми вихрами, дерзко торчащими из-под шлема.
- Никак галл, - отозвался находчивый Кука.
- Я беленький, ты черный. Из Нумидии?
- Из Неаполя. Легионер, в отличие от тебя. Я беленький, ты - черненький. Что будет, если нас смешать?
- Но-но! - Блондин выставил вперед копье. - Я это не люблю.
- Оставь их в покое! - крикнул солдат с башни. - Пусть ребята повеселятся как следует, прежде чем отведают палки центуриона. Кстати, не вздумайте хвататься руками за палку - мигом останетесь без пальцев. Уж лучше по спине и заднице получить, что положено.
- Отбросы арены, - пробормотал Скирон, не придумав более остроумного ответа.
- Э, ладно! - хмыкнул Приск. - Парни наверняка гордятся отметинами на заднице, как другие - шрамами на груди.
- Да уж, лучше получить палкой по заднице, чем палку в задницу, - поддакнул Кука.
В ответ галл, покрасневший как вареный рак, выкрикнул что-то про затраханные задницы цыплят и добавил еще пару слов на своем языке, однако не слишком громко. Легионер, даже будущий, это - легионер, то есть римский гражданин. А солдат вспомогательных войск - это солдат вспомогательных войск, свободный, но до гражданства ему далеко. Вернее - долго. Двадцать пять лет службы.
* * *
Хохоча и гордые выигранной первой битвой, пусть даже эта битва словесная, "цыплята" миновали ворота и направились по мощенной известняковыми плитками улице канабы. Лагерь легиона и этот крошечный городок при нем - жалкие островки Pax Romana, отражения далекой Италии, мутные, расплывчатые, как в плохо начищенном серебряном зеркале. Даже торговля здесь рассчитывала в основном на щедрость и кошельки легионеров: одни являлись в канабу приобрести новую флягу или кошель, другие - серебряную пластину в виде головы оленя или орла для украшения оружия, третьи - бронзовый кубок. Центурионы заказывали для себя самоварные сосуды и жаровни, кровати для любовниц, люльки - для незаконных детей. А кожаные штаны или волчьи шкуры приобретали все - с наступлением холодов под одним шерстяным одеялом или плащом спать в бараках невозможно.
Все дома поселка были на одно лицо - с глухими стенами и крошечными окошечками под красной черепицей с клеймами Пятого Македонского, будто под длань легиона встали, под защиту грозного имени. И то правда: если лагеря отдельных когорт и слабые крепости вполне могли стать зимой добычей заречных волков, то лагерь Пятого Македонского и его канабу даки могли осадить, но вряд ли - разграбить.
- А мне здесь нравится! - опять выкрикнул Кука, явно не ожидавший увидеть подобие маленького городка подле легионного лагеря.
Время было не позднее - лавки открыты. Лавочники, завидев новые лица, наперебой стали зазывать мальчишек к себе - купить новую тунику, или подушку, или одеяло, матрас и прочие приятности для повседневной жизни, благо лагерь был постоянный и к особой строгости жизни не располагал.
- Доблестные воины! - надрывался торговец одеждой. - Сменная туника нужна непременно, иначе от пота ткань сгорит за три дня. Покупайте, у меня самая прочная шерсть во всей Мезии! Есть лен, за полцены отдам!
Парни лишь презрительно выпячивали губы - на новую тунику ни у кого не было денег.
- Еще зайдем! - пообещал Приск.
- Вы что, сдали деньги на хранение? - спросил торговец, и в его тоне явственно послышалось: "Вот простаки, не сумели зажать пару денариев!"
- Местная архитектура не особенно впечатляет, - громко сообщил Кука, игнорируя торговца. - Не иначе префект лагеря проектировал эти шедевры.
Впрочем, один дом выделялся - украшенный по фасаду четырьмя колоннами, в два этажа, как и другие, но гораздо выше соседних. Наверняка внутри две столовые - для большого сборища и для узкого круга друзей, множество спален, просторный атрий, непременно где-то в глубине - перистиль и своя баня.
- Прям усадьба, - восхитился Кука.
- Это наш ликса Кандид построил, - сообщил подметавший улицу городской раб. - Сразу вижу, вы люди богатые, подарили бы старому Каабу четверть асса на баню.
- В канабе есть баня?
- Целых две. Одна маленькая и ужасно грязная, а другая с большим бассейном и мозаичными полами, но там надо платить целый асс, - сообщил раб.
Приск бросил ему медяк.
- Лучше скажи, есть ли в Эске какая-нибудь харчевня, кроме той, что у входа.
- Да полно. Первая, это та, что "У стены", вы, щедрые господа, мимо нее проходили.
- А другие?
- Есть еще "Полная чаша", но вам туда лучше не соваться. Она ветеранская. Там полным-полно отставников, из тех, кто не обзавелся семьей и не взял надела. Они с утра до ночи обретаются в этой таверне, глаза продрали и мигом туда - сидят до вечера с кувшином вина. Если случайно забредет новобранец, драке быть непременно… - Старый Кааб собирал сплетни не хуже мусора.
- Люблю драки! - Малыш выразительно повел плечами.
- А я нет, - буркнул Скирон. - С ветеранами лучше не связываться.
- Вино в тавернах - одни опивки, горячей жратвы ни за что не дождешься. А дерут-то, дерут… будто не баранины кусок заказал, а павлина! - Раб попался из говорливых.
Парни шли по улице, а он тащился со своей метлой следом, не отставал.
- Лупанарий там же, рядом, возле стены, - бубнил Кааб в спину. - Только к тем девчонкам не ходите, они жуть какие грязные. Другое дело - заведение для ветеранов. Но туда вас не пустят. Или потребует столько денег, что жалованья за первый год не хватит.
Новобранцы переглянулись. Кааб, разумеется, преувеличивал, но нельзя сказать, чтобы сильно; достоинства таверны "У стены" они накануне вечером оценили. Нет, поесть там было можно, но повеселиться - вряд ли. Разве что быстро-быстро надраться до бесчувствия и упасть под скамью. Решено было отправиться в винную лавку. Кааб увязался следом, рассчитывая к медяку добавить пару глотков вина, но Малыш наградил болтливого раба пинком под тощую задницу, и тот мигом отстал.
В винной лавке можно было не только выпить разбавленного кислого вина, но и закусить горячей лепешкой из соседней пекарни. Однако опять же под категорию "хорошо повеселиться" это заведение никак не подходило.
- У меня предложение, - объявил Кука. - Отправимся в гости.
- У тебя есть друзья? - не понял Скирон. - Здесь? И кто же?
- Хозяин трактира. Кандид.
- Не думаю, что он настолько простодушен, - хмыкнул Приск.
- Ничего, как гостеприимный хозяин и самый богатый человек в канабе ликса примет гостей, явившихся из другой части мира засвидетельствовать ему свою дружбу, - заявил Кука.
- Нас не пустят, - покачал головой Квинт Марий, шестнадцатилетний юнец с пухлым детским личиком, даже Приск рядом с ним выглядел вполне мужественно.
Накануне вечером Квинт признался Приску, что пошел в легион из-за того, что его обижали и унижали сверстники, особенно любили обыгрывать его родовое имя, всяк остряк непременно торопился спросить - не доводится ли знаменитый полководец Гай Марий сопляку Квинту родней. Озверев от насмешек, Квинт записался в армию, чтобы доказать свою брутальность, сделаться сильным и непобедимым.
- Никому об этом не говори, - посоветовал Приск.
- Почему?
- Тебя начнут унижать здесь.
- Кто? Ты? Кука? Или Малыш? Мы же друзья!
- Это еще надо проверить. Держи язык за зубами!
Квинт восхитился мудростью Приска и охотно кивнул, но спустя полчаса обо всем рассказал Куке.
* * *
В дом ликсы незваных гостей, как и предсказывал Приск, не пустили. Здоровенный, наголо обритый раб-привратник встал у незваных гостей на дороге, плотиной выставив могучие руки.
- У хозяина пир, никого не принимает. Приходите завтра с утра.
- Вот мы как раз и явились на этот самый пир, что ж ты застрял тут, как редька в заднице! - возмущенно воскликнул Кука.
- Тебя точно не звали.
Кука сделал безуспешную попытку пробиться, но привратник стоял намертво, как Леонид под Фермопилами, и напор Куки об эту скалу разбился.
- Есть выход, - сказал Кука, поднимаясь с мостовой и стирая кровь с губы после неудачной атаки. - Вернее - вход. Забраться на крышу и оттуда через отверстие в потолке - в атрий. Ну-ка, Тиресий, поведай, нам в этом доме ничто не грозит?
- Лоб побереги, - отвечал предсказатель.
- Тогда вперед!
План Куки всем понравился. Выпитое натощак вино ударило в головы. Новобранцы мигом обежали дом, выискивая место, где можно начать штурм.
- Легионеры должны брать приступом любую крепость! - с пафосом заявил Кука.
Сбоку нашли подходящее место (соседний дом стоял не вплотную), Скирон подставил плечи, Кука кошкой взлетел на спину другу. Третьим им на плечи взобрался Приск, и в следующий миг Гай был уже на крыше. Черепица загромыхала под его башмаками. Вскоре все восемь очутились наверху - Скирона затаскивали наверх с помощью связанных друг с другом ремней. Новобранцы оседлали конек, глянули вниз. Стало немного боязно.
- Итак, крепость наша! Тебе, Приск, в награду положен венок как первому, сумевшему вскарабкаться на стену! - объявил Кука.
Выяснилось тут же, что дом построен иначе, чем италийские поместья. Атрия в нем не было, сразу же за небольшой прихожей шел внутренний сад перистиль с бассейном в центре и галереями со всех четырех сторон.
Именно здесь пробраться в дом было проще всего. Восемь голов свесились с крыши, каждый пытался разглядеть, что там и как - правда ли в доме пируют. Судя по изумительным запахам с кухни, привратник не соврал. Где-то в глубине, видимо, в столовой, слышались женские голоса.
- Вот они! Держи! - раздалось снизу.
Сразу трое рабов выбежали в перистиль.
Одновременно с криком в лоб Куке угодил камень. Новобранец заорал и сверзился вниз, увлекая с собой дюжину черепиц.
Следом за приятелем скатился Скирон - то ли потерял равновесие, то ли со страху. Приск спрыгнул сам, остальные застряли на крыше. Приск угодил прямиком в крошечную лужу, что скопилась в каменном углублении, и которую в доме, несомненно, гордо именовали бассейном.
- Вон! За дверь их! - завопил все тот же пронзительный голос, и кто-то ухватил Приска за шиворот. Новобранец не растерялся, заехал рьяному рабу локтем в живот, хватка тут же ослабла - охранник явно был не родня Геркулесу.
- Не сметь! Мы гости! - крикнул, озлившись, Скирон.
Его никто не слушал: в перистиль ринулся привратник, второпях налетел на медную статую быка. Бык, этот символ Пятого легиона, громыхая, слетел с постамента и грохнулся на бок. При этом бык сбил Приска, а привратник навалился следом, стремясь ухватить дерзкого, но мешал раскоряченными ногами бык. В этот момент с крыши вниз ринулся Малыш, точь-в-точь копье из катапульты, и заехал привратнику в ухо, так что тот мигом слетел с бронзового быка. Статуя оказалась полой внутри и не такой уж тяжелой, Приск из-под нее благополучно выбрался. Тем временем со стороны кухни прибежали рабы, вооруженные вертелами и палками, но, на счастье новобранцев, в драку вступать не спешили, несмотря на упитанность и габариты. Лишь толстая ключница завопила истошно:
- Грабители!
Действо достигло кульминации, и тогда в перистиль вступил сам хозяин.
В том, что это был хозяин собственной персоной, сомневаться не приходилось. Кто же еще может так выглядеть - дородный, высокого роста, смуглолицый здоровяк лет пятидесяти, в тунике из зеленого сукна, с золотыми браслетами на руках и в венке, опять же золотом, из ажурных тончайших листьев. Вслед за ликсой прибежали женщины - одна уже немолодая, судя по одежде и прическе - его жена, и две девушки, одна лет пятнадцати, другая - около тринадцати или двенадцати, совсем юница. Та, что постарше, смуглая, черноглазая, младшая - белокожая, с синими глазами.
- Прекратить безобразие! - рявкнул хозяин.
Малыш, в этот момент сидевший верхом на привратнике и уже занесший кулак, чтобы выдать очередную плюху, замер. Кука попятился и шлепнулся в бассейн.
- Мы не грабители! - опомнился прежде других Приск.
- Это наверняка от соседей, опять явились подсматривать, - заявила матрона. - Как у нас обед, так их люди на крышу к нам лезут.
- А мы их в котел! - хмыкнул толстяк, сочтя шутку удачной.
Малыш рыкнул, решив, что угроза серьезная.
- Будущие легионеры Пятого Македонского легиона приветствуют достопочтенного и щедрого ликсу Кандида! - сказал Приск любезно, но без тени подобострастия, даже чуть покровительственно, как будто он был военным трибуном, а не будущим рядовым легионером.
- Ну, это… у нас твои тессеры, вот мы и пришли… - вылез, наконец, из бассейна Кука.
- Тессеры в кабак, а не в мой дом, - нахмурился Кандид, сообразив, что видит перед собой не злодеев-грабителей, а горе-новобранцев.
- Мы не хотели обидеть тебя или твою семью, - вновь вступил в разговор Приск. - Но вино, что мы выпили в таверне, так ударило нам в голову, что мы осмелились явиться в дом незваными на германский манер. У этих варваров хозяин принимает нежданных гостей столь же радостно, как и приглашенных.
- Понравилось вино? - спросил ликса.
Квинт хотел сказать "нет", но Скирон дернул его за тунику.
- Плиний Старший называл здешнее вино божественным. - Гай позволил себе улыбнуться.
Обе девицы, синеокая и черноглазая, уставились на Приска, оценив его эрудицию и ораторские таланты.
- Сразу видно, что язык у тебя хорошо подвешен, - засмеялся Кандид, - не удивлюсь, если легат через пару месяцев запишет тебя в канцелярию. Откуда же, орлы или быки - уж и не знаю, как вас называть, - скептически хмыкнул хозяин, - вы явились?
- Из Италии! - гордо объявил Скирон, с видом победителя водрузив ногу на грудь поверженного привратника, будто собирался позировать для скульптуры какого-нибудь императора.
"На тонконогого Домициана очень даже похож, - подумал Приск, - правда, нет еще ни лысины, ни живота".
- У кого будете служить, могучие мужи? - продолжал потешаться Кандид.
- У центуриона Валенса. И еще говорили про какого-то Декстра, мол, что все вопросы к нему, - ляпнул Квинт.
Кандид вдруг перестал смеяться. Нахмурился, глянул исподлобья.