Слабая половина
I.
Мистер Гриббл сидел в своей маленькой гостиной и не знал - сердиться ему или удивляться. Было уже половина седьмого, а миссис Гриббл все еще не было… Что еще хуже, не было и чая.
Его размышления были прерваны звуком поворачиваемого в замочной скважине ключа. Через секунду входная дверь отворилась и в комнате показалась маленькая, беспокойная фигурка миссис Гриббл. Войдя в комнату, она облокотилась на стол и старалась передохнуть, причем этому процессу нисколько не помогало угрожающее положение фигуры ее мужа.
- Я бежала домой как только могла скорее, Генри! - умоляющим голосом заверила миссис Гриббл.
- Где мой чай? - спрашивал супруг. - Что это за безобразие… Огонь в кухне погас и везде беспорядок.
- Я… Я была у адвоката, Генри, и там мне пришлось ждать.
- У адвоката?
- Да, я получила от него сегодня письмо. Он мне сообщил, что бедный дядя Джорж, который уехал в Америку, - умер…
- И оттого ты меня оставила без чаю!.. Это вовсе не извинение… Когда люди становятся стары, они всегда умирают… Это тот самый, который разбогател?..
- Он оставил мне двести фунтов стерлингов в год пожизненно. Генри! - жалобным голосом начала она. - Они, будут платить мне каждый месяц по шестнадцати фунтов тринадцать шиллингов и четыре пенса.
- Двести фун… - начал было мистер Гриббл, забывшись. - Двести фунтов… Иди и приготовь мне сейчас чай! - закричал он. - Если ты воображаешь, что можешь важничать только оттого, что твой дядя оставил тебе деньги, то ты очень ошибаешься… В моем доме я не допущу ничего подобного!..
Он сел на стул у окна и, пока его жена суетилась на кухне, он смотрел в неописуемом восторге на улицу. Двести фунтов ежегодно!.. Но когда жена вошла в комнату с посудой, на его лице было такое выражение, что она выронила из своих дрожащих рук чашку и блюдце.
- Как это приятно, что эти деньги пришли теперь, когда мы оба состарились, - застенчиво начала миссис Гриббл, когда они уселись за чай.
- Состарились?.. - нелюбезно возразил супруг. - Это еще что? Мне пятьдесят два, и я вовсе не чувствую себя старым.
- Ты выглядишь совершенно так же, как и прежде, - послушно согласилась миссис Гриббл, - ты совсем не переменился, а если и переменился, то на такой пустяк, что и говорить не стоит…
- Пожалуйста не болтай лишнего, - сказал супруг, - я вовсе тебя не спрашиваю, как я выгляжу… Когда ты начнешь получать эти деньги?
- Во вторник, первого мая… Адвокат пошлет мне их по почте.
Мистер Гриббл что-то проворчал.
- Как жалко будет уехать из этого дома, - сказала жена, обводя взглядом комнату. - Мы столько здесь прожили хороших лет, Генри.
- Уехать из дома? - проговорил мистер Гриббл, ставя чашку на стол и уставясь на жену. - Это с чего ты взяла?..
- Но мы не можем здесь оставаться, Генри, со всеми этими деньгами, - голос миссис Гриббл начал дрожать. - Сейчас, на Чарлтон Гров строят несколько красивых домов с ванными комнатами, выложенными изразцами каминами и входными дверями, украшенными великолепными витражами. Всего за двадцать восемь фунтов в год.
- Замечательно! - сказал ее муж, с насмешливым блеском в глазах.
- И с садиком перед домом, окруженном металлической решеткой выкрашенной в шоколадный цвет с синими остриями, - продолжала она, с тоской глядя на мужа.
Мистер Гриббл ударил по столу кулаком.
- Этот дом достаточно хорош для меня, а что хорошо для меня, то должно быть хорошо и для тебя. Ты деньги хочешь транжирить, вот чего ты хочешь!.. Хочешь витражи и широкие окна, чтобы праздно сидеть перед таким окном!? Интересно, а ты не хочешь служанку, которая делала бы за тебя всю работу?
Миссис Гриббл виновато вспыхнула и перевела дыхание.
- Мы будем жить, как жили до сих пор, - продолжал супруг. - Деньги меня не испортят. Я вовсе не желаю их разбрасывать по сторонам только оттого, что у меня их есть немного. Если бы жить по-твоему, то мы дожили бы до работного дома.
Он взял свою трубку и принялся задумчиво курить, пока жена уносила чайную посуду и мыла ее. Перед ним в табачном дыму проносились заманчивые видения…
II.
1-го мая он медленно ел свой завтрак, а потом сел с трубкой у окна караулить почтальона. Завидев его, он вскочил и встретил почтальона у дверей.
- Пришло? - смиренно спросила миссис Гриббл, протягивая руку.
Но в ответ ее супруг только разорвал конверт и, передав ей письмо, принялся пересчитывать бумажки и монеты, которые он постепенно медленно складывал в карманы. Потом, видя, что жена смотрит на него, он взглянул на часы и, надев на голову шляпу, вышел на улицу.
Вечером он пришел домой очень поздно и вид его не вызывал желания разговаривать. Миссис Гриббл принялась только вздыхать и прикладывать платок к глазам.
- Это все равно не поможет! - заметил ее супруг, - и этим ты его не вернешь!..
- Кого? - спросила удивленно жена.
- Дядю Джоржа, конечно!
- Я не о нем думала! - храбро возразила миссис Гриббл, - я думала о…
- А должна бы, кажется! - перебил ее муж. - Он вовсе не мой был дядя, но я все-таки о нем думаю сегодня целый день… Вот и этот пирог, что я тебе принес, все это ты по его милости имеешь.
- Я думаю о моем платье, - сказала миссис Гриббл, крепко сжимая под столом руки. - Как только я узнала что надо идти говорить об этих деньгах, я сразу же подумала, что у меня нет для этого подходящего платья… Мои старые все износились, а что касается шляпы и жакета, то…
- Продолжай! - с ожесточением воскликнул ее супруг. - Продолжай… Вот, я только что это сказал… Отдай только тебе эти деньги, и ты сделаешься еще беднее, чем прежде.
- Мне стыдно на улицу показаться! - проговорила снова миссис Гриббл.
- Место женщины не на улице, а дома, - заметил муж. - И если я доволен твоим видом, то остальным до этого дела нет…
- Но что же мы тогда будем делать с деньгами? - дрожащим голосом спросила миссис Гриббл.
- Довольно!.. - решительно заявил супруг. - Кажется, все эти годы я знал, что я делаю, буду знать и теперь. Что ты сказала!.. Что?.. Повтори.
Миссис Гриббл повернула к нему свое побледневшее лицо.
- Я… Я сказала, что эти деньги мои… - наконец смогла она проговорить, замирая от ужаса.
Мистер Гриббл встал и с минуту смотрел на нее. Затем отшвырнул ногой стул и, сняв с гвоздя шапку, он хлопнул, что было мочи, входной дверью и зашагал по направлению к Графтон-бару.
Вернулся он после одиннадцати, и даже зрелище его супруги, усердно штопавшей свое старое платье, не могло привести его в менее веселое настроение. Повернувшись на одной ноге, он вынул перо из шляпки миссис Гриббл и, легкомысленно воткнув его себе в волосы, произнес, слегка покачивая головой:
- Дядя Джорж умер!.. Жалко, что я не был с ним знаком… А хороший был человек.
Он снова качнул головой и уставился на свою жену.
- Он был член общества трезвости, - с умыслом заметила та.
- Он был член общества трезвости! - повторил супруг, не спуская с нее бессмысленного взгляда. - Хороший человек… Дядя Джорж член трезвости…
Миссис Гриббл принялась складывать свою работу.
- Спать пора! - заявил мистер Гриббл и, напевая, направился вперед по лестнице.
III.
Его прекрасное расположение духа испарилось на следующее утро, когда после легкого завтрака, состоявшего из пяти чашек чая, он тяжелыми шагами отправился на работу. Было прелестное весеннее утро, и его положение, - положение человека, обладающего двумястами фунтами годового дохода и с головной болью отправлявшегося на работу, казалось ему просто абсурдом… К чему деньги без свободы!..
Работа в этот день казалась ему более легкой, так как у него было сознание, что он каждую минуту может ее бросить и отправиться на прогулку, навстречу солнцу. К концу недели он принял решение. С каждым днем ему казалось все неудобнее вставать так рано и торопливо завтракать… В понедельник утром, с руками в карманах и с загадочной улыбкой сфинкса, на беспокойный вопрос супруги: "не опоздает ли он?", лениво заявил: "сегодня слишком хороший день, чтобы идти работать".
- Да и вообще все дни слишком хороши чтобы в них еще работать, - спокойно продолжал он, - и поэтому я предупредил хозяев, что через неделю я от них уйду, а пока я высказал им, что я о них думаю. Они мне сказали, что я могу уйти теперь же, а не через неделю.
- Но ведь ты не бросил все-таки работы? - спросила жена.
- Ну, чего ты смотришь!.. Я работал для тебя тридцать лет и теперь нахожу, что этого довольно. Теперь твоя очередь!..
- Но в твои годы трудно найти другое место, - кротко возразила жена, - особенно если они не дадут тебе хорошего аттестата.
- Место?.. - воскликнул супруг. - Какое еще место, когда я говорю, что навсегда бросил работу… Человеку с моими способностями смешно работать за тридцать пять шиллингов в неделю.
- Но подумай, если что-нибудь случится со мной! - возразила дрожащим голосом жена.
- Не очень-то похоже… Ты достаточно-таки крепка… А если случится… Так что же, - тогда твои деньги достанутся мне!..
Миссис Гриббл покачала головой.
- Мне это завещано только пожизненно, Генри, разве я тебе не говорила? Я думала, что ты знаешь, что, когда я умру, деньги перестанут выдавать.
- А что же тогда будет со мной, если ты умрешь? - спрашивал огорошенный неожиданной новостью мистер Гриббл. - Я-то что буду делать?..
Миссис Гриббл приложила платок к глазам.
- Помни, что ты и твой драгоценный дядюшка погубили меня… - наконец смог он проговорить. - Сперва дали мне деньги, а теперь оказывается, что стоит тебе захотеть отправиться на тот свет, и я на улице!..
Миссис Гриббл вздохнула, а ее муж после еще нескольких замечаний по поводу прошедшего и будущего дяди Джоржа объявил, что он отправляется к адвокату узнать, нельзя ли что-нибудь будет сделать. Он вернулся назад в безмолвной печали и остальной день провел дома, куря трубку, которая потеряла теперь для него свой аромат, и озабоченным взглядом следя за маленькой, тощей фигуркой хлопочущей по хозяйству жены.
IV.
Плата за второй месяц беспрекословно перешла в его карман, и на этот раз миссис Гриббл даже не заикнулась насчет нового платья и шляпки. Она только нервно закашляла.
- Простудилась? - спросил беспокойно супруг.
- Не думала! - ответила жена, удивленная и тронутая такой необычной для нее внимательностью супруга, и она опять кашлянула.
- Это в горле у тебя или в груди? - спросил снова муж.
Миссис Гриббл кашлянула опять, чтобы удостовериться, откуда это. После пяти покашливаний она заявила, что думает, что это у нее от груди.
- Лучше, если ты не выйдешь сегодня, - угрюмо посоветовал мистер Гриббл, - и не стой на сквозняке. Я принесу потом микстуру от кашля. Может быть хочешь лучше лечь на диван?
Жена поблагодарила его и легла. С дивана она следила полузакрытыми глазами за тем, как супруг убирал остатки завтрака. Это случилось с ним в первый раз в жизни, и миссис Гриббл не могла отрицать важности ее кашля. Внезапно перед ней открылось целое поле действий в связи с пользой, приносимой ее болезнью.
Она принимала микстуру от кашля целую педелю, а затем у нее появились другие симптомы, очень беспокоившие нежного супруга. Она не могла взойти наверх без того, чтобы не начать задыхаться…
- Лучше бы ты пошла к доктору! - решил, наконец, супруг.
Миссис Гриббл пошла. Несколько лет тому назад доктор сказал ей, чтобы она много не работала; теперь она могла ему сказать, что собирается последовать его совету.
- Видите ли, теперь, чтобы не волновать мужа, я могу начать меньше работать, - объяснила она доктору, предварительно рассказав ему обо всем.
- Если случится что-нибудь со мной… - начала было снова пациентка.
- Ничего не случится! - перебил ее доктор. - Оставайтесь завтра утром в постели, я приду вас навестить.
Он пришел на другое утро и в сопровождении растерянного супруга прошел наверх. Там он произвел тщательный осмотр.
- Скажите девяносто девять! - приказал он, приставив трубку к ее груди.
Миссис Гриббл говорила девяносто девять, пока у ее мужа не заболели от этих слов уши. Доктор, наконец, кончил осмотр и, закрыв свой мешок, стоял несколько минут, задумавшись.
- Лучше, если вы полежите недельку, - сказал он наконец, - покой много вам принесет хорошего для здоровья.
- Ничего серьезного, надеюсь? - спросил доктора внизу мистер Гриббл.
- Если о ней хорошо позаботиться, то она выздоровеет, - ответил доктор.
- Заботиться? - пренебрежительно повторил супруг. - Что же с ней такое?
- Она никогда не была очень крепка, а с летами болезни сердца усиливаются, как вам может быть известно. При благоприятных условиях она может прожить еще довольно долго. Главное, не надо волновать ее. Надо стараться все делать, как она хочет…
- Как она хочет? - повторил, не веря своим ушам, мистер Гриббл.
- Пусть она как можно меньше работает, - продолжал доктор, беря свою шляпу, - балуйте ее как можно больше. И главное, чтобы она не волновалась.
Он пожал руку напуганному до ужаса мистеру Грибблу и ушел, усмехаясь. Мистер Гриббл никогда не был в числе его любимцев.
Два дня любящий супруг делал всю домашнюю работу и ухаживал за больной. Потом это ему надоело, и он согласился взять служанку.
Мистер Гриббл почувствовал великое облегчение, когда, наконец, миссис Гриббл сошла вниз, и он нашел, что у нее вид гораздо лучше.
- Я думаю, что это дом виноват, - сказала она со слабой улыбкой. - Я никогда не чувствовала себя в нем хорошо.
- Однако, прожили мы в нем достаточно, - возразил, едва сдерживаясь, супруг.
- Тут так тесно и темно, и я уверена, что я в нем проживу недолго.
- Глупости! - проворчал муж. - Выходи больше на воздух, вот и все…
И миссис Гриббл начала делать прогулки, результатом которых был счет, принесенный мистеру Гриббл из магазина мод.
Мистер Гриббл, весь дрожа от злости и удивления, стоял перед женою со счетом в руках.
- Один фунт два шиллинга три пенса и три фартинга, - прочитал он. - Это, вероятно, ошибка, это не ко мне!..
- Мне пришлось купить материал для нового платья, - объяснила жена, поднося руку к сердцу, и ложась с полузакрытыми глазами на диван. - Ты хотел, чтобы я выходила, - продолжала она, - а выходить мне было не в чем.
В горле мистера Гриббл что-то заклокотало. Не доверяя себе, он вышел на задворок и, усевшись на бочку и зажав голову в руках, принялся раздумывать о дальнейшем. За первым счетом последовали другие. Полагаясь на благоприятное действие на человеческую натуру новых платьев, мистер Гриббл благоразумно промолчал, тем более, что совсем недавно, когда он, было попробовал высказать свое неудовольствие, миссис Гриббл слегла в постель на два дня, и он имел с доктором крупное объяснение.