- А мне нравится такая раскладка, - сказал Джон Полански, - при ней гораздо меньше возникает причин для семейных заварушек… Это вроде как особый клуб для отцов-джентльменов. Не прочь и я стать его членом…
- Тебе, Джонни, не хватает для этого одной малости, - проговорил Эб Трумэн.
- Какой же?
- Прежде надо стать отцом…
Все рассмеялись.
- За этим дело не станет. Дай только вернуться в Форт-Лодердейл. Приглашаю всех на свою свадьбу! Особенно вас, пани Нина…
- Я успею лишь на свадьбу вашего сына, Джон, - улыбнулась Нина. - Или даже внука…
- Черт возьми! Я совсем забыл… А может быть, попросимся у этих Детей в семьдесят шестой год? А, командир?
Роберт Нимейер не ответил, и Джон Полански вздохнул.
- Что ж, - сказал он. - Разойдемся по своим временам. Но если доживу до свадьбы внука, я разыщу вас, пани Нина…
Корабли уходили утром.
Первым выбралась из бухты Острова Времени белоснежная "Коитиро Мару № 6". За ней отправился "Святой Патрик". На корвете находились американцы и часть команды с японской шхуны. Они должны были помочь дону Кристобалю де ла Гарсиа довести корабль до назначенного Фитауэром квадрата.
Замыкала флотилию "Палома" со своими прежним капитаном и командой. Кораблям предстояло войти в пролив между Кубой и Гаити, подняться по меридиану вверх и ждать каждому своей участи в назначенной точке, рассредоточившись друг от друга на расстоянии не менее полутора миль.
Раздались прощальные звуки сирен и перезвон судового колокола на "Святом Патрике".
Питер Сухорук в окружении Акатль, Ицы, Вахи, Крумы и держащей на руках новорожденного младенца Усумасинты стоял на берегу и смотрел в бинокль на уходящие к горизонту корабли.
- Вот и проводили гостей, - сказал он, опуская бинокль, и ласково взглянул на Усумасинту. - Будем жить дальше…
В это время за спиной его послышался вдруг неясный шум. Питер повернулся и вопросительно взглянул на Акатль. Громкий возбужденный шепот… Вот снова завозились за тростниковой стеной хижины, и все покрыл звонкий голос старшей дочери Питера Драйхэнда-Сухорука:
- Джонни, перестань безобразничать! Джонни, не кроши лепешку Елене в чай!
Глава двадцать третья
Они ждали.
Безо всяких происшествий добрались люди, явившиеся из прошлого, до намеченной Старшим Отцом зоны. Сам Фитауэр с группой молодых дельфинов провожал корабли до места. Затем корабли рассредоточились по четырем углам квадрата: "Коитиро Мару № 6" легла в дрейф в северо-западном углу, "Святой Патрик" с оставшимся в одиночестве старым капитаном стоял в северо-восточном, "Палома" находилась на юго-востоке, а резиновая лодка с американским экипажем погибшей "Дакоты" - на юго-западе. Лодку им отдал капитан японского судна Кобэ Нисиджима. Отсутствующего Рейнолдса было решено числить погибшим при посадке самолета на воду.
- Осталось полчаса, Юрий Алексеевич, - сказал Хуан Мигуэл. - Интересно, с кого они начнут…
День был ясным, солнечным. На море спокойно. Корвет и шхуна хорошо были видны невооруженным глазом. Лодка с американцами сидела низко, но в бинокль можно было рассмотреть длинный шест, на нем летчики укрепили звездно-полосатый флаг.
- Не верится даже, что пройдет полчаса, и мы разом окажемся у себя дома, - проговорила Нина.
- А что, ежели Дети не сумеют перебросить нас в 25 июля 1976 года? - шутливо встревожился Дубинин. - Кинут в первое августа… Как тогда объясним прогул?
- Напишем общее заявление, Виктор Васильевич, - сказал Леденев. - Авось и поверят…
- Не надейтесь, - откликнулся де ла Гарсиа, он не отрываясь смотрел на корабли, боясь пропустить момент переброса во времени. - Никто не поверит. Массовая галлюцинация - только и всего… И рассчитывайте, друзья, на возросшее у Детей чувство ответственности, новое отношение к качеству проделанной работы. Я верю, что мы угодим к себе тютелька на тютельку.
- Ты хотел сказать "тютелька в тютельку", Ваня - заметила Нина.
- Точно так… Странно. Чем ближе к дому, тем чаще я стал путать русские выражения. Надо менее редко встречаться с вами, друзья…
- За этим дело не станет, было бы твое желание, - сказала Нина. - О чем вы так задумались, Виктор Васильевич?
- Сожалею, что не довелось встретиться с ними, - проговорил Дубинин, грустно улыбнувшись. - Каюсь: не удержался бы, задал бы кучу вопросов о судьбах грядущей энергетики.
- Этого они и испугались, - усмехнулся Хуан Мигуэл. - Виктор Васильевич насел бы на них по части электричества. Я закидал бы вопросами по астронавигации. Сеньора Нина выяснила бы, как справились они с сердечно-сосудистыми заболеваниями и раком. Нашлись бы вопросы и у Юрия Алексеевича.
- Очень надеюсь, что наши потомки забыли о существовании такой профессии, как моя, - сказал с улыбкой Леденев. - А вопросы у меня конечно нашлись бы. Я спросил бы, как сумели они преодолеть одно из современнейших противоречий, когда наука неуклонно движется вперед, а этика отстает от технических возможностей человека, нравственность людей топчется на месте… А порою совершает и рывки назад, в пещеры питекантропов. Разрыв уже слишком велик, чтобы продолжать закрывать на это глаза.
- Да, - после некоторой паузы сказал капитан де ла Гарсиа. - На этот вопрос и я хотел бы получить ответ. Но они пренебрегли общением с нами…
- Нет, Хуан, - возразил Леденев. - Тут имело место не пренебрежение. Здесь иное… Мне кажется, что я вот-вот ухвачу самую суть, но тщетно. Суть ускользает…
- Смотрите! - крикнула Нина. - "Святой Патрик" исчез!
- Эх, прозевали, - с досадой сказал Хуан Мигуэл. - Смотрел в это время на японцев… Как же старый капитан доберется в одиночку до берега? Без команды дону Кристобалю не справиться с корветом.
- Дети, наверно, придумали выход, - произнес Дубинин.
- Дети, Дети, - проворчал де ла Гарсиа. - Уж слишком мы все уверовали в них. Надо самим пробиваться всюду. В том числе и сквозь время… Ага! Вот и "Коитиро Мару" настал черед! Теперь я видел… Был корабль - и не стало его.
- Теперь мы или летчики, - сказал Дубинин. - На всякий случай давайте простимся, товарищи.
- Что с вами, Виктор Васильевич? - удивленно спросила Нина.
- Вдруг нас… того… В разные стороны раскидают. Так что простите, ежели чем обидел кого. Знаете, так уж положено перед концом у русских…
- Да будет вам, Виктор Васильевич, - успокоил инженера Юрий Алексеевич. - Мы еще порыбачим с вами на челябинских озерах. Что ты там видишь в бинокль, Хуан? Американцы на месте?
- Пока на месте… Хоп! Нету их больше, Юрий Алексеевич. Сидят в лодке в сорок шестом году и ждут помощи от Береговой охраны. Очередь за нами.
"Сейчас наша очередь, - подумал Леденев. - И до чего-то я не сумел додуматься. Наши далекие потомки… Они не захотели встретиться с нами и надеялись, что мы поймем почему. Надеялись… Значит, не считают нас неспособными оценивать их поступки. Подожди, подожди… Кажется, понимаю, в чем дело. Да, да! Конечно, это именно так… Они опасались ввергнуть нас в шоковое состояние. Ведь их могущество и в передаче через Фитауэра подавило нас. Но существование дельфина-посредника смягчило эмоциональный удар, которому подверглось наше сознание. Мы испытали примерно те же чувства, какие испытываешь, читая фантастический роман. В передаче другого это не так ощутимо… Иное дело, если б мы увидели воочию носителей такого Разума и знали при этом, что в принципе это те же люди, как мы… Дети понимали, что этим они подавили бы нас, возбудили сильнейший комплекс неполноценности. Но у них развито не только техническое могущество. Они колоссально развились этически, нравственно. Величайшее чувство такта не позволило им встретиться с нами, так далеко отставшими от них… Вот в чем главное отличие наших Детей. Да, отстали мы далеко, но не безнадежно…"
Юрию Алексеевичу захотелось поделиться со спутниками возникшими у него мыслями, но сделать этого он не успел.
Из Гаваны в Матансас Юрий Алексеевич приехал вечером в субботу, 24 июля. Он подумал, что прекрасно переночует у капитана де ла Гарсиа на "Паломе", и нет ему никакого резона подниматься на рассвете, мчаться, сломя голову на заказанном из гостиницы такси.
На мерно покачивающейся у причала яхте замечательно спалось. Проснулся Леденев рано, полежал немного в узковатой для него койке, затем почувствовал вдруг, что надо подняться, выйти на палубу и глянуть на причал. Там и гость, поди, дожидается, и Хуана необходимо поднять в носовом кубрике…
Юрий Алексеевич ополоснул лицо у крохотного умывальника, вытираясь, подумал, что не мешало бы и побриться. Он зажег спиртовку, поставил на огонь воду в кофейнике и по короткому трапу вышел в кокпит.
На причале у борта "Паломы" стоял Виктор Васильевич Дубинин. Он держал в руках рыболовные снасти и виновато улыбался. Рядом с инженером-энергетиком Юрий Алексеевич увидел высокую молодую женщину.
"Красивая", - подумал Леденев.
Примечания
Печатается в сокращении.
1
На Кубе право носить бороду предоставлено лишь сподвижникам Фиделя Кастро, которые сражались с войсками диктатора Батисты, или лицам, имеющим особые заслуги перед революцией.
2
Перестаньте, Полански (англ.).
3
Международный сигнал бедствия, произносимый голосом по радиотелефону.
4
Условный сигнал, обозначающий: "Конец передачи. Перехожу на прием". Употребляется американскими авиационными и морскими радистами.
5
Редкие летние штормы в районе Бермудских и других островов Вест-Индии, которые приходят от норда и норд-веста и достигают большой силы.
6
Выдается в армии США за боевое ранение.
7
От слова "агностицизм". Так именуется идеалистическое философское учение, отрицающее познаваемость объективного мира и объективное значение истины.
8
Поправку компаса определяют по азимуту солнца в момент, когда светило коснется горизонта своим верхним или нижним краем.
9
"Тени в море" (англ.).
10
"Великое восстановление науки" - незавершенный генеральный труд великого английского философа Френсиса Бэкона (1561–1626).
11
Драйхэнд означает в переводе с английского "Сухая рука".
12
Совершенно верно… Я хочу петь и танцевать (англ.).