Нэфри хихикнула, но ничего не сказала. Очень интересно, как воспримут его появление в племени Араго-Ястреба, если там еще остался кто-то живой.
В какой-то миг на них налетел ураган, остервенело качнул деревья и помчал себе дальше. Девушка едва удержала на себе то, что и без того можно было назвать лишь пародией на одежду.
- Что это? Сколько здесь была, такого не видела…
- Это от ударной волны, - ответил Форгос. - Она обогнет планету, может, даже не раз.
Они оказались на околице деревни Птичников. Здесь неподалеку на Ноиро напал зверь, и Нэфри помнила ту ночь, словно она была вчера. Несколько дозорных, не особенно прячась, кинулись в деревню с криками "Та-Дюлатар! Та-Дюлатар!"
- Это они что, обо мне? - обернулся Форгос.
- Угу, о вас! Придется вам побыть богом.
- Богом-то я как раз еще не был. И что, сложная специализация?
- Сейчас увидите.
Жители деревни высыпали им навстречу. Многие узнавали и Нэфри, улыбались ей. В окружении толпы путешественники вошли в поселок, где на площади их ждал вождь Араго. Он поклонился Форгосу, а потом что-то сказал. Бывший мэр покривился и, округлив глаза, послал Нэфри вопрошающий взгляд.
- Он говорит, что рад вашему возвращению, - давясь от смеха, перевела девушка. - Спрашивает, где бы вы хотели остановиться. Это он о доме.
- Послушай, ты им скажи, что мне там чем-то прилетело по голове и я напрочь забыл их язык. Ах да, и еще скажи, что я прошу выделить тебе какой-нибудь загончик, где ты могла бы спокойно переодеться.
- Во что?
- Ну, я там взял тебе кое-какие вещи.
- Ч… Что?!
Долго сохранить серьезность у Форгоса не получилось. Он тоже фыркнул и захохотал, закрываясь от тумаков разъяренной Нэфри, вопившей, что он, таская с собой одежду, заставлял ее сверкать задом и не дал переодеться еще в Тайном. А Птичники в растерянности смотрели на эту сцену и не знали, что им делать.
- Ее укусил бешеный шмель, - подставляя под удары плечо, объяснил мэр замершим с приоткрытыми ртами зрителям, которые все равно не поняли ни слова. - Она не всегда такая, правда!
Спустя пару часов они с переодевшейся Нэфри уже бодро шагали к перекопу Айдо. Обещаниями вернуться Форгосу удалось отделаться от уговоров дикарей, умолявших, чтобы бог-целитель остался в деревне. Девушка переводила нарочито коряво, желая пощекотать ему нервы. Но бывший мэр был так доволен своим новым - независимым - положением, что ничего не могло вывести его из себя. И даже слезящиеся без очков глаза и приступы сенной лихорадки, во время которых он безбожно чихал, пугая птиц, не нарушали идиллию в его душе.
- Протоний покарай! Оказывается белый свет - существует! И в нем живут люди! - раскидывая руки, будто желая обнять весь мир, время от времени восклицал он.
- Вы говорите так, как будто вас держали в тюрьме, мэтр Форгос.
- Меня держали хуже, чем в тюрьме, Нэфри! Ты даже не представляешь себе, что такое - девятнадцать лет в подземелье! Я родился в том же городе, что и ты, я с детства не вылезал из степи и гонял верхом на самых сумасшедших скакунах, потом уехал в Кемлин учиться, вернулся… и тут началось. Ты помнишь родной город?
- Нет, но я помню Са-Аса, я там выросла.
- Са-Аса… Да, и теперь все пошло прахом. Узлаканские националисты добились своего, наши параноики - своего…
- А вы, я так понимаю, своего?
- О, да! - злорадно улыбнулся он. - Еще не совсем, но добьюсь - когда ты спасешь Ноиро и когда мы устроим этим ублюдкам огненный душ с небес. Мне теперь не для чего жить: Кьемме больше нет, а это значит, что попытка провалилась.
- Какая попытка?
- Гм? А ты не знаешь историю о расколотых душах? Ты же жила в Узлакане…
- Не довелось…
- История о расколотых душах - это рассказ о том, как в древности люди утратили свои знания о жизни, уподобились зверям, но зверям с человеческой развращенностью, и за это перестали быть целыми. Души раздробились на части и начали рождаться в разных телах. С тех пор люди ищут частички самих себя, если находят, то становятся друзьями и пытаются вернуть прежние знания, чтобы при следующем рождении душа стала хоть немного целее, чем в предыдущем…
- Значит, если вы все-таки остались жить после смерти моего папы, это зачем-то нужно.
- Может быть, - пожал плечами Гатаро и, морщась, поправил натиравшую лямку рюкзака.
Потом они долго тряслись в местном автобусе по разбитым франтирским дорогам. Форгос безмятежно дремал, а Нэфри никак не могла побороть желание выйти на перекресток и поискать своих. Однако бывший мэр знал, о чем говорил, и девушка не сразу решилась нарушить запрет. Она выскользнула очень осторожно, оставляя себе пути к отходу, протянула мысль об Учителе к спиральному вороту и отправила тихий, очень узкого диапазона Призыв. Тут же последовал ответ, и она, радостно вспыхнув, поспешила спрятаться, чтобы не заметили.
Та-Дюлатар возник на перекрестке.
* * *
Несколько часов блужданий по развалинам не дали ничего. Карта Эгмона и Хаммона теперь была бесполезной: все коридоры Тайного обрушились, а если верить Тут-Анну, комната с ТДМ находилась на большой глубине под землей. То здесь, то там что-то горело, отравляя небо чадом и копотью.
Когда небесный камень врезался в землю, а купол ОЭЗ накрыл Элинора непроницаемым пузырем, все, находящееся в радиусе пятидесяти кемов, расшвыряло в разные стороны, а деревья сломало и повалило макушками наружу от эпицентра взрыва. Ударная волна покатилась по планете ураганом. В морях вздыбились гигантские волны, топя побережье. На северных островах проснулись вулканы и выбросили в небо тучи пепла. А потом все стихло…
…Элинор устало прислонился к стене. В глазах у него все плыло, и уже давно. Сначала он списывал это на жару пустыни и задымленный воздух, но симптомы были странными: за квартал отсюда у него пошла носом кровь и затрепетало нутро от тошноты. Что-то шло не так. Он чувствовал опасность, но чем она была? Не этими ли странными животными, похожими на крупных крыс, которые носились сейчас по развалинам города и поблескивали глазками в его сторону?
Тихий и осторожный Призыв коснулся его сознания и тут же смолк. Кристиан сел на землю, уперся спиной в каменный бордюр, чудом уцелевший после удара, и, поборов приступ тошноты, вышел на перекресток.
"Учитель!" - Нэфри выбежала к нему, пылая, словно небо на закате.
"Наконец-то! - подумал он, подхватывая ее на руки. - Где ты?"
"Я еду во Франтир. Что случилось в Кийаре, Учитель?"
"Похоже, здесь упал осколок ядра кометы".
"Вы там… физически?" - ужаснулась девушка, на радостях обнимая черного Незнакомца.
"Да, конечно. Я искал тебя".
Нэфри торопливо отстранилась:
"Учитель, уходите оттуда скорее! Форгос сказал, что там может нарушиться целостность контейнеров с радиоактивными веществами!"
"Вот оно что… - Та-Дюлатар усмехнулся, вначале пораженный ужасом, а потом вдруг ощутив ледяное безразличие. - Ну что ж, видимо, мне конец: я успел схватить максимальную дозу. Значит, не судьба мне вернуться домой: всё складывается против"…
Нэфри перепугалась и схватила его за плечи:
"Нет! Вы успеете. Вы ведь всё можете, а там вас спасут! Я скоро прилечу, только скажите, где мне искать Ноиро?"
Вместо ответа он мысленно показал путь от Восточного Кийара к дому Дэсвери.
"Бегите оттуда, Учитель!"
Он кивнул, опустив капюшон.
Вот это было окончательным приговором. Ни проклятие Улаха, ни ящер, покалечивший его восемнадцать лет назад, ни часы отчаяния не могли удержать его от движения вперед, и тут одно глупое совпадение, невидимый яд уже убил его - дело лишь во времени. Сколько там осталось при таком отравлении? Два, три дня? Элинор знал все этапы умирания. Не успеет появиться опухоль, как с тела сойдет вся кожа, а внутренние органы исторгнутся с кровавой рвотой. Смерть будет страшной и мучительной настолько, насколько страшным и мучительным может быть проклятие. Чтобы убивать друг друга, людям не нужны черные шаманы: с этим прекрасно справляются новейшие достижения науки. Для кого новейшие, а для кого и…
Элинор вернулся в себя и, перекатившись на колени, закашлялся от тошноты. Кровь шла горлом. Когда приступ прошел, Кристиан, тяжело дыша, снова лег на то место, с которого выходил на встречу с Нэфри. Дрожащая рука нащупала в коробке на поясе минимизированный прибор для изучения условий окружающей среды. Штука, в общем-то, бессмысленная - но вот, пригодилась…
Увидев результаты, Элинор тихо застонал и откинул голову на камни. Доза превышала смертельную в три раза.
Обнаглевшие "крысы" подобрались уже совсем близко. Они суетились, повизгивали и принюхивались, быстро-быстро подергивая длинными носами-хоботками. Вблизи они больше походили на ехидн, но без иголок и с длинными крысиными хвостами, но отчего-то чувствовалось, что они плотоядны и очень опасны.
Перед самым обмороком он успел опять включить купол ОЭЗ.
* * *
Новый дом Форгоса выходил окнами в сторону Великого водопада Франтира. За теннисным кортом и небольшим сквером начинался обрыв с видом на водопад.
Здесь, в доме, все было в белых тонах, и только пожилая экономка, присматривавшая за жилищем, оказалась смуглой - из коренных. Она приготовила ванну для Нэфри и, покуда та смывала с себя отвратительные запахи мертвецкой и липкую пыльцу айгуны, ушла делать то же самое для своего нового хозяина.
- Мне нужно в Кийар, - возникая на пороге его ванной комнаты и кутаясь в пушистый белый халат, непреклонно сообщила Нэфри.
Форгос завел глаза к потолку и отдулся:
- Милое дитя, ты собралась преследовать меня всюду? Я отправлю тебя в Кийар, когда мы выясним всю обста…
- Я ее выяснила. Я знаю, где Ноиро. Я знаю, где Учитель. Мне нужно спасти их обоих.
- Нэфри, ты знаешь, я тоже несчастный. Меня в детстве все ругали, в школе били, девчонки не любили - спаси меня, а? - простонал бывший мэр, швыряясь в ее сторону брызгами с легким облачком пены. - Протоний покарай, и зачем я вытащил ее оттуда? Сейчас лежала бы - ти-и-ихая-претихая…
- Гатаро, ну пожалуйста! Я нарушила ваш запрет и все узнала. Комета разбила только Тайный Кийар, а Кемлин уцелел.
Она ощущала какую-то непонятную власть над этим человеком. Да, конечно, он был влиятельным чиновником, политическим воротилой, и тем более удивительно для Нэфри было то, с какой легкостью ей удавалось дразнить его. И он поддавался на провокации, будто ему все это нравилось. Нет, обращаться так с Учителем она не позволила бы себе никогда…
- Оменчар! - крикнул он, и почти сразу же на пороге возникла безмолвная темнокожая экономка. - Принесите мне телефон, Оменчар!
Та сейчас же исполнила его приказ. Отступая за дверь, она неодобрительно покосилась на Нэфри, бессовестно присевшую на край его ванны. Форгос сделал звонок, а потом, вращая трубку в руке, сообщил:
- Я забронировал тебе билет до Узлакана. Ты знаешь узлаканский?
- Конечно.
- Говори только на нем, когда прилетишь. Упирай на свою национальность по отцу. Твой рейс завтра вечером.
- Что?! Но мне нужно сейчас!
- Милое дитя, я сделал все, что мог. У меня нет личного самолета. Теперь иди и займись чем-нибудь, дай дядюшке Гатаро прийти в себя после всех этих переживаний.
- Тогда, может быть, мне есть смысл вылететь из Шарупара?
Форгос засмеялся:
- Рейс из Шарупара через три дня.
- А до Кемлина?
- В Кемлин сейчас не летает никто в здравом уме, Нэфри. Иди же.
Она поднялась и в отчаянии выскочила на веранду.
- Безумное что-то, - прокомментировал Форгос, снова укладывая на лицо отжатое теплое полотенце.
Позднее они гуляли недалеко от водопада, и Гатаро рассказывал ей об отце и обо всем, что привело их к противостоянию с "тайными". Это было так же, как у Нэфри: получиться иначе и не могло, само их происхождение распорядилось именно таким образом. Но Форгос был слишком гибок в своих изысканиях. Он нашел способ маскировки, стал тренироваться и понял, что можно заставить "детей погасших звезд" принять чужеродного за своего. Но у Кьемме это не получалось, шаман-узлаканец был несколько слабее своего приятеля-кемлина, да и к тому же он не верил, что подобное возможно.
- "Если ты родился человеком, ты не сможешь превратиться в гиену или сокола", - говорил он мне, - Форгос сел на камень и, щурясь на звездное небо, ностальгически улыбнулся. - Он так и не успел убедиться в том, что сможешь, если захочешь…
Нэфри кивнула. Она помнила черные одежды Незнакомца, скрывавшие чистое сияние его сущности.
- Учитель сейчас в Тайном Кийаре, Гатаро, - сказала она.
- Что ж, тем хуже для него. Вы успели попрощаться?
Он был абсолютно серьезен. Девушка заплакала, но утешать Форгос не стал, просто притянул к себе, обнял и в задумчивости прижал подбородок к ее макушке.
- Все было зря, - сказала она, скорчившись, как маленький перепуганный ребенок.
- Такова его судьба.
- Если он умрет здесь, то уже никогда не сможет вернуться Домой?
- Вероятно. Но мы попробуем отыскать его в новом исполнении. Ты ведь вспомнила себя, когда была Гайти Сотис, получившей послание от астурина Гельтенстаха…
- Думаете, и он вспомнит?
Форгос промолчал. Кто из смертных может знать такое наперед?
Вечером следующего дня он отвез ее в аэропорт.
- Что скажете в напутствие, Гатаро? - спросила Нэфри, заглядывая в его холодные, все еще слезящиеся от солнца глаза.
Бывший мэр невесело усмехнулся:
- Задай им там всем, как я тебя научил прошлой ночью, дочь Кьемме! Доделай то, что не доделали кавалер Сотис, Гельтенстах и комета Аспарити. Я рядом, зови всегда, когда понадобится помощь.
- Спасибо, Учитель.
Он лишь двинул бровью и сдержал улыбку.
* * *
Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем сознание вернулось к Кристиану. Купол ОЭЗ исправно оберегал его от дальнейшего воздействия радиации, однако теперь это было лишь отсрочкой, а не спасением. Полученные организмом повреждения были необратимыми. Да и передвигаться под куполом было невозможно, а это значит, что ему придется снова идти под излучением.
"Крысы" устали ждать и куда-то удрали, оставив несколько обгрызенных трупов - подохших от облучения членов своей стаи. Может быть, и они поняли, что опасность исходит из недр уничтоженного города, а потому убрались подобру, но уже вряд ли поздорову.
Элинор подумал, что в его случае нужно хотя бы ополоснуться в проточной воде, однако Ханавур был невообразимо далеко, а он едва поднялся на ноги. Камни мостовой темнели запекшейся кровью - значит, прошло уже около суток или больше.
Его путешествие к реке длилось целую вечность. То и дело он падал в раскаленный песок и звал смерть, но что-то заставляло его подниматься и идти дальше.
На берегу он увидел развороченную бронетехнику, несколько изувеченных трупов солдат и стаю жадных, истерически хохочущих над добычею гиен. Их окровавленные страшные морды, сверкая утопленными в черных масках глазами, все как одна повернулись в сторону ковылявшего к Ханавуру лекаря и оскалили громадные пасти, зубы в которых способны были сокрушать кости слонов. Элинор прошел мимо, не обратив на них внимания. Звери повели круглыми ушами и снова вернулись к пиршеству. Они не стали рисковать и нападать на живого, когда вокруг столько доступной падали. Им было невдомек, что и они будут живы еще очень недолго: радиация достигала этих мест. Прибор показывал высокий ее уровень вплоть до самой реки.
Кристиан вошел в воду и умылся. Кровь снова пошла носом, силы утекали вместе с мутноватыми волнышками Ханавура. Элинор даже не вздрогнул, когда, коснувшись его хвостом, мимо проплыл мертвый крокодил.
Город вдалеке был уже мало похож на прежний Кийар восточного берега. Все высотки рухнули от близкого удара кометы, многие здания горели, и чад отравлял седое от жары небо.
Элинор выполз на берег. Мост был так далеко! Он стоял в мареве, почти не поврежденный землетрясением, но хватит ли сил добраться до него и перейти на ту сторону? Дыхание то и дело прерывалось. Полежав, Кристиан встал на ноги и поплелся к автостраде.
Мост был завален грудой искалеченных машин. Над ними кружились птицы-падальщики, высматривая трупы.
Лекарь привалился к перилам, перегнулся, и его вывернуло кровью. Ноги отказывали. Сколько еще шагов он сможет сделать, прежде чем упадет? "Последний рывок!" - прошептал кто-то.
- Я постараюсь, Айят! - ответил Кристиан.
Мост казался бесконечным, но впереди, за навалом искореженных конструкций, шевельнулось что-то живое. Элинор не сразу разглядел это, первым делом подумав о хищниках, явившихся за легкой добычей. Им не объяснишь, что гораздо гуманнее в отношении себя они поступят, если вместо него сожрут мгновенно действующий яд.
От напряжения он снова провалился в короткий обморок, но странный лязгающий перестук и фырканье вернули его к реальности.
Рядом стоял крупный рыжий конь, блестя потемневшими от пота боками. Он был взнуздан, но без седла, был подкован и ждал. Увидев, что человек открыл глаза, скакун забил передним копытом, кивая, замотал длинной гривой.
Элинор подумал, что это мираж, и нерешительно протянул руку. Пальцы коснулись жесткой шерсти возле копыта. Животное чего-то требовало от него.
Кристиан ухватился за спущенные поводья и, подтягиваясь, встал. Стервятники в вышине возмущенно закричали, но тогда рыжий, всхрапнув, грозно заржал. Элинор вцепился в густую гриву у него на холке, намертво сжал пальцами клок и из последних сил забросил свое тело ему на спину. Сидеть он смог только первые несколько шагов, а потом, накрутив на кисти узду, бессильно распластался на спокойно и плавно вышагивающем коне.