В ответ мужчина полез в карман и, вытащив книжку показал её сотруднику ДПС. Тот немедленно вытянулся в стойке "смирно".
- Так как же проехать в самарский аэропорт? - повторил вопрос мужчина.
- Прямо по московской трассе. В 30 километрах будет указатель на аэропорт, - без единой запинки ответил сотрудник ДПС.
Услышав ответ, мужчина закрыл окно и тронул машину с места.
К сотруднику ДПС подошли дежурившие вместе с ним милиционеры. Один из них спросил:
- Что за птица? Чего надо было?
- Спрашивал дорогу на аэропорт. - Прикиньте, мужики, он из управления какого-то ОГС, генерал-майор ФСБ. Какого хрена ему здесь надо?
Ровно через полтора часа после этого события на четвёртую посадочную полосу самарского аэропорта приземлился небольшой частный самолёт. Самолёт в свете огней аэропорта медленно вырулил на стоянку. Почти сразу же к нему подогнали трап. Сюда же, к трапу, подъехала "ауди" ТТ. Из машины вышел уже знакомый нам мужчина и, опёршись рукой на крышу автомобиля, ждал, когда из самолёта появятся люди. Из самолёта вышел только один человек весьма почтенного возраста с остроконечной бородкой и старомодной шляпой. В руках у него был саквояж.
- Марлен Исаакович? Профессор Быстрицкий?
- А вы Михаил Терентьев? Генерал-майор?
Пожилой и молодой пожали друг другу руку.
- Прошу вас, профессор, - Терентьев открыл дверцу автомобиля, помогая пожилому человеку удобней устроиться на сиденье. Убедившись, что профессор устроился удобно, он закрыл дверь и, заняв место водителя, тронул машину с места.
- И что же случилось с Александром, позвольте спросить? - профессор Быстрицкий задал этот вопрос, когда Терентьев выезжал из аэропорта на дорогу, ведущую к Самаре.
- Избили!
- Сильно избили?
- Не очень!
- Что же вы не сказали об этом Аристарху? - возмутился Быстрицкий, - по вашей вине, голубчик, меня вытащили из постели и заставили ехать чёрте куда.
- Поверьте, профессор, я говорил ему несколько раз, но господин Дудецкий и слушать не хотел. Он только и повторял: "Мой внук, мой Александр!" Честно говоря, я поражаюсь ему. Если он так беспокоился о внуке, зачем надо было придумывать всю эту непонятную игру?
Машина мчалась по трассе со скоростью 160 км в час, но ни водитель, ни пассажир не ощущали скорости.
- Признаться, меня беспокоит другое. Как я объясню своё появление в доме у этого… человека. Они наверняка спросят, откуда я узнал об Александре и что я отвечу? Аристарх под страхом смерти запретил мне что-либо рассказывать.
Терентьев слегка повернул голову в сторону профессора Быстрицкого и, коротко улыбнувшись, сказал:
- Предоставьте всё мне, Марлен Исаакович!
В то время, когда "ауди" ТТ подъезжала к Красноармейску, в доме Даниловых уже успело улечься первое беспокойство по поводу произошедших событий. Александра переодели в одежду Олега, которая была немного великовата для него, уложили в зале и накрыли одеялом. Возле него постоянно хлопотали Яна и Раиса Петровна. И как ни убеждал их Александр, что ему стало намного лучше, ничего не помогало. Ставились всевозможные примочки, его поили разными микстурами, меняли повязки на носу, щеке и подбородке, места, которые пострадали более всего. Олег с отцом сидели на диване. Одним глазом они смотрели телевизор, а вторым следили за Александром и всем, что происходило вокруг него. Хлопоты вконец утомили Александра. Он заснул то ли под действием димедрола, то ли от перенесённых побоев, которые совершенно обессилили его. Раиса Петровна и Яна, увидев, что он заснул, на цыпочках вышли из комнаты, знаком показывая мужчинам, чтоб они следовали за ними. Те молча послушались. Поставили чайник. Положили на стол печенье, варенье, конфеты и расселись за столом в кухне.
Олег несколько обиженно смотрел на мать и сестру.
- Чего надулся, - негромко спросила Раиса Петровна, заметив его взгляд.
- Меня раз двадцать били и похуже чем Санька, и хоть пластырь кто дал!
- Забудь про пластырь, - перебил его отец, - лучше про мужика расскажи. Прямо небылица какая-то. Появился, исчез, всех избил, если не врешь, конечно.
- Вон Янка там была, - обиженно ответил Олег, - не даст соврать. Прибежал, смотрю, Санька валят со всех сторон, ну я и впрягся против троих. С двумя может и сладил бы, а с тремя не смог. Только успевал отбиваться. Уже думал всё, конец мне, когда мужик этот в костюме и галстуке появился. Он всех троих в момент уложил. Спортсмен, видно. Потом меня по имени назвал и сказал, что мы с ним ещё увидимся.
- Откуда он тебя знает?
- Да почём я знаю, - огрызнулся Олег, - я его первый раз видел. Даже не запомнил лица.
Данилов повернул голову к дочери. Увидев вопросительный взгляд отца, Яна кивнула головой.
- Всё так и было, папа. Мы стояли с Сашей на дороге, когда Мишка с друзьями подъехал. Он и слова не сказал, сразу набросился на Сашу с кулаками и друзья с ним.
- Я его предупреждал, чтоб с тобой вместе не ходил, - подал голос Олег, - только он не послушался.
- Так он знал про Мишку - Данилов бросил уважительный взгляд в сторону зала, где лежал Александр, - знал и всё одно пошёл с ней гулять. Смелый, видно.
- Смелый-то смелый, - усмехнулся Олег, - только кулаками махать не горазд. Его любой уложит.
- А ты умеешь? - Данилов легонько шлёпнул сына по затылку.
Раиса Петровна посмотрела на мужа, вкладывая в свой взгляд особое значение:
- Сергей, скажи, сколько нам ещё придётся терпеть?
- Ты о чём?
- Ты знаешь!
Голова Данилова поникла. Он некоторое время молчал, а потом едва слышно ответил:
- А что нам остаётся делать?
Раздался звонок. Раиса Петровна встала с места и, выразительно глядя на мужа, сказала:
- Мы обязательно продолжим наш разговор!
Она вышла в прихожую, накинула на себя плащ и пошла во двор открывать калитку. К её удивлению, звонил незнакомый пожилой человек с саквояжем в руках.
- Вы к кому? - удивлённо спросила у него Раиса Петровна.
Пожилой человек несколько раз кашлянул и только после этого ответил на вопрос:
- Я врач! Видите ли, я собираюсь заняться здесь частной практикой и хотел…
- Врач? - радостно переспросила Раиса Петровна, - вы ведь не местный, да?
- Нет, я не отсюда. Вы меня не дослушали.
- Дома дослушаю. Пойдёмте. Заодно и сына моего посмотрите, согласны?
- Сына, - пожилой человек явно растерялся, но с минуту поколебавшись, всё же последовал за Раисой Петровной.
Она провела его прямо на кухню, представила своей семье и предложила выпить чаю. Врач отказался.
- Вначале посмотрим вашего сына, - ответил он.
Раиса Петровна отвела его к спящему Александру и оставила их наедине. Не прошло и пяти минут, как он вернулся и, качая головой, сел с ними за стол.
- Что-нибудь серьёзное? - встревожилась Яна.
- Ничего, абсолютно ничего, милая. Вы позаботились о нём лучше, чем любой врач. Молодчина.
Яна зарделась, услышав эту похвалу. Врача привлёк нос Олега. Он, к огромному его неудовольствию, протянул руку и стал его ощупывать. Закончив, он со всей серьёзностью предупредил Олега:
- Ещё один, самый лёгкий удар по носу и он у тебя сломается. Странно, что он до сих пор у тебя цел. Видно, кости добротные.
- В меня пошёл, - гордо заявил Данилов.
Яна встала с места и приготовила чай для врача. Она подала его в чашке с блюдечком.
- Спасибо, милая, спасибо!
Он отпил несколько глотков, когда заметил странный взгляд Данилова.
- Я вас нигде раньше не видел? - внезапно спросил он у врача.
- Не думаю, голубчик, - ответил ему врач, отпивая из чашки чай.
Данилов хлопнул себя по лбу.
- Вспомнил, вы очень похожи на академика Быстрицкого, - не замечая, что врач едва не подавился чаем, Данилов продолжал, - я раз видел его, когда президент России награду ему вручал за крупные достижения в медицине. Прямо копия академика. Даже бородка похожа… нет, у академика Быстрицкого она была подлинней.
Врач облегчённо вздохнул и взялся за чай, но снова услышал голос Данилова:
- А может, такая же.
Врач поставил чашку на стол.
- Спасибо за чай! Мне пора!
- Мы, наверное, должны вам за осмотр Саши? - Раиса Петровна сразу же пожалела, что сказала эти слова.
Врач укоризненно покачал головой:
- Ну что вы, голубушка моя, как можно такое говорить?
- Но вы ведь побеспокоились из-за Саши, - попыталась оправдаться Раиса Петровна.
- Побеспокоился, но не вы тому причина, голубушка. - Честь имею!
Раиса Петровна вышла его проводить.
- И разговаривает как академик, - пробормотал под нос Данилов, провожая взглядом странного врача.
Выйдя из дома Даниловых, профессор поспешил к углу улицы. Завернув за него, он сразу же увидел знакомую "ауди". Рядом с ней стояли несколько дорогих автомобилей. Уже знакомый Быстрицкому Терентьев стоял возле одной из машин и приглушённым голосом о чём-то разговаривал с незнакомыми мужчинами. У всех были серьёзные, сосредоточенные лица. Увидев Быстрицкого, Терентьев поспешил к нему. На его лице застыл молчаливый вопрос.
В ответ Быстрицкий махнул рукой:
- Лёгкие ушибы и только. К утру всё пройдёт.
Услышав эти слова, все вокруг улыбнулись. Терентьев подвёл Быстрицкого к группе незнакомых людей.
- Это представители службы безопасности корпорации. Они наблюдают за Александром Дудецким. Правда, иногда их не оказывается в нужный момент, - Терентьев улыбнулся, заметив на себе косые взгляды.
- Рад познакомиться, - коротко произнёс Быстрицкий, обращаясь ко всем сразу и, обернувшись к Терентьеву, спросил:
- Мы можем ехать, голубчик?
- Конечно. Надеюсь, за время моего отсутствия ничего особенного не произойдёт? - этот вопрос Терентьев адресовал Андрею Гуляке. Тот только проводил его хмурым взглядом. Когда машина с Терентьевым и Быстрицким отъехала, Гуляка с мрачным лицом предостерёг своих людей:
- Ещё один подобный промах… и все вместе отправитесь отдыхать от работы!
Через несколько минут десять человек расселись в пяти автомобилях. Четыре машины уехали, а одна встала напротив дома Даниловых. Даниловы и не подозревали, насколько усиленно начал охраняться их дом.
ГЛАВА 8
Когда Александр проснулся, дома никого, кроме Олега, не было. Его одежда, выстиранная и поглаженная, лежала рядом, на стуле. Александр сразу догадался, что это Яна сделала. Яна - он думал о ней даже тогда, когда рассматривал синяки на лице. Яна была особенной. Он чувствовал её и знал, что и она чувствует его. Ничего подобного по отношению к Леоноре он никогда не испытывал. Леонора была девушкой из его круга. Такой же, как все остальные девушки, которых он видел ежедневно. Пока он не мог определить своё отношение к Яне. Его тянуло к ней. Тянуло непреодолимо. Вот и всё, что он знал. А её признание… оно просто ошеломило его. Она любит его, нищего голодранца, человека без имени, прошлого и будущего. Когда Леонора говорила ему о любви, он слышал её и радовался, а когда Яна сказала… Он сердцем почувствовал то, о чём она сказала. Однако… Александр потрогал шишку на подбородке, настало время заняться этими беспардонными личностями. Он спустился вниз и прошёл на кухню. Олег завтракал. Перед ним стояла чашка чая и два бутерброда. А рядом стояла такая же тарелка с бутербродами, но вместо чая стояла чашка великолепно пахнущего кофе.
- Яна принесла, пока ты в ванной был, - Олег кивнул на кофе.
- Что же не дождалась? - с сожалением спросил у него Александр.
- Работы много, - коротко ответил Олег и продолжил, когда Александр уже сел, - она сейчас за двоих работает. Вместо себя и тебя.
- Выпью кофе, схожу в милицию, а оттуда на работу!
- На работу тебя не велено пускать, - начал было Олег, но осёкся и как-то странно посмотрел на Александра, - в милицию? А в милицию зачем?
- Надо заявление подать на этого Мишу Зятчина!
- Не надо. Мы с Витьком сами разберёмся.
Александр отпил глоток кофе.
- Олег, ты не совсем правильно понимаешь происходящее. Нельзя нарушать закон. Это основа существования любого общества. Дело не в том, умею я драться или не умею. Важно не уподобляться отморозкам, подобно этому Мише и его отцу. Нельзя перенимать их методы, нельзя решать вопросы силой. Этот путь гибельный. История тысячу раз доказывала это. Вот воспользоваться законом и показать всем вокруг, что он есть, что как бы мы к нему ни относились, это единственно правильный путь…
- Какой закон? - перебил его Олег, - у мэра всё лежит в кармане. И твой закон, и твоя справедливость. Нашёлся умник. Ты что, хочешь сказать, что ни разу закон не нарушал?
- Один раз, без паспорта на поезде ездил.
- Издеваешься?
Александр пожал плечами, словно отвечая, хочешь верь, а хочешь не верь.
- И что, всегда все вопросы через милицию решал? - недоверчиво спросил у него Олег.
- Через суд, - поправил его Александр, - милиция лишь инструмент. Она предпринимает действия, но не решает ничего. Милиция представляет дело, а в каком свете это дело рассмотрят, их не касается. У милиции есть свои права и обязанности.
- Ну ты даёшь, какие у них могут быть обязанности?
- Как и у всех граждан, Олег. Пусть это и силовая структура, но и их полномочия не безграничны. Приведу пример. Если я сейчас сяду и напишу заявление на Зятчина, а потом отнесу в вашу милицию, они будут обязаны принять его и зафиксировать в журнале, с указанием даты и времени. А если они примут моё заявление, они обязаны будут открыть уголовное дело. Иду к врачу. Прохожу освидетельствование - документ, который на суде будет определять статью уголовного кодекса. Ну, допустим, в нашем случае - нанесение телесных повреждений средней тяжести, двумя или более лиц, статья… Александр осёкся. Олег сидел с широко открытым ртом и с нескрываемым изумлением смотрел на него. До него дошло, что он слишком увлёкся. Как он мог так забыться?
- Ну, ты чешешь! - с уважением произнёс Олег, - откуда набрался-то?
- Друзья-адвокаты есть!
- Понятно! Ручку листок принести?
- Неси!
Через четверть часа они покинули дом и, бросив мимолётный взгляд на несколько машин и забитое до отказа кафе, направились в сторону милиции. По дороге они обсуждали вчерашнее происшествие. Олег всё никак не мог понять, как можно быть таким спокойным после того, как тебя отфутболили по полной программе. Александр только улыбался в ответ. Он был уверен, что призовёт к ответу и первого, и второго Зятчина. Материала на них было более чем достаточно, но объяснять ничего не стал. Шёл всего лишь шестой день его бродячей Одиссеи, а ведь оставалось ещё целых 174 дня. Но ведь было намного больше, - думал Александр, шагая рядом с неумолкающим Олегом, - шесть дней, а сколько всего произошло. Меня бросали, толкали, унижали, поливали помоями, а вчера вот избили. Интересно, что меня дальше ожидает. Если буду двигаться в такой прогрессии, возможно, и не доживу до возвращения в Москву. И всё же, несмотря на всё произошедшее со мной, которое прежде я счёл бы недопустимым для себя - я радуюсь. Отсюда вывод: либо я стал полным идиотом, либо прежде ничего не понимал в жизни. После короткого спора с самим собой Александр решил, что второе выглядит для него более предпочтительней. Он понимал уже сейчас, что после его возвращения домой многое в его жизни изменится. Он уже не сможет быть таким как прежде.
- Ты чё всё время улыбаешься, - донёсся до Александра голос Олега, - он повернул голову в его сторону, пытаясь понять, что он говорит.
- Я спрашиваю про мужика пятый раз, а ты смотришь в сторону и улыбаешься.
- Про какого мужика? - не понял Александр.
- Ну, того, который вчера нам помог.
- Боюсь, ничем не могу помочь, - Александр развёл руками, - с того момента как меня первый раз стукнули и до того, как я очутился у вас дома… полный провал.
- Понятно, - разочарованно протянул Олег и неожиданно воскликнул, указывая рукой на киоск, стоящий рядом с дорогой, - Витёк!
Его закадычный друг, которого Александр сразу узнал по могучему телосложению, покупал бутылку колы в киоске. Александр и Олег подошли к нему. Они поздоровались с Витьком. Тот отпил глоток колы и протянул Олегу. Олег тоже отпил и протянул Александру. Тот вежливо отказался.
- Ну чё, гасим Мишутку? - лениво осведомился Витёк у своего друга.
Олег посмотрел на Александра, тот в ответ отрицательно покачал головой. Олег с виноватым видом посмотрел на своего друга:
- Нет, Витёк, мы решили через милицию!
- Как хочешь, - равнодушно произнёс Витёк.
Возле них затормозил милицейский "УАЗ". Правая передняя дверь открылась, и из неё вывалился здоровенный капитан милиции. Другого слова Александр подобрать не смог. Он по размерам даже превосходил Витька.
- Дядя Саня, отец Витька, - шепнул ему на ухо Олег.
Надо было сразу догадаться, подумал Александр, интересно, у них все такие?
Несмотря на холодную погоду, а на улице было около 0 градусов, капитан был весь взмокший. Он отобрал у сына бутылку с колой и одним махом выпил всё содержимое.
- Случилось чё, дядя Саня? - подал голос Олег, - мокрый ты, вроде как бегал за кем…
- Пачукаева брали, - отозвался капитан милиции.
- Опять что сотворил?
- Напился и у ДПСников мотоцикл с коляской спёр. А в коляске китель с палочкой гаишной лежали, да ещё фуражка. Так он, поганец, выехал на Саратовскую трассу одел китель и фуражку и начал все машины подряд тормозить. Остановятся - он им: давай сто рублей! Кто давал - отпускал. А кто отказывался - в морду.
Александр только и мог что качать головой. Вот даёт парень. Статей нахватал, выше крыши. А Олег с Витьком почему-то улыбались. Они ещё немного поговорили с Витьком и его отцом, а потом попрощались и пошли в сторону милиции.
- Посадят на полную катушку этого Пачукаева! - уверенно предположил Александр.
- Протрезвеет, отпустят! - с не меньшей уверенностью ответил Олег.
- С чего ты взял? - удивился Александр.
- Да он пришибленный маленько - этот Пачукаев. Он в Афгане служил. Не знаю, что там случилось, но когда вернулся оттуда, пять лет вообще не разговаривал.
- Привет, Данила!
- Привет! - Олег прервался, чтобы остановиться и за руку поздороваться с тремя парнями, после этого он нагнал Александра и продолжал, - а потом всё и началось. Как трезвый - так тихий, спокойный, а как напьётся, глазища красные становятся, кричит: "Душманы окружают, бей их", ну и после этого начинает всех подряд гасить, кто на пути попадается.
- Неужели нельзя его вылечить?
- Лечение одно - бухать ему нельзя!
Они и не заметили, как дошли до двухэтажного обшарпанного здания, на котором висела потрескавшаяся табличка с надписью: "Милиция".
Перед самим входом они встретили молодого сержанта, который сопровождал арестанта с метёлкой в руках. Бросив на них мимолётный взгляд, Александр вошёл в отделение милиции. Олег остался снаружи ждать его. Оказавшись внутри, Александр огляделся. Небольшое помещение. Справа находилось окно, за которым сидел дежурный милиционер. Слева тянулся коридор с многочисленными дверями. А впереди него начиналась лестница, которая, по-видимому, вела на второй этаж здания. Из мебели только старенький стул и несколько видавших виды стульев возле стены. А ремонта тут, по всей видимости, не делали лет пятьдесят.