- О, это наш клайпедский деликатес! Простите, мемельский, - поправилась хозяйка. - Это свиные кишки, фаршированные картофельным пюре со шкварками.
- Звучит аппетитно! - оживился Лунь. - Но я бы хотел попробовать цеппелины. Это ведь тоже клайпедский деликатес? - нажал Лунь на слово "клайпедский", почти запрещенное в германском Мемеле.
- А мне кибины, - сказала Вейга. - И чашечку кофе.
- И чуть-чуть коньячка, - добавил Лунь. - К кофе.
- Кофе с гвоздикой или корицей? - уточнила Регина.
- С корицей! - воскликнули оба и улыбнулись друг другу: приятно, когда вкусы совпадают.
Пока Регина ходила на кухню, Лунь отправился мыть руки в туалет и обнаружил, что из его фрамуги батарея видна, как на ладони. Он встал на унитаз и сделал несколько снимков.
"Шпионская классика!" - усмехнулся он и поздравил себя с несомненной удачей.
- Мне жаль этого парня! - вздохнула Вейга, разрезая кибину. - Из-за нас ему, наверное, здорово достанется! Что с ним сделают?
- Ну не расстреляют, по крайней мере, - усмехнулся Лунь. - Он нарушил главное правило: часовой не имеет права вступать в разговоры. Ему разрешены только две фразы: "Стой, кто идет?" и "Стой, стрелять буду!"
- Какой ужас!
- Так принято во всех армиях мира. Но его не будут пороть шпицрутенами. Дадут пару лишних нарядов. В крайнем случае, посадят на гауптвахту.
- Все равно это ужасно. Человек хотел нам помочь, а его за это в тюрьму. Надо пойти и попросить за него у командира.
Лунь чуть не поперхнулся кусочком цеппелина. Хорошенькая затея! Нет уж, хватит судьбу искушать! Сегодня и так пуля у виска просвистела. Хотя, если фарт пошел, надо играть до конца!
Он поднял свой "наперсток", куда вместилось добрых сто граммов коньяка, и опрокинул залпом, поймав при этом удивленный взгляд Вейги - разве коньяк так пьют? - но милая фройляйн, или, как вас там, по-литовски - паняле, если бы вы знали, как перенапряженные нервы жаждут сейчас разрядки… Ох, хороший коньяк у этой Регины. Какой нежный ожог…
- Пожалуй, вы правы! Надо сходить и попытаться смягчить участь этого парня.
Допив кофе и распрощавшись с Региной, они вышли на мол, подышали морским бризом. Лунь сделал несколько снимков Вейги на фоне береговой батареи. Он прикинул дистанцию - от корня мола до батареи метров шестьсот. Мол - прекрасный ориентир для определения ее местоположения на карте, да и в натуре: что с моря, что с воздуха.
Они вернулись обратным путем, без труда нашли КПП и обратились к дежурному штаб-фельдфебелю:
- Нельзя ли поговорить с командиром батареи?
- По какому вопросу? - осведомился бравый штаб-фельдфебель. - И как о вас доложить?
- Скажите, что господин фон Шведер из Кёнигсберга хотел бы поговорить о поведении одного из его подчиненных.
В этом ответе была своя интрига, которая не могла не сработать. Дежурный по КПП снял телефонную трубку и нажал тангенту. Пока он объяснял кому-то суть дела, Лунь усмотрел в углу служебной инструкции подпись майора Финке. Вероятно, это был командир батареи.
- Сейчас подойдет старший офицер, командир занят.
- Майор Финке не сможет нас принять? - уточнил Лунь.
- Нет, попробуйте обратиться к нему завтра.
"Итак, командир батареи майор Финке!" - резюмировал разведчик. Курочка по зернышку клюет…
- А как зовут старшего офицера?
- Можете обращаться к нему - "господин Буш".
- Благодарю вас!
Вот и еще одно зернышко…
Минут через пять на КПП появился высокий тощий гауптман, который и оказался "господином Бушем". Лунь предпочел, чтобы все объяснения прозвучали из уст Вейги. Это было эмоционально и весьма убедительно.
- Просим вас, господин гауптман, не наказывать солдата, - подвел итог Лунь. - Мы по своему неведению подставили парня.
- Ведь он не сделал ничего плохого, он просто показал нам обходной путь! - умоляла Вейга.
- Хорошо, фройляйн! Не будем его наказывать строго только потому, что вы за него просите! - улыбнулся суровый гауптман. - Рядовой Гисбрехт и в самом деле хороший солдат. Хайль Гитлер!
- Хайль!
Они вернулись к автомобилю.
- Ну, вот, - заключил Лунь, - сделали доброе дело. Сколько у нас сегодня было с вами приключений. Это все чайка с ключами!
- Мне понравились наши приключения, - улыбнулась Вейга.
- Надо назначить день для следующих авантюр! - Лунь вывел машину на главную дорогу.
- Когда вы будете в Мемеле?
- Трудно сказать. Давайте созвонимся.
Они обменялись визитками.
Он высадил ее на Либауэрштрассе, которая еще сохранила литовскую табличку "Лепу гатвя" - Липовая улица. Вейга протянула ему руку, и он поцеловал ее.
- До свидания!
- Широкой дороги!
Женщина исчезла так же быстро, как и появилась… Лунь даже не успел заметить, в какой дом она вошла. Он свернул к паромной переправе и нажал на газ. Самое главное - дело сделано и сделано хорошо!
Тем не менее всю обратную дорогу он думал не о береговой батарее и как удачно ее удалось снять, а именно об этом странном знакомстве.
Вейга… Сама о том не ведая, она помогла ему сегодня пройти по краю пропасти. Она помогла ему выполнить рисковую работу. Может, ее вербануть? Ни в коем случае! Зачем подставлять под удар эту милую женщину? Он и без того вовлек ее сегодня в смертельно опасную авантюру - использовал как живое прикрытие. Если бы жандармы засекли его съемку, ей бы ох как не поздоровилось! Расстреляли бы как пособницу шпиона. А то еще хуже - отсекли бы голову на гильотине в Плетцене . Нет, нельзя так играть чужими жизнями. Конечно, Орлан бы высмеял его рассуждения - разведчик для выполнения задания имеет право на все. И что там жизнь какой-то мемельской обывательницы, когда речь идет о судьбе мировой революции?!
Он не будет спорить с Орланом, и Орлан никогда не узнает о Вейге. И ему самому следует забыть о ней, если он и в самом деле желает ей добра. Жаль, конечно… Она очень мила и женственна, и их сегодняшний легкий флирт будет помниться долго.
Он достал ее визитку: Сольвейга Маринискайте, главный бухгалтер швейной фирмы "Аудинис". Текст был напечатан на литовском и польском. Как мило - бухгалтер… Есть же такие замечательные мирные профессии… На подъезде к Пилькоппену Лунь остановил машину, достал зажигалку и сжег визитку. Ничто не должно скомпрометировать главного бухгалтера фирмы "Аудинис". Пусть живет в безопасности. Это все, что он мог сделать для нее в благодарность за день, проведенный вместе.
На другой день Лунь, как всегда, отправился на утреннюю пробежку в Ботанический сад. В сумочке, пристегнутой к поясу, лежал пакетик пшена для птиц, пачечка мятных пастилок и сверточек с фотопленкой, завернутую в листок донесения и фольгу из папиросной коробки. За кустами можжевельника почти у самой ограды стояла старая водоразборная колонка. Лунь сделал вид, что проверяет, можно ли пустить воду, сунул в кран сверточек и вышел на аллею. Вечером в тайник заглянет Орлан.
Из донесения агента ГРУ Луня:
"Береговая батарея кригсмарине "Мемель-порт" вооружена тремя зенитными 88-мм орудиями. Может вести огонь и по морским целям.
Расположена в 500–600 метрах от корня брекватера. Угол обстрела по видимым морским целям 140–150 градусов. Может вести перекидной огонь через мемельский участок Куршской косы. Две орудийные площадки расположены на самом штранде, одна - выше на три метра, поэтому огонь в тыловом секторе может вести только одно орудие. Два железобетонных бункера для укрытия орудийной прислуги.
Ориентир с воздуха: пятьсот метров левее брекватера.
Командир батареи майор Финке. Старший офицер - гауптман Буш. Фото прилагаются".
Это была образцовая работа. И когда Орлан подал сигнал о встрече, у него не было сомнения, что речь пойдет о благодарности за хорошо сделанную работу и скорее всего Лунь получит новое задание. Но все оказалось не так. Орлан даже не обмолвился о снимках береговой батареи.
Они сидели в бирштубе "У Оскара" на Штраусштрассе.
Орлан долго молчал, а Лунь ничуть его не торопил, наслаждаясь добрым баварским пивом.
- Меня отзывают в Центр… - невесело сообщил Орлан, поглаживая запотевшую кружку, и усмехнулся. - Когда я еще попробую теперь такого пива?.. Да… Слухи там ходят самые мрачные… Идет очередная чистка. Скорее всего вычистят и меня. Есть у меня такое предчувствие. Если все будет именно так, то мы с тобой больше никогда не увидимся.
Он поморщился и сделал большой глоток пива.
- Но чтобы там ни случилось, знай - работать с тобой мне было хорошо. И дай Бог тебе удачи, везения, счастья!
Лунь помрачнел:
- Я тоже был с тобой, как за каменной стеной.
- Ты умеешь работать. Я отправил твое донесение. Полагаю, получишь к празднику майора. Если тебя тоже не отзовут туда же, куда и меня… Давай так договоримся. Прибудет мой сменщик. Я попрошу передать тебе от меня привет. Если передаст - значит, все в порядке. Если нет - значит, мои предчувствия оправдались. Значит… Ну, думай сам и поступай по обстановке. Ты меня понял?
- Да.
- Тогда давай лапу!
* * *
Клара встретила его встревоженным взглядом:
- Что случилось? На тебе лица нет!
- Да, так… Приступ изжоги. Надо бы желудок обследовать. Уж не гастрит ли?
- Выпей настойку солодки! Я сейчас накапаю.
- Свари лучше кофе.
- Кофе только усилит изжогу. Сначала солодка.
После Вены Лунь опасался принимать какие-либо лекарства из рук Клары. Ложку с солодкой он долго держал в руке, а когда Клара потянулась за кофейником, выплеснул ее в цветочный горшок.
Он спустился в подсобку. Сел за стол и вперил взгляд в "Остров мертвых". Но мысли его витали в кабинетах московских начальников.
"Что они там, с ума посходили? Уничтожать лучших работников, преданных делу, проверенных и перепроверенных? А может, это по чьей-то вражеской наводке происходит? Засел гад в верхах и оттуда руководит: этого к стенке, а этого, самого ничтожного и бесполезного - на повышение… Неужели и меня отзовут? Но за что? Я же нигде ни разу не прокололся. Врос в обстановку. Легализовался как никто. Столько лет ушло на подготовку: Варшава, Вена…
Столько благодарностей! Досрочно на майора послали… Нет, не должны. Абсолютно не за что? Но это с моей колокольни - не за что; а что у них там на уме - темна вода в облацех… Может быть, Орлан серьезно прокололся? Засветился? Но тогда надо убирать и меня - я его человек…
Как бы там ни было, надо готовить запасной аэродром".
На случай провала был предусмотрен вариант "Зонтик". В случае явной угрозы ареста Лунь должен был взять заготовленный комплект новых документов на имя Вилли Лейтцнера, владельца фотоателье в Мюнхене, и, сбивая слежку, следовать окольными путями в Мюнхен, где был предусмотрен запасной канал связи с Центром. Но вариант "Зонтик" на случай ухода от своих не годился…
Прошла неделя мучительных раздумий и сомнений. Новый шеф объявился сам. Он приехал в магазин в субботнее утро. Лунь как раз стоял за прилавком. Точнее, сидел в старинном венецианском кресле. Востроносый посетитель в тирольской шляпе, в сером клетчатом костюме, совершенно невзрачный, долго расспрашивал его об открытках с видами английских городов, вдруг неожиданно произнес пароль:
- Мне сказали, что у вас есть хорошая копия картины Бёклина "Остров мертвых"?
Лунь вздрогнул и почему-то похолодел. Он встал и внимательно посмотрел на незнакомца. Тот ждал фразы-отзыва.
- Вас не обманули, - ответил он с полупоклоном. - Но, к сожалению, это не авторская копия. Следуйте за мной, я покажу вам свое сокровище.
Они спустились в полуподвальную подсобку, где и в самом деле висела не ахти какая копия картины знаменитого швейцарца.
- Давайте знакомиться, - протянул руку посетитель. Лунь пожал холодную жесткую ладонь. - Я ваш новый руководитель. Можете называть меня Петером.
- Чай, кофе, пиво?
- Нет, спасибо. У меня мало времени. Спешу передать вам хорошую новость: Центр высоко ценит ваши материалы и присвоил вам звание "майора". От души поздравляю вас.
- Служу трудовому народу! - шепотом произнес Лунь, и оба рассмеялись.
- Ну, большую звезду надо обмыть! - хозяин дома достал из тумбы стола початую бутылку французского коньяка.
Петер внимательно следил за его приготовлениями.
- Вас повысили не только в звании, но и в должности. Так что собирайтесь в Москву, вас ждет новая работа.
Лунь попытался поймать взгляд собеседника. Но Петер отвел его в сторону, изучая копию "Острова мертвых".
- И как скоро надо выезжать? - спросил Лунь, едва ворочая одеревеневшим языком.
- Вот ответ настоящего офицера! - похлопал его по плечу шеф. - Да хоть завтра! Я буду лично прикрывать ваш отъезд до самой границы.
- Спасибо. Но мне надо немного времени, чтобы завершить дела. Законсервировать свою агентуру. Подготовить здешнее окружение…
- Сколько вам нужно?
- Дней пять как минимум.
- Постарайтесь уложиться в три дня. В Центре не любят ждать, сами понимаете… Ну, давайте за вашу звезду! Пусть она будет для вас и счастливой, и путеводной!
Оба пропустили по глотку божественного напитка. "Когда я теперь еще попробую такую вещь? - с привычной грустью подумал Лунь. - На Лубянке вряд ли поднесут…"
- Вы, кажется, не рады своим переменам? - испытывающе вперил в него взгляд Петер.
- Всегда тревожно начинать все заново. Я здесь врос в обстановку. Стал настоящим кёнигбюргером. И вдруг такой поворот. А вдруг не справлюсь?
- Справитесь. Мы в вас верим!
- Кстати, а как там Орлан на новом месте?
- С ним все в порядке.
- Он ничего мне не передавал? На словах?
- Нет. Мы с ним почти не виделись…
Глаза Петера снова скользнули по "Острову мертвых":
- Мрачноватая вещица! Говорят, подлинник висит в кабинете фюрера?
- Смотря что считать подлинником. Бёклин сделал семь авторских повторений.
- О, я смотрю вы стали настоящим искусствоведом.
- В штатском, - уточнил Лунь, и оба снова широко улыбнулись. Новоиспеченный майор долил рюмки: "А может быть, не так все страшно? Может быть, и в самом деле уйду на повышение? Не зря же звание присвоили?"
- Кстати, в кабинете у Владимира Ильича Ленина эта картина появилась намного раньше! - заметил Лунь, рассматривая "Остров мертвых", как будто видел его впервые.
- Вот как?! Не знал! - удивился гость.
- Считают, что в этой картине Бёклин выразил предчувствие мировой войны. Хотя написал он ее лет за двадцать до начала всеобщей бойни. - Лунь сделал многозначительную паузу и тут же попытался застать врасплох своего собеседника: - А Клара остается здесь?
- Да.
- Тогда надо будет объяснить соседям мое исчезновение. Мы поссорились? Разошлись? Развелись?
Петер несколько замешкался:
- Да, что-нибудь в этом роде… Но это уже не ваши заботы. Ваша забота - побыстрее собраться и появиться на вокзале в тот день и час, когда я скажу. Мы едем поездом. На вас заготовлены новые документы. Вы пересекаете границу как коммерсант из Киля Отто Крайзер. Документы в полном порядке. Не волнуйтесь. Кстати, пригласите Клару, мне надо тоже с ней поговорить.
Но Клара оказалась легкой на помине: в амбюшуре переговорной трубы раздался ее голос:
- Уго, тебя к телефону! Молодая дама!
Петер подмигнул - бери быстрее трубку! Лунь поднялся в торговый зал. Он был готов услышать кого угодно, но только не Вейгу. Но это была она!
- Как вы добрались тогда до Кёнигсберга?
- Спасибо. К сожалению, без приключений.
- Ну, тогда я привезу вам их из Клайпеды. Завтра приезжаю по делам в Каралявичюс. Вы обещали показать город.
Все немецкие города она называла по-литовски. Смелая женщина!
- Да, обещал… - замешкался Лунь. - Но дело в том, что и я уезжаю. И, к сожалению, надолго. Сборы в дорогу…
- Жаль. Искренне жаль…
В ее голосе прозвучало непритворное сожаление.
- А впрочем, я найду время, чтобы показать вам Кёниг, столицу марципанов! Где и во сколько вас завтра найти?
- Я приезжаю утренним автобусом. Думаю, где-то около одиннадцати у железнодорожного вокзала.
- Да, да - Зюйдбанхоф! Я вас там встречу!