Новобранцы встали на весла, и драккары бойко двинулись к северному берегу. Через полчаса увидели лошадей, которые мирно щипали пожухлую осеннюю траву. Повернули к берегу и с ходу прошли сквозь сухой камыш.
Норманн смотрел на лошадей, которых заботливо прикрывали попоной, на новобранцев, робко знакомящихся с новиками. Девицы сбились в плотную стайку и настороженно смотрели то на молодежь, то на усатых и бородатых корабелов. По уму следует бросать лошадей и уходить к Вормсу, на соединение со своими кораблями. Рига теперь не нужна, пополнение купили, при желании можно докупить в любой попутной рыбачьей деревушке. Вместе с тем в душе оставалась обида на замок, который встал препятствием для выполнения намеченного плана.
– Шушун! Ты в Риге бывал?
– Не раз. И реку, и город знаю. Никак удумал чего?
– За ночь туда и обратно обернемся?
– Запросто, по реке час в одну сторону. Если на веслах, то быстрее.
– Где там причалы?
– А сразу перед городом. Говори, что удумал.
– Да на драккаре пройти и пару кораблей из гавани увести.
– Ты у нас шальной, боярин, да корабельщиков в тесноте кубрика не перебить.
– А люк чем тяжелым придавить?
– Проснутся, топорами пробьют переборку в трюм и устроят тебе бой. Надо выманить их на берег, тогда и уводи корабль.
– Так заметят, в погоню пойдут.
– Ночью-то нет. Вот если только хозяин на других кораблях останется, то заставит свое добро догнать.
– А как узнать, где корабли одного хозяина?
– Проще пареной репы: кто на носу три полоски рисует, кто чайку… Посмотришь и сразу поймешь.
– По причалу придется идти, заметят.
– Ты в Любеке ночью смотрел на причал? И здесь никому нет дела, идет человек, значит, ему надо.
– А как корабельщиков на берег выманить?
– Можно попробовать. На складах всегда полотна много, горит отменно. Подожги да портовую стражу на меч возьми.
– Городская стража прибежит, нам ноги уносить придется.
– Ворота на ночь закрыты, и стража разная, здесь купеческая, там городская.
– Так пожар! Из города должны помощь прислать!
– Город сам по себе, и склады отдельные, им до причалов нет дела. Вспомни Любек и свои дома на рыночной площади.
– Или забыл, как у причала место под склады выбирал?
– Сам-то сам, да новгородцам склады строим, и товар будет чужой. И здесь в складах товар литовский из Полоцка.
– Поджигать кого пошлем?
– Да Микшу, он у нас самый молодой да ловкий и на ливонцев зуб точит, обидели его здесь.
– Склады не близко к причалам? Корабелы быстро набегут, и встретим рассвет в пыточной.
– Случись что, на драккаре уйдем. Причалы на канале, что вокруг городской стены обходит.
– Как людей расставим?
– Двадцать человек высадим на причал, ты с Микшей к складам, надо на свету мечом помахать, народ растревожить.
– Толпой сомнут, нам не отбиться.
– С другого берега канала пятеро новиков в камышах встанут. Начнут стрелы бросать, корабелов на себя заманят.
– Разве причалы только по одному берегу?
– В Риге есть одна хитрость, канал выше города для ушкуев, ниже – для кораблей, а причалы только на внешней стороне.
– Разумно, пришлый люд попусту в город не пройдет.
– Здесь другой интерес, мосты через канал платные: пустил воз, а с него два раза деньги возьмут.
– Продавай прямо с ушкуя, и вся недолга.
– Ишь какой умный! Торговля-то разрешена на нижних причалах, хочешь не хочешь, а везти надо.
– Здорово прижучили полоцких купцов!
– Да уж, дома бросают и в Новгород бегут. Думали под литовским князем полегче будет, ан нет, немцев только деньги интересуют.
– А новики у канала в темноте не потеряют драккар?
– Ты что! Пойдут дети наши, они этот канал хорошо знают, в малолетстве головастиков ловили да в прятки играли.
Норманн задумался, предложенный вариант вроде бы не имел изъянов. Высадиться на берег у причалов труда не составит и вдоль кораблей пройти совсем не сложно. Охранного патрулирования нет, если не топать толпой, то никто не обратит внимания. Поджечь склад совсем не сложно, плеснул осветительного масла, вмиг полыхнет, а льняная ткань горит не хуже хлопковой. И с новиками не должно выйти загвоздки, ловкие парни, да и места здешние знают. Решено!
Новобранцы обещали показать удобную стоянку севернее устья Двины, куда и отправили драккар морем, а лошадей берегом. "Диверсанты" снова завернули в реку, но мимо замка прошли на веслах, прижимаясь к прибрежным камышам. Причалы встретили пьяными ссорами загулявших мореходов, никакой стражи или патрулей. Корабелы тихохонько спрыгнули на прибрежный откос, а драккар растворился в камышах противоположной стороны канала.
– Пошли вдвоем, – шепнул Шушун, – я тебе покажу отличительные значки купцов.
Они спокойно поднялись на свайный причал и подошли к первому судну.
– Смотри на форштевень, купец из Гамбурга. Видишь городские ворота?
На носу грубо выведен белый круг, черной краской намалевано подобие ворот, а ниже слово "Koehler".
– Это имя купца или судна?
– Купца, конечно, зачем корабль именовать.
Следующие два кораблика имели аналогичную маркировку.
– Берем! Они недавно пришли.
– Почему ты так решил?
– Трюмный люк под брезентом с клиньями еще не открывали и товар никому не показывали.
Норманн глянул на нос следующего судна, где угадывалась женская фигура с крыльями.
– А это что? – Он указал на рисунок.
– Ангел, готландский купец, богат, у него десятка три кораблей. И его берем, вишь как низко сидит, мало что продал.
Пятый корабль также оказался с ангелом.
– Справишься с пятью судами?
– Осилим! По четыре на борт, да вас двое. До утра побегаем, а там новобранцев да девок подсадим, они обучены парусу.
Рассматривая маркировку, прошли до конца причала. Где грубо намалеваны забавные львы, более похожие на драконов или кошек, где птицы, где разноцветные кресты.
– Иди! Вишь Микша от склада машет?
– Ага, удачи тебе, Шушун, я пошел.
Норманн подхватил масляные фонари с двух ближайших судов и направился к складам. Чуть в стороне, сопя и ругаясь, махала кулаками группа моряков. Со стороны драка выглядела более чем забавно, никакой координации движений, сами еле держатся на ногах, но упорно пытаются куда-то ткнуть кулаком.
– Сюда! Сюда! – подозвал Микша. – Вот здесь, средний, он всегда полон полотна.
Стены склада обшиты дранкой, удар сапогом проделал большую брешь, куда и бросили фонари. Синеватое пламя нехотя побежало по тюкам, и как-то неожиданно огонь охватил сразу весь штабель. Внутри кто-то истошно заверещал и бросился к пролому. Норманн выдернул сторожа наружу и, придерживая левой рукой, легонько ткнул в нос, затем в глаз. Жертва размахивала руками и пыталась вырваться.
– Дурень! Это тебе знак качества, чтоб не обвинили в халатности.
С этими словами развернул и поддал в зад. Сторож с криком выбежал на площадь перед причалами, где возопил не хуже сирены. Первыми примчались пьянчужки, причем целенаправленно к пролому и со здоровенными кинжалами на изготовку. Микша со снисходительной ленцой быстренько их уложил, затем кликнул Норманна:
– Помоги, боярин, мы их разложим у пролома, чтоб на своих думали.
Составить композицию "Бой с диверсантами" не составило сложности, для достоверности кончиком меча вытащил одну лампу и бросил среди убитых.
– Все, Микша, уходи! Я тут немного помелькаю и прибегу чуть позже.
Пожар разрастался с неимоверной скоростью, уже побежали огоньки по крышам соседних строений. Люди суматошно метались по площади, что-то кричали, кого-то звали, от кораблей бежала подмога – кто с ведрами, кто с баграми. Норманн уже собрался идти к отобранным для угона кораблям, как обратил внимание на стоящую в отдалении группу торговцев. Они спокойно наблюдали за пожаром и со смешками комментировали развитие событий.
– Вон они! Вон поджигатели! – Норманн вырвал багор из рук пробегающего моряка и бросился на зрителей.
Те сначала опешили, затем возмущенно затараторили, но удар багром заставил подумать о собственном здоровье. Теперь надо задать верное направление бегства, не позволить разбежаться или повернуть к причалам. Желающих подраться оказалось намного больше, чем тушить пожар, несчастных торговцев мутузили почем зря. Норманн сунул багор кому-то в руки, вернулся к причалам и похолодел. Вот попал! Кораблей уже след простыл, и драккара не видно. Куда же теперь? Бегом вниз по Двине? Марафон по болотам в обход многочисленных затонов? Обговорили все детали нападения, а как уходить – и не пытались согласовать. Вот он ближайший к выходу кораблик, где на носу намалеван красный зверь, более похожий на трехпалую кошку. Сбросил швартовы, ухватился за фальшборт и потащил судно вдоль причала. Сначала было очень тяжело, но вот началось движение, к концу причальной линии уже бежал, оттолкнулся и перевалился через планширь.
Вроде пронесло, осталось вырулить в Рижский залив. В этот момент сзади послышался крик. Осторожно выглянул. В свете пожара было хорошо видно, как по палубе другого судна мечется толстяк. Размахивая руками, что-то кричит то в сторону уходящего судна, то толпе у горящих строений. А пожар-то получился красочный, пылали не только все склады, но и амбары с ближайшими домами. Норманн погрозил в сторону города кулаком и пошел к мачте. Надо разобраться с такелажем и поднимать парус. Течение вынесло судно на середину Двины. Первым делом разнести шкоты, с поднятым парусом это очень трудно сделать, да и опасно – по физиономии хлестнет, выбьет глаза и зубы. Сначала закрепил левую скобу; когда подошел к правому борту, то увидел погоню. Так, с парусом придется повременить, пусть считают кораблик безлюдным. Поднялся к рулевому веслу и лег на палубу, чтобы его никто не заметил.
А преследователь-то один! Толстячок сноровисто обтягивал фал и управлял своим судном с помощью паруса. Догонял очень быстро, вот уже вышел на нос со швартовым концом, намереваясь набросить его на правый крамбол. Норманн сполз на главную палубу, притаился и стал решать дилемму: убить или не убить. Свидетели ему не нужны, и пленные в тягость, а убивать не хотелось, человек-то бросился спасать свое кровное добро. Швартовый обхватил крамбол, толстяк встал на планширь и неловко прыгнул, нога проскользнула, удар грудью о фальшборт, всплеск воды – и тишина. Руслан Артурович Нормашов облегченно вздохнул, несчастный случай, он здесь ни при чем. Второе судно начало заворачивать корму, бегом к мачте, затем к рулевому веслу, впереди ничего не видно: широченный парус закрыл весь обзор.
Глава 12
Предсказание
Когда вышел на траверз посрамленного замка, спина уже была мокрой от пота. То бегом на нос, чтобы рассмотреть изгибы русла реки, затем к рулевому веслу, второе судно то ткнется в корму, то начнет заворачивать поперек движения.
– Эй, а здесь кто? – Вместе с голосом послышались удары в борт.
Новики! Норманн перегнулся через фальшборт.
– Сколько вас?
– Боярин? Десятеро.
– Никого не забыли?
– Как можно! Мы своих никогда не бросаем!
– Двое ко мне, трое на второе судно – и погнали!
Рассвет порадовал неярким солнышком. Норманн повесил люльку и начал рисовать собственную торговую марку. Злобная морда белого медведя с оскаленной пастью, а ниже белая ленточка с надписью "Norman von Russ". Корабелы и новики почтительно стояли в стороне и шепотом делились впечатлениями. После обеда аккуратно выбрались из крошечной бухточки и взяли курс на остров Вормс. Норманн упал на кровать – более суток на ногах, море эмоций – спать, спать, спать. Проснулся от стука в дверь.
– Кто там? Заходи! – Сел и натянул на себя одеяло. Холодно, однако, конец октября.
В каюту ввалился Шушун с тяжелым сундуком, следом новики внесли еще несколько, причем тяжелых.
– Ты чего это здесь или мы к берегу пристали?
– Штиль, выйди – и сам поймешь.
– Хреново, так и до морозов можно застрять.
– Нет, здесь и летом штиль недолгий. А пока драккары запрягли цугом, худо-бедно, а движемся на север.
– Я все забываю тебя спросить, почему на каждом корабле есть сундуки с шелком и бархатом?
– Дорогая вещь. Кто в Риге или в Або купит больше одного отреза? Вот и возят в надежде на случайных покупателей.
– В Любеке мы все за один раз продали.
– Сказал тоже! Наш купец продает ткани епископам!
– Однако в Новгороде некоторые купцы берут по тридцать-сорок штук шелка и бархата.
– Те везут в королевские покои, нам туда дорога закрыта. Ты скажи, зачем снова отправился геройствовать?
– Я? О каком геройстве идет речь?
– Зачем в одиночку решил корабли увести?
– Завидно?
– Молодые на тебя как на икону смотрят. А мне к чему завидовать? Так и голову потерять недолго.
Норманн начал одеваться.
– Общество постановило те корабли в долю не считать, то твоя личная добыча.
– Да на хрен она мне сдалась! Я же один на причалах остался! Глядь, а ни тебя, ни новиков!
– Как такое могло случиться! Микша божится, что ты его к нам послал.
– Послал, правду человек говорит. Сам виноват, не договорился с тобой, пришли вместе, а обратно врозь.
– Верно! И я проворонил, извини.
Шушун встал на колени и ткнулся лбом в палубу.
– Проехали, впредь обоим наука будет.
– Слышь, новики хвастают, будто ты в одиночку толпу немцев оглоблей гнал. Торговцы с капитанами со страха аж через мост убежали.
– Погонял немного, только багром, телег поблизости не нашлось.
– Ну дела! По Новгороду пойдут разговоры! Одного веслом, толпу оглоблей, теперь в городе все девки твои.
– Мне и одной хватит.
– Датскую красавицу надолго пригрел?
– Чего тут загадывать, жизнь подскажет.
– Не обижай ее, родственница хозяина, отца в междоусобице убили, имение отобрали.
– Так сосватай Антанасу, чего ему бобылем скакать.
– Твоя правда, покажу девку. Понравится – свадьбу сыграем. Добычу зачитать?
– Читай. – Норманн не хотел лишать Шушуна удовольствия еще раз поговорить о взятых богатствах.
– Ты взял два корабля голландского сукна, хорошее, в Генте ткали. Там же серебро с гор Лотарингии.
– Сукно какого цвета?
– В основном красное и синее, немного зеленого. Внизу видел грубую выделку черного цвета, оно дешевле и хуже продается.
– Новикам надо отрезы дать, и обшить по единому образцу – красные камзолы, синие штаны.
– А нам?
– Если хотите, только корабельной дружине нужен знак на груди – серебряный якорь. Сам отолью.
– Спасибо, боярин. – Шушун низко поклонился. – Общая добыча: три корабля соли и два корабля свейского железа. Есть свинец и олово, да немного меди, серебра и четыре прутка золота.
– Почему серебро и золото в прутках возят?
– На продажу, кто цепь кузнецам закажет, кто перстень. Опять же по весне в Новгороде торг богатый, есть чем заплатить.
– О чем на палубе девки щебечут? Уже с час без перерыва кому-то косточки перемывают.
– О тебе, кто же еще их интересует. Новики новобранцев порадовали, доля-то всем полагается.
– Крикни девкам еды принести, и ты за стол садись.
– Спасибо за честь, боярин, да я поемши.
Шушун еще раз поклонился и вышел из каюты. Почти тотчас бочком втянулись девицы и начали хлопотать вокруг стола. Солдатская поговорка "Война войной, а обед должен быть по расписанию" рождена жизнью.
Приход кораблей на Вормс сначала вызвал у встречающих недоумение, а когда узнали причину большого количества судов, то началось всеобщее ликование. Каждый находил повод заглянуть в трюм, попробовать соль, поцарапать пальцем железо. Злобные медвежьи морды стали отдельной темой обсуждения. Рисунок всем понравился, пришлось рисовать эмблемы и на остальных кораблях. Учитель вился вьюном, пытаясь разузнать, где и как прошло сражение, но тут даже новобранцы твердили одно, мол, напали враги прям у деревни, их еще замок тевтонцев поддержал. Круговая порука – самая надежная защита, тем более что Хинрих Пап сам виноват, позиционируя себя выше окружающих его людей. Набег на Ригу конечно же не скрыть. Пройдет год, и все заинтересованные торговцы будут знать имя героя. Тем не менее чем позже, тем лучше, а вот авторство пожара ему никто не припишет. Недоумение учителя легко понять: добыча по сравнению с предыдущей схваткой намного больше, а среди маленького отряда корабелов нет ни раненых, ни убитых.
Подготовка к последнему переходу через Финский залив началась с визита Шушуна.
– Боярин, где корабли перегрузим? Здесь или в Неве?
– С чего это ты захотел перегружать?
– К нашему приходу на Волхове уже может быть лед.
– Зачем нам Новгород? Через волок на Онегу, Свирь не скоро замерзает.
– Какая Свирь! Волок такие корабли не возьмет! Ладья на двадцать тонн – это предел: брусья просядут и киль в землю зароется.
– Разгрузим корабли… Я понял, они порожнем за пятьдесят тонн потянут. Куда же трофейный флот ставить?
– На зиму поставь в Волхове, на правом берегу удобный затон, ледоход не затронет. По весне перегоним.
– Охрана нужна, там земли новгородские, посадская дружина дань возьмет. Нет, не пойдет.
– Что делать будем?
– Придется на Ладоге зимовать, крепость заложим и немцев в ней посадим. Удобное место укажешь?
– Сам знаешь, даже пальцем тыкал.
– Там ничейные земли? Уверен?
– Живут карелы, свеи туда еще не дошли.
– Почему шведы на восток лезут? Своих земель полно, а они к нам идут.
– Жить легче. Собирают ватагу и уходят в дальние земли. Строят свои борги и облагают карелов данью.
– Почему шведский ярл не собирает с них подати?
– Какой Ярл? Династия Ярла давно пресеклась.
– Погоди, ярл – это король.
– Нет, Биргер Ярл основал первую династию королей, отсюда в просторечии появилось понятие "ярл", как король.
– Ты хорошо знаешь историю.
– Какая история! Свеи избрали своего первого правителя менее ста лет назад.
– Где восточная граница шведского короля?
– Выборг и Ругодив, дальше сборщики налогов не ходят.
– А Ревель чей, шведский или датский?
– Ничей, Вальдемар Четвертый практически потерял власть, в Дании его никто не слушает. Тевтонцы регулярно грабят Копенгаген.
– Интересно! Слушай, а почему на Неве только деревушки и нет ни одной крепости?
– Нет нужды строить, московский князь укрепил Орешек, этого достаточно.
– Разве это не Новгородская крепость?