- Человек этот в сговоре с враждебными вам индейцами, которые, похоже, замыслили напасть на лагерь, втерся к вам в доверие под чужим именем. Он замыслил предать вас!
- Кто же этот подлец? Повесить иуду! Говорите, сэр, говорите же!
- Чуть позже. Сначала хочу представить вам доказательства. Видите эти следы? Смотрите внимательно, куда они ведут.
Олд Шеттерхэнд двинулся дальше по тропе; старательно обходя оставленные врагом отпечатки, остальные гурьбой шагали за ним. Очень скоро он остановился. Снова осветив землю, охотник произнес:
- Вот, смотрите! Здесь трое индейцев поджидали его, а тем временем четвертый, который назвался Юварувой, сидел в бараке. Теперь убедитесь сами, что это действительно следы краснокожих!
В этот момент Хаз, со злостью теребивший свой длинный черный ус, не выдержал:
- Здесь не нужно специальной подготовки, сэр. Невооруженным глазом видно, что речь идет о краснокожих, а значит, лагерь в опасности! Покажите нам скорее этого парня, чтобы мы с ним поговорили по-свойски! Деревьев с толстыми сучьями здесь полно, черт возьми!
- Подождите еще минутку! Нам нужно пройти по следу до конца.
Метис стоял среди рабочих, он прекрасно слышал и понимал, о чем и о ком шла речь. Шеттерхэнд несколько раз - как бы невзначай - повернул фонарь к лицу полукровки и не мог не заметить, как бегают настороженные, темные глаза последнего. От прежней наглой уверенности на его лице не осталось и следа.
Толпа продвигалась дальше. Вскоре все оказались за бараком, где Олд Шеттерхэнд остановился и продолжил разъяснение:
- Потом они перебрались сюда, о чем говорят их следы. Здесь они обсуждали нас и план нападения, после чего эти трое ушли обратно, чтобы встретить Юваруву. Когда тот пришел, изменник спокойно удалился и вернулся в барак.
- Но кто он, кто? - неслось со всех сторон.
- Сейчас скажу. Только пройдем по следам еще немного, чтобы окончательно убедиться в том, чьи же это отпечатки. Идемте, джентльмены!
Ведя толпу к переднему фасаду барака, Олд Шеттерхэнд украдкой поглядывал на метиса. Тот тихонько замедлил шаг, потом вдруг на секунду остановился и резко метнулся в сторону, беззвучно исчезнув во мраке. Теперь пора было объясниться. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы метис выиграл время, а уж тем более, чтобы вздумал притаиться где-нибудь здесь, наблюдая за Пихтовым Лагерем. Именно поэтому Шеттерхэнд, сделав маленькую паузу, повернулся к толпе и объявил:
- А вот сейчас вы увидите его сами. Пусть подойдет ко мне Ято Инда и… - Охотник помолчал немного. - Где метис?
- Метис? Значит, это был он? Он? - раздалось сразу несколько возбужденных голосов.
- Именно! Только зовут его не Ято Инда, а Ик Сенанда. Он - внук Черного Мустанга.
Тут поднялся невообразимый шум, со всех сторон слышались угрожающие выкрики, эхо которых разнеслось по всей долине. Но весь этот гам перекрыл звучный голос Олд Шеттерхэнда:
- Зачем так кричать? Он побежал к своему вигваму за лошадью, чтобы улизнуть отсюда. Лучше догоните его!
- Эй! К вигваму! За ним! Схватить!
Озлобленная толпа ринулась к жилищу полукровки. На месте остались только Олд Шеттерхэнд и инженер.
- Хвала Господу, что он послал вас к нам! - воскликнул последний. - Но тихо, послушайте! Вы ничего не слышите, сэр?
- Это его конь. Метис уносит ноги, гонимый страхом перед судом Линча! С сего момента ему и в голову не придет прятаться и шпионить за вами. Мы скорее всего избавились от него.
- Надолго ли? Он приведет с собой команчей! - Мы отвлечем их внимание и вернемся раньше, так что вам нечего опасаться. Слышите крики ваших людей? Они продолжают поиски, но обманщика и след простыл. А теперь слышите? Они выплескивают свой гнев на его вигвам!
Со стороны зарослей показались яркие язычки огня. Несмотря на сырость и влагу, пламя разгоралось буквально на глазах - это рабочие подожгли вигвам.
В отблесках огня инженер и охотник заметили фигуру приближающегося Виннету. Подойдя к ним, вождь произнес:
- Виннету прятался в засаде и слышал, как метис прибежал в свой вигвам. Он несся как сумасшедший. Когда раздались крики преследователей, он вылетел наружу, вскочил в седло и умчался прочь. Страх его был огромен.
Тем временем вернулись злые рабочие, раздосадованные неудачной погоней. Прежде всего они жаждали подробнее узнать от Олд Шеттерхэнда о его подозрениях, но тот посоветовал им вернуться в барак и подождать там, пока он не вернется. А сам вместе с Виннету, инженером и обоими Тимпе снова пошел к тому месту, где раньше обнаружили следы двух китайцев. Подсвечивая себе под ноги, они довольно легко отыскали отпечатки и пошли по ним дальше.
Охотник был уверен, что следы пойдут вдоль стены и в конце концов приведут ко входу в барак, но оказалось, что это не так. Следы вели гораздо дальше, а точнее - к жилищу инженера, которое потом еще и огибали. У заднего фасада дома стояла лестница, достающая до самой крыши. Видимо, китайцы в страхе перед команчами забыли вернуться и убрать ее.
- Уфф! - Виннету повернулся к инженеру. - Эта лестница стояла здесь сегодня?
- Нет, - растерянно буркнул инженер, отрицательно качая головой. - Все это подозрительно! Кто же это мог быть?
- Китайцы, - не раздумывая, выдал Шеттерхэнд. - Похоже, они обокрали вас, сэр, а заодно и нас!
- Уфф! - снова раздался голос Виннету. - Ружья!
- Да, их там нет, - подтвердил Олд Шеттерхэнд, не выказывая, впрочем, при этом ни малейшего беспокойства.
- Вы говорите так спокойно, словно речь идет о паре спичек, а не о самом ценном оружии на всем Диком Западе!
- А чем поможет волнение? Оно только навредит. Чем спокойней мы воспримем это и чем хладнокровней возьмемся за поиски, тем быстрее отыщем оружие.
- Если это действительно китайцы, то этим канальям придется вернуть все! Я уволю их, а перед этим они отведают крепкого хлыста!
- Но они не смогут ничего вернуть.
- Почему?
- Украденного при них уже нет! Вы сами видели, что следы обоих китайцев путаются со следами команчей, а потом идут обратно, к бараку. Я уверен, что ружья достались краснокожим.
- Вы полагаете, что оружие украли для индейцев?
- Возможно. Правдоподобнее, однако, другое - китайцы стащили ружья для себя, собрались хорошенько их припрятать, а тут вдруг наткнулись на индейцев, которые силой забрали их себе.
- Стоп! - воскликнул инженер. - А почему мы все-таки решили, что ружья пропали? Войдемте внутрь и проверим! Может, дело не так уж и худо!
- Посмотрите на эти три углубления в грязи. Такие могли остаться только от прикладов нашего оружия. Воры, спускаясь с лестницы, приставили ружья к стенке, чтобы освободить руки. Отпечатков ровно три: большой - от "медвежебоя", средний - от Серебряного ружья и маленький - от штуцера.
- Да…- задумчиво пробормотал инженер, осматривая место. - Хотелось бы мне, однако, узнать, откуда в башке у этих бездельников появилась идея украсть ваши ружья? На кой ляд они им сдались? Они ведь и стрелять-то не умеют!
- Для меня это пока тоже загадка, но попытаемся ее разгадать.
В этот момент раздался голос светловолосого Каза:
- Не знаю, сэр, насколько хороши они, но кое-какие соображения на этот счет у меня имеются.
- И какие же?
- До вашего появления здесь, в Пихтовом Лагере, мы много говорили о вас. Не забыли, конечно, о ваших ружьях и об их огромной ценности. Так, может, кто-нибудь из этих прытких желтомазых подслушал разговор, а потом замыслил украсть оружие, чтобы продать его подороже?
- Хм! Мысль эта, мистер Тимпе, не так далека от истины. Возможно, вы попали в самую точку. Оба помещения в бараке отделены всего лишь тонкой перегородкой, через которую можно слышать все. Кстати, когда мы вошли, у перегородки сидели два китайца. Сидели они вдвоем, никого рядом не было.
- Чует мое сердце, мы напали на верный след, - кивнул инженер. - Эти двое - фестхэнды1 , они у нас посредники. Все они - прохиндеи, каких свет не видел! Они не крадут только тогда, когда нечего красть. У них это с детства и вовсе не считается грехом. А уж обхитрить белого - это для китайца чуть ли не подвиг! С фестхэндом, тем более, надо держать ухо востро. Может, потолкуем с ними?
- Но сначала все-таки войдем в дом.
Инженер открыл двери и зажег лампу. При свете можно было убедиться не только в том, что ружья украли, но и как это проделали. В потолке зияло отверстие, через которое воры и проникли в помещение, похоже, по веревке.
Теперь можно было возвращаться.
В бараке никто не спал, даже те, кто прилег раньше, теперь сидели за столами и громко разговаривали. Оба фестхэнда сидели там же, где и раньше, чувствуя себя не в своей тарелке и тревожными взглядами посматривая на вошедших. Олд Шеттерхэнд сразу же приказал им:
- Идемте с нами!
Оба безоговорочно поднялись и пошли за перегородку. При этом один успел шепнуть на ухо другому:
- Шуэт пут тек!
Слова не проскользнули мимо чуткого уха вестмена, и необъяснимая пока усмешка тронула его губы. Китаец воспользовался родным языком, причем говорил очень тихо, а потому был в полной уверенности, что никто не мог его понять. Бедняга и не подозревал, что Шеттерхэнд во время своих долгих и дальних странствий не раз бывал в Китае, научившись немного понимать трудный язык этой страны.
Когда оба китайца оказались в малом помещении и предстали перед белым охотником, тот смерил их грозным и проницательным взглядом, после чего вынул из-за пояса револьвер, спокойно взвел курок и произнес:
- Вы находитесь в чужой стране. И наверное, знаете ее законы?
Оба с деланным удивлением взглянули на Шеттерхэнда, а один ответил:
- В этой стране очень много законов. Какой из них вы имеете в виду, сэр?
- Тот, в котором говорится о воровстве.
- Его мы знаем, сэр.
- Тогда скажите мне, как здесь карают воров?
- Сажают в тюрьму, сэр.
- Да… но только не в этих краях. Здесь, на Диком Западе, свой закон: тот, кто украдет оружие или коня, будет повешен. Думаю, вам это известно.
- Мы слышали об этом, сэр, но никогда не сталкивались, потому что никогда не протягивали рук к чужим вещам.
- Это ложь!
- Что вы говорите, сэр?! Мы знаем, что вы великий и славный человек, но ведь и мы не простаки! Мы - фестхэнды и не позволим, чтобы нас оскорбляли!
- Советую изменить тон, ребята! Если признаетесь во всем сами, приговор не будет слишком суров, а будете увиливать, пощады не ждите! Вы украли три наших ружья.
Китаец принял изумленный вид, разыгрывая крайнее удивление. Покачав головой, он ответил:
- Как вам такое пришло в голову, сэр? У вас что - в самом деле ружья пропали?
Произнес он это так по-детски наивно, что Олд Шеттерхэнд не сдержался и ударил его кулаком по широкой скуле. Не то чтобы очень сильно ударил, но действенно: китаец пролетел между столами, пока на его пути не выросла стойка, о которую он грохнулся со всего размаху. Охотник не удостоил поверженного даже взглядом, а сразу обратился ко второму:
- Ясно, как в этих краях отвечают на ложь и подлость? Выкладывай всю правду! Вы украли ружья?
- Нет, сэр! - продолжал упираться второй хитрец.
- Послушай, я предупреждаю тебя последний раз! Твой компаньон призвал тебя все отрицать, но тебе же будет лучше, если скажешь правду.
- Когда он успел мне сказать это, сэр?
- Перед тем как вы вошли в этот закуток.
- Ничего он мне не говорил, сэр!
- Не тебе ли он тихо сказал: "Шуэт пут тек"?
- Да… он сказал, сэр…
- Что это означает по-китайски?
- Это значит "идем, пошли"…
- Эй, ты, конечно, парень хитрый, но меня не проведешь. "Пойти" - по-китайски "лай", "идти" - "кью", а "шуэт пут тек" значит "нельзя ни в чем признаваться". Или я не прав?!
Первый китаец, уже успевший подняться, растерянно стоял у стойки и держался ладонью за раздувшуюся щеку. В этот момент он оторвал руку от лица, подав своему напарнику предостерегающий знак рукой. Но второй китаец уже ничего не видел, а только пятился назад. В страхе уставившись на Олд Шеттерхэнда, он, заикаясь, спросил:
- Как? Сэр… вы… говорите по-китайски?
Олд Шеттерхэнд, воспользовавшись замешательством, быстро задал новый вопрос:
- Кто был тот индеец, что заставил вас отдать оружие? Китаец был настолько поражен, что сам шагнул в расставленные сети:
- Он назвался Черным Мустангом, вождем команчей.
- Пут и-ен пут йи-и! - не выдержал другой, опиравшийся о стойку.
Этот испуганный возглас означал: "Не говори ни слова!"
- Тиен на, агаи ин! ("О небо, горе, горе!") - застонал его напарник, слишком поздно осознавший свою ошибку.
- Замолчи, - посоветовал ему, улыбаясь, Олд Шеттерхэнд. - Китайский вам не поможет, сами видите. Если будете отпираться и дальше, то сегодня же вас вздернут - вина ваша доказана! Выкладывайте все как было, тогда мы, может, подарим вам жизнь.
- Подарите жизнь, сэр? - с надеждой переспросил второй китаец, упрямства у которого было поменьше, чем у первого. - Каким же тогда будет наше наказание, сэр?
- Это будет зависеть от вашей честности. Расскажете всю правду - отделаетесь легче, чем думаете.
Украдкой китаец взглянул на своего приятеля, который в ответ кивнул. Итак, оба сына Поднебесной, отчасти сами, отчасти при помощи вопросов, поведали в конце концов о том, что же произошло на самом деле. А когда они закончили, один из них обратился к Олд Шеттерхэнду:
- Теперь, когда мы вам все рассказали, сэр, мы надеемся, что вы исполните свое обещание и, возможно, не станете нас наказывать…
В тот же миг на него чуть не набросился инженер, которого едва смогли удержать:
- Ты что вообразил, подлец? Отпустить вас просто так? Да об этом и разговоров быть не может! Самое малое, что я могу предложить, - это сто плетей!
После этих слов китайцы явно приуныли. Виннету переглянулся с Шеттерхэндом, и белый спросил вождя:
- Какой приговор вынесет мой краснокожий брат ворам? Апач молча посмотрел куда-то перед собой, после чего на его бронзовом лице промелькнула усмешка. Быстрым движением обеих рук он изобразил скальпирование.
Белые сразу смекнули, о чем речь, и их лица стали серьезными. Китайцы, однако, не поняли этого жеста, вопросительно уставившись на Олд Шеттерхэнда.
- Встаньте на колени вот здесь, рядом друг с другом! - приказал тот.
Они послушно исполнили волю охотника.
- Снимите шапки!
Оба скинули свои плоские бескозырки. В следующий миг в руке Шеттерхэнда блеснул нож. У всех присутствующих захватило дух, ибо люди решили, что белый охот-
ник в самом деле хочет пролить кровь. Два молниеносных хватающих движения левой рукой, два молниеносных взмаха правой - и Олд Шеттерхэнд отсек ворам… не головы, а всего лишь косы.
У присутствующих вырвался вздох облегчения, а китайцы от ужаса словно окаменели. Утрата косички для сына Поднебесной - страшнейший позор! Это та ситуация, когда волосы дороже жизни. Именно поэтому оба китайца в первый момент опешили - настолько все быстро произошло. Потом, не зная куда деться от позора, оба, натянув шапки, под всеобщий хохот с громкими стенаниями бросились вон из помещения.
Но Олд Шеттерхэнд и Виннету не смеялись. Первый совершенно серьезно произнес:
- Эта сцена выглядит для вас комично, но в ней нет ничего смешного, господа. Эти китайцы, по их понятиям, сейчас наказаны куда сильнее, чем если бы их надолго упрятали за решетку!
- А я выгоню их, мне на службе ворюги не нужны! - вскричал инженер.
- Прогонять их вовсе не обязательно. Без косичек они и так не рискнут показаться на глаза никому из своих соотечественников. Думаю, этой же ночью они исчезнут отсюда.
- Ну ладно, такой поворот и меня устроит. Надо только поглядеть, чтобы вместе с ними не исчезло еще что-нибудь. А эти косы я возьму себе на память.
Инженер наклонился, собираясь поднять волосы, но Олд Шеттерхэнд тронул его за рукав и твердо сказал:
- Не торопитесь, сэр! Эти косы получит кое-кто другой.
- Кто же?
- Токви Кава, великий вождь команчей.
- Но зачем?
- Это насмешка в его адрес. Виннету не зря придумал всю эту экзекуцию. Вы ведь сами убедились в том, что Черный Мустанг намерен напасть на лагерь?
- Да.
- А знаете вы, что за добычу намеревался он здесь захватить? Думаете, ваши деньги? - усмехнулся Олд Шеттерхэнд.
- Наверное, нет - краснокожим не нужны доллары, кроме этого Ято Инды, который жаждал их получить за свою измену. Команчей, по-видимому, интересует оружие и припасы.
- Несомненно, но еще и косички китайцев!
- Вы полагаете?
- Да. Кто знает индейцев, не ошибется на их счет. Такая масса скальпов с косами в локоть длиной - добыча весьма престижная. Но завладеть ею команчам не удастся, потому что для меня все люди равны, цвет кожи тут не при чем. А Черному Мустангу я вручу эти косы, чтобы ему не было так горько за провалившийся план.
- О-о, отличная мысль! Этот Мустанг обезумеет от злости. Такое мог придумать только Олд Шеттерхэнд!
- Тут вы заблуждаетесь. Я же сказал, что идея принадлежала Виннету.
- Виннету? Но мы от него не слышали ни единого слова.
- Он мне подал знак. Мы давно привыкли понимать друг друга без слов. - Говоря это, белый охотник свернул косички и спрятал их.
- Мой брат Шеттерхэнд понял меня правильно, - кивнул Виннету. - Для вождя команчей будет великим унижением, когда он получит от нас косы без скальпов.
- Возможно, возможно, - произнес инженер не без сомнения. - Но одно дело - слова, а в жизни все складывается по-иному! Прежде чем мы вручим эти косы Черному Мустангу, нам предстоит отразить нападение команчей и захватить его в плен. У меня, однако, замирает сердце при одной лишь мысли о нападении. Иметь бы нам здесь рабочих, как у моего коллеги со станции Рокки-Граунд! У него там, в горах, более восьмидесяти человек, хорошо управляющихся с оружием. Китайцы на взрывных работах ему вообще не нужны.
- Вы сказали, Рокки-Граунд? - переспросил Олд Шеттерхэнд. - Эта местность давно так называется?
- Нет, мы ее сами так назвали.
- И далеко это отсюда?
- Вовсе нет. По полотну на паровозе можно добраться за полтора часа.
- Хм! Округу я знаю неплохо, а Виннету - еще лучше. Но последний раз мы заглядывали в этот край, когда ни вас, ни вашей железной дороги и в помине не было. Я даже не знаю, куда ведет трасса. Не могли бы вы вспомнить старое, собственное название той местности? Достаточно будет припомнить какую-нибудь долину, гору или реку.
- Станция Рокки-Граунд расположена в долине, которую пересекает подножие какого-то безымянного горного массива. Я знаю, что краснокожие называют его Уа-пеш. Но что это означает - понятия не имею.
- "Уа-пеш", - повторил Виннету так, словно название напомнило ему о чем-то важном.
Все посмотрели на него в ожидании разъяснений, но вождь сделал движение рукой в сторону Олд Шеттерхэнда и произнес:
- Пусть мой брат Шеттерхэнд говорит вместо меня. Он об этом хорошо знает.
Взгляды присутствующих снова были направлены на белого охотника. Тот тихо хмыкнул, кивнул головой и обратился к инженеру: