"Божий человек" размахнулся с явным намерением отвесить оплеуху. И тут Машка с криком "кья" изо всех сил двинула его ногой по голени, а потом боднула. Прорицатель, не ожидавший такой наглости, выпустил пленницу и схватился за расквашенный нос. В этот момент Мишка, собиравшийся броситься наутек, чуть не налетел на выставленные пики.
Их окружили дружинники.
* * *
Князь изволил пребывать в отличном состоянии духа. Он от души хохотал, рассматривая перекошенный нос своего "волхва" и слушая сбивчивый доклад кряжистого бородача - судя по всему, какого-то начальника над воинами. Но когда воевода упомянул, что Машка назвалась божиим человеком, враз стал серьезным.
- Ты, девка, - нехорошо прищурился он, - юродивая?
- Мы не юродивые! - ответила Маша. - Мы божьи люди! Так что нас надо отпустить!
Прорицатель недовольно засопел, вытирая рукавом окровавленное лицо.
- Это я буду решать! - отрезал князь. - И что, божьи люди, в грядущем видите?
- Все! - Маша принялась перечислять. - Вы - Юрий Долгорукий, так?
Князь недовольно покосился на свои руки и даже убрал их под стол - хотя руки были как руки, не длиннее, чем у остальных.
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. Князя Юрия Владимировича при жизни не называли Долгоруким. Это прозвище впервые появилось только в письменных источниках XV века, то есть спустя триста лет после правления князя.
- Юрий Владимирович! - гнусаво поправил нахалку "волхв", но князь остановил его сердитым жестом.
- И что? - подозрительно спросил он. - Что ты про мою судьбу видишь?
- Вы - основатель Москвы, - Маша закатила глаза к потолку, с трудом вспоминая уроки истории. - Вы будете жить долго и править тут…
Прогноз князю явно не понравился.
- Не тут, - рявкнул он, - а в стольном граде Киеве!
Маша побледнела. Мишка понял, что пора спасать ситуацию. Историю он помнил смутно, но как разговаривать с Долгоруким, кажется, уловил.
- Киев придет в упадок, - Мишка старался говорить со всем возможным почтением, - а Москва, наоборот, станет самым крутым городом…
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. Во времена Долгорукого Киев все еще оставался самым главным городом на Руси. Княжить в нем - занять его "стол" - было мечтой любого князя, в жилах которого текла кровь Рюрика. Остальные не могли претендовать на столь великую честь. Лишь гораздо позже Киев "пришел в упадок", то есть перестал считаться главным городом Руси: сначала в 1252 году Александр Невский, получивший ярлык на "всю Русскую землю", перенес свою резиденцию во Владимир, а затем в 1299 году Киев покинул и митрополит всея Руси. С этого момента номинальный "центр земли Русской" переместился во Владимир. Кстати, все, что "предсказали" Маша и Мишка Юрию Владимировичу - правда.
- Крутым? - не понял воевода.
- Потому что на семи холмах, - подхватила Маша.
И дальше они с Мишкой в два голоса принялись расписывать, какой замечательный город будет заложен Долгоруким, какой памятник поставят посреди этого города, и монеты с портретом князя отчеканят, и вообще будут его чтить-почитать…
- А Киев, - упрямо спросил князь, - в Киеве я сяду?
И тут у Миши в памяти вдруг всплыл параграф из учебника истории.
- Точно! Вы завоюете Киев…
Тут бы ему и остановиться, увидев торжествующее лицо Долгорукого, но он по инерции выпалил:
- …и вас там убьют!
Повисла нехорошая тишина. Дружинники, как по команде, взялись за рукояти мечей. Князь сидел, не шевелясь.
- Точно убьют?
- Кажется, - жалобно ответил Миша. - Вроде как отравят.
- Свои?
Долгорукий окинул присутствующих подозрительным взглядом, под которым все съежились. Подробностей смерти основателя Москвы Миша не помнил, но от греха подальше заявил:
- Нет, что вы! Киевляне!
Все, включая князя, облегченно выдохнули.
- Ладно, - решил он, - оставлю вас при себе.
- Так самозванцы это! - попытался спорить прорицатель, но Долгорукий отмахнулся.
- Ты иди умойся лучше! Были бы самозванцы, сказали бы, что до старости доживу… Накормить их!
Княжий предсказатель ушел с перекошенным от злобы лицом.
Мишу с Машей отвели в небольшие покои, в которых помещались только стол и длинные лавки. Стол заставлен тарелками с едой. Тарелки такие же, как у Феклы - деревянные. И даже погрязнее.
- Ешьте! - объявил их конвоир и захлопнул дверь.
Мишка тут же схватил в руку кусок обжаренного мяса и начал его обгладывать.
- Всю жизнь мечтал так поесть, - прочавкал он, - дома ж не дают, достали уже со своими ножами-вилками. Эх, соли б еще!
Маша скромно грызла кусочек лепешки.
- Этот волхв нас убьет, - тихо сказала она, - мы заняли его место при князе.
- И что? - спросил Мишка, поискал взглядом салфетку и утерся рукавом. - Пойти к нему с повинной?
- Может, стоит с ним просто поговорить? - предложила Маша.
- О чем ты собираешься с ним разговаривать? Ты видела, как он на нас смотрел? Да он тебя по стенке размажет!
Маша пригорюнилась, но буквально на минутку.
- Давай вернемся к Фекле! - сказала она и вскочила.
- Зачем еще? - заныл Мишка, которому после сытного обеда было лень двигаться.
- Спросим у нее, что нам делать дальше. Она же с кем-то там постоянно разговаривает, может, ей подскажут…
Девочка вскочила и подбежала к двери.
- Выпустите нас, - заявила Маша стражнику, который перегородил ей дорогу.
- Нельзя, - отрезал часовой.
Маша удрученно села на место.
- Вот ничего без меня сделать не можешь, - сказал Мишка и встал. - Мы будущее видим, - сообщил Мишка стражнику, - вот я и вижу, что ты нас отпустишь, а тебе за это ничего не будет.
Воин завис наглухо, и пока он хлопал глазами, Миша с Машей успели проскочить мимо него за дверь.
- Могла б и спасибо сказать, - сказал Мишка, оскорбленный тем, что Маша не оценила его выдумку.
- За что? - отрезала девочка. - За то, что сбежать хотел, когда меня волхв схватил?
- Я за помощью хотел сходить! - крикнул Мишка.
- Ага, конечно!
Маша скользнула по Мише взглядом холодным и противным, как лягушка. И у него внутри стало так же холодно и противно. Ведь действительно сбежать хотел, что уж себя-то обманывать… Чтоб заглушить это противное чувство, Мишка принялся ругать все вокруг.
- Как они тут живут? - сказал он раздраженно. - В их двери только карлик пройдет, не треснувшись головой. И в каком веке, наконец, придумают туалеты?!
Фекла была у себя во дворе. Она сосредоточенно толкла в ступке что-то зеленое и довольно вонючее.
- Фекла, помогите нам, - с порога выпалила Маша. - Мне нужно знать что-нибудь про княжьего волхва.
- Не волхв он, - спокойно сказала Фекла, - он чужеземец, грек. Не понять ему нас.
- Но князь же ему верит… - расстроилась Маша.
- Мало ли кому он верит, - хмыкнула Фекла. - Недоброе у этого вещуна сердце. Если что - себя спасать будет, про других и не подумает. Все бросил, сюда за богатством подался, в сундуке уже много чего лежит…
- Понятно, такой же как все! - резюмировала Маша. - Спасибо за помощь.
- Да не за что, - прошептала Фекла, вываливая густую зеленую жижу в тряпицу. - Мне говорят, я уж с вами не увижусь. Но этот дом будет ждать вас. Ступайте с миром.
Маша и Миша почти бегом бросились обратно в терем князя.
- Слушай, и лапти уже не трут! - жизнерадостно сообщил Мишка.
Маша сосредоточенно шла, глядя себе под ноги.
- Только снизу под рубаху поддувает и помыться очень хочется! - добавил Мишка, - Интересно, они тут вообще не моются? И еще - а ты заметила, что тут детей нет? То есть совсем маленькие есть, а больших детей нет. Может, они все в школе?
- Какой школе, - отмахнулась Маша, - они в тринадцать лет уже замужем и детей рожают. А в семнадцать выглядят на сорок. Я как вспомню эти роды… - Маша содрогнулась. - Не буду вспоминать, - добавила она. - Всё, пришли.
- Ну и зачем мы сюда приперлись? - спросил Мишка.
- Не знаю. Но если мы с ним не поговорим, он нас придушит. Напугать его нужно. Только как?
Мишка угрюмо посмотрел на дверь. Вступать в разборки с волхвом очень не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Хотелось плюнуть на все и с криком: "Разбирайтесь сами!" гордо удалиться.
- Ладно, я пойду к нему, - сказала Маша и потянулась к дверной ручке.
- Стой! - раздраженно остановил ее Мишка. - Ну что ты вечно рвешь вперед, дай подумать хоть минуту. - Миша поковырял ногой порог и буркнул: - На понт будем брать. - И со вздохом добавил: - Опять всё я…
"Волхв" сидел у себя в покоях. Он был злобен, надут и нос у него распух на пол-лица.
- Зачем пожаловали? - грозно спросил он.
- Поговорить, - сказал Миша. - Я знаю, вы нас отравить хотите.
Прорицатель судорожно сжал что-то в кармане.
- Не берите грех на душу, - продолжил Ми ша. - Лучше скажите князю, чтоб город тут основал.
- А почему я должен вам верить? - прошипел волхв.
- Да потому что иначе мы расскажем князю, что у вас в сундуке, - сообщил Мишка.
- Что вам надо? - зло спросил волхв.
- Во-первых, не надо нас убивать, - быстро встряла Маша. - А во-вторых, расскажите нам, что здесь происходит. Где мы?
- Как где? - оторопело спросил волхв. - Были Кучковы села, а теперь князевы. Теперь вот позвал братов своих сюда, в Москов. Ждем со дня на день. Вон князь Олег уже наперед приехал, пардуса привез. Жрет в три горла.
- Пардуса? - удивился Мишка.
- Это барс, наверное, который во дворе в клетке сидит, - догадалась Маша.
- А зачем Долгорукому барс? - спросил Мишка. - То есть пардус?
- Да кто ж их знает, этих князьев! - раздраженно ответил "волхв". - На завтра вон обед готовят, сильный будет обед. Потом напьются, биться будут. Разворотят весь терем, повыловят всех девок в округе, дня три будут гудеть… Потом на радостях начнут клясться друг другу в верности до конца дней своих.
- Вы это откуда знаете? - спросил Мишка.
- Я ж провидец! - вздохнул волхв. - Да на этих встречах всегда так…
* * *
Грек, хоть и чужеземец, предсказал все правильно. Если раньше Мишка с Машей еще как-то преклонялись перед титулом "князь", то после разгульного веселья, устроенного Юрием Владимировичем в честь "высоких гостей", остатки трепета улетучились.
Больше всего это напоминало обычную деревенскую пьянку. Такие же объятия, "дружеские подколки", визг девок, неразборчивые песни, которые не давали никому заснуть до утра, и битвы стенка на стенку. Разница заключалась в том, что не было участкового, который пришел бы и припугнул дебоширов. Князья были тут хозяевами.
Маша, которая вроде бы устала удивляться, просто окаменела, увидев жутковатую картину. Один из гостей, Владимир Рязанский, отловил какую-то старушку и, пьяно хихикая, пытался зарубить ее мечом. Дружинники подбадривали "батюшку-князя" хмельным хохотом. Женщину спасало только то, что Владимир не мог удержать тяжелый меч даже двумя руками, все время заваливался набок. А страшнее всего было то, что старушка не пыталась ни защищаться, ни бежать. Только бормотала что-то жалобное.
Маша, когда смогла снова думать и двигаться, хотела броситься на помощь беззащитной жертве, но сдержалась. Она поняла, что дружинники просто бросят одну игрушку, чтобы развлечься с другой.
Маша в слезах прибежала в овин, где поселили их с Мишкой, и долго пыталась объяснить, что с ней, изрядно струхнувшему Мишке.
Пьяный ор на пиру у князя притих только к утру.
- Надо отсюда валить, - пробормотал Мишка, уже засыпая. - Только как?
Этому вопросу: как выбраться из такого гиблого времени, Маша и Мишка посвятили весь следующий день. Все равно их никто не замечал. Вчерашние бражники или валялись где попало, или бродили с выражением муки на бородатых физиономиях. Все прочие почитали за лучшее прятаться.
Мишка вышел из овина только утром, чтобы добыть еды и питья. К счастью, с этим проблем не было - пиршественные столы не опустели за ночь.
Ребята снова и снова прокручивали в голове два раза, когда их перенесло во времени вперед. По всему получалось, что переносы случались в те моменты, когда удавалось вспомнить что-то из истории.
- Давай сейчас попробуем, - предложил Мишка. - Ты помнишь что-нибудь про эту княжескую встречу?
Маша потерла лоб.
- Не очень… Я с историей не дружу, вот если б нужна была математика или физика, то я…
- Понятно, - хмуро сказал Мишка, - не гуманитарий.
- А сам? У тебя с историей как?
- Да не пошла бы эта… ой… - Мишка вовремя спохватился. - Да у нас училка такая, я ей натрындю всякой ерунды, она мне "пятерку" и поставит. Главное улыбаться и говорить складно.
Мишка опасливо посмотрел по сторонам. Не хватало снова провалиться назад в глубину веков из-за неуважения к учительнице истории.
- Я выучу! - торжественно пообещал Мишка, обращаясь неизвестно к кому. - Вот вернемся - весь учебник вызубрю!
Но время никак не среагировало. Видимо, обещаниям история верила мало.
Так ничего и не надумав, они решили отправиться на поиски грека-прорицателя. Как-то так выходило, что только с ним они и сошлись за эти пару дней. Они заглянули в княжий терем, но "волхва" там не оказалось. Маша предусмотрительно стянула из кадушки пару больших кочанов квашеной капусты, и они продолжили поиски.
Несколько раз приходилось прятаться, заслышав нетвердые шаги кого-нибудь из князей или дружинников, но пока никому на глаза не попались. Правда, и грека не обнаружили. Тогда Маша предложила сходить на речку умыться. А если вода не очень холодная - то и искупаться. Вода оказалась ледяной, так что ограничились коротким умыванием. Зато натолкнулись на прорицателя. Он сидел на берегу в такой тоске, что даже Мишка пожалел бедолагу.
- Доброе утро, - поздоровался он.
В ответном взгляде грека читалась лютая ненависть. Он, кажется, посчитал такое пожелание издевательством. Маша торопливо сунула ему в руки квашеные кочанчики. Прорицатель с минуту смотрел на них, явно не понимая, что это.
- Это вам, - пояснила Маша. - Легче будет, если поедите.
Грек молчал. Мишка отобрал один кочан, оторвал от него лист и с аппетитом захрумкал. Надо сказать, капуста оказалась отменной. Мишкин дедушка раньше на балконе квасил - но его продукту до этой вкуснятины было далеко.
Прорицатель осторожно последовал примеру Мишки. После первого же листа глаза приобрели осмысленность, а когда грек умял весь кочан, то уже смог говорить.
- Благодарствую, - просипел он. - Думал, помру после таких праздников…
- А что хоть праздновали-то? - поинтересовался Мишка.
- Союз, - прорицатель иронично скривился, - вечный. Поклялись наши князьки "жить в любви и единстве до конца живота, иметь одних друзей и врагов и сообща стеречься от недругов"…
Длинная цитата измотала грека, он закрыл глаза и пару минут отдыхал. Маша и Мишка терпеливо ждали, пока он скажет еще что-нибудь, - вдруг это пробудит какие-нибудь воспоминания об истории. Мишка даже сунул ему свой кочан.
Грек, не открывая глаз, дожевал подношение и произнес уже отчетливее:
- А город будут ставить… как вы сказали.
- Вы их уговорили? - почему-то обрадовалась Маша.
- Они сами себя уговорили, - ответил грек. - Тут крепость нужна. Вот и поставят. Ворота на полдень и закат…
В городке начали звонить - тревожно и обреченно. Возможно, кто-то из похмельных гостей решил что-нибудь поджечь, и теперь горожане били в набат. На прорицателя этот звук произвел странное действие. Неожиданно он побледнел, подхватился и скрылся в буреломе.
Маша и Мишка вздохнули. Пока информация "волхва" им мало помогла.
- На полдень и закат, - сказал Миша, просто чтобы что-то сказать. - В смысле - на юг и запад?
Машка кивнула.
- Интересно, - задумалась Маша. - А на восток и север почему не делают?
Мишка пожал плечами.
- Давай рассуждать, - встрепенулась Маша. - Они договорились жить в любви и дружбе. Они договорились ставить тут город. Вспомни, пожалуйста, может что-нибудь такое в учебнике было?
- Слушай… - тихо сказал Мишка, - так это ж и есть первое упоминание Москвы в летописи!
- Так вот этот разгром мы как праздник отмечаем?! - возмутилась Маша.
На сей раз их забросило в лето. Даже не поинтересовавшись, какой век на дворе, Маша и Мишка полезли купаться.
Глава 3. Добрый князь
- Как же хочется нормальные брюки надеть! - сетовал Мишка, ежась в широкой льняной рубахе.
- И нормальные босоножки, - поддакнула Маша. - И мыла б хоть кусочек… Про шампунь и не мечтаю. Ладно, хоть пыль с себя смыли.
Маша распустила мокрые после купания волосы.
- Ну что, в город пойдем? - спросил Миша. - Или сначала к Фекле?
Но Маша была не в настроении куда-то идти, Маша была в философском настроении.
- Слушай, вот лежим мы в траве, никого не видим, - начала рассуждать она, - и мы вне времени. Сейчас может быть десятый век или двадцатый. Трава совсем не изменилась.
- Это ты к чему? - подозрительно спросил Мишка.
- А к тому, что дома мы никогда не обращали внимания, как хорошо, когда вот так лежишь, почти чистый, и тебя никто не пытается спьяну мечом зарубить.
- Ну, дома мы и штанам редко радовались. Я уж молчу про носки. И зубные щетки.
- Ладно, пойдем, - вздохнула Маша.
Она с трудом заплела косу и спрятала ее под платок.
- Выгляжу, как чучело, - констатировала она, глядя в воду, - а все вокруг говорят, что красавица. В принципе, и в этом времени можно найти что-то хорошее.
Мишка только глаза закатил.
- Мясо у них вкусное, - причмокнул он. - Пойдем. Кстати, тебе не кажется, что дымом пахнет?
Чем ближе ребята подходили к городу, тем сильнее становился запах. Нехороший он был, тревожный. И непрерывное карканье воронья, раздающееся с неба, не добавляло оптимизма.
Миша с Машей, не сговариваясь, свернули с протоптанной дороги в лес, чтобы подойти к городским воротам под прикрытием деревьев. Но это прикрытие ничуть не смягчило удара от увиденного. Выжженное пепелище. Огрызки домов, торчавшие кривыми зубьями дымящиеся остатки городской стены.
- Хорошо князья погуляли, - пробормотал Мишка.
- Наверное, это все-таки не князья, - неуверенно сказала Маша. - Смотри, город стал гораздо больше. Вот того куска стены вообще не было.
- Его и сейчас нет, - мрачно заметил Мишка. - И как мы узнаем, где мы? Спросить, похоже, не у кого.
- Помнишь, Фекла говорила, что ее избушка будет ждать нас. Пойдем туда, - предложила Маша и с облегчением отвернулась от жуткой картины уничтоженного города.
По дороге к Фекле ребята подавленно молчали.
- Знаешь, что самое страшное, - сказала Маша. - Москву сожгли. Вряд ли она быстро возродится после такого. А значит - ход истории нарушился.
- Если б он нарушился, сюда бы уже примчался Городовой и все исправил бы.
- А вдруг он про нас забыл? - в ужасе спросила Маша. - А вдруг он нас потерял? А вдруг с ним что-то случилось?
- Не ной, а? - рявкнул Миша. - Без тебя тошно!