- Послушай, перехвачено сообщение противника: "Завтра выезжает ОД–54". Вслед за ним приходит сообщение Х–23: "Терёшка". Затем снова передача подпольной радиостанции: "Семец Ф–1 здоров". Передано той же станцией, что и первое сообщение, но другим шифром. К этому надо добавить операцию пограничников на севере, в ходе которой выяснилось, что к нам проник вражеский агент.
Рамос встал и потрогал подбородок. Потом взял со стола карандаш, подчеркнул что-то на листе бумаги, который держал в руках, и, помолчав, сказал:
- В довершение всего агент ЦРУ является к нам с повинной. А в это время убивают ополченца, который узнал человека, ранее бежавшего из страны… Все началось с двух сообщений Х–23. Первое: "К вам направляется агент Умный". И второе… - Рамос открыл черную папку, лежавшую на столе: - Во втором говорится: "Умный прибудет в понедельник". - Он опять принялся ходить из угла в угол.
- И наконец, последнее сообщение Х–23: "Петушок", - добавил Ферра.
Рамос быстро вернулся к столу и снова прочитал что-то на листе бумаги. В этот момент заговорил Агилар:
- По-моему, всем нам ясно, что последнее сообщение Х–23 перечеркивает предыдущее: "Терешка". Теперь можно сказать, что враг пустил в ход пятерых агентов.
Они вспомнили манеру Х–23 изъясняться при игре в домино. Если он ставил фишку с тройкой, то обычно говорил: "Даю "терёшку", а если с пятеркой: "Даю "петушка".
Рамос подошел к Агилару:
- Ты прав: в этой операции участвуют пять агентов. - Встав у грифельной доски перед своими товарищами, он начал размышлять вслух: - Один агент, видимо, высажен на севере. Другой - Роберто. Это уже двое.
- Третий - Умный, который прибывает в понедельник, - добавил Агилар.
- А два других? - спросил Рамос.
- Радисты, - догадался Ферра.
- Ты полагаешь, их двое? - уточнил Рамос.
- Да, и вот почему. Сначала мы перехватили две передачи с одинаковыми характеристиками. Это наводило на мысль о существовании одного радиста. Но на этот раз противник пытается запутать нас каждым своим шагом: хотя характеристики передач одинаковые, стиль их очень разный. - Ферра закурил и продолжал: - В первом сообщении говорилось: "Завтра выезжает ОД–54". Оно было передано в эфир за несколько минут до появления Роберто. Значит, передавал его не он, в противном случае передача должна была вестись где-то около нашего здания. Последнее благодаря нашим радиопеленгаторам исключается. Поэтому версия об агенте-радисте отпадает. Теперь обратите внимание на следующее. В сообщении говорится "завтра выезжает", а не "завтра выезжаю", что было бы логично для агента-радиста. Но самое главное, почему я считаю, что радистов двое, это вот какое соображение. В сообщении говорится: "Завтра выезжает ОД–54", а Роберто появился сегодня. Они не станут передавать отсюда в США сообщение о будущих своих действиях. Это увеличивает риск в случае перехвата. Если бы информация касалась нас - тогда другое дело. Учитывая все обстоятельства, связанные с передачей, я полагаю, что сообщение должно было иметь какое-то подтверждение. Таким подтверждением могло служить и появление Роберто на Кубе. Тогда это означало бы двойную шифровку текста: "Сегодня прибыл ОД–54". Концовка - это не позывные радиста, а номер агента. Не забывайте, что Роберто представился нам как Д–54. "О" может означать либо последнюю букву его имени, либо инициал радиста. Это заставляет думать, что Роберто имел с кем-то контакт до прихода к нам.
Рамос и Агилар обменялись молниеносными взглядами. Реакция обоих была столь красноречивой, что Ферра, не слышавший показаний агента, спросил:
- Задержанный отрицал свою связь с кем-либо до прихода к нам?
- Да, - ответил Рамос. - Он сказал, что должен был встретиться с неизвестным ему человеком.
- Ну что ж, - продолжал Ферра, - теперь мы знаем, что он солгал. Сюда же он пришел выполнить какое-то задание. Говоря "сюда", я имею в виду этот кабинет. Что касается сообщения: "Семец Ф–1 здоров", его цель та же самая - дать подтверждение. Как видите, стиль разный. Но решающий фактор - время. Промежуток времени между двумя передачами короткий, а расстояние между местами выхода в эфир слишком большое, чтобы успеть преодолеть его. Вот почему я считаю, что радистов двое.
- Словом, твоя оценка такова… - Рамос повернулся к доске и набросал схему:
Агент Д–54… Радист № 1
Агент Ф–1… Радист № 2
Умный… Прибывает в понедельник
- Правильно, - подтвердил Ферра.
На несколько минут в кабинете воцарилась тишина.
Все три офицера обдумывали версию, предложенную Ферра. Прервал тишину робкий стук в дверь.
- Войдите.
- Это вам, капитан, - сказал сотрудник, протягивая Рамосу конверт.
- Спасибо.
Сотрудник вышел. Рамос вскрыл конверт:
- Приглашение на концерт самодеятельности. Зазвонил телефон, и он взял трубку:
- Слушаю… Да… Мы идем…
Втроем они направились в зал, расположенный в конце коридора. Войдя, каждый из них взял блокнот и карандаш из лежавших на столике. Свет погас. Начался фильм о допросе Роберто. Полчаса спустя, когда зажегся свет, Рамос повернулся к Ферра, сидевшему в последнем ряду, и спросил:
- Ну как?
- Очень интересно. Теперь я окончательно убедился, что этот человек не из тех, кто осознал свои ошибки и хочет помочь родине. Как раз наоборот. Нужно признать, он прекрасно играет свою роль. Ни один мускул на его лице не дрогнул во время допроса, ни один жест его не выдал. Но… слишком уж он спокоен, и это подозрительно… А что это он все время жевал?
- Мне показалось, у него что-то нервное, - пояснил Агилар.
- Я как-то не обратил внимания, - признался Рамос. Он встал, подошел к задней стенке кинозала, дважды постучал в окошечко механика, давая ему знак прокрутить ленту еще раз, и сказал: - Кажется, у него что-то было во рту. Хотя, возможно, это то, о чем говорит Агилар.
- Да, но нервный тик у него прекратился как-то внезапно, - заметил с сомнением в голосе Агилар.
- Тик сразу же прекратился, как только он кончил курить. Может, ему попала крошка табака между зубов и он ее убирал? - высказал догадку Ферра.
- До сих пор мы занимались только Роберто, - проговорил Рамос, - но у нас есть и другие вопросы, над которыми следует подумать. Например, убийство Хуанхо. По мнению экспертов, он умер от инфаркта. Следов насилия не было. Расследование показало, что Хуанхо упал и затем пытался подняться. Вскрытие ничего не дало. На месте происшествия нет никаких улик, которые могли бы нам чем-нибудь помочь. По словам Хуанхо, он встретился с неким Альберто Родригесом Монтеагудо, ранее сбежавшим с Кубы. Адресный стол подтвердил сказанное Хуанхо. Судя по обстоятельствам, мы можем предполагать, что Хуанхо убит этим типом, который, возможно, и является агентом Ф–1.
Ферра и Агилар кивнули в знак согласия.
- Остается еще один агент. О нем мы знаем только то, что он прибывает в понедельник. О Роберто я уже запросил все имеющиеся материалы. У меня есть план, и, если он удастся, мы отплатим им той же монетой. Прибывающего в понедельник… - Рамос внезапно остановился, будто его кто-то дернул: - Да… да… Конечно… конечно…
Агилар и Ферра обменялись взглядами и вопросительно уставились на Рамоса.
- А что, если гость, прибывающий в понедельник, будет среди туристов? - спросил он.
- Если в понедельник ожидается туристская группа, то это легко узнать, - ответил Агилар.
- Ну что же, узнавай, да побыстрее, - приказал Рамос. - Встретимся через час. Я расскажу вам о своем плане в отношении Роберто. А если в понедельник будут туристы, уточним детали их "горячего приема".
* * *
Два часа спустя Роберто сидел в кабинете Рамоса. Одежда на агенте была уже другая - брюки и рубашка из синей джинсовой ткани. Рядом с ним стояли два сотрудника - Ферра и Агилар.
За это время произошли события, которые грозили агенту разоблачением. Эксперты сообщили Рамосу, что часы арестованного оказались с "начинкой". На их циферблате были обнаружены остатки черного вещества, прилипшего к цифрам. Как установили, исчезновение этого вещества с поверхности циферблата произошло под воздействием какого-то источника тепла. Кроме того, неподалеку от отеля "Колони" купальщики случайно обнаружили снаряжение, зарытое Роберто после выхода на берег.
Необычность и сложность этого дела привлекли внимание начальника Рамоса, которого в управлении все называли Стариком. На этот раз он сам устроился за "занавесом", чтобы понаблюдать за агентом.
Приглашение на фестиваль самодеятельности, о котором сказал Рамос, на самом деле было сообщением Р–15, полученным из "почтового ящика". В нем говорилось о предстоящей важной акции противника и прибытии агента Ф–1 на Кубу. Рамос понимал, насколько все это осложняет и без того тяжелую обстановку.
О существовании Р–15 знали лишь Рамос и Старик, так как он начал свою работу еще до того, как поступили на службу в управление Агилар и Ферра. До сих пор от него не поступало никаких известий. За эти два часа удалось также узнать, что в предстоящий понедельник на самолете прибудет группа туристов.
- Как вы проникли на Кубу? - спросил Рамос.
- Я уже говорил, через остров Пинос, - раздраженно ответил Роберто.
Рамос открыл конверт, лежавший на столе, вынул из него зажигалку и пачку сигарет, принадлежавшие агенту. Через Агилара он передал их Роберто, дав понять, что тот может закурить.
- Спасибо, - сказал агент и стал прикуривать.
- Как вы добрались до острова?
- В авиетке.
- Где она приземлилась?
- Не приземлилась, а приводнилась…
- Откуда вы достали одежду?
- Она была со мной в непромокаемом мешке.
- Это ваши часы?
В руках у Рамоса были часы агента.
- Да.
- Вы уверены в этом?
- Да. Вполне.
По знаку Рамоса Ферра передал агенту часы. Тот осмотрел их и надел на руку.
- Когда они поменяли цвет?
Роберто посмотрел на офицера госбезопасности с удивлением:
- Я не понимаю вашего вопроса. - И он усиленно задымил сигаретой.
Рамос, улыбнувшись, спросил:
- Неужели вы запамятовали, что, когда появились здесь, циферблат ваших часов был черным, а когда уходили, он стал белым?
- Мне об этом ничего не известно, - ответил Роберто, стараясь сохранять спокойствие.
- Что вы делали, прибыв в Гавану?
- Прошелся по 26–й улице и съел мороженое в "Пуэнтсс-Грандес".
- Сколько вы за него заплатили?
Рамос знал, что иной раз совсем незначительные детали, например, стоимость билета, название кинофильма, правила входа и выхода из автобуса, вели к провалу самых опытных агентов. Однако на этот раз сидевший перед ним человек совершенно спокойно ответил:
- Каждый шарик стоит тридцать сентаво.
- Вы поехали в аэропорт для установления контакта?
- Нет. Я должен был появиться на вокзале.
- Вам удалось связаться с кем-нибудь?
- Нет.
- Тогда каким образом работающий с вами радист передал сообщение о вашем благополучном прибытии? Откуда он узнал об этом?
Роберто подался вперед, намереваясь встать, но ему на плечи опустились мощные руки, заставив вернуться в прежнее положение. Окинув презрительным взглядом Рамоса и его товарищей, агент медленно ответил:
- Мне ничего не известно о радисте. Я не знаю, кто и что передавал. Я не знаю агента, с которым должен был установить контакт, но это вовсе не означает, что он не знает меня, что он не мог узнать о моем появлении и моих передвижениях здесь. Перед выездом я получил инструкции, где четко оговаривался мой маршрут.
- Как это следует понимать?
- Я должен был передвигаться по строго заданному маршруту.
- Вы хотите сказать, что, пока вы ходили по улицам Гаваны, другой агент наблюдал за вами?
- Именно так.
В этот момент сигарета Роберто кончилась, и он жестом попросил разрешения загасить ее в пепельнице на столе Рамоса.
С момента своего появления в кабинете Роберто даже краем глаза не посмотрел туда, где оставил "пломбу". Сейчас, вставая, он вспомнил ключевой момент первого допроса, легким шагом подошел к столу и затушил окурок в пепельнице. На этот раз его левая рука не дотронулась до стола. Агент вернулся в кресло.
- А теперь последний вопрос, - сказал Рамос. - Какая связь между вами и Ф–1?
- Никакой.
- Ну что ж, закончим на этом. Уведите его.
Роберто уходил из кабинета внешне уверенный в себе и невозмутимый, хотя нервы его были напряжены до предела. "Они докопались до часов. Им известно о радисте и агенте. Неплохо работают. Майк был прав. Но главного они не знают", - успокаивал он себя.
Старик пригласил всех троих офицеров в свой кабинет.
- Ты действовал хорошо, Рамос. Твои вопросы были правильными. Нам уже кое-что стало известно, и это поможет в дальнейшем. - Махнув рукой в сторону киноаппаратуры, стоявшей в углу кабинета, он продолжал: - Я посмотрел фильм и выслушал ваши доклады. У меня есть кое-какие выводы, которые, надеюсь, подтвердятся фильмом о втором допросе. Ну а пока входить в твой кабинет категорически запрещаю.
- В мой?! - переспросил Рамос.
- Да, в твой. А сейчас посмотрим фильм.
По ходу просмотра Старик указывал офицерам на некоторые детали, а когда фильм кончился, повернулся к ним и, обращаясь главным образом к Рамосу, спросил:
- Теперь ясно?
- Да.
- Исходя из имеющихся данных можно утверждать, - продолжал Старик, - что это хорошо спланированная операция. Одна из целей ее уже ясна. Ясно и то, что они попытаются освободить Роберто, и мы им позволим это. Главная птица в данном деле - это "кто-то", о ком говорил агент. Если все пойдет хорошо, он сам и выведет нас на этого "кого-то". Что касается понедельника, я на всякий случай предупредил пограничников. Туристам, как и договорились, мы устроим прекрасную встречу. Теперь остается только "почистить" кабинет Рамоса.
Д–45 действует
Агенту Д–45 был шестьдесят один год, но он находился в отличной форме. Зубной врач и фармацевт, он имел небольшой кабинет на дому, где принимал пациентов, когда был материал. Когда же его не было, он жил за счет пенсии и денег, получаемых от ЦРУ.
На ЦРУ он стал работать с первых лет революции, собирая и передавая информацию о научной деятельности в стране. Информацию он направлял в письмах своим родственникам на Севере или с помощью "почтовых ящиков", имевшихся в распоряжении руководимой им группы. Если информация требовала срочной передачи, он пользовался радио. Пациентам и соседям он казался человеком внешне приятным и внимательным.
Д–45 знал о прибытии Роберто. С этого момента вся операция зависела от того, что прибывшему удастся сделать. Поэтому, когда паром подошел к причалу в Батабано и Роберто, сойдя по трапу, направился к автобусу, чтобы доехать до вокзала у зоопарка, Д–45 уже находился на причале и делал вид, будто читает газету. Он с первого взгляда узнал Роберто. Однако агент его не знал, и это облегчало дело.
Автобусы ушли, и Д–45 завел свой черный "форд". Ему надо было спешить, потому что Роберто, сойдя с автобуса, должен был сразу оповестить его о своем прибытии по телефону. Д–45 поднажал на акселератор, и автобусы остались позади. Через несколько минут, уже дома, он с нарочитым безразличием начал листать журнал "Боэмия". С террасы с помощью бинокля он мог наблюдать за прибытием автобусов. И вот через несколько минут зазвонил телефон. Д–45 медленно встал с кресла, в котором так удобно было сидеть, и поднял трубку:
- Что? Хорошо… А ребенок? До свидания.
Он быстро собрал радиоаппаратуру, которая должна была заработать через считанные минуты, и кубарем скатился по лестнице. "Форд" медленно двигался по 26–й улице, поднимаясь по крутому склону около зоопарка.
Роберто шел по тротуару, не обращая внимания на черный "форд", который медленно догонял его. Машина проехала мимо и продолжала двигаться к освещенному фонтану, затем обогнула его и вновь вернулась на 26–ю улицу. Загорелся красный свет, и машина остановилась. Д–45 видел, как Роберто перешел улицу и вошел в кафе-мороженое. Вот загорелся зеленый свет. Спустя несколько минут Д–45 был уже дома и сообщал в Центр о прибытии Роберто.