А на вершине людоед сомнительный живет,
он в выходные мальчиков не ест, он пиво пьет,
но в остальные дни насыщенной недели
горстями ест людей без всякой канители,
не вылезая из своей большой постели,
и оттого всегда он весь решительно больной,
и беззастенчиво тупой и даже чуть кривой.И где-то на окраине чудовищной горы,
в глухой чащобе у таинственной лесной норы,
уютный дом с венком на маленькой постели,
в ней Белоснежка сладко умерла от лени,
когда в печи евреи медленно горели,
и гномы дерзкие, как злые ангелы судьбы,
у печки прыгали, как самородки из горы.И здесь же маки алые роятся из земли,
оплакивая тех, кто не вернулся из войны,
прочерчивая ряд могил замшелые кресты
торчат на кладбищах, как брошенные костыли,
жестокого безбожия кровавые следы
германцы оставляют на трагическом пути,
и сердце умирает в их бесчувственной груди.В долине ночью кто-то медленно ко мне идет,
и упоительно, как тролль пленительный поет,
а сквозь завесу из речной невидимой листвы,
девическую грудь стыдливо пряча от луны,
зовет меня русалка торопливо из воды,
и маленькие ведьмы, как ночные мотыльки,
летают шумно взад-вперед на метлах у реки.С небес немецких капает немецкая вода,
из слова berg вдруг вырастает круглая гора,
я впитываю запахи вестфальского села,
и пробуждается во мне германская лоза,
и прорастает в сердце и в славянские глаза,
и философский возбуждает мнимый аппетит,
и с католичеством апостольским меня роднит.На море Северном я жженку чаем запиваю,
на Руре жженку в пироге гвоздичном я вкушаю,
на фоне кирхи, и собак, которые не лают,
в Европу вновь войду, историю лишь пролистаю,
в ней поколение войны никак не умирает,
и в розах соблазнительных порою прорастая,
неудержимо, буйно, пахнет, пахнет, расцветая.3.
Остервенение коснулось языка
изысканно и будто запоздало,
я обернулся на отрывистую речь,
но острым было лезвие кинжала,
тогда мне ничего не оставалось,
я превратил слова простые в голоса,
чтоб ожидания в решительность облечь.Как кислая капуста, вязнут падежи в зубах,
предлоги родовые гибнут беспрестанно,
и предложений серпантин, как людоеда бровь,
по ним иду, как мальчик-с-пальчик, филигранно,
во мне германская стремительно проснется кровь,
начну решительно я стыковать слова в углах,
зане язык забуду русский окаянный.2005, 2006
* * *
Кёльнская ночь так нежна, холодна и прекрасна,
в черно-белой весь город палитре, как будто бы краске,
ретушируют черным мосты, мостовые, прохожих,
а от белого цвета рвет лед фонарей на опорах,
и река между ними проходит, немного корежась,
продираясь сквозь линии барж на немецких просторах;
я стою перед храмом, проросший, как колос небесный,
в вышине голоса торжествуют существ бестелесных,
и органный распев в стороне раздается уместно,
извиваются флаги на стягах, как черви земные,
вверх ногами стоят перед Торой евреи пустые,
излучают талиты на тенях умерших сиянье,
вместо них здесь теперь городское пивное камланье,
кружат немцы над миквой разрытой в бесстыдном качанье,
потеряв навсегда ощущенье библейского знанья,
горловым очищаясь гортанным и смачным харканьем;
вслед царям я пройду по старинному Дому Христову,
помогу им внести ладан, золото, мирру в сосуде,
под крестом деревянным сегодня стоять я не буду,
а прибью над дорогой основу для твердой подковы,
здесь улягусь с волхвами, и стану молитвенным чудом;
я теперь, как коробка, в которую цвет упакуют,
я изранен шипами от розы, как собственным блудом,
от молитв покаянных победно и страшно взликую,
на камнях я слова напишу и, возможно, станцую
с обнаженной женой, и влюблюсь в нее, словно, в чужую;
в этот влажный нисан я на стол, как на пасху накрою,
и в светильник могильный налью деревянное масло,
и двенадцать апостолов лечь приглашу вкруговую,
сохраненное Ноем вино с Арарата открою,
разолью, а остаток я вылью, как горькое сусло,
вместо хлеба на части порву свою душу и мысли,
после трапезы руки я трижды слезами омою,
и уйду, оставляя следы в благовонном тумане,
продираясь сквозь воздух густой, как мацони в стакане,
и на огненный остров пройдусь над рекой. Упокоюсь.2007
Детские стихи
Верка
Веркины слезинки -
как чистые росинки,
катятся, звенят -
как жемчужины горят,
у Верки ресницы,
словно маленькие птицы,
щеки будто розы,
в волосах мимозы,
по траве идет,
будто пароход плывет,
падает на попку
и смеется робко.2000
Песня Веры
Вера – умная девчонка,
И хотя она ребенок,
Она учится с пеленок,
Потому большой ученый.Вера ходит в третий класс,
У нее большущий глаз,
Она учит языки,
Совершенствуя мозги.Вера любит есть конфеты,
Любит всем давать советы,
И не любит физкультуру,
Она – дочь большой культуры.2006
Сестры
дочерям
Шла Анютка
очень-очень,
С зубочисткой
длинной очень,
И ногами до ушей,
И навстречу ей
когда-то
Аська бегала
куда-то,
У нее большие зубы,
И большие уши
где-то,
как-то,
И глаза большие
тоже,
Вдруг откуда ни возьмись
Прилетает ангел добрый,
С хитрым, умненьким лицом,
Он целует Аську в уши,
В носик Аньку он целует,
И целует Верку в лобик,
В попку Машку он целует,
А потом он засыпает,
Пальцем чмокая во рту,
И во сне он видит Верку,
И во сне он видит Аську,
И во сне он видит Аньку,
И во сне он видит Машку,
От которых
остаются-остаются
Крошки смеха на ветру,
Утром солнце всех разбудит,
И в ушах прочистит смехом,
И в глазах промоет светом,
И сестер накормит хлебом,
И куда-то позовет.19 марта 2000 (Сергиев Посад), 2002
Стихи для здоровья
детям
1.
Девчонки любят папу с мамой,
Девчонки любят молоко,
Девчонки любят бегать к храму,
Девчонки молятся легко.Гулять девчонки любят тоже,
И прыгать любят на ветру,
Девчонкам солнце всех дороже,
Когда порхают на лугу.Девчонки в платьях, как картинки,
Танцуют в собственном кругу,
Им все завидуют травинки,
Им машут листья на ветру.2.
Девчонки спят, как ангелочки,
Сопят ночами, или крутятся слегка.
Проснувшись по утру, как квочки,
Лежат в кроватках, как бы облака.Подходит папа к дочкам, чуть колючий,
Подходит мама к дочкам после сна,
Благословляет папа дочек, будто лучик,
Целует мама дочек в щеки, как весна.И Тошка просыпается немножко,
И Тишка просыпается за ним,
А дочки, будто сладкие комочки,
Катаются по комнатам пустым.Девчонки утром радуются жизни,
И умываются всегда с утра,
Большие или маленькие мысли,
Рассказывать родителям пора.3.
Машуля хочет с солем огуречик,
И хлеба белого побольше и быстрей,
Веруля улыбнулась, как подсвечник,
Ей черного подайте хлеба повкусней.Вот лопают яички перепелок,
Их глазки, как бы маленький репей,
А зубки, будто маленькие волки,
Все видят и все просят побыстрей.Пришла пора надеть девчонкам платья,
Гулять им в платьях ярких веселей,
Но трудно выбрать цвет, длину у платья,
Они ведь в каждом платье всех милей.Теперь им надо выбрать цвет носочков,
В полоску, красные, цветные, пожелтей,
Затем пойти туда, где выросли цветочки,
И где поют все птицы звонче и смелей.Где речка пахнет голубою далью,
Где небо детское чуть ярче и светлей,
Где пароходы уплывают в зазеркалье,
И где все сестры ближе и родней.В рюкзак берут они с собой совочек,
Берут ведро и мячик, хлеб для голубей,
Носки наденут, туфельки, платочек,
И в зеркало большое глянут похитрей.4.
И вот они идут дорогою знакомой,
Все вместе, дети, звери в сказочном лесу,
И улыбаются друг другу, встретив снова,
И взглядом нежно льнут к любимому лицу.Над ними птицы голубые в строчку,
И бабочки порхают меж ветвей,
Медведи бродят, будто шерстяные бочки,
И белки не боятся маленьких детей.Жирафы голубые бродят там среди полей,
Катают на себе любимых наших дочерей,
А желтые слоны, как солнечные дни,
Гуляют по лесу одни, чуть-чуть грустны.И горы там, как каменные мыши,
Они ползут вперед – совсем неслышно,
У них колючие, большие уши,
Живут они ночами, днем не дышат.Там зайцы, будто розовые груши,
Хохочут и со смехом падают в траву,
И ангельские девичии души,
Неслышно радуются солнечному дню.5.
Вдруг все одновременно, между прочим,
Остановились разом, и одновременно, вдруг,
Тут выяснилось, что Машуля свой носочек,
Решила между делом, вдруг, поправить тут.Веруля сразу вслух завозмущалась,
Ну как же так, вот тут, и сразу, вдруг,
Машулю вслух, так сильно застращала,
Не дам тебе я свой совочек, тут.Но звери все тут как заверещали,
И даже, может быть чуть-чуть затосковали,
И разом, вместе, Веру все заобнимали,
И хором, вместе, Машу, все зацеловали.
И вместе звери, дети крепко помирились,
И вместе вновь пошли дорогою прямой,
Усталость и обиды детям покорились,
Дошли они до цели сказочно-мечтательной.Стал мир вокруг девчонок краше и милее,
И скворушка на яблоневой веточке свистит,
Для паутины тянет паучок из брюха петли,
И солнце ярко светит и река горит.А Маша с Верой сели на лесном пригорке,
Внизу вокруг огромный лес стоит,
В нем водятся пленительные волки,
И зайцы хохотатые застенчиво живут.И у пушистых елок там зеленые иголки,
И у березок стройных там блестящие листки,
Взлетают из кустов лихие перепелки,
Резные маршируют муравьиные полки.Над головою бабочки порхают сложно,
Их правильные крылышки немыслимо хрупки,
И белки прыгают возвышенно надежно,
Чудесные прыжки их бесконечны и легки.Садятся лебеди на озеро лесное осторожно,
Рябь по воде пошла от крыльев лебедей,
Им в небе многое доступно и возможно,
Внизу грузны, напоминают старых голубей.Сороки мечутся по лесу, очень голосисты,
Зовут они и кличут на поляну всех зверей,
Сегодня птицы черно-белые особенно речисты,
Так счастливы, в лесу завидев наших дочерей.Кружатся птицы, плещут рыбы, хороводят мыши,
Ликует весь, большой и маленький звериный род,
И их так хорошо на сказочном пригорке слышно,
Что вместе с ними дочери запели во весь рот.Они поют о том, что жизнь прекрасная такая,
О том, что папа с мамой любят дочерей,
О том, что травушка-муравушка лесная,
Сегодня собрала мечтательных друзей.6.
Но вот пришла пора покушать Маше с Верой,
Достала мама чай и травку повкусней,
И апельсин, и булку разделила для детей.
И тут желание поесть у мамочки созрело.Достала мама много хлеба и котлету,
И съела все тотчас с улыбкою своей,
А папа рвал ромашки белые к букету,
И улыбался девочкам и суженой своей.Затем они все о любви поговорили,
И встали и пошли туда, где небо голубей,
И там они все окончательно решили,
Что друг без друга им всегда грустней.И солнце катится по небу голубому,
А облака кучкуются над домом и страной,
И речку корабли, как будто режут по-живому,
И рыбы плавают в воде вниз головой.И вот теперь девчонки искупаются немного,
И вот теперь Машуля круг наденет покруглей,
Веруля лишь потрогает водичку строго,
И плюхнется, и станет веселее и нежней.А вот теперь мы из песка построим город,
Дворец красивый мы построим для гостей,
А рядом создадим табун песочных лошадей,
И мы поскачем, не взирая на жару и холод.Семья гуляла долго и неторопливо,
И взрослые, и дети в сказочном лесу,
Ходили всюду днем старательно ревниво,
Ногами собирая раннюю листву.И облака над ними пузырились лопухами,
И голубое небо падало в траву,
И солнце круглое плыло кругами,
Земля внизу стояла на посту.Девчонки к вечеру чуть-чуть устали,
И хнычут-хнычут тихо на ходу,
И папу с мамой дочечки хватали,
Просили взять на ручки каждую сестру.И папа взял Верулю, как пушинку,
И мама подняла Машулю к животу,
И слезы детские, как мелкие соринки,
Исчезли, испарились на лету.И вот они идут обласканные солнцем,
Опять счастливые и улыбаются всему,
И к вечеру луна, как будто бы в оконце,
Неярким тонким сердцем светит наверху.7.
И помолившись, сели Дорофеевы к столу,
Картошку ели, рис, салатик с огурцами,
И вспоминали бабушек и дедушек под образами,
Как будто вместе сели вечером к столу.Но тут Маруля что-то вдруг забаловалась,
Веруля рожицу состроила смешней,
И от родителей Марусе сразу же досталось,
Ну и Верусе сразу же досталось посильней.Девчонки скучно и противно запищали,
И перестали есть картошку, рис и огурцы,
От рева детского и уши затрещали,
И к дому прилетели желто-красные скворцы.Дождь прекратился и трава зазеленела,
И облака растаяли за кухонным окном,
Вода вся в кранах и колодцах загустела,
Все потому, что дети плакали, ну ни о чем.И все звериные друзья в наш неказистый дом
Сбежались, и кто заверещал, а кто вильнул хвостом,
И Маше с Верой искренне сказали все о том,
Что кушать надо, а не плакать за столом.Пришла пора поплюхаться детишкам в ванной,
Разделись Маша с Верой и нырнули посильней,
И пена белая закрыла их надежно до ушей,
И так им хорошо в воде, что даже странно.И вот одели девочек в пижамы потеплей,
И дали им кефира или сока повкусней,
И вот в кроватках мама их укрыла понежней,
И вот читает папа им про сказочных зверей.И вот Маруся спит, как ангел праведных кровей,
И видит красный сон про райских голубей,
И Вера, помолившись Богу искренне и посильней,
Торопится уснуть, чтоб встретить ангелов скорей.2004
Эпиграммы
* * *
Пьяные музы орловских равнин
ночью настигли и в спину вошли.1982
* * *
На радость близким и друзьям
мне снится юркий таракан.1981
* * *
Гусеницей проползла зима.
1981
* * *
Все это также скучно мне,
как если бы скучал не я.1981
* * *
Любовница, безумье, странный камень.
Любовница, безумье, камень.1981
* * *
Мы любим тех, кого не любим никогда.
1981
* * *
Я потерял чужую кровь, зачем мне остальное.
1981
* * *
Медленно крутит пропеллер,
и в парке белом тишина,
и вижу я, как русский мерин
идет с душою, выпитой до дна.1982
* * *
Ворона-крошка,
подай немножко,
вот видишь крошку,
ну, кинь мне брошку.1981
* * *
Спокойный воздух сегодня утро.
1981
* * *
Я наливаю Хлебникову водки,
он говорит, что запивать не надо,
что с толстой бородой теплее глотке,
московский зоопарк похуже ада.Лорд Байрон возбуждает аппетит,
от Пушкина порой зевать охота,
в осеннем Мингалеве мне претит
в устах и глазках фюрерская нота.1982
Ответсек
бездарна и слепа
двулична и блудлива
сердечная тоска
не женщина – суглинокнеотвратимо зла
отчетливо глумлива
ответственно подла
и пошло горделивабесстыдно холодна
безнравственно ленива
бездушна и пуста
банальна и брезгливабессмысленно глупа
и бесконечно лжива
старушечьи стройна
гадюшечьи красивагазетная змея
тягучая, как тина
порочная лиса
конечна, как могила2006
Оглашенная
А.
Она умирает долго,
противно и безнадежно,
хотя еще дышит ровно,
отчетливо и надежно,в плаще и домашних туфлях -
она в инвалидном кресле,
забытая всеми рухлядь,
храпит свою злую песню,не видеть дурехе мая,
сидит она вдрызг пустая,
и слюни текут по краю,
смывая дорогу к раю,ей явятся злые дети,
закружатся, замилуют,
на том ожидают свете,
по падшей душе ликуют,она во дворце вельможи,
когда-то скакала птичкой,
теперь же с тупою рожей,
ее запрягают в бричку,нам вовсе ее не жалко,
жила она здесь брутально,
как бестолковая галка
кончается жизнь буквально.2006
Поэза
Старое
Трупный вопрос,
легкий прыжок,
тонкий снежок,
русский сучок.Чок… чок… чок…
Шипит в леса оса.
Чок… чок… чок…
Летит в местах роса.
Чок… чок… чок
Растет юркая краса.
Тук… тук… тук…Топчет оконце рука,
(рука труит упрямо здесь),
мучит упрямо билет.
Голит лаково крик,
метит ласково.Липкие толпы!
Остановите!
Высовываются рожи,
плещут губы,
лунки храмов распахнуты,
круги городов любят по-новому.Венец тел жмет к рыжей почве,
великое наречие теней тянет руку
за образа – рвутся билетики,
скрипят половицы лица,
толкутся мужи на площади:
– В радость.1979, 2005
Признание в любви