Уже давно раздавались какие-то непонятные скрипучие звуки. Кто-то крикнул раза два и умолк. Опять крикнул и опять умолк. Это кричала болотная птичка коростель. За свой крик "дёрг-дёрг" она получила название дергача. Дергач иногда так увлекается пением, что к нему можно подойти, как к глухарю "под песню", совсем близко.
К дерганью коростеля присоединилось вскоре уханье выпи. Громко выл, хохотал и плакал филин.
Когда уже был близок рассвет, над нами пролетела стая птиц.
- Утки на кормёжку летят: где-то озеро близко, - прошептала Вера и сразу заснула.
Солнце стояло уже высоко, когда мы проснулись. Серёжа залез на высокую сосну.
- Два озера: одно большое синее, другое маленькое светлоголубое. А между ними лес, и на берегу белый дворец, - возвестил он.
Через полчаса мы были уже на перешейке, между озёрами Большой Кисегач и Теренкуль, в белом дворце - доме отдыха. Вокруг него разбит великолепный парк - со статуями Ленина и Сталина, с фонтанами, беседками, клумбами цветов... На одном озере происходили состязания по плаванию, на другом - отдыхающие катались на красивых, окрашенных в яркие цвета лодках.
Но нас ничто не привлекало. Мы не могли понять, как мы шли от кордона в западном направлении, а очутились на юг от него. И шли мы как будто долго, а оказывается, ушли всего на 5 - 6 километров от кордона. В доме отдыха нам дали провожатого, который вывел нас на Чебаркульскую дорогу.
- Вот эта дорога, - сказал он, - на базу заповедника. А по этой, - он указал на другую развилину дороги, - можно пройти на Гудковский кордон.
Наша компания разделилась. Валентина Михайловна со школьниками отправились на базу заповедника. Мы с Верой - на Гудковский кордон.
МАЛЕНЬКАЯ ХОЗЯЙКА ЛЕСА
Мы подходили к Гудковскому кордону. У тихого залива пруда ютилось два домика. Девочка лет 11-12 выгоняла со двора овец.
- Девочка, отец дома?
Она строго посмотрела на нас и медленно ответила:
- Мой отец погиб на фронте. Я здесь у тёти и добавила: - Заходите, пожалуйста, в избу. У нас тут беспорядок: печь новую кладём.
Мы вошли, положили свои узелки.
- Вы кушать, наверно, хотите? Павел Александрович сегодня карасиков наловил - я сейчас их поджарю.
- Спасибо, - заговорили, было, мы, но тут появился и сам Павел Александрович, высокий и крепкий пожилой рабочий, с выпачканными в. глине руками.
- Да как же это: в рыбное место попали и от рыбы отказываетесь? - забасил он. - Ну-ка, Катюша, берись за дело.
Катя мигом сбегала в погреб, принесла рыбу, почистила. И вот уже караси кипят в сметане на сковородке. После вкусного завтрака мы вышли за ворота.
- Что у вас тут интересного на кордоне?
Катя призадумалась:
- Да у нас всё интересно. Идемте!
Лес плотной стеной подступал к кордону. Катя завела нас в такую чащу, сквозь которую мы едва пробрались.
- Девочка, а мы не заблудимся?
- Что вы! -снисходительно улыбнулась Катя. - Я здесь каждый кустик знаю. Это я вас самой короткой дорогой веду.
Наконец, вышли на влажную болотистую полянку. Даже неопытному глазу было видно, что она вся истоптана следами копытных животных.
- Вот лизунец, - Катя указала на вкопанную в землю толстую палку. На развилине её был укреплён большой кусок каменной соли. -Это мы с дядей поставили, -пояснила Катя. - Лось и косуля любят соль и охотно приходят сюда лизать её. Мы с дядей часто подсматриваем за ними. - Есть в заповеднике и солонцы, - деловито продолжала Катя, - соль смешивают с землёй и песком, а затем утаптывают, ровняют с землёй. Животные охотно едят эту солёную землю. В районе озера Ишкуль есть единственный в заповеднике естественный большой солонец, но иногда он затопляется во время весеннего разлива озера.
- Откуда ты всё это знаешь, Катя? - спросила я.
- А как же мне не знать? - удивилась девочка. - Дядя мне всё рассказывает. Я с ним в обход часто хожу, помогаю ему. Наблюдаю за животными и птицами. Знаю их норы, логова, гнёзда.
- Катя, ты училась в школе? - спросила я.
- Я и сейчас учусь, - удивлённо ответила девочка. - Перешла в 5-й класс.
- А где же у вас тут школа?
- Я в городе Копейске живу с мамой, там и учусь. А сюда только на каникулы приезжаю.
- И хорошо учишься?
- Хорошо, - ответила девочка (потом мы узнали, что она круглая отличница). - Я пионерка, занимаюсь в кружке юннатов. Сейчас собираю гербарий для школы.
- Катя! Катюшка! Где ты? - раздалось с кордона.
- Тётя пришла, - сказала Катя. - Надо домой возвращаться. - И, взяв стоявшее на камне лукошко, она высыпала в него из передника набранные ею грибы.
- Когда же ты их набрала? Мы и не заметили, - удивилась Вера.
Я подумала: "Да, это настоящая маленькая хозяйка большого и родного ей леса".
ГУДКОВСКИЙ КОРДОН
Вскоре мы сидели за столом во дворе Гудковского кордона. Поодаль пылал "первобытный очаг", как его называла Катя, сложенный из камней. На нём варился ужин. Перед нами стояли глубокие тарелки с дымившейся и аппетитно пахнувшей "груздянкой". За груздянкой следовали жареные грибы и караси - настоящий лесной ужин.
Катя мигом убрала посуду, и на столе появился ярко начищенный медный самовар, парное молоко и мисочка земляники, которую она умудрилась набрать, когда пригоняла домой корову. Чай пили чинно, степенно, по-крестьянски.
- Василий Афанасьевич, - вдруг заговорила жена наблюдателя Александра Матвеевна, - я тебе забыла сказать: нынче днём, когда корову пасла, я двух диких козлят видела. Запиши!
- Нет, не запишу, - ответил наблюдатель.
- Что же, не веришь мне, значит?
- Верю, а записывать не могу. - И Василий Афанасьевич обратился к нам: - Всё у нас разговоры из-за этого выходят. Увидят они - жена да Катюша - кого-нибудь в лесу и требуют: "Запиши". А я ведь не имею права записывать то, что не видел своими собственными глазами.
Но часто бывает и по-иному: Василий Афанасьевич, как только сообщат ему о каком-либо звере или птице, тотчас же спешит в указанное место. И потом обо всём записывает в дневник. Тогда Александра Матвеевна ликует: и она тоже участвует в научной работе заповедника.
В тот вечер мы с Верой услышали много интересных рассказов о жизни на кордоне, об оленях, косулях, о недавно завезённых в заповедник речных бобрах. Василий Афанасьевич видел их на Няшевском кордоне.
По окончании ужина Василий Афанасьевич оделся потеплее, захватил с собой винтовку и ушёл.
- С обходом пошёл, - пояснила Катя.
Пришёл наблюдатель только на рассвете. Взошло солнце, настало чудесное летнее утро. Мы отправились с Катей в лес. Девочка вдруг подошла к старой кривой берёзе.
- Как вы думаете, кто живёт в этом дупле?
- Дятел?
- Нет.
- Вертишейка?
- Нет.
- Пищуха, поползень? - перебирали мы имена птиц, а Катя отрицательно качала головой.
- Кто же тогда?
- Утка!
- Не может быть! - воскликнули мы с Верой в один голос. - Утки ведь гнездятся в камыше у озера.
- Смотря какие утки, - возразила Катя. - Вот у нас в заповеднике утка гоголь... Она гнездится только в дуплах, иногда довольно высоко над землёю...
Катя повела нас на высокую каменистую горку, к большой каменной палатке. Наклонившись, она показала нам пещерку со следами бывшего здесь гнезда.
- А здесь кто жил? Угадайте...
- Орёл или ястреб, - сообразила я, вспомнив Соколиную скалу.
- Не-ет, совсем не похоже, - засмеялась Катя. - Рябчик! - воскликнула она. - А в пещере рядом вывела птенцов утка. Она осенью улетит. Рябчик же останется здесь и на зиму Ему тут хорошо: и ветер не дует и снегом не заносит.
Недалеко от нас бегала по траве птичка - коричневато-пёстренький рябчик.
- Летом рябчики кормятся на земле - насекомыми и ягодами, - рассказывала Катя. - А зимой они питаются почками деревьев.
Мы подошли к рябчику совсем близко, и только тогда он полетел в кусты и сразу исчез.
- Смотрите, вон он, - прошептала Катя, показывая на невысокое дерево. Мы с Верой ничего не видели.
- Лежит вот на той ветке, вытянув по ней головку...
Тут только мы заметили птичку, которую сначала приняли за какое-то утолщение на ветке.
Катя вывела нас на дорогу и ушла, сказав, что ей надо ещё прополоть участок картошки на тётином огороде.
Когда к вечеру мы с Верой вернулись на кордон, то увидели, что Василий Афанасьевич, надев очки, что-то писал. А рядом с седеющей головой наблюдателя склонилась тёмная головка Кати. Девочка сидела притихшая, серьёзная и старательно ровным, чётким почерком заносила дневные впечатления в свой "Дневник юного натуралиста".
РЫБА ПОД МХОМ
Мы с Верой сидели у ворот. Василий Афанасьевич чистил винтовку. Вдруг из лесу прибежала запыхавшаяся Катя с неполной корзинкой ягод:
- Дядя, какой-то человек в высоких сапогах, без шапки, с сумкой через плечо, сначала на горе стоял, осматривался кругом, потом к пруду спустился, измерял что-то, в книжечку записывал.
Василий Афанасьевич быстро поднялся и ушёл.
Через полчаса он вернулся, дружески беседуя с незнакомцем, который оказался ботаником заповедника. Он в течение всего лета бродит, собирая материал, по всей территории заповедника, никогда не придерживаясь ни дороги, ни троп.
Василий Афанасьевич с ботаником пошли в дом, а Катя подошла к нам.
- Пойдёмте рыбу удить. Только если вы умеете грести...
- А ты не умеешь?
- Нет, - чистосердечно призналась Катя.
Это, кажется, было единственное, чего не умела эта девочка.
И вот мы втроём на небольшой лодочке плывём мимо тихой заводи, сплошь покрытой белыми чашечками водяных лилий. Огибаем густые заросли камышей, выезжаем на чистое, светлое зеркало воды...
- Дальше. Вон туда! Туда! - указала нам Катя.
- К берегу? Зачем?-удивилась я.
- Это не берег...
- Там остров, - догадалась Вера. - Видите, берёзки на нём растут, сосны...
- Это не остров, а лавда, - поправила её Катя. - Пловучий остров. - Она выпрыгнула на лавду и, притянув лодку, привязала её к берёзе.
- Вылезайте, - сказала она.
Ступив на лавду, мы почувствовали, как мягко заколебался мох под нашими ногами. - Да это же болото! - воскликнула я. - Ещё провалимся.
- Нет, провалиться здесь нельзя, лавда не меньше чем в метр толщиною, - сказала Катя. - А вот и вода - в лунках. - Катя указала на круглые тёмные отверстия во мху. - Здесь и удить будем. - И она опустила все удочки в лунки.
Мы с недоумением смотрели на эту странную ловлю рыбы среди болота, из-под мха.
- Ну как, клюёт? - послышался вдруг сзади чей-то голос. Оглянулись, увидели ботаника, энергично шагавшего по болоту в своих больших сапогах.
- Вы так и по пруду шли? - стараясь быть серьёзной, спросила Вера.
- Нет, я ведь пришёл сюда с той стороны, где лавда близко подошла к берегу.
- Вы знаете, это растение-хищник?
Ботаник протянул нам маленькое невзрачное растение с розеткой из круглых листиков и отцветшими, засохшими цветочками.
- Я знаю, - сказала вдруг Катя, - мушка сядет на листик, он сразу и закроется. И сколько она ни бьётся, ей уже не выйти на волю. Говорят, росянка ест мух.
- Конечно, не верится, чтобы растение могло пожирать бабочку, муху, муравья и других насекомых. Но это так. Круглые листики росянки покрыты тончайшими красноватыми волосками, с желёзками, которые выделяют клейкую жидкость. Её прежде принимали за росу, отчего и растение получило такое название.
Когда на листик росянки садится насекомое, волоски пригибаются к нему и выделяют жидкость, по составу сходную с желудочным соком. От насекомого через несколько дней остаются только хитиновые части, а все органические вещества его растворяются и всасываются листом росянки. Тогда листик разгибается, выбрасывает остатки и снова готов для ловли насекомых.
- Вот эта лавда, - обратилась Вера к ботанику, - большая загадка для нас. Объясните нам её, пожалуйста.
- В связи с этим вам придётся познакомиться с жизнью наших уральских озёр... Интересно это для вас будет?
- Очень интересно.
- В таком случае, слушайте. Большую роль в жизни Ильменского заповедника играют его многочисленные озёра. Всего в нём насчитывается до 50 крупных и мелких озёр. Как установлено учёными-специалистами, одни из них находятся в стадии зрелости, некоторые - в стадии старости и дряхлости. Каждое озеро постепенно проходит определённые стадии развития.
Вода, как известно, разрушает породы, с которыми соприкасается. Продукты этого разрушения откладываются на дне озера. Обитающие в водах озёр животные и растительные организмы, отмирая, также опускаются на дно. Из них особенно интересны микроскопически мелкие водоросли, свободно плавающие в воде. Их нельзя рассмотреть простым глазом, но от них-то и происходит так называемое "цветение" воды ярким зелёным цветом. Неорганические остатки смешиваются с органическими, образуют озёрный ил, который на Урале носит название "няши".
Слой ила с течением времени всё утолщается, озеро мелеет. В нём начинает развиваться подводная растительность - рдест, роголистник, элодея, которую называют здесь "водяной чумой". Эти растения целиком находятся под водой, корни их очень слабы, и часть питательных веществ они усваивают непосредственно из воды - через стебли и листья.
Озеро зарастает жёлтыми кубышками и белыми водяными лилиями - кувшинками. У них широкие, блестящие, покрытые восковым налётом листья: вода на них не держится, а скатывается вниз. На длинных эластичных, точно резиновых стеблях прекрасные цветы. Кувшинки часто сплошным цветущим ковром затягивают поверхность озера.
С течением времени озёра окружаются кольцом надводной растительности: камышом, тростником, осокой. Это типичные представители жёсткой береговой растительности. Их длинны стебли и жёсткие узкие листья возвышаются над поверхность озера. Нет листьев только у камыша.
Обычно камышом называют то тростник, то рогоз, но это неправильно. Камыш принадлежит к семейству осоковых, у него длинные тёмнозелёные круглые стебли, оканчивающиеся колосками-плодами. К этому же семейству принадлежит и осока - с трёхгранным стеблем, узкими жёсткими листьями и маленькими колосками.
Рогоз имеет трубчатые стебли, увенчанные красивыми бархатисто-коричневыми шишками. Из них по вызревании летит пух - семена растения.
Тростник - неизменное растение уральских зарастающих, озёр. Заросли его тянутся иногда на целые километры. У тростника сравнительно широкие длинные листья и на конце стебля пушистые серебристо-жёлтые метёлки, которые к осени делаются бурыми.
Камыши и тростники с каждым годом всё дальше забираются к середине озера. Озеро превращается часто в сплошной "лес" зарослей, лишь кое-где между ними проглядывают светлые полоски и кружочки свободной воды. Разрастается пловучая растительность, движение воды делается всё медленнее...
Причиной заболачивания озёр является иногда и торфяной мох - сфагнум. Стоит только завестись этому мху, озеро обречено на превращение в болото. Мох развивается очень быстро, и скоро длинные полосы его уже начинают вклиниваться в чистую воду. Эти клинья соединяются вместе и образуют зелёный торфяной покров на озере - "зыбуны" или "лавды".
На них среди роскошного мха-сфагнума вырастают новые растения: брусника, клюква, толокнянка, вереск, росянка и другие. Озеро оканчивает своё существование, превращается в болото...
Теперь о пловучих островах, - сказал ботаник. - На некоторых наших озёрах наблюдается интересное явление - пловучие острова. Вода постепенно размывает берега озёр. Во время бури обрываются корневища тростников и осоки, на них наносится песок, и с каждым годом утолщается слой отмирающих стеблей и листьев. Но вот сильным порывом ветра порываются связывающие их с берегом корни - и вольные островки выплывают на озеро.
Нередко с этими островами пускаются в бесконечное плавание и птицы, устроившие на них свои гнёзда.
Торфяные острова или лавды достигают иногда больших размеров - до нескольких десятков метров. Вот и мы сейчас находимся на такой лавде.
Рыба в жаркие летние дни из открытого зеркала озёр уходит в прохладные местечки, под покров торфа.
И рыбаки ловят рыбу под мхом. Они прорубают вот такие лунки, как здесь, на Гудковском пруду. Но всё же советую вам быть очень осторожными, чтобы не попасть в такую лунку.
Теперь вас уже не удивляет рыбная ловля на болоте, под мхом?
- Нет, - засмеялись мы. - Смотрите, сколько рыбы Катя наловила...
В ведёрке плескались окуни, караси и даже одна щучка.
ДЕТИ СУМРАКА И ДЕТИ СОЛНЦА
Рассказы о няшевских бобрах, услышанные на Гудковском кордоне, не давали Вере покоя. Ей во что бы то ни стало хотелось посмотреть на них.
Ботаник заповедника Евгения Витальевна всё лето разъезжала по участкам, собирая гербарий, делая необходимые ей наблюдения. И когда Евгения Витальевна собралась ехать на озеро Большое Миассово с остановкой на Няшевском кордоне, мы попросили разрешения ехать с нею.
И вот машина мчит нас по дороге мимо целого ряда копей, мимо Савельева лога, по широким бревенчатым мостам через многочисленные речки и ручьи - три Черемшанки, Каменку. Топкую, Белую, Усков ключ.
Перед нами мелькают лиственницы, бронзовые стволы сосен и удивительно белые и чистые стволы берёз.
- Лиственница - очень ценное дерево, - сообщила Евгения Витальевна. - Её древесина, твёрдая и прочная, является лучшим строительным материалом. Это дерево отличается от других хвойных тем, что её мягкая хвоя на зиму опадает.
Кроме сосны, лиственницы и берёзы, в заповеднике встречаются липа (в небольшом количестве), черёмуха и рябина в низменных местах, осина, ольха, козья ива по берегам рек и озёр, ель и пихта (в нескольких экземплярах) и кедр (в единственном экземпляре).
Евгения Витальевна коротко рассказала нам о растительности Ильменских гор. Мы узнали, что современная растительность заповедника сложилась в послеледниковый период. Но сохранились и так называемые реликтовые растения, остатки третичного доледникового и четвертичного ледникового периодов.
Из травянистых растений реликтами являются шиверекия, лапчатка снежная, лисохвост сизый, чистотел, вороний глаз и другие.