- По рукам! Пусть мой спутник, мистер Берри, станет нашим поверенным и возьмет наши деньги, а мы возьмем новый листок бумаги и нарисуем в центре круг. Чья пуля окажется ближе к центру, тот и победил.
- Согласен, - несколько подозрительно кивнул Батлер. - Но стреляем не с двухсот, а с трехсот шагов.
- Тогда я не попаду.
- Ерунда. Вперед, мистер Гринелл, ставьте двести долларов!
Сэм передал деньги Дику Стоуну. Батлер, не имевший, похоже, такой суммы, подошел к своим, чтобы собрать деньги у них. Наконец он тоже передал доллары Стоуну, который хорошо знал, почему Сэм сделал его поверенным. Затем прикрепили новый листок, отсчитали триста шагов, и Батлер приготовился к выстрелу.
- Целься лучше! - крикнул один из его людей.
- Помалкивай! - грубо ответил Батлер. - Этому портняге меня не обшить.
Теперь он целился гораздо дольше, нежели прежде. Пуля пробила бумагу, хотя и не в центре.
- Отличный выстрел! - послышались одобрительные возгласы.
Батлер окинул своих победоносным взглядом, совершенно не обращая внимания на Сэма. Последний, готовясь поднять ружье, прокричал противнику:
- Мистер Батлер, раскройте же глаза! Раз, два, три!
На "раз" старик встал наизготовку, на "два" - прицелился, на "три" - грохнул выстрел. Из глоток искателей чуть ли не разом вырвался дикий крик ужаса - Хокенс попал в самый центр. Дик Стоун поспешил к нему, протянул деньги и сказал:
- Бери скорее, старина, иначе ничего не получишь.
- Ладно, возьму, но кое-что они мне еще должны.
Он спрятал деньги и зашагал к хижине.
- Просто невероятно, черт возьми! - вырвалось у Батлера. - Никогда не видел таких случайностей!
- У меня случайностей не бывает! - признался Сэм и был недалек от истины, ибо являлся превосходным стрелком.
Но Батлер расценил слова иначе и сказал:
- Тогда верните деньги!
- Вернуть? Это еще почему?
- Вы только что признали, что это не ваш случай.
- Хм! Случай не мой, а вот рука и флинт - мои. Случай поразил цель, стало быть, он и победитель. Деньги теперь его. Я при встрече передам их ему.
- Что за дурацкая шутка? - насупил брови Батлер.
Его люди уже успели окружить обоих спорщиков. Их круг начал сужаться. Однако Сэм, не выказывая ни малейшего опасения, ответил совершенно спокойно:
-Сэр, портные не шутят, когда речь идет о деньгах. Это я говорю вам серьезно! Стреляем дальше?
-Нет, я спорил с вами, а не с вашим "случаем". Или вам всегда фортуна благоволит?
Батлер украдкой подал знак своим спутникам, чтобы те пока не торопились с враждебными намерениями. Заметив это, Сэм сказал:
-Если речь идет о паре вшивых долларов - это не по мне. Лучше уж пальнуть в "молоко".
Не успели оба свернуть за угол, чтобы вернуться к фасаду хижины, как нос к носу столкнулись еще с одним персонажем. Им оказалась… мулица Хокенса, решившая проследить за своим хозяином. Батлер, шедший первым, чуть было не упал от неожиданности.
- Чертова скотина! - выругался он и обрушил на голову Мэри свой кулак. - Поистине кляча для портного!
Никому другому и в башку не придет сесть на такую развалину!
- Совершенно верно! - согласился Сэм. - Вы просто не в состоянии скакать на ней…
-Что? Это вы говорите мне? Да лучшего всадника между Фриско и Новым Орлеаном не найти! Вы спятили!
Сэм смерил противника придирчивым взглядом и с недоверием спросил:
- Вы - хороший всадник? Что-то не верится. У вас слишком длинные ноги.
Батлер засмеялся, после чего добавил:
- Да что портной смыслит в лошадях? Еще когда вы только подъезжали к дому, я заметил, как вы повисли на своей кляче, будто обезьяна на верблюжьем горбу. И вы рассуждаете о верховой езде! Не смешите меня. Я так сдавлю бока вашей кляче, что она через пять минут издохнет.
- Либо сбросит вас через минуту.
-Вы серьезно?
- А как же!
- Что, может поспорим? Мулица никогда меня не сбросит!
- Ставим по десять долларов.
- По рукам!
Сэм вынул деньги и отдал их Дику Стоуну. Батлер взял взаймы у кого-то из своих спутников и тоже передал их Дику.
- Жалкая ставка! - усмехнулся хозяин-ирландец и сказал Батлеру: - На этот раз вы выиграли.
Батлер взял старушку Мэри под уздцы и вывел ее во двор.
- Если я усижу на кляче больше минуты, вы проиграли, - заявил он.
- Можно мне переговорить со скотиной? - неожиданно спросил Сэм.
- Почему нельзя? Если вам больше не с кем перекинуться парой фраз, то поговорите с ней.
Снова образовались две группы. С одной стороны находились Сэм, Дик и Уилл, с другой - хозяин дома с искателями. Мулица стояла спокойно и неподвижно, словно деревянная фигурка с карусели. Сэм шепнул животному:
- Покапризничай, моя дорогая упрямица!
В тот же миг мулица выгнула спину, как кошка, высоко подскочила на месте и тяжело приземлилась вместе с Батлером. Правда, последний был уже не в седле, а на земле, рядом со старушкой Мэри. Искатели рванулись к нему на помощь, но их предводитель уже вскочил и в ярости закричал:
- Дьявольская скотина! Прикидывалась кроткой овцой, а тут вдруг взлетела ввысь как воздушный шар!
- Похоже, воздухоплавание вам ближе, нежели скачки. Деньги мои, - ухмыльнулся Сэм, пряча купюры в карман.
- К черту! Может, я чего не понял, но, кажется, вы что-то шепнули этой кляче?
- Да.
- Я этого не потерплю!
- Хо! Разве не вы тут говорили, что я могу общаться со зверем как хочу?
- Но не настраивать его против меня!
- Как раз наоборот! Все сделал для вашей же пользы. Вам остается только послушать, что я говорю мулице, и вам станет ясно, как вести себя с ней, если вы и вправду хороший всадник.
- Ладно, давайте еще раз. Ставьте ваши десять долларов!
- Охотно.
Батлер снова одолжил денег и, передав их Дику Стоуну, обратился к Сэму:
- Ну, говорите же этой мерзавке, что она должна делать!
Сэм усмехнулся и весело прокричал мулице:
- Сбрось его, моя дорогая тигрица!
Мэри с места рванула галопом, и, несмотря на все усилия Батлера, по широкой дуге понеслась к ближайшему углу хижины. Едва не воткнувшись в последний, она шарахнулась к дальнему углу, да так близко к стене, что Батлер не успел убрать правую ногу, зацепился за угол и, чтобы не переломать себе кости, сам выпрыгнул из седла и снова приземлился на землю в сидячем положении.
-Тысяча чертей! - заорал он в ярости, вскочив на ноги и потирая ушибленное колено. - Настоящая адская бестия!
- Деньги мои! - не моргнув глазом объявил Сэм и спрятал их в карман.
Растерянный Батлер повернулся к хозяину, после чего вполголоса проговорил:
- Дай мне двадцать долларов. У моих людей больше ничего нет.
- Снова спор? - с недоверием спросил ирландец. - А кто вернет мои деньги?
- Я, мерзавец, я!
- Но когда?
- Да завтра утром, дурья башка! Разве мои люди стали бы спокойно смотреть на это безобразие, если бы не были уверены, что завтра вернут не только мои деньги, но и гораздо большие.
- Две тысячи долларов этого портного?
-Конечно.
- Поосторожнее, мистер! Этот парень не так глуп, как мы думали.
- Чепуха! Просто ему повезло.
- Со стрельбой - да, а вот с мулицей, пожалуй, нет.
- Это старая цирковая кляча, которую он где-то прикупил за пару долларов. Все это случайность. Просто эта гадюка дрессированная. А теперь давай сюда деньги. Я должен вернуть хоть эти доллары!
Пока ирландец ходил за деньгами, Батлер крикнул Сэму Хокенсу:
- Спорим еще раз!
- Ладно, но в последний раз.
- Согласен. По двадцать!
Сэм кивнул, а Батлер заверил его, что теперь мулице ничего не удастся сделать. Искатель сел в седло, крепко взял Мэри за поводья как можно ближе к морде и сдавил бедняжку шенкелями, прислушиваясь, что же на этот раз скажет старик своей кляче. Малыш спокойно произнес:
- Покатай его, моя дорогая артистка!
Мулица тотчас присела и начала кататься по земле, словно на роликах.
Неудачливому Батлеру ничего не оставалось, как поскорее освободиться от стремян. Едва почувствовав себя неуправляемой, Мэри подпрыгнула и с торжествующим ржаньем кинулась к хозяину, чтобы уткнуться мордой в его плечо.
Батлер медленно поднялся с земли и ощупал себя, словно проверяя, все ли на месте. Он был в ярости от многократного позора, хотя изо всех сил пытался скрыть это. Все его тело ныло и болело. Еще бы: оказаться под Мэри - все равно что попасть под каток!
- Хотите еще раз поспорить? - осведомился у него Сэм Хокенс.
- Катитесь к дьяволу вместе с клячей!
- С дьяволом у меня нет никаких дел, поэтому, мистер Батлер, я отправлюсь туда, куда захочу.
- В Прескотт?
- Да.
- Сегодня?
- Нет. Сегодня останусь здесь, в Сан-Ксавьер-дель-Бак.
- Успели найти, где заночевать?
- Нет. Это ни к чему. Буду спать на свежем воздухе.
- А перекусить?
- Мы полагали, что здесь что-нибудь перехватим.
- Со жратвой тут проблемы - вся кончилась. Накормят вас сытно только при одном условии: если вы будете нашими гостями. Так что будьте благоразумны и принимайте наше приглашение.
- Не откажусь. Когда вы будете обедать?
- Когда мясо привезут. Я сообщу вам.
На этом споры закончились и обе стороны разошлись.
- Ты провернул чудное дельце! - обратился к Сэму Дик Стоун. - Жаль, что мне не удалось поучаствовать.
- Нет нужды - я поделюсь, если не ошибаюсь. Будем и дальше "портными", хи-хи-хи!
- Итак, двенадцать искателей. Дрянная компания, особенно к ужину.
- Приглашение их нам не нужно - провианта в седельных сумках нам хватит на целый день, как раз до Тусона. Но у меня есть хорошая идея: мы схватим их всех без борьбы.
- Каким образом?
- Скоро поймешь.
- По-моему, лучше делать ноги отсюда, да поскорее. Слишком опасно. Они наверняка уже решили, как отобрать твои деньги. Сам знаешь, церемониться не станут. Для того нас и пригласили отобедать.
- Ты прав как никогда, но это им боком выйдет. Бояться нечего - их легко обвести вокруг пальца. Считать нас портными, нас - Троицу!
- Сначала они что-то заподозрили и вроде узнали…
- А этот Батлер даже осматривал ваши головы. Если бы он добрался и до моей башки, недолго бы сомневался, хи-хи-хи! Ни один адвокат не рискнул бы оспаривать мое право на обладание собственными волосами вместе с кожей, которые были при мне с самых малых лет, пока дюжина пауни не срезали их с моей макушки. Потом в Текании я купил парик, стоивший мне трех толстых связок бобровых шкурок, если не ошибаюсь. Жаловаться мне незачем - новая шевелюра лучше, чем старая, особенно летом. Ведь ее можно снять, когда пот прошибает, или причесаться, не скобля башку. А потом, если вдруг краснокожим захочется снять мой скальп еще раз, я их уважу - отдам без сожаления, хи-хи-хи!
- Только идиот мог поверить, - вставил Уилл Паркер, - что мы у Гилы будем ловить бобров и гризли!
- Не только, - покачал головой Сэм. - Они уже поняли, что ты чистой воды гринхорн. А гринхорну все прощают, даже его желание поохотиться на тюленя с китом. Кажется, они говорили, что ждут, когда им привезут мясо. Откуда? Может из Тусона? Что-то не верится. Какое-нибудь мошенничество или воровство, не иначе! Эй, а вот и их добыча.
Старик указал вперед, туда, где на открытой равнине неожиданно появилась большая фура, запряженная четверкой волов. За фурой тянулись еще три такие же. Впереди скакал хорошо вооруженный всадник - скаут. Рядом с фургоном ехали двое юношей, имевшие при себе ножи, револьверы и двустволки.
Погонщики быков шли пешком. Из фургонов выглядывали любопытные лица переселенцев.
Скаут поначалу имел намерение остановиться, однако, рассмотрев, что за общество собралось у хижины, изменился в лице и направил коня мимо. Фуры потянулись следом.
- Проклятье! - вырвалось у одного из искателей, вот просительно уставившегося на хозяина. - Сдается мне, жаркого сегодня вечером нам не видать.
- Почему?
- Кто знает, как далеко отсюда они сделают привал.
- Далеко не уйдут. Видно, что волы устали. Обратил внимание на скаута?
- Нет.
- Он что-то заподозрил, когда вас увидел. Не надо было его раньше так много расспрашивать. Только из-за вас он и не стал останавливаться. Одно радует - они остановятся не дальше того места, где кончается трава для скота.
- Пойду прослежу.
- Не делайте этого. Если вас заметят, это только усилит их недоверие.
- Верно, - согласился Батлер. - Мы должны ждать, пока не стемнеет. Я сам пойду к ним вместе с парой человек.
Они обязательно отправят волов пастись, мы уведем одного и зарежем.
- И обнаружите себя! - усмехнулся хозяин.
- Что значит "обнаружите"? Если кто и заявится, то сразу увидит, как мы спокойно сидим и уплетаем жареное мясо, и все. Туша вола валяется где-то за поселком, пусть даже и освежеванная. Кто докажет, что это наша работа?
- А кусок мяса, что у нас в руках? Не тот ли, что срезали с быка?
- Это еще не доказательство. Мы могли его купить у какого-нибудь краснокожего. А если объяснений недостаточно, у нас хватит ружей и ножей, чтобы отделаться от любого приставалы.
- Трое портных тоже сядут с нами?
- Конечно. Чуешь, Пэдди, к чему я клоню? Мы их напоим.
- Чтобы потом…
- Да, ты правильно понял.
- У меня в доме?
- Да, там, в комнате. Не здесь же, на улице. Чужой глаз не дремлет.
- Но для меня это слишком опасно.
- Тихо! Твоя доля - триста долларов. Хорошая компенсация, не так ли?
- Ладно, куда денешься… Но боюсь, что этих парней так просто не споить.
- Легче, чем ты думаешь. Не видел что ли, как они твою водку выплеснули?
- Такое каждый хозяин увидит.
- Отсюда следует, что они не выпивохи и после пары стаканов будут готовы.
- По-моему, отсюда следует, что они вообще пить не станут. Как же их споить?
- Хм, может и так. Есть у тебя что-нибудь, кроме водки? С улыбкой пройдохи Пэдди ответил:
- Для хороших друзей и при честной оплате попробую отыскать где-нибудь бочку крепкого калифорнийского вина.
- Калифорнийское? Черт возьми, тащи его сюда! - вдруг осенило Батлера. - Этим портным за глаза хватит одного литра. Да и мы будем на верху блаженства. Сколько оно стоит?
- Сорок литров - шестьдесят долларов.
- Дорого, ну да ладно. Получишь триста шестьдесят долларов из той добычи, что ждет нас ночью.
- Зачем столько возиться с портными? Приглашать их, ужинать с ними, болтать, потом грабить и… Неужели нельзя сделать все быстрее и лучше?
- Можно, но, Пэдди, я же говорю тебе: у этой троицы есть нечто, что заставляет меня сомневаться в их принадлежности к простому клану портняжек. Я уже все обдумал. Этот маленький старик стрелял как настоящий мастер. О том говорят даже его первые неудачные попытки. Мы видели, как он целился в листок, но едва уловимым движением, которое и не заметишь, ловко вкладывал пулю за пулей в угол. Взгляни на них, как они сидят! Думаешь, они не смотрят за нами? Говорю тебе, они все видят, будто только сюда и глядят. Я знаю эти штучки! А их вид? Да они в любую секунду готовы схватиться за револьверы. Если хоть один из них носил бы парик, я бы не сомневался, что перед нами та самая дьявольская Троица! Но даже если это не они, нам надо держать ухо востро. Напасть на них или захватить врасплох не так-то легко, по крайней мере за оружие они успеют схватиться.
- Но двенадцать или тринадцать против троих… Похоже, будут проблемы.
- Будут. Кому-то из наших, может, придется распрощаться с жизнью, а уж без раненых точно не обойтись. Споить их - гораздо надежнее и безопаснее.
Батлер вдруг прервал разговор, указал рукой за дом и воскликнул:
- Эй, что это там еще за странная фигура? Кажется, она отстала и не знает, куда дальше двинулись фургоны.
Сказать "странная фигура" - это практически ничего не сказать. К дому приближалось нечто из ряда вон выходящее. Незнакомый всадник методично раскачивался в седле подобно маятнику. Движения этого нечто были, мягко говоря, странными: когда ноги уходили далеко назад, голова едва ли не падала вниз, а когда она откидывалась вверх, ноги выносились далеко вперед. Все это повторялось снова и снова. Тело "странной фигуры" прикрывал длинный, долгополый плащ, а лицо было укутано в большой венский платок, нижний угол которого касался лошадиного хребта. Ноги торчали из дорожных сапог, за спиной болтался флинт, а из-под серого плаща, похоже, выглядывала сабля. Красное круглое лицо, выглядывающее из платка, как из дупла, не имело никаких следов растительности и даже не позволяло определить, кто же восседал на сухопаром жеребце, мужчина или женщина. А возраст "странной фигуры? Если это особь мужского пола, то ей не больше тридцати пяти, а если женского - за сорок. Нечто остановило коня прямо у столиков и фальцетом поприветствовало всех присутствующих:
- Добрый день, господа! Вы не видели здесь четырех фургонов, запряженных волами?
До сих пор все разговаривали исключительно по-английски. Но эта леди мужского рода или джентльмен женского почему-то воспользовался немецким.
Естественно, никто не ответил. Когда вопрос прозвучал снова, первым поднялся Хокенс. Он подошел к лошади и спросил тоже на немецком:
- Вы не говорите по-английски?
- Нет, только по-немецки.
- Могу я узнать, кто вы?
Тут странный голос зазвучал еще выше:
- Я кантор эмеритус Маттеус Аурелиус Хампель из Клоцше под Дрезденом.
- Клоцше под Дрезденом? Черт побери, так вы саксонец?
- Да, коренной, а теперь вышедший на пенсию.
- Я тоже, хотя уже так давно в Америке, что почти забыл, откуда я родом. Так вы из тех четырех фургонов, герр кантор?
- Конечно, но нижайше попрошу, говорите лучше "герр кантор эмеритус"! Тогда каждый поймет, что я уволился с церковной и органной службы, чтобы посвятить все свои способности исключительно гармоничной богине музыки.
Глазки Сэма весело вспыхнули, но заговорил он серьезно:
- Хорошо, герр кантор эмеритус, ваши фуры уже давно проехали и, полагаю, остановятся там, у поселка.