Я постоянно слышал об их существовании, но весьма длительные и изнурительные поиски привели к тому, что на свои запросы я получил лишь три листка бумаги. Все это были письма от американцев, выезжавших на лето на охоту и в туристические походы на каноэ в сопровождении индейцев-охотников. Все три в значительной степени совпадали между собой и давали, в общем, похожую картину событий, хотя места событий далеко отстояли друг от друга. Одно письмо было получено от одинокого мужчины, руководящего работника из Чикаго. Второе письмо пришло от компании из четырех человек различных профессий, которые в течение многих лет вместе охотились во время своего летнего отпуска. Третье письмо прислал отец четырех детей: трех взрослых сыновей и дочери-подростка. В каждом случае это было высокое, очень крупного сложения человекоподобное существо с круглой головой и мощной шеей, покрытое черной лоснящейся шерстью, с очень длинными руками, непропорционально короткими ногами и крупными кистями рук. Во всех письмах сообщается, что оно появлялось неожиданно на берегу реки, когда компания в полной тишине удила рыбу. В одном письме дополнительно сообщается, что существо утащило рыбу, оставленную на камне у берега реки. В другом говорится, что существо преследовало индейца-инструктора от леса до его каноэ, а потом еще прошло некоторое расстояние по мелководью вслед за индейцем. Семейная группа за несколько дней хорошо познакомилась с двумя существами. Они утверждают, что эта пара существ постоянно рыскала вокруг их лагеря, и когда кто-то из группы выходил на каноэ, существа всегда показывались людям среди деревьев. Им даже показалось во время одной из встреч, что со стороны одного из существ были какие-то попытки погнаться за девушкой, но отец семейства сообщил мне, что они скорее всего преувеличили свои впечатления, и то было следствием любопытства, а не агрессивности. Двое индейцев, которым сообщили о случившемся, заверили, что они сами и их соплеменники довольно хорошо знают этих существ, а также добавили, что в окрестных лесах их полным-полно. Другой индеец-проводник, за которым как-то погналось одно из подобных существ, чем он был сильно напуган, клялся, что та большая тварь была не чем иным, как материализовавшимся духом или дьяволом.
Однако этот самый дух, как сообщается, запросто ломал ветви деревьев и с легкостью разбрасывал каменные глыбы. Честно говоря, все эти сообщения поставили меня в тупик. Двое из написавших письма просили, чтобы я ни в коем случае не называл никаких имен, так как они не желают, чтобы эти сообщения стали известны их деловым партнерам, О третьем корреспонденте мне так и не удалось ничего узнать. Дело в том, что прошло очень много времени, прежде чем я смог попасть в те места, где проживали авторы полученных мною писем, и хотя узнал адреса двух корреспондентов, оба они очень быстро перестали отвечать на мои письма, и поэтому мне больше нечего добавить в продолжение этой истории. И это в общем-то обычное явление для каждого исследователя "снежного человека". Создается впечатление, что почти все люди будто высыхают со временем. Разумеется, многие, вероятно, в первый раз пишут просто ради шутки или для того, чтобы проверить, насколько легковерным окажется исследователь. Но далеко не все принадлежат к людям этого типа. Я также считаю, что некоторых - и их немало - пугает возможность показаться глупыми, а другие даже приходят в смятение, тревожась за свое душевное равновесие, когда сталкиваются с чем-то необычным, выходящим за рамки их привычных представлений. Есть и такие, которые считают, что все и так ясно, или просто не хотят никаких объяснений. Иногда для того, чтобы добыть какие-то факты, требуются годы труда, а результат может оказаться почти нулевым, если на связанное с этими фактами место действия успели проникнуть цивилизованные люди.
Постепенно предполагаемая область обитания "снежного человека" расширяется до границ всей Канады, но все-таки наибольшее число случаев отмечается в южной части Британской Колумбии. Вероятно, это следствие того, что она была открыта первой, и исследования этой части страны продолжаются до сих пор.
Глава 3. Дополнительные сведения о "саскуотчах"
Сообщения из Канады (продолжение, 1920-1940)
Из того, что я, рассмотрев шестидесятилетний период, насчитал всего восемь сообщений о встрече со "снежным человеком", вовсе не следует, что это все подобные инциденты за тот период. Наоборот, почти каждый год какой-нибудь человек, а то и целая группа из Британской Колумбии, сообщает, что либо видел "саскуотча", либо "саскуотч" погнался за кем-то, или кто-то застрелил подобное существо, или видел следы "снежного человека". Многие из таких сообщений поступают от наших друзей индейцев, причем в большей их части не упоминается дата события. Как правило, они начинаются одинаково: "Несколько лет назад…" или "В начале прошлого года…", но почему-то автор забывает указать, сколько именно лет назад или в начале какого конкретно года. Множество этих сообщений не попало в поле нашего зрения либо из-за того, что утерян сам текст, либо потому, что оно попадало специалистам, но было написано на каком-нибудь местном языке, каждый из которых имеет собственное название для "снежного человека", обитающего в тех краях. Само название "саскуотч", в настоящее время столь широко распространенное и известное в Канаде, в действительности является отчасти искусственно созданным и впервые было использовано, насколько я знаю, господином Бернсом, который пытался таким образом избежать разночтений и привлечь внимание к тому факту, что на всем огромном пространстве - от Юкона до Калифорнии - все названия относятся к одному и тому же существу. Это название является производным от сэлишского слова, означающего "дикари из леса", которое можно транскрибировать как "те смей'этл сокуэйа'м" или в форме "сэйми сок уайэ'м", которая использовалась индейцами племени чехалис. В районе залива Пьджет местным названием "снежного человека" было "хокуайэм", теперь это стало названием маленького процветающего городка на реке Чехалис, протекающей к югу от горного хребта Олимпик в штате Вашингтон. Однако у многих местных коренных жителей есть привычка почти к каждому слову присоединять приставку - шипящий звук, в результате чего это название стало параллельно читаться и как "с'ок'уайэм". В Каскадных горах то же имя произносилось как "си-эх-тик", а южнее, в районе горы Шаста местные индейцы называли это существо "сиох-мэх". В районе горного хребта Кламат живущие там индейцы хупа называют его "ох-мэх", а индейцы юрок, их соседи, используют название "токи-мусси". На острове Ванкувер, в районе северного входа в пролив, отделяющий остров от материка, название трансформируется в нечто похожее на "сокуитл" или "сос-к'этл". Вот откуда Берне взял англоязычную версию "соскуэтч" или "соскуотч", как предпочитают называть это существо американцы.
Я так подробно остановился на этом моменте только потому, что все эти названия относятся к одному и тому же существу. Это так, если говорить об индейцах. Но вы вправе спросить, почему существа, о которых идет речь, так сильно различаются наружностью. Однако если провести анализ ситуации, можно заметить, что различаются они только по двум признакам - (а) длине и типу волосяного покрова, а также его расположению на теле и (б) цвету кожи и шерсти. Более детальный анализ также показывает, что эти различия, по-видимому, вызваны половыми и возрастными различиями. У молодых особей типа "Джеко" и еще одного существа, застреленного местным охотником - эта история будет описана чуть позднее, - как говорят очевидцы, были светлые лица и темные, лоснящиеся прямые волосы, сплошным покровом покрывающие все тело (примерно как у шимпанзе). А у взрослых особей, как говорят, всегда наблюдаются темные лица и кожа, цвет волосяного покрова красновато-коричневый, волосы чаще всего спутанные, а концы волос иногда беловатые или серебристые. На вопрос о растительности на голове однозначного ответа нет, но большинство из тех, кто видел подобные существа вблизи, говорят, что волосы на голове были очень короткими, борода отсутствовала, но в области бровей у них были клочки длинных волос, торчащих вперед, вверх, а иногда даже назад, как у некоторых видов паукообразных обезьян.
Изменение с возрастом длины и формы волосяного покрова полностью согласуется с тем, что мы наблюдаем у других млекопитающих, в большей степени у приматов и в особенности у человекообразных обезьян. Возрастное изменение цвета волос в точности совпадает с нашими предположениями и очень похоже на то, как это происходит у горилл и некоторых видов гиббонов. У детенышей шимпанзе в начале их жизни очень часто цвет лица и ладоней такой же, как у людей белой расы, а к концу жизни цвет лица становится таким, как у дравидов. У некоторых видов горилл волосяной покров бывает рыжего оттенка - "черный" цвет волос у млекопитающих определяется только наличием темного пигмента меланина, и на самом деле он не черный, а темно-коричневый, - и у всех он с возрастом становится серебристо-серым. Существуют виды горилл, у которых цвет волос на голове светло-каштановый, как у некоторых людей. Самым причудливым может быть цвет шерсти у части видов гиббонов. Он бывает черным, серым, шоколадным, белым или бежевым с самого рождения и до конца жизни, а с возрастом может постепенно изменяться. Таким образом, различные виды живых существ могут выглядеть по-разному. Поэтому нет ничего удивительного в том, что упомянутые выше представители "снежных людей" могут в начале жизни иметь черные лоснящиеся волосы и светлые лица, а к старости темные лица с седыми волосами на голове и красноватую шерсть с проседью. У женских особей седина может отсутствовать, а шерсть выглядеть менее спутанной. Кроме того, возможно семейное сходство.
Давайте хронологически вернемся в 1920-1921 годы, но оставаясь в Британской Колумбии. Как я уже говорил в своем кратком историческом обзоре, это были самые важные даты в том смысле, что именно тогда появился термин "снежный человек", а исследование всей проблемы в целом вступило в новую фазу. Я часто задумываюсь над тем, что бы случилось, если бы индейское слово для подобных существ в той стране перевели бы неправильно и по ошибке оно звучало бы более привлекательно. Полагаю, мы бы в то время стали свидетелями снаряжения экспедиции журнала "Нью-Йорк джорнэл америкен" в район озера Харрисон, а адмирал Берд возил бы шкуры-трофеи в Чикаго из деревушек с полуострова Аляска. Ведь это не что иное, как причуда истории и цепь ужасных ошибок, вследствие чего Непал занял место острова Ванкувер на карте исследования проблемы "снежного человека". Хотя надо сказать, гора Эверест тоже сыграла свою роль.
Более того, примерно в то время именно в Британской Колумбии случилось происшествие, которое во многих отношениях можно назвать самым фантастическим инцидентом, связанным со "снежным человеком", из всех, которые когда-либо происходили на земле. Широко известно о нем стало лишь в 1957 году, хотя сам инцидент имел место в 1924 году, и произошел он в гористой местности в районе залива Тоба, расположенном на побережье Британской Колумбии. Оно стало достоянием гласности, благодаря письму ушедшего на покой старателя и лесоруба шведского происхождения Альберта Остмена (письмо было послано Джону Грину, владельцу газеты "Эдванс", которая выходила в свет в Агассице, небольшом городке в районе озера Харрисон, расположенного в 70 милях (примерно в 112 километрах) от Ванкувера). Это письмо, в свою очередь, было написано в ответ на публикацию господином Грином письменного свидетельства, данного под присягой Уильямом Роу (в то время проживавшим в городе Эдмонтон, провинция Альберта), о некоторых событиях, очевидцем которых он был и которые имели место в местечке Мика-Маунтин на границе провинции Альберта в 1955 году. Это свидетельство будет в полном объеме воспроизведено в следующей главе, а суть его заключалась в описании встречи с "саскуотчем" женского пола. Прочитав это свидетельство, господин Остмен решил нарушить свое молчание, которое он хранил почти четверть века, и сообщить, что произошло лично с ним. Остмен в настоящее время проживает в городке Форт-Лэнгли, который находится довольно далеко от местечка Чиллиуэк, и Джону Грину, в течение многих лет собирающему всевозможные сведения о "саскуотчах", пришлось сначала долго искать, а затем уговаривать Остмена написать подробно о том инциденте. Остмен оказался большим педантом и изложил свою историю в двух толстых тетрадях. Грин опубликовал ее в своей газете вместе с письменным свидетельством, данным под присягой Остменом, которое подтверждало истинность приводимой истории.
Я имел счастье встречаться с двумя этими джентльменами в компании с моим партнером Робертом Кристи, с которым мы в то время вместе путешествовали, и Рене Денденом с супругой. Денден был швейцарцем, а его жена шведкой, как и Остмен. Поскольку я к тому времени уже располагал текстом истории Остмена как на бумаге, так и на магнитной ленте (записью интервью Остмена, которое он дал репортеру местной радиостанции), я построил свои вопросы так, чтобы оживить в его памяти зоологические или антропологические детали. Признаю, что, задавая свои вопросы, я строил всяческие ловушки и злоупотреблял сугубо специальными терминами, что было, конечно, грубостью с моей стороны. Понимаю также, что своим поведением вызвал большое неудовольствие Джона Грина и супругов Денден, которые не только находились под большим впечатлением от рассказанной истории и испытывали огромное уважение к Остмену, но и чувствовали, что посторонние вроде меня хотят сбить его с толку, воспользовавшись небольшими языковыми трудностями последнего. Однако я не согласен с тем, что Остмен не обладал мудростью пожилого человека и большим жизненным опытом, что у него отсутствовало чувства юмора, помогающее в любой трудной ситуации. И я не думаю, что он обиделся на меня тогда или обидится сейчас, когда прочтет эти строки. На самом деле я чувствовал, что он все время подсмеивался надо мной. И думаю, что если он хоть раз вспомнил обо мне после того, как я ушел, то наверняка как об "очень забавном парне" - именно так он любил выражаться. Но гораздо важнее было то, что я ушел очень и очень озадаченным.
Эта история, если читать ее равнодушно, кажется в высшей степени бессмысленной. Если читатель будет хорошо осведомлен о проблеме "снежного человека" в общем и проблеме "саскуотчей" в частности, то поначалу история ему тоже покажется очень подозрительной, так как создает впечатление, что все, когда-либо написанное по упомянутым проблемам, вдруг связывается в единое целое. На самом деле, после собственных наблюдений, я мог бы приписать ту историю себе. В мире полным-полно отличных сочинителей небылиц, и те из них, которые не являются профессиональными писателями-фантастами, могут оказаться настолько талантливыми, что одурачат не только прессу, но даже правительство и свой народ, если не весь мир. Мистификации, если они сделаны достаточно добротно, если их автор никогда не отступает от ранее сказанного и если в них достаточно лжи, могут оказаться, как это уже не раз случалось, очень убедительными (в этой связи можно вспомнить, например, Гитлера). Однако в технических дисциплинах, и это касается прежде всего биологических наук, имеются такие понятия, которые не просто представить себе или создать их мысленный образ любому до тех пор, пока человек не изучит самым серьезным образом эту науку, и что еще более важно, не оценит точного значения этих понятий во множестве других технических вопросов. Любой может прочитать все, что было опубликовано по проблеме "саскуотчей", и добавить несколько тривиальных биологических особенностей, которые на самом деле невозможны. В случае со "снежным человеком" имеется очень большое число технических вопросов, связанных с природой этого феномена, которые могут быть случайно опущены в процессе повествования. И только один ответ на эти вопросы будет верным, в то время как бесконечная череда всех других ответов окажется ложной. Только так и не иначе. Я задал Остмену около двух дюжин подобных сугубо технических вопросов - напрямую и в самые неожиданные моменты, - и каждый раз, давая ответ, он не допустил ни одной ошибки: ни одного ответа, невозможного в принципе; ни одной ненужной подробности; ни одного ненужного факта, который был бы невозможен и не имел логического места в общей картине. Что еще важнее - когда мы восторгались эскизами головы того существа, выяснилось несколько нюансов, которые не освещались ни в литературе по "саскуотчам", ни в литературе по "снежному человеку", ни даже в учебниках по физической антропологии. Кстати, уже после того памятного интервью некоторые из тех вопросов (например, необычная форма головы) обсуждались в последующих публикациях.
Это интервью вселило в меня большое беспокойство и обеспечило немало бессонных ночей. Иногда я просто не мог заставить себя поверить в какие-то факты, и, честно говоря, история Остмена была как раз такой. Помимо прочего он включил в свой рассказ несколько старинных заблуждений вроде того, что он как-то отравился, съев мясо тетерки-наседки - одна из самых старых небылиц, если не самая старая. Теперь-то мне ясно, что это было заблуждение, широко распространенное на его родине - а именно: человек может отравиться, если съест мясо птицы, которая высиживает яйца, - и нет ничего удивительного в том, что Остмен, вероятно, верил в это. И потом, в то время, когда случилось это происшествие, он находился в тяжелых условиях и мог заболеть от чего угодно. Потом я спросил себя, зачем он рассказывает эту историю? Ведь Остмен не какая-то там неотесанная деревенщина. Он много читает, говорит на двух языках, много путешествовал, он находится в почтенном возрасте и достаточно хорошо знает, что такое насмешка и какова ее убойная сила. Сейчас он на пенсии, у него есть средства к существованию, много друзей, и ему не нужна дешевая популярность. Не то чтобы это ему нравилось, но он очень долго терпел и теперь рад обсудить свои ощущения с новыми людьми и с теми, кто обратился к нему с подобной просьбой. Он никогда не рассказывал свою историю в молодости, так как знал, что такое насмешки и как они могут сказаться на его жизни. Теперь это его не волнует, а вот тот необъяснимый случай до сих пор будоражит его мысли. И он готов сделать все, что от него зависит, чтобы помочь найти разгадку той тайны. На самом деле Остмен не успокоился, и он устал от скептиков.
После года тяжелой работы он решил взять отпуск и провести его вместе с несколькими старателями на природе. Он выбрал дикое место в районе крайней точки залива Тоба, который был первым большим фьордом к северу от реки Пауэлл. Место это находится на материке напротив середины острова Ванкувер. По слухам, в тех краях было множество заброшенных золотоносных шахт, и Остмен решил попытать счастья и попробовать найти одну из них. Он нанял старого индейца, который должен был помочь ему добраться до фьорда, и, по его словам, именно от этого старика во время поездки впервые услышал о существовании заросшего шерстью великана - "лесного дикаря". У Остмена с собой было пропитание на три недели, ружье, спальный мешок и кое-какое дополнительное снаряжение, которое могло понадобиться для его целей. После того как индеец оставил его в одиночестве на берегу фьорда, Остмен продолжил путешествие в глубь материка и вскоре нашел место, хорошо подходящее для разбивки лагеря.