– А что, Саш, хотели найти клад – нашли. Ты рад?
– Наверно, вот только подустал чуть. Давай потихоньку ещё раз осмотримся, и пора наверх.
Врёт. Судя по его блестящим глазам, не очень-то он напоминает человека, выбившегося из сил. Бросаю ему банку "завтрака туриста". Надо видеть лицо друга, оскорблённого в лучших чувствах.
– Ну и жмот! Ты там лучше пошарь, ведь в сухом пайке есть вещи поинтереснее!
– А это кто есть будет? – ворчу, бросая "интеллигенту" банку ананасов в сиропе и жестяную ёмкость с мясом говядины в собственном соку, вдогонку летит пачка галет.
Перекусили в полном молчании.
Золото, оружие – всё это было не то, ведь главная задача – выяснить источник необъяснимого нагрева воды, а мы про это совсем забыли. Вот настоящая цель нашего предприятия! По всему выходит – следующие сифоны ждут нас. Но пока нужно ещё раз осмотреть находки.
Перебирая вещи из ящика, друг заинтересовался церковной книжкой, хотя я ещё раньше ему сказал, что по году издания она ценности не имеет. А вот листок бумаги, выпавший из неё, привлёк и моё внимание. Это карта пещеры – именно этой. Составлена довольно грамотно. Вот вход, озеро, грот с завалившимся проходом, вот место, где сейчас мы находимся. А вот то, что заставляет нас вскочить на ноги и одновременно броситься к куче щебня в углу комнаты. На карте здесь обозначен проход, причём далее этого места указана его длина (двести метров!) и пометка – "худая язвина".
– Это как понять?! – начиная разрывать камни, почти кричит Михалыч.
– Насколько я помню, на старом русском языке это означает – плохая пещера.
– Так это то, что нам и нужно! Копайте, Сергей Викторович, копайте! Чую, буквально в шаге нас ждёт неведомое! Этим переводом ты оправдал звание историка, преклоняюсь! – ловлю почти восхищённый взгляд друга. Подлиза!
Копаем. Под небольшим слоем щебня скоро обнаруживается деревянная крышка. Расчистку производим основательно, и вот перед нами почти круглый колодец, уходящий вертикально вниз на высоту человеческого роста.
Спрыгиваем по очереди и оказываемся в тоннеле.
С первых шагов становится очевидно, что тоннель – это явно выраженное искусственное сооружение. Я многого ожидал от экспедиции, но так далеко не улетал и в самых смелых мечтах!
Мне сложно судить о том, что творится в голове у Александра, моё же состояние близко к прострации. Ещё вчера как историк я был известен очень ограниченному кругу специалистов, а сегодня, похоже, вхожу в историю, и не просто, а с заглавной буквы. Сразу отметаю мысль о том, что подобный объём подземных работ могли проделать замурованные заживо бандиты. Да и никаким религиозным старцам прошлого не под силу такая борьба с крепчайшим гранитом. Выводов напрашивается два. Это дело или немыслимо древней цивилизации, либо более позднее творение, такая своеобразная Мекка, для обустройства которой её создатели не жалели ничего. Впрочем, при любом раскладе я, как историк-первооткрыватель, в выигрыше. От заманчивости мыслей напрочь "срывает башню". Ноги становятся ватными и с трудом держат неподъёмное тело.
Не сговариваясь, садимся на пол и несколько минут смотрим друг на друга безумными глазами. Михалыч первый приходит в себя и делает самое простое и эффективное. Он закуривает. И совсем неважно, что у него подрагивают руки – главное этим разорвана странная цепь мыслей и идей, сводящих с ума.
– Кури, кури – скоро и выпить захочется! Что мы сегодня нароем, не знаю, но это точно будет нечто грандиозное! Это не может быть творением человека! Возраст тоннеля, по меньшей мере, столетия, а в этих местах никогда не было массовых древних поселений с высокой культурой. Наиболее реально выполнить такой объём работ можно лишь с горнопроходческим оборудованием современных образцов или, если верить в фантастику, неких подобных, возможно, и неземных аналогов. Конечно, сделать такой тоннель можно и вручную, но затраты едва ли будут сопоставимы с результатом. Ещё вариант: здесь могли обустроиться в незапамятные времена пришельцы, но в такое, при всей любви к фантастике, верится с трудом. Впрочем, если попадётся некий зелёный человечек, попытаюсь очень толерантно войти с ним в контакт, – мои рассуждения занимают довольно много времени, но они вносят в непростую ситуацию некую базовую платформу, от которой можно оттолкнуться.
Сидим, обсасывая ситуацию со всех сторон, минут двадцать.
– Ну всё, покурили. Теперь вперёд! – Потапов настроен очень решительно.
Дальнейший путь прост, без трудностей и препятствий. Идти с каждым метром становится всё легче, диаметр тоннеля позволяет делать это в полный рост, да и под ногами чисто. Исчезает всевозможный мусор, который первое время серьёзно мешал продвижению. Пройдя метров двести, мы вдруг понимаем, что впереди светлеет, а ещё через пятьдесят метров видим, что фонари более не нужны. Заметно расширившийся тоннель освещается достаточно ярко, света вполне могло хватить даже для чтения. Источники располагаются под потолком, прикрытые неким подобием матового стекла. Чем дальше мы углубляемся в неведомое, тем больше крепнет уверенность в нереальности всего происходящего. Окружающее не могло быть создано современным человеком. Тогда кто же творец?
Ход заканчивается в большом прямоугольном зале, одна из стен которого не похожа на все остальные. Сквозь слой пыли виден металлический блеск. Лёгкое постукивание по гладкой поверхности – и догадка полностью подтверждается.
– Смотри, Сергей, стена из металла, остальные – каменные. С моим выводом, надеюсь, согласишься: именно за металлом и спрятано то, к чему пробиты такие длинные ходы. По-моему, железная стена – это большая дверь. Дверь, которую предстоит открыть. Вопрос – как? Давай, Старый, рванём...
– Не думаю, что это поможет. Технология такого грандиозного строительства предполагает, что всё просчитано на сотни лет, вероятно, сооружение может противостоять даже тектоническим сдвигам. А вот наличие освещения наталкивает на мысль, что дверь открывается банально, при помощи некоего ключа. Задача проста – найти ключ и замочную скважину. Кроме того, нельзя забывать, что батареи в фонарях у нас не резиновые, а дорога на поверхность довольно длинная. Так что ищем...
Поиски занимают довольно много времени, пока наконец на высоте человеческого роста у самого края стены не обнаруживаю круглую вставку в металл. Она тоже металлическая, но свет, рассеиваясь под потолком, довольно чётко вырисовывает несколько другую структуру материала. Конструкция очень напоминает приёмник сигнала пульта телевизора. Попытки посветить в это место фонарём успехов не принесли, и тут Потапов вспомнил, что у него с собой есть крохотный светодиодный фонарик с лазерной указкой, взятый на всякий пожарный случай.
Эффект от применения примитивного лазера оказывается потрясающим, причём в буквальном понимании этого слова. Где-то в немыслимой глубине слышится шум механизма, и стена, дрогнув, начинает уходить вниз.
– Серёг, что-то так легко всё получилось. Тебе не кажется странной такая простота конструкции? Будь это дело инопланетян, нам наверняка ничего бы не обломилось ввиду огромной разницы восприятия окружающего. Похоже, нас просто ждали, я даже думаю, что определённая звуковая комбинация сделала бы то же самое. Более того, я уверен, кодовая фраза наверняка сегодня здесь тоже прозвучала бы. Нам ещё не говорят – добро пожаловать, но скромно приглашают в неизвестность.
– Саня, у тебя и в такой момент мутные философские рассуждения; похоже, общение с нашим общим другом Евгением Геннадиевичем (банным философом) для вас не прошло даром, а по мне надо чуть проще. Что нас ждут – согласен, знать бы только, с чем! Хорошо бы там найти банальное золото, ну, на крайний случай, неведомые артефакты, только, сдаётся мне, и от нас что-то попросят, причём так, что отказаться точно не получится. Может, от греха подальше унесём ноги? – философствую в ответ (кажется, Женя на нас действует одинаково).
О Евгении Геннадиевиче стоит особо сказать пару слов. Он настолько отличается от нас своими мыслительными процессами, что становится притчей во языцех. Хороший парень, он ухитрится любую поднятую тему увести в такие философские дебри, что вскоре все забываем о начальной фразе вопроса. Наши робкие попытки вернуть обсуждение в привычное русло обычно не увенчиваются успехом. В этом случае спасает парилка, там во влажной жаре мысли волей-неволей становятся тяжёлыми и более приземлёнными. Запаса хватает максимум на полчаса, потом мы вновь разбираем его мутные философские рассуждения, уже совсем невзирая на лица. Жене обычно достаётся по полной. Несмотря ни на что, он органично вписался в нашу разношёрстную компанию, и, если пару недель отсутствует, мы в полной мере ощущаем его нехватку.
Стена опускается очень медленно, и это даёт возможность чуть порассуждать, имея перед собой благодарного слушателя.
– Если в этом замешаны инопланетяне, то они здесь очень давно и их блокировочная система наверняка в плачевном состоянии. Я согласен, что и от некой фразы она бы сработала, может, даже от простого чиха. Так что всё логично. Что есть какой-то подвох, не думаю. Откроется – значит, вперёд, раз не идём назад. Где наша не пропадала! На крайний случай у меня всё же с собой есть немного пластита. Мало его, но он в нужном месте сработает как надо. Вполне сгодится для крайнего случая. Если будут сложности с выходом – используем его как последний шанс.
За стеной оказывается небольшое помещение; на его противоположной стороне виден проём, в глубине которого призывно мигает зелёный огонёк. Подойдя ближе, понимаем – это кнопка, которую просто необходимо нажать. Плавно отъезжает дверь, открывая доступ к шлюзовой камере. Что это она, ясно с первого взгляда. Помещение площадью два квадратных метра с двумя дверями ничем другим и быть не может.
– Придётся рисковать, иначе никак. Не думаю, что высокоразвитая цивилизация впустит к себе гостей, которые не смогут существовать в их атмосфере. Нам сегодня с самого начала везёт, повезёт и теперь. Согласен, Серёга?
– Нет! Не сейчас! Ты забыл, сколько времени мы уже тут. Наверху нас ждут. Представляешь, что будет, если мы надолго задержимся? Я думаю – пора выбираться на свет божий. Нужно организовывать исследование всего этого. Как бы не пришлось обратно в Челябинск ехать.
– С тобой сложно спорить, только соглашаться приходится. Давай покумекаем...
– Слушай, Саш, всё, что случилось, настолько серьёзно, что по значимости сразу и не оценишь. Наверное, эта находка когда-то будет названа самой важной в истории человечества. Это я говорю на полном серьёзе, без пафоса. И, чтобы нам не испортить отношения с местными хозяевами, следующий спуск нужно провести, как положено.
– Ну это и козе понятно, что так и надо. А это как? Взять с собой генсека ООН? – Александр в своём репертуаре.
– Ладно, давай-ка без подколов. В следующий раз мы должны позаботиться о связи с внешним миром и всё-таки оставить где-то аварийную информацию на случай неудачи. Может произойти всё, что угодно, и с такими трудами найденное подземелье ещё века не увидит человека.
– С тобой, Викторыч, часто приходится соглашаться, вот и сегодня мне нечего возразить.
– Ну раз так, то давай собираться наверх, – я аккуратно притворяю дверь шлюза.
– Серёж, а кому расскажем-то про это?
– Только своим – пацанам, да и то самое необходимое. Всего сами не знаем, что напрасно воздух колыхать? А ты ещё представь, что мы открываем эту тайну нашим госструктурам... На медали рассчитывать точно не стоит. Тогда самое удачное решение проблемы для нас – это скромная подписка о неразглашении. Только, сдаётся мне, что нас гораздо проще убрать; нет человека – нет проблемы, а разгадку тайны проще доверить проверенным людям – профессионалам. Так что нам придётся очень постараться, дабы из этого безнадёжного мероприятия извлечь хоть какую выгоду и попытаться сохранить главное – жизнь!
– Всё, Серёга, молчу – не тупой, понял! Командуй!
Глава 12
Дорога обратно заметно тяжелее, так как наши трофеи: оружие и предметы старины, ну и, само собой, драгоценности, – довольно объёмны и весят прилично. На перекуре перед возвращением как-то само собой возник вопрос: а что делать со скелетами? Стоит ли упоминать, что напрочь отметены все политические и, возможно, уголовные преступления погибших. Перед нами только прах, который необходимо предать земле. Два взрослых мужика не ломают голову над этической проблемой. Бросить их здесь элементарно не позволяет совесть, а потому упаковываем десять скелетов в объёмные мешки, что на всякий случай прихвачены дальновидным Михалычем. Придётся делать несколько ходок, но тему больше не обсуждаем.
Вымотавшись с бесчисленным количеством мешков, немного отдыхаем, сложив груз на берегу озера. Ещё одно дело необходимо сделать перед уходом – по мере возможностей замаскировать вход. Правда, ни я, ни тем более Потапов не очень-то верим в то, что его обнаружат, но – бережёного бог бережёт.
День выдался хоть и интересным, но напряжённым и суматошным. Глаза начинают слипаться уже в лодке. Впрочем, водное путешествие не занимает много времени, и покемарить не удаётся. Выход из пещеры по скользким камням выматывает окончательно, и, если бы не тёплая встреча с пацанами у входа, мне кажется, этот кошмар продолжался бы вечно. Но дрожащие от холода и нетерпения ребята споро включаются в работу, а мы некоторое время просто дымим в потолок, давая отдых натруженным мышцам.
– Ну, что? Как успехи, следопуты? – таковы первые слова Потапова-младшего; он чуть старше моего и чувствует себя значительно вольней.
Вместо ожидаемого возмущения его подначкой, а, видимо, тот хотел поболтать о количестве находок (позже мы узнали, что парнишки нашли остатки карабина), случается нечто, от чего он буквально цепенеет. Сверкающий клинок замирает в пальце от его груди – это папа учит уважению разговаривать со старшими, а я, стоя рядом, передёргиваю затвор "маузера". Это подарок, который мы приготовили для мальчишек. Теперь у каждого будет по кавалерийской шашке – такое можно не скрывать – и по пистолету "Маузер" – вещи великолепной, но не для посторонних глаз. Восхищение в глазах молодёжи, да и, что там говорить, зависть.
– Не переживайте, карапузы, – Михалыч сама доброта, – это для вас: у каждого будет и по стволу, и по сабле.
Пока мы не спеша поднимались в гору, парни сделали две ходки к пещере. Так что, располагаясь у костра, мы уже могли не беспокоиться: вещи на месте. Что говорить, молодёжь, когда захочет, делает любое дело быстро и точно. Вручаем подарки: Михалыч, как всегда, начал толкать речь, но, видя, что из слушателей у костра остался лишь я, умолк.
– Саш, наши обормоты теперь надолго будут заняты. Если бы у тебя в юности появились такие вещи, разве стал бы ты сидеть на месте?
– Н-да... Удрал бы побыстрее, чем наши. Ладно, Серёг, это я так, по привычке, болтовню затеял. Конечно, я хотел не просто потрепаться, думал подготовить их к главному, лирическое вступление, так сказать. Кроме сыновей нам в этом деле положиться не на кого. Всё же надо им рассказать про тоннель, и сегодня. Пусть поразмыслят. Ожидает нас с тобой, Сергей Викторович, бессонная ночка: вопросов будет куча с грудой, но деваться некуда.
– Ты прав, Михалыч, но вначале нам нужно подкрепиться. Давай-ка организуем сытный обед.
Кое-как дозвались пацанов – за водой отправили и предупредили, чтоб были рядом. Странно, но послушались: видимо, поняли, что сегодня события не ограничатся одними подарками.
Пока мы готовили еду, мальчишки рядом с лагерем упражнялись с шашками – рубили ими сучья деревьев. Раздухарились так, что были произведены Михалычем в "почётные сучкорубы". Мне кажется, что даже светлее стало – местность вокруг лагеря теперь просматривалась во все стороны метров на пятьдесят. Ближе к ужину, правда, пришлось лесорубов огорчить. Развлечения развлечениями, но оставлять мусор после себя нехорошо. Поэтому был отдан приказ собрать все сучья и доставить к костру. Распоряжение было воспринято далеко не на ура, но выполнено моментально.
Едим в полной тишине, лишь ложки выбивают барабанную дробь о металл тарелок.
– Поели, а теперь слушайте главное, – за этими словами последовал длинный монолог, прерываемый иногда восхищёнными возгласами; чего-чего, а красноречия Потапову-старшему не занимать.
После выступления вопросы, вопросы... Сколь их было, и не сосчитать! На многие мы и сами не могли дать не то что ответа, но и даже выдвинуть какую-либо гипотезу. Тем не менее – решение выработано, и дальнейший план действий утверждён. Возражения? Да были, конечно. Ребятишки прямо-таки рвутся под землю, но их благородный порыв был остановлен, причём жёстко, с использованием ненормативной лексики: тут уж ничего не попишешь, всё серьёзно.
План такой: организовываем экспедицию на неделю, не меньше. Следует запастись всем необходимым. И ещё нужно установить связь с внешним миром из комнаты с железной стеной по полевому телефону. А самое главное, когда будет следующий спуск, наверху должны остаться пацаны. Только вот сложность: все наши планы слишком зависят от обстоятельств – стоит выпасть снегу, и в эти благословенные края не добраться. Надо спешить. Отправляем в город Потаповых, а у пещеры остаюсь я и Егор. В крайнем случае, первый возможный удар стихии пересидим в деревне, благо знаем, к кому определиться на постой.
Осенние сумерки быстро занимают мир. Но нас ещё ждёт работа. В заранее присмотренном месте роем яму, где камень позволил углубиться хотя бы на метр. Мероприятие тяжёлое, потому слой грунта невелик. Уже стемнело, когда мы кое-как смогли обустроить братскую могилу. Михалыч прочитал коротенькую молитву, и большой камень с нацарапанным крестом достойно завершил скорбное дело.
Глава 13
– Наконец-то дождались! Как съездили? – Егор бежит по склону лога к машине, приветствуя командированных.
Да, загостились наши. Погода с каждым днём становится хуже, и я уже подумывал о переносе исследований на следующее лето. Впрочем, настроение отнюдь не помешало работе, и за три дня мы почти заново отстроили стоянку. Лагерь теперь не узнать. Гостей встречает целый архитектурный ансамбль, состоящий из капитального шалаша, в котором можно, ну почти можно, зимовать, и целого набора разнообразных удобств, начиная с мебели и кончая отхожим местом. Егор с заметной гордостью демонстрирует интерьеры Михалычу. Тот почти в восхищении.
– Ну, мужики, не ожидал, честное слово! Чтобы истинно городские жители сотворили такое! Это необходимо срочно обмыть! – Потапов, балагуря, достаёт из необъятной сумки огромную бутылку виски литра на три, не меньше.
– Давай, Саш, потом. Сначала рассказывай, как прошла поездка? – перспектива рухнуть в беспамятство на пороге открытия, если честно, не прельщает.
Первое, что я хотел услышать, так это как относится моя благоверная к непредвиденной задержке. Этот вопрос доставлял мне беспокойства больше всего: женщина, что с неё возьмёшь – напридумывает бог весть что, ведь по телефону о многом не поговоришь. Но Михалыч успокаивает: встреча прошла нормально. Да и старинные золотые монеты убедили мою вторую половину в необходимости продолжения экспедиции. Естественно о настоящей причине не было произнесено ни слова.