- Она могла бы, могла бы вспомнить! - повторял он, прижимая к себе опустевшую оболочку и глядя в небо, которое медленно светлело на востоке.
Мятущимся взглядом нельзя встречать Рассвет.
- Я не хочу больше повторения этого! - воскликнул он.
И последние слова кулаптра Паскома, Учителя: "Мы нереальны, пока существуем только здесь или только там. Вселенная пустит нас к звездам лишь тогда, когда мы найдем гармонию меж тонким и грубым. Новый виток спирали произойдет непременно. Однако же…"
И тут же все свернулось. Реальности сменились…
* * *
"Раз мышка, два мышка, три мышка… Раз ромашка, два ромашка… Три… - начала считать Рената, чтобы заставить себя заснуть, но ей страшно хотелось воды и голова трещала так, словно кто-то с размаху ударил ее кирпичом по затылку. - Господи! Зачем я вчера столько пила? Раз ромашка, два… И где я?.."
Послышался стук, который, наверное, в другом состоянии она сочла бы тихим. Сейчас это было сравнимо с горным обвалом или грохотом упавшего рояля. "Ну кому понадоби…"
Саша вскочил, словно и не спал, мгновенно оделся и скользнул к двери. Стук повторился. Рената лихорадочно застегивала джинсы. Ее трясло и от страха, и с похмелья.
Чуть двинув губами, телохранитель беззвучно велел ей ответить. Девушка прокашлялась и крикнула:
- Сейчас!
Это "сейчас" чуть не разломило Ренате голову, загудело набатом во всем теле. Саша показал ей спрятаться в ванной, а затем, встав сбоку от двери, нарочито громко щелкнул замком.
В номер шагнул высокий мужчина во всем черном.
- Слушаю вас внимательно, слегка волнуясь, - произнес телохранитель.
В глазах вошедшего мелькнул страх. Он ощутил, что в него только что целились из пистолета: рука Саши характерно придерживала что-то в кармане пиджака. У гостя не осталось сомнений, что при необходимости этот парень, не задумываясь, нажал бы на курок.
Телохранитель оглядел визитера. Это был очень красивый, статный брюнет в кожаных куртке и брюках. Причем, судя по манерам, - не из бедных и не из робких.
- Я Николай Гроссман, - представился он. - Муж Ренаты. Бывший муж. Вы мне звонили.
Услышав имя, Рената вначале выглянула, а потом и вовсе вышла из-за двери:
- Гроссман, что ты здесь делаешь?
- Здрасьте вам в окошко за теплый прием! - отозвался Николай. - Я тут уже который день! В метро со всеми бомжами поперезнакомился, пока вас дожидаюсь! Войти пригласите, или в прихожей будем разговоры разговаривать?
В дверь снова постучали, и брюнет предупредил телохранителя:
- Это вещи принесли. Её вещи.
Портье втащил в номер чемодан, получил от Гроссмана чаевые и удалился. Саша слегка покачнул головой в направлении комнаты. Николай усмехнулся своим мыслям.
- Как ты нас нашел, Гроссман? - силы покинули Ренату, и она рухнула на кровать.
- Шо с тобой, горемычная? Перебрала ненароком? - попал в точку бывший супруг. - На твоем месте пора и о душе подумать… А найти вас - не фиг делать…
Саша промолчал. А вот Рената огрызнулась:
- Мы не успели снять квартиру!
- А вас, извиняюсь, Сашей звать? - уточнил Николай, пропустив ее слова мимо ушей. - Так вот, Саша. Тут рядом рынок есть. Не знаете? Как выйдете из гостиницы, к метро, потом направо. Шмотьем торгуют. У прилавка с нижним бельем сидит наперсточник. К нему уже третий день один и тот же лох подходит. Его накалывают, а он снова ставки делает. Накалывают, а он снова… Так вы к тому лоху подойдите и ему лапшу на уши вешайте. Мне - не надо. Хату в Москве снять - это только свистнуть громче, так шо не смешите мои тапочки.
Рената застонала. Специфическая речь и не поддающийся анализу строй мысли бывшего одессита Гроссмана был напоминанием о перечеркнутом прошлом. А уж сейчас, когда разламывается голова…
- Гроссман, зачем ты сюда приехал?
Николай очень удивился:
- И шо ты хочешь этим сказать? Может, это не ты мне звонила, ладонька? А как насчет "Целую ваши микрочипы"?
- Но я не просила приезжать… Вернее, я не думала, что тебя прине… что ты приедешь. Мне нужно было только поговорить насчет "дипломата", - не открывая глаз, пояснила она и не преминула подколоть: - Кстати, а тебе уже выдали медаль "За освобождение Новосибирска"?
- Нет. Я таки намерен туда вернуться, - ни на секунду не потерялся бывший муж. - За "дипломат" - не скажу ничего. А вот за диск имею сказать пару слов…
- За какой диск? - переспросила Рената.
Николай перевел взгляд огромных черных глаз с нее на телохранителя:
- Ой, да не морочьте мне голову! Вы шо, только бежали? Вам было некогда пошевелить извилинами? Саша, я на вас удивляюсь! С вас нужен диск. В ладонькиной квартире был серьезный обыск, унесли системный блок. Это за что-то говорит? Тесть записал какой-то компромат на диск. Они думают, диск у вас. Все дела…
- Я ничего не знаю ни о каком диске! - всполошилась Рената. - Правда, Саша! Не знаю!
Тот кивнул и посмотрел на Николая:
- Вам что-нибудь известно о местонахождении этого диска? В камере хранения "Шереметьево" не оказалось ничего…
- По этому поводу вы и напились?
- Блин! - перебила Гроссмана Рената и убежала в ванную.
Николай уже нормальным языком рассказал телохранителю о своем разговоре с "чиновником" Константином и о просьбе последнего позвонить, когда появятся хоть какие-то сведения о жене. Он привык общаться с близкими в одесской манере, но о делах беседовал всерьез.
- Мы звонили вам в последний раз перед Казанью, - сказал телохранитель. - Трубку поднял чужой.
- Так я и думал. Хм… чужой… Вовремя я, получается, в Москву улетел…
Саша слегка улыбнулся. Несмотря на все прошлые недоразумения с Ренатой, Николай оказался человеком прямым и открытым. Да и Гроссман ощутил к охраннику бывшей жены расположенность: точно давно уже знал его. И это невзирая на их очевидную связь с Ренатой. Уж такие вещи Николай распознавал с первого взгляда. Ну, что сделаешь - поезд ушел, да и он уже смирился. Правда, увидев ее, красивую даже в жестоком похмелье, молодой человек вновь ощутил болезненный укол сожаления.
Девушка вернулась, покачиваясь, добрела до кровати и опять рухнула лицом в подушку:
- Что стало с моей квартирой, Ник? Ты ведь заходил ко мне? - она сглотнула, прижав пальцы к губам.
- Судя по виду твоей квартиры, ладонька, там ни много, ни мало - в полной темноте два слона искали булавочную головку. Или занимались боксом. А не исключено, шо начали одним и кончили вторым…
- Я вижу, что все эти дни в Москве, Гроссман, тебе не с кем было поговорить… Разве только с бомжами?
Николай прикурил и выложил ноги в стильных черных сапогах-"казачках" на низенький столик.
- Да могла бы и поблагодарить. Я целый чемодан твоих шмоток тащил: как чуял, что полуголая укатила…
- Укатила… - мрачно фыркнула она. - Видел бы ты, как мы "укатывали" оттуда.
- Да упаси меня боженька, - отмахнулся Николай.
- Коль, Саш, что помогает с похмелья, а?
- Выспаться тебе надо, - ответил Саша.
- …и пожрать как следует, - добавил экс-супруг. - Да и я еще не завтракал, так что кое-что вам сюда заказал.
- Думать о еде не могу… Мутит.
- А это, ладонька, не надо было напитки разнокалиберные смешивать, вот шо я тебе скажу!..
Рената поковырялась вилкой в принесенном салате, с отвращением покосилась на жирные оладьи и свернулась в клубочек под одеялом.
- Так что, Шура, дальше-то думаете делать? Кстати, предлагаю на "ты", а то неловко как-то…
Саша кивнул и привстал, пожимая большую, но изящную кисть Николая.
- Ну вот и нормально. Шо там Ренка? Задрыхла? Ну и исхудала она, погляжу! Пить, по секрету, она никогда не умела. Вы уже сколько мыкаетесь? С месяц?
- Недели три, - Саша потер щеку, на которой остался шрам от пули.
В некотором роде ситуация, при которой он в присутствии Ренаты общается с ее бывшим мужем, забавляла и телохранителя. Но Саша предпочел не задумываться об этом.
- А на самолете не полетели - думали, отстанут они от вас? - проницательно заметил Гроссман.
- Вроде того.
- Да и самолетов она боится, - вспомнил Николай. - Веришь, нет: мы даже в Египет и во Францию с ней на поезде ездили. Страх, видите ли, высоты у нее. Ну, так а дальше что собираетесь делать?
- Пока побыть в Москве, а потом - смотря по обстановке. В Ростове-на-Дону у меня живет сестра. Рената говорила, что у нее там есть подруга…
- Угу, Маргоша. Стильная дивчина, кстати! Там хотите спрятаться, что ли?
- Нам теперь одно остается: искать тихий угол. Где влияние наших "друзей" не распространяется.
- А если в загранку? Хотя да… какое вам, - Гроссман безнадежно махнул рукой. - Разве только нелегалами. Но, в общем-то, сейчас и Украина - зарубежье… Ох, не знаю, не знаю… Вообще, Шура, дивлюсь я на вас и поражаюсь: как вас еще не грохнули? Не в обиду тебе будет сказано, конечно. Просто головой ты не думаешь совсем. Ну да главное, что живы. А уж если сразу выжили, то теперь все шансы есть.
- Ты можешь предложить альтернативу? - невозмутимо уточнил телохранитель.
Гроссман поглядел в его непрозрачные серые глаза и развел руками:
- Разве только свое общество. Я ведь теперь тоже как бы в бегах. Примете компаньоном?
Ни на секунду не задумавшись, Саша коротко кивнул…
…Рената проснулась от фразы, произнесенной знакомым голосом. До нее не сразу дошло, что это говорит человек из ее прошлой жизни. С человеком этим она порвала давно и наверняка:
- Башкой рискуешь, Шура!
- Не впервой! - с усмешкой ответил другой знакомый голос, от звучания которого у нее теплело на сердце.
Девушка испуганно открыла глаза, вообразив, что Саша и ее бывший ссорятся. Но ее взору предстала совсем иная картина: они играли в маленькие "дорожные" шахматы Николая.
- Обалдеть! - сообщила она, потягиваясь и гибко поворачиваясь набок: похмелье отпустило, чувствовала она себя вполне сносно. Магнитный шахматный набор был хорошо знаком ей: у короля белых, которыми играл Ник, еще при ней откололась с макушки черненькая "пимпочка", шеи коней были изящно изогнуты, как у живых рысаков, а ладьи-"туры" изображались не в виде общепринятых башенок с бойницами, а на манер египетских человекобыков, несущих на рогах серпик лодки. - Ну, и кто кого?
- Сама-то как думаешь? - усмехнулся Гроссман. - В такой игре всегда мозги выигрывают. Говорю же: телохранитель твой вообще башкой не думает. Где его тесть раскопал - не представляю! Сейчас устрою ему мат в королевских вратах, а он даже не видит…
Саша улыбнулся, но девушка рассердилась:
- Ой-вей, Гроссман, не зли меня, блин! Я уж промолчу о том, какими местами думаешь ты, когда на горизонте появляются длинные ножки!
- Ох-ох-ох!
Пока они пикировались, телохранитель молча проделал рокировку, переместив короля и "минотавра".
- Ну ладно, - согласился Николай, правда, чуть растерянно. - Ну, пусть не в королевских…
- И не мат! - хихикнула Рената, когда черная пешка добралась до владений белых и заменила погибшего ферзя.
- Ну ладно, пат… - экс-супруг пожал плечами. - И на старуху когда-нибудь найдется свой Раскольников…
ЗА ДВЕ НЕДЕЛИ…
Послеоперационные шрамы у Андрея заживали дольше, чем предполагали отец и Рушинский. Однако молодой человек отнесся к этому философски: он досконально ознакомился с предстоящим делом и хорошо отдохнул.
Он собирался выехать в офис, когда его вниманием завладели кадры новостийной телепередачи по каналу ОРТ.
- …В ночь с 28 на 29 октября в Западном административном округе города Москвы Дорогомилово на Кутузовском проспекте произошла крупная перестрелка. Как сообщили в правоохранительных органах Дорогомиловского района, в перестрелке участвовали две криминальные группировки. В результате погибло девять человек, в том числе двое случайных прохожих. Один госпитализирован в тяжелом состоянии. Сильно поврежден также оказавшийся в центре событий автомобиль гражданина города Новосибирска Котова Евгения Борисовича, 1937 года рождения. Водитель и пассажир не пострадали. По предварительной версии УВД и прокуратуры Москвы, перестрелка явилась итогом так называемых "криминальных разборок" между враждующими группировками. Ведется следствие…
Андрей усмехнулся. Хорошо начинается неделя, если с понедельника на вторник ребята "оказавшегося в центре событий" Кощея сцепились с саламандровскими. Наверняка дело обстояло иначе, но об этом следует узнать у отца. Скорее всего, на Кутузовском было куда горячее: девять жмуриков - это явно результат хорошего взрыва. Но хитрый Кощей, само собой, подстраховался. Вряд ли это просто везение.
Серапионов-младший подошел к зеркалу. Непривычная прическа, еще более непривычный цвет волос. Парикмахеры постарались на славу. Андрей придирчиво оглядел себя. Синяки под глазами все никак не пройдут, но в целом - он даже сам не ожидал такого эффекта. Вроде, ничего особенно и не изменилось, знакомые узнают, паспортный контроль он тоже сможет проходить без проблем. Но что-то неуловимо иное проступило в его лице, и, глядя на фото прототипа, молодой человек убеждался: он стал почти точной копией своего врага. Хотя… собственно, почему врага? Андрей ни разу не виделся с этим Александром, чтобы испытывать к нему ненависть, а после изучения информации о телохранителе дочери Полковника Серапионов почувствовал даже симпатию к человеку, которого ему впоследствии придется не только изображать, но, возможно, и уничтожить.
Андрей вставил в глаза серые контактные линзы и проморгался. Вот теперь - сходство стопроцентное.
Рушинский сидел за компьютером и увлеченно играл. Саблинов что-то писал, отца не было.
Молодой человек вошел и поставил кейс.
- Андрюша! - кивнул Станислав Антонович, на мгновение отрываясь от бумаг. - Здравствуй, здравствуй! Ух, как тебя отделали! Дозволь минуточку, я сейчас закончу.
Словно почувствовав сына, в офис вошел и Константин Геннадьевич. На нем по-прежнему был гипсовый воротник, но двигаться Серапионову-старшему он уже не мешал.
- Н-да! - сказал Константин, оглядывая Андрея с головы до пят. - Мастерски! Витя, поклон твоему хирургу!
- Угу! - откликнулся увлеченный игрой Рушинский.
Он никак не мог пройти квест. Условия заключались в том, чтобы уничтожить некого противника, собиравшего пазлы фрески, и завладеть этой фреской самому. Но противник был хитер и проворен, его действиями руководила компьютерная программа, а игроман Рушинский выставил сложный уровень. И потому Виктор Николаевич время от времени поругивался, убитый какой-нибудь тварью, защищавшей противника, и никак не мог раздобыть ни единого пазла.
- Косячная игра, походу! - жаловался он и нервно подкуривал. - Эта сволочь постоянно "респится" … Я уже и так, и эдак!.. А еще он переходит в режим "бесконечная жизнь", и тогда вообще смысл игры пропадает…
- Можно подумать, так он есть… - проворчал себе под нос Саблинов и снисходительно посмотрел на Рушинского.
И Константин Геннадьевич, и Станислав Антонович давно свыклись со слабостями азартного компаньона. В прежние времена он просаживал огромные суммы в казино, и акционеры всерьез подумывали избавиться от него. Но с появлением компьютерных игр страсть Рушинского переключилась на войну с виртуальными монстрами - к удовлетворению соучредителей фирмы и к счастью для самого себя.
- Я слышал о перестрелке на Кутузовском, - сказал Андрей. - Что там произошло?
- А, уже новости посмотрел… - Константин Геннадьевич слегка улыбнулся. - Чутье Котова не подвело: успел в последний момент в другую машину пересесть… Так наши его и не достали. А теперь кто его знает, где он. Удобный момент упустили… Ну ничего, Казань я ему все равно припомню, сочтемся. Ладно, шут с ним, с Котовым. Ты-то сам, Андрей, как себя чувствуешь? Готов - к трудовым будням?
- Все в порядке, - лаконично ответствовал Серапионов-младший.
- Котовские ребята там вовсю шерстят бывших московских знакомых твоего телохранителя. Про кого узнали, конечно. Тут им до нас как до луны… Так уж и тебе теперь, Андрюша, прямая дорога в Москву. Начинай без шума, аккуратно… А там - по обстоятельствам. Ну, не мне тебя учить.
- Нет, ну ты посмотри! - снова взревел "убитый" Рушинский. - Достал он меня!
- С богом! Держи билет, Андрей. Вылетаешь нынче вечером.
Мужчины обменялись рукопожатиями. Андрей забрал кейс и вышел прочь.