Шломо Маймон, он же Шломо бен Йеѓошуа, родился в середине XVIII века в Литве. В детстве он получил традиционное образование в области изучения Талмуда, и еще юношей стал известен как человек выдающихся способностей. Особое влияние оказали на него труды Рамбама, и из-за восхищения им он взял себе прозвище "Маймон" и стал называться Шломо Маймон. Он испытывал сильную склонность к философии и разными путями искал контактов с Иммануилом Кантом, который высоко оценил его аналитические способности. Проложенный Маймоном путь в философии научного познания, в которой он, в сущности, превзошел Иммануила Канта, проистекал из его еврейской культуры, в особенности – из наследия Рамбама.
Маймон полагал, что для решения проблемы познания и мышления логика требует исходить из существования Б-жества. Он полагал, что каждый человек знает о своей конечности и зависимости; он сам не может быть ни причиной самого себя, ни источником своих понятий, а также не может получить эти понятия из внешнего источника, не обладающего разумом. Это означает, что только другой разум, абсолютный разум, может быть причиной существования самого человека и источником его понятий. Научное познание может базироваться лишь на предположении, что существует бесконечный разум, для которого не бывает нового знания. Человеку же новое знание открывается постепенно до бесконечности. В конце своей книги "Очерк трансцендентальной философии" Шломо Маймон пишет: "Мудрецы Талмуда… говорят: "Мудрецы не отдыхают ни в этом мире, ни в Будущем". И, согласно своему обычаю, они привязывают эту идею к сказанному в Теѓилим (84:8): "Идут они от силы к силе, покажется он Б-гу в Цийоне"".
Немецкий философ Шеллинг (Friedrich Wilhelm Joseph von Schelling, 1775–1854) развил теорию искусства, испытавшую значительное идейное влияние каббалы Зоѓара и каббалы Ари [44] . Истинное, оригинальное искусство не есть подражание чувственно воспринимаемой реальности посредством воображения; по Шеллингу, искусство есть воплощение постижения идеалов, выражающих истину высших сфер. "Я" человека – творчество соединяется в глубине самого себя с высшим разумом, с Б-гом, Который творит Вселенную, обновляет ее и поддерживает. Таким образом, искусство есть, по сути, Б-жественное откровение.
Лео Бек (1873–1956) задался вопросом: откуда проистекает способность пророка выйти за пределы человеческого опыта повседневной земной жизни? Каковы те инструменты, с помощью которых человек из плоти и крови может ощутить Б-жественное присутствие? Ответы на эти вопросы Бек нашел в учении раби Йеѓуды ѓа-Леви, уточнив его в соответствии с теорией Шеллинга. Согласно Беку, пророческое чувство не является сверхчеловеческим. Это – потенциальная способность, раскрывающаяся в раннем детстве каждого. Большинство людей теряют его в процессе взросления, однако есть единицы, которые хранят, развивают и усиливают его, и у них это чувство способно вырасти до получения пророческого вдохновения. В народе Израиля это пророческое чувство раскрывается особенно широко и особенно сильно.
Ицхак Бройер (1883–1946) утверждал, что Устная Тора не может быть выведена из Письменной логическими средствами, а представляет собой прямое продолжение Откровения, дарованного пророку на Синае, являясь и окончательным идеальным законодательством, и авторитетным разъяснением, которое конкретизирует это идеальное законодательство для ситуации каждого поколения и постоянно обновляется мудрецами Торы. Устная Тора разъясняет и воплощает Письменную Тору в ходе постоянно длящегося Б-жественного откровения.
Гершом Шолем (1897–1982) полагал, что еврейство объединено формой религиозного сознания, накапливающей множество когерентных друг другу единиц информации из единого бесконечного источника через свойственные ему пути влияния. Точнее всего это определяется понятием "каббала". Отсюда следует утверждение Шолема о том, что именно каббала и есть тот скелет, который определяет и объединяет всю еврейскую культуру.
"Моше получил ( кибель ) Тору на Синае и передал ( масар ) ее Йеѓошуа…" В этом контексте слово "передал", масар , от которого происходит еврейское слово масорет , "традиция", заостряет внимание на рациональном аспекте передачи Торы из поколения в поколение, а слово "получил", кибель , от которого происходит слово "каббала", – внерациональный аспект получения знания из абсолютного источника. Действие "передачи" выявляет логический источник права авторитета и укоренившихся постановлений законов Ѓалахи, а "получение" указывает на открытость над человеческому и над рациональному и тем самым над формальному аспекту постоянно обновляющегося творчества. Таком образом, заложенный в творчестве в рамках Торы аспект восприятия Б-жественного откровения получает свое выражение в каббале, и именно это понятие служит выражением скрытой в ней мистической основы. Шолем пользуется философией Шеллинга, который поставил миф и мистику, а именно миф Писания и мистику каббалы, в центр своего единого подхода.
Однако здесь необходимо сделать оговорку. Не только каббала, но и Устная Тора, как отметил раввин Ицхак Бройер, и вообще любая информация определенного содержания, включающая в себя новое знание, появляется лишь в процессе непрерывного Б-жественного откровения.
Согласно раввину Аврааму Ицхаку ѓа-Коѓену Куку (1865–1935), все, что мы знаем, изначально обосновывается текстами пророков и лишь потом выучивается и выводится оттуда средствами, которыми располагает человеческая мудрость. Пророчество есть творение совершенно нового. Пророк воспринимает воздействие, проходящее путями его души, и знает с полной уверенностью, что его душа объединена с бесконечным Б-гом.
Эта тенденция ясно прослеживается в сочинениях раввина Кука. Он рассматривает всю нашу культуру, во всех ее многочисленных и разнообразных проявлениях, как Б-жественное откровение:
...
Высшая святость, проявляясь в отдельном человеке и в общине, поднимает их на уровень Высшей воли, проявляющейся во всем мироздании … Именно поднятие воли в эти высшие высоты изменяет к лучшему всю форму мироздания, законы жизни, законы небес и земли освещаются вышним светом, светом величия, светом дарования жизни всему существующему в самой высшей форме, в форме широкой и полной, светом Того, Кто дает жизнь всем мирам и является источником жизненности самой жизни . Все учения, законы, идеи, этика, инстинкты, обычаи, правила, мудрость, вся поэзия, все желания, трепетание жизни, движение Вселенной, само ее наличие и прочная связь с качествами существования, – все это не что иное, как сокровищница блаженства, ибо Высшее желание, в своей благости, в непреодолимости Его мощи, в великолепии Его вечности, в тайне Его красоты и в желанной вышине прелести Его царства, открывается и становится видимым в них в своем полном сиянии ("Огни святости", том 2, раздел 3).
Краткий и неполный обзор, приведенный выше [45] , обосновывает принцип Б-жественного откровения: душа человека открыта Б-гу, и новое знание входит в нее как Б-жественное откровение , – принцип, прочно укорененный в иудаизме. Следует подчеркнуть, что без этого принципа явление человеческого творчества рассматривается секулярной мыслью как чудо.
...
Для светской мысли научное познание в частности и творчество вообще – это тайна, недоступная рациональному объяснению, – пробел в системе светских взглядов. Более того, в этой главе (и в части 1) мы своими глазами увидели картину, противоречащую распространенному секулярному мнению. Человек – не просто самое лучшее и самое прогрессивное животное на эволюционной лестнице, а творение, способное вступить в связь с Б-гом. У каждого человека есть эта способность, по крайней мере в потенции, если не на практике. Пусть даже эта способность проявляется лишь в редкие моменты человеческой жизни, и пусть только особо одаренные единицы способны практически воплотить ее в послание, предназначенное многим, – все же именно эта способность отличает человека от прочих живых существ.
5. Разум, логика и философия
Как мы познаем мир и все, что в нем есть? Насколько надежны различные инструменты познания мира? Ответы на эти и другие вопросы, связанные с познанием мира, – дело величайшей важности. Мировоззрение каждого из нас, вольно или невольно, зависит от того, как мы понимаем источник нашего знания о мире. Например, многие – как простые люди, так и те, что считаются образованными людьми и даже специалистами, – убеждены, что наука дает ответы на все принципиально важные вопросы, включая вопрос о нашем месте в мире и о смысле нашей жизни. В главе 2.4 мы уже разъяснили, что в "научном" мире, управляемом одними лишь законами природы, нет места человеку как творению, обладающему свободой выбора и способному творить новое. Поэтому нам было бы важно понять, каков источник научного знания и каковы границы и ограничения науки. Этим мы занимались в предшествующих главах.
Теперь зададимся общим вопросом: какие инструменты имеются в нашем распоряжении для познания мира и нашего места в нем? В отличие от других созданий, человек одарен пониманием, то есть разумом. Познать мир – означает понять его устройство, его законы и его развитие, и понять смысл нашей жизни. Эти цели относятся и к науке, и к религии, и к философии. Науку мы уже обсуждали, теперь же обратимся к понятию философии. Британская энциклопедия определяет философию следующим образом: "Рациональное, систематическое и методическое рассмотрение человека, общества и природы". В Вебстеровском (Webster) словаре философия определяется как поиск причин и принципов, лежащих в основании мира, причем этот поиск осуществляется не посредством наблюдений, экспериментов и их анализа, а через использование логики. Я встречал также определение философии как критического взгляда на реальность.
Следует провести четкое различие между двумя понятиями – между проблемами философии и поднимаемыми ею вопросами, с одной стороны, и путями достижения решений и ответов – с другой. Проблемы философии могут быть истинными (реальными), однако их невозможно разрешить, пользуясь одной лишь логикой. Чтобы объяснить, что я имею в виду, мне придется, во-первых, привести примеры философских проблем, а во-вторых – объяснить, что такое логика и почему невозможно разрешить философские проблемы, используя исключительно логику.
Выше мы уже сталкивались с философскими темами, и на самом деле большинство вопросов, которые мы обсуждали, носят философский характер. Проблема свободы выбора и детерминизма, предустановленности мира; управляется ли мир одними только законами природы или же в нем есть место для вмешательства человеческой воли и Б-жественного управления; является ли материя источником всего или же существует также и духовный мир, – вопросы и обсуждения этого плана не относятся к области науки, другими словами, нет ни малейшей возможности разрешить их экспериментальным путем. И все же находятся люди, считающие, что можно ответить на все вопросы с помощью научного инструментария, а если есть проблемы, которые наука еще не разрешила, то рано или поздно она разрешит и их. В этом разделе мы уже обсуждали науку и ее ограничения, однако очевидно, что существуют философские проблемы, к науке попросту не относящиеся. Наука занимается описанием законов природы, но она не в состоянии объяснить, почему вообще в мире есть законы и определенный порядок. Точно так же не способна наука объяснить одинаковость законов природы в любом месте в мире. Мы видели, что в рамках секулярного подхода единство строения мира противится "более глубокому" объяснению – оно остается загадкой. Хотя эти проблемы и не являются научными, они обладают наивысшей важностью для человеческой жизни. Так, из признания свободы выбора следует, что человек несет ответственность за свои поступки, в то время как без нее существование упорядоченного общества невозможно. Признание существования Б-га также оказывает определяющее влияние на поведение человека и общества.
Теперь попытаемся понять, что такое логика, почему возможно использовать ее для описания мира и каковы ее ограничения. Очевидно, что для того чтобы понять мир, мы должны знать, каким образом делать заключения относительно разных сторон бытия, как делать заключения из посылок. Получение истинных заключений из истинных посылок и составляет задачу логики . Другими словами, логика – это средство, инструмент для получения правильных заключений. Когда мы будем пользоваться словом доказательство , мы будем иметь в виду логическое доказательство посредством логических правил. Прежде всего я приведу примеры логического вывода, дедукции . Само понятие логики как искусства получения правильных выводов было развито в Древней Греции, в первую очередь в работах Аристотеля, в качестве искусства спора и доказательства. Поэтому и пример мы позаимствуем у греков:
Все люди смертны. Греки – люди. Следовательно, греки смертны.
Здесь из истинной посылки все люди смертны мы выводим истинное заключение о том, что греки смертны . Важно отметить, что истинность заключения, его соответствие действительности проистекает из того факта, что все греки являются людьми, а для людей истинна посылка, согласно которой все они смертны. Если бы мы смогли найти хотя бы одного грека, который не является человеком, доказательство не было бы верным. Выведение заключения, дедукция, имеет силу лишь тогда, когда не существует контрпримеров (counterexample).
Вот пример вывода заключения, который оказывается ошибочным из-за существования контрпримера:
Все люди смертны. Сократ смертен. Следовательно, Сократ – человек.
Обратите внимание: здесь мы имеем истинную посылку: все люди смертны , а также истинное заключение: Сократ – человек , однако сама дедукция ошибочна, поскольку существует контрпример . Допустим, что Сократ – это кличка собаки. Если так, то из нашего рассуждения следует, что эта собака – человек, а это заключение ошибочно. Подобное рассуждение может привести не только к истинному заключению – философ Сократ есть человек, – но также и к ложному – собака по кличке Сократ есть человек. Такое рассуждение не имеет доказательной силы, поскольку, пользуясь им, мы можем прийти и к ошибочным выводам.
Мы устанавливаем истинность вывода, то есть правильность пути получения заключения, лишь в случае, когда не существует ни одного контрпримера, который бы опроверг его, или если возможно доказать, что такого примера не может быть. Два примера рассуждений, которые мы привели выше, – это простейшие примеры. Математика предлагает нам более сложные пути вывода заключения. В основе геометрии лежат несколько базовых положений, называемых аксиомами . Из этих аксиом логическим путем выводится множество следствий: утверждений ( теорем ). Например: "Сумма углов любого треугольника равна 180 градусам"; или: "В равностороннем треугольнике все углы равны". Арифметика тоже предоставляет бесчисленное количество заключений, следующих из определенных аксиом.
Логика занимается анализом принципов выведения истинных заключений из определенных посылок, которые также считаются истинными. Считаются , поскольку здесь возникает связь с реальностью. Что я имею в виду? С чисто математической точки зрения истинность, или верность, аксиом гарантируется провозглашением того, что они истинны. Странно? Не так уж. На самом деле математические утверждения всегда обусловлены : если аксиомы верны, то можно доказать, что определенный вывод из них тоже верен. Совсем другое дело, если мы заинтересованы в верном описании реальности и если желаем сделать какие-то заключения именно о ней. Тогда мы должны установить связь между аксиомами логики, или математики, и реальными фактами. На самом деле математика дает нам язык для описания реальности. Мы уже говорили об этом в главе 2.1.
Что нам сейчас важно – это понять область применения логических доказательств. В сущности, логическое доказательство не создает ничего нового, а только выводит наружу то, что и раньше было в неявном виде скрыто внутри базовых положений. Давайте разберем пример, который мы привели выше: Все люди смертны. Греки – люди. Следовательно, греки смертны . Здесь посылка, все люди смертны , утверждает нечто обо всех людях, то есть и о греках, и о римлянах, и о евреях, и о персах и так далее. Это означает, что и информация о греках в неявной форме там содержалась. И заключение – следовательно, греки смертны – только проясняет то, что и так уже содержалось в посылке. А раз так, то, с одной стороны, логическое доказательство – это нечто надежное и твердое, но с другой стороны, оно не дает ничего нового.