- Плохи твои дела, Рязанцева, плохи! Подделка документов, пособничество в организации побега особо опасному осуждённому, и это только на территории Российской Федерации, не считая того, что ты успела натворить в Канаде.
- Что… Вы… такое… несёте…
- Ну, а дальше суд, приговор, тюрьма, оно тебе надо?
- Я…
- А я тебе предлагаю реальную помощь, - Денисов многообещающе улыбнулся, - Ты мне сдаёшь конспиративную квартиру, на которой скрывается Круглов с сыном Смолина, рассказываешь, куда повезут потом Алексея, а также кто конкретно стоит за всей организацией побега…
- Да Вы с ума сошли, - Рязанцева истерично всхлипнула и заплакала, размазывая по щекам слёзы.
"Ставки сделаны, ставок больше нет"…
Сейчас это, знающий своё дело, чекист спрессует её, и отправится она вместо призрачной Кубы в следственный изолятор. А дальше долгие месяцы следствия, полные надежд свидания с адвокатом, изнуряющие допросы, а в конечном итоге строгий, но справедливый суд, приговор, последующая апелляция, отклонение, этап, и привет места не столь отдалённые, где глоток свежего воздуха за счастье, а весточка с воли, словно манна небесная. Но даже если она обречена, возможно, Алексея удастся спасти, а там или он или Зима найдут возможность вытащить её, ибо такой человек, как Алексей Владимирович Смолин. Никогда не бросает преданных ему людей в беде.
Поняв, что отпираться бессмысленно, Рязанцева попыталась спасти ситуацию.
- Прекратите на меня давить! - гневно вскричала она.
- Я сто тысяч раз повторяю, я не знаю никакого Смолина. Какая конспиративная квартира, какой Круглов? Да, у меня проблемы с полицией, да я подделала себе документы, но я не знаю никакого Смолина!
- Прекрати вешать мне лапшу на уши! Ты не просто так оказалась в "Чёрном Дельфине"! Что ты делала в Канаде? Для чего ты подделала документы? Признавайся, сука, иначе весь дух из тебя вышибу, ты успела сделать Смолину укол, или он сам сдох? Мне терять нечего, на тебе и так столько всего висит, что по гроб жизни не отмажешься!
Денисов наотмашь ударил Рязанцеву по лицу. Голова девушки мотнулась на бок, а на губе выступила кровь. Селивемирдинов с конвойным равнодушно наблюдали за допросом, не выказывая никакого интереса к происходящему.
- Что вы себе позволяете? - давясь слезами, прохрипела Анжелика. - Вы с ума сошли, я буду…
- Заткнись, и слушай! Нет свидетелей - нет дела. Никто тебя не бил, - майор многообещающе хрустнул суставами пальцев.
- А это что было? - Лика в ярости брызнула слюной, попадая на воротник рубашки Денисова. - Вы ударили меня!
- Нет.
- Как нет?
- Даже и не начинал! Ну, так что, сдашь мне Смолина?
Рязанцева в ужасе смотрела, как он снимает пиджак, кладёт на стол наручные часы, неторопливо, словно в замедленном кино, закатывает рукава рубашки.
- Вы… что… себе… позволяете… - она хотела было вскочить со стула, но Денисов успел поставить ногу, оставил её сидеть на месте.
- Успела сделать укол, сука?
Он пнул ботинком под сидение и Анжелика, упав на пол, стала отползать к окну, бешено мотая головой в разные стороны.
- Успела, тварь? Да, успела сделать ему укол?
- Какой укол? Это фантастика…
- Я из тебя весь дух вышибу сейчас, фантастика… - Денисов ещё раз изо всех сил звезданул Рязанцеву кулаком в лицо. Лика закричала, закрывая лицо руками.
"Знаешь, твою мать, как оно бывает? Ты думаешь так, а выходит, сука, совсем раз-эдак! Ника расплатилась жизнью за свою любовь к нему, но готова ли жертвовать ты своей ради незнакомого мужика?" - совсем не кстати выплыли из подсознания пророческие слова Виталия.
- Не знаю я Смолина и Круглова… - пискнула Разанцева. Левый глаз противно дёргался в нервном тике. Денисов удовлетворительно прищурился, наслаждаясь беспомощностью Рязанцевой.
- Врёшь, тварь, ты была в зале суда! - майор снова ударил её.
Лика зарыдала так громко, что Селивемирдинову пришлось закрыть дверь, чтобы в коридоре не раздавались её громкие выкрики.
- Смолина я видела в последний раз в больнице… Я не успела сделать укол, он умер, да, он умер… сам умер, - Рязанцеву трясло, словно в лихорадке. По лицу расползлись красные пятна, которые проступали даже сквозь плотный слой грима.
- Круглов… я не видела никогда Круглова… Слышала, что его заказали, какие-то серьёзные криминальные авторитеты, когда узнали о его побеге. Это мне друг Алексея рассказал… Они и организовали взрыв, а заодно и Пашку похитили, сына Смолина, а потом убили…
- Имя! Как зовут друга Смолина?
- Я боюсь…
- Рязанцева, - проникновенно пообещал Денисов, пристально глядя в тревожные, расширенные до предела, глаза девушке. - Я сам лично обещаю тебе полную амнистию, если ты сдашь мне друга Смолина…
- Я не знаю, его все называли Пепел, какой-то Пепел, больше я ничего не знаю… Мне заплатили… вернее, обещали заплатить, много денег… Это всё, что я знаю… Пепел достал инъекцию, но сегодня я узнала, что Смолин умер… сам умер… Господи… я правда не знаю, что за Пепел, там же клички, никаких имён…
- Всё ясно. Гражданка Рязанцева, ты арестована! Вставай, - Денисов рывком поставил её на ноги.
- Вы же обещали…
- Дашь все нужные показания, найдём друга Смолина - тогда отпущу. Развалю всё твоё дело, докажу как фальсификацию и отпущу на все четыре стороны.
- Я Вам не верю…
- Шевели ногами, Рязанцева… У тебя есть ещё время подумать, чтобы сдать нам все их явки, пароли и блат-хаты…
В голове несчастной девушки вихрем пронеслась череда грядущих событий: допрос, камера, снова допрос, снова камера, перед глазами встали страшные кадры документальных хроник из жизни русских исправительных колоний, в нос резко ударил запах немытого женского тела и вонючего едкого пота.
- Воды, дайте воды…
Анжелика побледнела, мучительно застонала, хватая ртом воздух, будто выброшенная из воды рыбу.
- Темно… - прохрипела она, куркулем оседая на пол.
Денисов поспешно подхватил Рязанцеву на руки. Дотащив до дивана, он склонился над ней, начиная делать искусственное дыхание.
- Твою мать, - выругался начальник тюрьмы, - Ей плохо, врача! - выкрикнул он, нажимая кнопку своего селектора, но было уже поздно. Предсмертная судорога пробежалась по лицу Анжелики, глаза закатились так глубоко, что стали видны одни белки, она выгнулась коромыслом, затем дёрнулась, схватилась ослабевшей рукой за сердце, и затем расслаблено затихла, безжизненно глядя в потолок стеклянным невидящим взглядом…
– **ть, - грязно выругался Денисов, в бешенстве поворачиваясь к Селивемирдинову. - Где врач?
- Сердце, - констатировал директор тюрмы, которому одного взгляда хватило, чтобы понять причину внезапной смерти подозреваемой.
- Чёрт, чёрт, чёрт…
Денисов вытащил из кармана пиджака мобильный и набрал номер полковника Белова. На душе было грязно и муторно.
- Товарищ полковник, это Денисов.
- Какие новости, Коля?
- Пал Дмитрич, Смолин умер. Два часа назад. Похоже, что сам. Говорят, обработали его на славу. Места живого не было.
- Что Васнецова?
- наши догадки подтвердились. Это была она. Она умерла. Только что. Сердце. Товарищ полковник??? Вы меня слышите? - подул в трубку Денисов, но ответом ему раздались лишь частые короткие гудки…