Боб отвернулся от взгляда экстрасенса, смотревшего через зеркало заднего вида.
- Сокрытие фактов - тоже преступление. Если в пещере были деньги, а неожиданные посетители не хотели, чтобы вы запомнили их лица, то необходимо было рассказать полиции, - добавил Джош.
- Чтобы у нас всё забрали? - буркнул Боб.
- А ведь эти деньги не ваши.
- Наши. Мы их нашли и значит они наши.
Джош не стал спорить. По его мнению, мальчик натерпелся достаточно страхов, трудностей и страданий. Экстрасенс попросил Боба показать ему купюры, а Виктора посадил за руль. Чуть позже он уже рассказывал о своих видениях:
- Ты прав, двое мужчин увезли коробки с деньгами в старый дом, в подвал. Но они думают, что это не надёжное укрытие. Деньги эти имеют очень давнюю историю, и попали в страну пару лет назад. Сумма большая, очень большая. Похоже, что это краденные деньги, и кажется, что кто-то пострадал из-за них. Мне видится сошедшая с ума из-за этих денег женщина… - Джош запнулся, повернувшись к Бобу. - Прости…
- Я же говорил, что нет ничего страшного в том, что мы их взяли. Эти мужики в пещеру уже не вернутся, а я и так настрадался. Это моя компенсация, - воодушевился Боб, не обратив внимание на извинение мужчины.
- Перестань строить планы как подобраться к остальным деньгам, - предупредил Джош. - Это опасно. Люди будут охранять такую сумму очень бережно. Понимаешь меня?
- Но в пещере же их никто не охранял!
- В пещере были змеи и это самая надёжная охрана. Вам просто повезло найти лаз и забраться в тот момент, когда взрослые особи были на прогулке. Тем более что пещера небольшая, со всех сторон закрытая.
- Если нам повезло найти лаз, а потом и деньги, то значит, так было суждено. Бабушка говорит, что просто так ничего не случается, а Бог всё видит и посылает нам свои знаки. Если я нашел часть денег и знаю, где лежит другая, получается, что это мой знак забрать всё, - настаивал на своём мнении Боб.
- Хорошо, если ты касаешься религии, я тебе приведу обратный довод: Что если Бог послал тебе компенсацию за твою глупость насолить матери, тем самым обидев и других людей, а теперь проверяет тебя искушением. Ты получил то, что тебе предназначалось, а теперь займись другими делами и позабудь о лёгких деньгах. Иначе они могут стать очень трудным заработком.
- Но я же увидел сон, значит это послание мне!
- А ещё, Господь велел делиться, - вмешался в разговор Виктор.
- С тобой? - возмутился Боб.
- Я к тому, что ты получил свою долю, теперь пусть другие получат, - объяснил Виктор.
Всю дорогу Джош чувствовал, что Боб продолжает думать о возможности отыскать оставшиеся деньги. Виктор был занят размышлениями о возврате долга и переезде в Бэйвиль. Юноша рассчитывал, что Алекс позволит поселиться в одном с ним доме.
Когда машина въехала в город, Боб с волнением стал думать о матери. Джош подъехал к дому Клаудии; пожилая леди встретила внука у порога. Боб радостно обнял бабушку, и Клаудия жестом пригласила Фостана и его юного спутника присоединиться к ужину.
- Сьюзан сдалась, - прокомментировала хозяйка дома последние события. - Бедная Агнет, попала под горячую руку. Я позволила горничной пожить в доме, но она, как мне показалось, намерена найти другое место.
Боб внимательно слушал разговор, думая о том, насколько плохи дела у его матери.
- А что говорят медики? - спросил Джош.
- Сказали, что похоже на нервный срыв, но пока ничего утешительного. Я вам очень благодарна, что вы привезли Боба, - Клаудия погладила внука по голове. - Я сама виновата, что настроила мальчика на проказы.
Джош понял, что женщина не хочет говорить о дочери. Стараясь не быть навязчивым, экстрасенс собрался уходить. На прощание Боб неожиданно обратился к Виктору:
- Брат… Мы же братья! Давай дружить.
Клаудия бросила на Джоша сердитый взгляд.
- Мисс Сарански, - поспешил уточнить мужчина, - вы ещё не знаете?
- Что я должна знать?
- Отец Виктора и Боба - Стюарт Сэйт.
Очень медленно лицо Клаудии стало меняться с гнева на удивление, потом непонимание.
- Результат последнего сравнительного анализа ДНК показал, что у Виктора и Боба один отец. Моему адвокату удалось выяснить, что Сьюзан и мать Виктора были в своё время со Стюартом. Сэйт согласился на экспертизу, и догадка подтвердилась, - развёл руками Джош.
В мыслях Клаудии появилось сожаление о конце рода Лярош. Потом обида за то, что упустила дочь, способную в зрелом возрасте на такой грязный обман, следом появились мысли о превратностях судьбы и жестоком наказании семьи за давние раздоры. Потом сомнение.
- Вы уверены? - спросила она, наконец.
- На сто процентов, - кивнул Джош. - Но кровь матери, в которой есть частичка славного французского рода, всё ещё течёт в венах Боба.
Клаудия поблагодарила за поддержку. Провожая гостей, когда Джош уже запустил двигатель, она неожиданно подошла к машине и обратилась к Виктору:
- Молодой человек, вы не стесняйтесь заходить, когда будите рядом.
После отъёзда Фостана и Виктора, Клаудия попросила внука сесть рядом.
- Мама не вернётся из клиники, - произнесла она. - Врач сказал, что всё очень плохо.
После раздумий, Боб спросил:
- А мы можем её проведать?
- Когда состояние улучшится, врач обещал сообщить.
Собрав скопившиеся у порога газеты, Джош расположился на диване, чтобы просмотреть пропущенные им городские новости. Местная пресса была полна сообщениями о ходе дела "Сарански против Брейкман" с ежедневными описаниями событий. Последние новости о внезапной госпитализации матери претендента на наследство, ещё не были освещены. Но после визита в дом Клаудии, Джош уже знал, что Сьюзан получила сильный удар и испытала приступ бешенства. Теперь её судьба была предрешена.
На мгновение Джош задумался, была ли в этом его вина, вина Мая и самой Сьюзан, и насколько каждый из участников был причастен к случившемуя.
- Я думаю, что Сьюзан - единственный человек, который по праву понёс наказание, - раздался голос Виктора. - Если бы она не начала эту тяжбу, то и не попала бы в психушку. На самом деле, что-то есть в силе поступков и последующего суда за свои действия.
- Мне будет тебя не хватать, - произнёс Джош в ответ. - Ты интересный собеседник. Очень проницательный человек.
- Вы всё-таки решили остаться здесь, - констатировал Виктор.
Джош вернулся к газетам, автоматически пролистывая страницы. В Бэйвиле было достаточно умных людей, своих медиумов и учёных. Для Фостана перемены были не так интересны, как жизнь в городе, к которому он привык за всю свою жизнь. Здесь жили милые, добрые люди, случались интриги и приключения. И было достаточно горожан, которые иногда нуждались в его помощи.
21. ЧУЖОЙ УМ
Сагаши был напуган. Живя за пределами Бэйвиля, у него не было возможности испытать свои усовершенствованные способности на людях, обладающих подобным даром. Попытавшись остановить размышления Алексея, он увидел, насколько сильным оказался результат. В душе бывшего студента родилось чувство вины, но открывать свою тайну он боялся не меньше, чем признания собственного деяния.
После приступа головной боли, Алексей ещё долго не мог прийти в себя. Андрей был взволнован состоянием сына и ждал, когда тому полегчает, чтобы поделиться собственными открытиями. Утром, когда собирался на работу, отец сообщил:
- Твоя программа мне очень помогла вчера. Сагаши хочет занять место Милькевича и управлять компанией, городом и людьми. Подозреваю, что именно он тебя вчера атаковал.
- Неужели он так изменился, пока учился в университете?
- Он встретил соотечественников и поддался на патриотические чувства, - сделал вывод Андрей. - Обида на американцев, как нацию, нанёсшую ядерные удары по его Родине, ясно прослеживалась в мыслях Сагаши. Я допоздна изучал оставленные им файлы и пришел к выводу, что программа была раз в десять глубже, чем то, что мне позволили увидеть. В каком направлении работал Сагаши, я не знаю, но в любом из них можно достичь непредсказуемых результатов. Очень похоже на то, что найдя возможности изменения строения ДНК в процессе жизни сформировавшегося организма, был открыт Ящик Пандоры.
- Ты боишься, - прокомментировал Алексей чувство отца.
- И очень сильно. Самое страшное на свете - неизвестность.
- Но если Сагаши настроен занять место Учителя, значит, есть и слабые стороны его работ. Получается, что ему нужны наработки, которые были сделаны за последние шесть лет внутри компании. Получить доступ к результатам, можно только заняв кресло в руководстве. Первым шагом Сагаши решил завладеть десятью процентами акций, которые принадлежат Виктору Брейкману - пареньку, что приезжал с Фостаном. Об этом мне вчера рассказали русские ребята. Кстати, они сдавали материал для работы, по просьбе Сагаши, если не трудно, перешли мне результаты тестов, я посмотрю, - попросил сын. - И то, что принёс Сагаши.
- Хорошо, - Андрей сделал паузу. - Попробуй не встречаться с Сагаши, пока не поймёшь его силу и откуда она появилась.
- Без контакта с самим Сагаши это будет сделать невозможно.
По пути в учебный центр, Алексей встретил нескольких ребят, которые уже были в курсе вечерних событий на пляже. Среди молодого населения Бэйвиля чувствовалась напряженность. Как сказал отец - неизвестность пугает, а в случае с Сагаши, неизвестного было предостаточно. После привычной рутины, Алексей решил встретиться с японцем и отправился в исследовательский корпус.
- Я не знал, что ты обучил отца пользоваться способностями чтения мыслей, - заметил Сагаши. - Прости, что доставил тебе боль…
- Что это было? - поинтересовался юноша.
Сагаши знал, что раздумывая о своих работах, он непременно выдаст все секреты. Блокировать доступ в свои мысли в данном случае не было необходимости. Алексей, несмотря на свой юный возраст, являлся одним из лучших учеников и последователем работ отца. Семнадцатилетнему парню достались уникальные способности, тонкий ум и проницательность. Сделать его союзником было выгоднее, чем развивать конфликт.
- Я усовершенствовал свои возможности, - ответил Сагаши. - Было страшно сделать этот шаг, но риск оправдал себя. Живя среди обычных людей, не замечаешь насколько сильными стали способности.
- Почему ты решил, что должен подавлять сознание других людей? - напрямую спросил Алексей. - Нас ведь не этому учили в школе.
В сознании Сагаши пронеслись мысли о несовершенстве общества, бесчестии людей и примитивизме мышления.
- Если ты хочешь построить дом, то обязательно должен разровнять площадку перед тем, как рыть котлован под фундамент. Можно взять лопату и потеть несколько месяцев с примитивным инструментом в руках, а можно арендовать бульдозер и управиться в течение часа, - привёл пример Сагаши. - Дело ведь не в том, что я взял верх над чьим-то разумом, просто мне нужен ровный ландшафт для моего собственного дома.
- Но место, где ты решил строить свой дом, уже занято. Здесь живут люди, такие же, как и ты, как твои родители. Со своими семьями, интересами и судьбами. Здесь ты имеешь дело не с холмистой местностью, а с себе подобными. Строить дом на головах, по крайней мере, не этично.
- Я себя отождествляю с бульдозером, - пояснил Сагаши. - Я могу это сделать и не собираюсь бросать намеченную цель. Этика и мораль - понятия относительные, как и всё остальное в этом мире. Америка почти всегда поступается принципами морали и выигрывает. Над понятием "человек" существуют и более высокие материи.
- В тебе слишком много обиды. Раньше ты таким не был, - заметил Алексей. - Могу сказать, что кто-то тебя очень серьёзно обработал. И мне кажется, что это были твои земляки. Ты поддался чужому влиянию. Признайся.
Сагаши сразу отверг замечание, настаивая на том, что его истинные чувства исходят от него самого. Признать, что уникальный студент мог последовать чьим-то убеждениям, было равносильно осознанию собственной обыкновенности. А гордость не позволяла сделать этого.
- То, что ты признаёшь сам себя как гения, талантливого учёного и способного исследователя, не значит, что в тебе нет ничего человеческого, - стал рассуждать Алексей. - Способность стремиться к чему-то есть в каждом из нас. Уже этим ты не отличаешься от других людей. Вспомни, как всё начиналось, и как ты с упоением слушал Милькевича. Как изучал его работы, брал с него пример. Теперь, достигнув чего-то большего, перешагнув черту знаний Учителя, ты почему-то решил, что стал уникален.
- Я могу справиться и сам, - решил прервать дискуссию Сагаши. - То, чем я сам себя ощущаю - не является предметом нашего обсуждения. Я извинился за вчерашнюю ошибку. Я вернулся в Бэйвиль, потому что уважаю Учителя и хочу закончить начатое им же. Если не здесь, то в другом месте мне удастся построить такой дом, как я себе представляю.
- Отец заинтересовался твоими исследованиями, но ты ведь скрыл самые важные результаты работы.
- Как и Милькевич. Старик никогда не показывал другим, даже самым доверенным лицам, свои работы, - парировал Сагаши. - В этом заключается умение вести свои дела и нести ответственность за результат.
- Если тебе нужны подробности работ Учителя, то без сотрудничества здесь не обойтись. Именно это и привело тебя в Бэйвиль, а не к соотечественникам, в страну, в которой ты даже не родился, - Алексей многозначительно смотрел на Сагаши. - Чувство, что ты японец, сын страны восходящего солнца и цветущей сакуры пришли от других людей, не из твоего собственного сознания. Ты говоришь по-японски лишь потому, что тебя научил отец. Ты имеешь раскосый взгляд и чёрные волосы лишь потому, что таким тебя родила мать. Но, по сути, в тебе больше американского, чем азиатского. Ты рос, учился и воспитывался в этой стране. Я знаю, что конечной целью для тебя является добиться признания соотечественников и стать великим учёным, может быть самым молодым в истории науки. Это не плохая цель, но действовать нужно не вопреки другим людям, а вместе с ними, работая сообща, в едином коллективе. Для достижения цели тебе нужны труды Милькевича и моего отца. Это как отбросить лопату и добавить турбину на твой бульдозер, который сможет разровнять даже ту площадку, где высится каменная гора. Не забывай, что в Бэйвиле люди чувствуют и знают мысли соседей. Ты развил, или усовершенствовал свои способности, но и мы здесь не сидели сложа руки. Если ты не хочешь делиться своими достижениями, то почему мы должны сделать это?
- Твоя позиция мне ясна, - согласился Сагаши. - Но я не вижу смысла отказываться от собственных результатов в пользу многочисленного коллектива. Милькевич создал отличную компанию с большим оборотом и добился прибыльности. И это было возможно лишь потому, что он не делился. Я возглавлю "New Generation Research" и доведу свои работы до конца. Фирма будет процветать, а я буду ей руководить.
- Ты просто хочешь быть похожим на Учителя, - улыбнулся Алексей.
- Это не достойная цель? - спросил Сагаши.
- Тогда почему бы тебе не взять площадку, нанять бульдозер, заложить фундамент и построить собственный исследовательский центр, как в своё время поступил Милькевич?
- Потому что бульдозер это я, а Бэйвиль станет моей площадкой, - ответил Сагаши. - И единственным способом не стать каменной горой, которую я собираюсь снести, для вас с отцом будет сотрудничество. Ты ведь именно об этом говорил, о работе в едином коллективе, вместе, для достижения целей. А Милькевич начинал не на пустом месте. Ему повезло, что во главе университета и центра стояли воры, которые потеряли и этот город и деньги и свою свободу.
Алексей догадывался, что в рукаве у Сагаши есть неизвестная козырная карта. Но японец умело отгонял любую мысль о сути своего превосходства. Его решительный настрой настораживал и одновременно пленил юношу. Категоричность, с которой Сагаши верил в собственное превосходство, заставляла поверить в то, что у компании может появиться новый лидер. Но попутно в мыслях амбициозного молодого человека было множество чужих понятий, словно внушенных кем-то, навязанных извне. Поэтому Алексей искренне согласился с Сагаши, но сделал вид, что хочет посоветоваться с более опытными людьми, а так же передать разговор отцу. Последнее было истинной правдой.
Выслушав сына, Андрей сразу же прояснил ситуацию:
- В голове Сагаши слишком много понятий о патриотизме. Мне кажется, что кто-то очень умело, подвёл его к мысли, что существует большая разница между народами и странами. Хоть так оно и есть, но его обработали специально, ради того, чтобы его руками получить то, что невозможно взять самим. Возможно, что о Бэйвиле и его уникальности знает больше людей, чем мы можем предположить.
- И мысли о скрытом превосходстве, - добавил Алексей. - Это не его способности. Это что-то другое. О том, что Сагаши сделал с собой, приняв препарат, который сам же и разработал, я узнал почти сразу. Он этого не скрывал, когда извинялся.
- Нам нужно собрать старейшин и обсудить проблему вместе, - сообщил Андрей. - У меня в кабинете, оттуда мысли людей не слышны.
- Ты закончил установку защиты? - удивился сын.
- Да. И Сагаши первым столкнулся с этим. Так получилось, что именно в этот день он пришел ко мне со своими работами. Видимо, всё случается именно тогда, когда это нужно.
- Отец, ты же никогда не был суеверным…
- Это так, жизненные наблюдения.
После встречи с Алексеем, Сагаши почувствовал облегчение. Ему показалось, что его план сработает, и не нужно будет прибегать к помощи извне. В глубине души молодой человек мечтал получить исследовательский центр в собственные руки. То, что сказал Алексей о внушении мыслей о патриотизме, было правдой. Вернувшись в Бэйвиль, и оказавшись вдали от своих соотечественников, национальная гордость грела не так сильно. Если не считать общения с отцом и матерью которых он теперь считал истинными детьми своей далёкой Родины.
Размышляя о возможности осуществления своего плана, Сагаши понял, что его надежды на лёгкую победу были далеки от реализации. Одно дело использовать собственные возможности в Нью Йорке, где даже признанные медиумы являются частично шарлатанами, и другое дело в городе, где каждый четвёртый мог легко узнать его мысли и планы. Признавать то, что он ошибался, было нелегко, но Сагаши нашел в осознании своей наивности и положительную сторону. То, что ему подвернулись русские друзья Виктора, молодой человек посчитал за удачу. Теперь нужно удержать пару необычных ребят в городе, до возвращения наследника десяти процентов акций. Сагаши открыл файл с результатами тестов сданного Сергеем и Виталием материала.
После происшествия на пляже, Сергей был погружен в мысли: как ему осуществить собственный план, который ещё несколько дней назад казался таким совершенным. После встречи с Сагаши и разговора с Алексеем, откуда он узнал о необычности жителей курортного городка, жизнь показалась слишком сложной, чтобы так просто решать собственные проблемы. Оставшись в номере служебной гостиницы один, Сергей пытался понять, что ему сулит приключение, в которое он ввязался, подгоняемый стремлением создать себе спокойную, беззаботную жизнь.