Все оживились и в один голос заявили, что жара действительно спала.
Согласился с ними и лесник.
- Только туча тут не очень виновата, - сказал он.
- Откуда же холод взялся? - спросил больше всех страдающий от жары Бадма.
- Идем быстро. Байкал уже близко. Это наше море прохладой дышит. К вечеру дома будем.
- А вы еще возьмете нас в лес?
- Обязательно. Только теперь в другое место поведу, - пообещал лесник. - Ребята вы хорошие, не знаю, почему мне наказывали с вас глаз не спускать.
Чимит рассказал, как они хотели уехать с рыбаками. Как их оставили дома и они решили измерить дно Байкала.
Лесник с интересом слушал, как ребята вели измерения и достали первые пробы со дна Байкала. Он заметно огорчился, когда узнал, что перестал действовать глубокомер.
- Я вам подходящих гаек на днях принесу. Чимит досадливо махнул рукой.
- Не пустят нас теперь в море.
- Это почему же?
- Да все из-за дыма.
- Какого дыма?
Чимиту пришлось рассказать о таинственном дымке в зеленой низине за горами и о том, как они хотели узнать, кто там поселился.
Услыхав рассказ о шторме, лесник нахмурился.
- Да, на море надо быть осторожнее. Оно шутить не любит. А дымок часто в том месте вьется, - сказал он, повеселев. - Вам стоило бы побывать там.
- А вы были там? - спросил Бадма.
- Часто бываю. Лагерь там пионерский. Городские ребята живут.
- Из города? Так далеко?
- Что ж, что далеко. Зато место хорошее. Сухо. Сосновый бор.
- Вот нам бы к ним попасть, - мечтательно сказал Чимит. - Побывать у них, поговорить. Не пустят только нас теперь никуда из дому.
Он с надеждой посмотрел на лесника.
- Вот разве только с вами, Артем Сазонович.
- Через неделю у меня как раз дела там будут. Ладно, уговорю Наталью Цыреновну, отпустит.
- Погостим у них, - уже с полной уверенностью заговорил Чимит. - Может, они нам достать глубокое дно помогут. Городские-то ребята в технике, наверно, сильнее нас.
- Это конечно, - согласился Артем Сазонович. - Только почему технику одним городским отдавать? Разве нам в колхозах техника не нужна?
- Все равно не сравняться, - сказал Бадма. Они пришли в поселок в сумерки.
- Смотрите, через неделю пойдем, готовьтесь, - напомнил Артем Сазонович на прощанье. - Мне все равно кого-нибудь в помощь просить надо. А вы ребята старательные. Я уж теперь знаю.
Омуль пришел
Чимит разыскивал Бадму и Матвея. "Наверно, ушли на Байкал", - решил он и побежал к берегу.
С уходом рыбаков на далекий промысел на берегу стало пустынно. На желтом песке одиноко чернели баркас и две лодки.
У лодок ребят не оказалось. Чимит побежал на реку. Ребята, наверно, ушли купаться.
Проходя мимо старых вешал, где раньше бригада сушила невод, он встретил бабушку Дариму.
Она стояла, опершись о жерди, и внимательно смотрела на море, словно с нетерпением ждала, не появится ли там лодка.
Он учтиво поздоровался и хотел пройти мимо.
- А-а, это ты, Чимит. Здравствуй, - не поворачивая головы, сказала старая рыбачка.
Чимит почувствовал, что она чем-то озабочена.
- Подойди, Чимит, ближе, - как бы отвечая на его мысли, позвала она к себе. - Видишь, что там? - И показала рукой в море.
- Ничего там нет. Пусто кругом.
- Пусто! А рыба плавится, не видишь?
Прикрыв рукой глаза от солнца, он внимательно пригляделся. На серебристой глади Байкала часто появлялись и расходились мелкие круги. Играла рыба.
- Да, рыба плавится, - сказал он в раздумье.
- Кажется мне, Чимит, что это омуль пришел. И много его. Видишь, как играет.
Откуда-то появились и начали кружить над заливом чайки.
- Вот и чайки тут. Давно я их не видела. Значит, омуль идет.
Вначале Чимит этому обрадовался, а потом встревожился. Вот пришел омуль, а рыбаков нет. Ловить его некому. Покормится он у берега и снова уйдет в море, и никому от этого не будет пользы.
- Давайте я сбегаю к рыбакам. За день дойду.
- Это зачем?
- Скажу им, чтоб вернулись омуля ловить.
- Незачем их тревожить. У них рыба тоже есть. А то бы они давно вернулись. Сбегай-ка ты лучше к Наталье Цыреновне.
Наталья Цыреновна пришла неторопливой мужской походкой в голубом, с черными полосками просторном рабочем платье. Прямая, высокая, остановилась у вешал, положила на верхнюю жердь руки.
Так она долго стояла, молча глядя на зеленовато-розовую гладь залива, на игру рыбы, на многоголосую стаю крикливых прожорливых чаек.
Чаек становилось все больше и больше. Одни прилетали откуда-то из морской дали, другие - со стороны берега, от гнездовий. Круто скользя на косых белых крыльях, они бросались в воду, схватывали рыбу и тут же взмывали вверх.
Крики чаек напомнили Наталье Цыреновне о веселых днях промысла. На лицо набежала легкая тень. Ни на берегу, ни в море не было слышно веселого говора. Пуст берег. На серо-желтом песке уныло чернели старенький баркас и две лодки.
Продолжая глядеть в море, она твердо сказала.
- По всему видать - омуль пришел.
- Должно быть, омуль, - глубоко вздохнув, тихо отозвалась бабушка Дарима. - Что думаешь делать, Наталья?
- Надо решать.
- Правда. Вот ты и решай. Твое слово сейчас самое важное.
Но, может, потому, что от нее сейчас ждали важного и решительного слова, она боялась поспешить с ним.
Снова смотрела на светлую воду, на синее безоблачное небо, следила за полетом чаек. Они теперь вились не только над заливом, но и отлетали далеко в море.
"Значит, подходят новые большие косяки рыбы, - подумала она. - В таком множестве рыба долго не продержится здесь. Надо спешить".
- Будем ловить!
- Правда, Наталья. Надо ловить!
- Будем ловить сами, - подвела окончательный итог своим мыслям Наталья Цыреновна. - Человека три с фермы возьмем. С огородной бригады баб снимем. И ребят всех к делу.
При последних словах Чимит выпрямился и даже привстал на цыпочки, пусть Наталья Цыреновна знает, что на них можно положиться.
Но веселое настроение вдруг стало гаснуть. Он вспомнил, что рыбаки увезли все снасти и, кроме баркаса и двух лодок, на этом берегу ничего не осталось.
- А как же без невода?
- Есть у нас старый невод. Метров двести. В амбаре лежит.
У Чимита отлегло от сердца. Есть невод, пришла рыба. А уж ловить-то они сумеют!
Чимит играет сбор
Чимит изо всех сил побежал к школе. Разыскав сторожиху, попросил открыть пионерскую комнату, схватил горн и кинулся снова на берег.
- Ты что так скоро? - не видя спрятанного у него за спиной горна, спросила Наталья Цыреновна.
- Времени не хватит их искать. Они сами сейчас все здесь будут. - И он поднес к губам трубу.
С берега понеслась призывная песня горна. Она покатилась по водной глади Байкала, эхом повторилась в горах.
Первыми на зов трубы явились Валя и Дулма. Матвей и Бадма прибежали с мокрыми головами после купания. К берегу собирались и другие ребята. Одни шли из домов, другие с реки, третьи из леса.
Чимит продолжал трубить, одновременно проверяя глазами, кого еще нет на берегу. Наконец он опустил гори и повернулся к Наталье Цыреновне и бабушке Дари ме.
- Все!
- Спасибо, Чимит, - поблагодарила Наталья Цыреновна и, бегло глазами пересчитав ребят, сказала:
- Рыба пришла, ребята. К самому берегу привалила! Омуль! А ловить его у нас некому.
Ребята переглядывались и молчали.
- Что же вы молчите? Не хотите помочь?
- Как не хотим! - первым отозвался Матвей. Он понял, что Чимит не стал бы зря трубить общий сбор.
- Очень хотим, - подтвердила Валя, обнимая за плечи Дулму.
- Конечно, согласны. Все об этом давно думают, - поддержал Бадма. - Мы уже не маленькие.
- Согласны не согласны, а работать придется, - сказала Наталья Цыреновна. - Очень трудная обстановка создалась. Без вашей помощи упустим рыбу.
Ребята плотно сгрудились возле Натальи Цыреновны и бабушки Даримы, боясь, как бы кому не отказали в таком важном и интересном деле.
Наталья Цыреновна распорядилась:
- Мальчики, собирайте плетеные корзины. Чимнт, командуй ребятами. Я пойду поговорю с женщинами, бабушка Дарима с девочками будет чинить невод.
Ребята заглянули в сараи, на чердаки, обшарили сени, подполья. К вечеру в колхозном амбаре вдоль стен стояло десятка три корзин для рыбы, несколько черпаков, которыми черпают рыбу из невода. Лежали куски старых сетей, веревки.
Солнце закатилось. Угомонились под карнизами домов ласточки. От гор из тайги наплывали сумерки. А ребята не расходились. Все были в приподнятом настроении. Говорили о завтрашнем выходе в море, об интересных случаях с бывалыми рыбаками.
Пришли Валя и Дулма. Они помогали бабушке Дариме готовить невод.
- Ну как, починили? - спросил Чимит.
- Починили, - немного важничая, ответила Валя. - Там и работы-то на одну нитку.
Она перевернула вверх дном корзину и села на нее вместе с Дул мой.
- Ребята, а знаете, почему Валя с Дулмой всегда вместе? - хитро щурясь, спросил Бадма.
Ребята молчали. Трудно догадаться, что придумал Бадма.
- Ну, что же вы молчите? Почему?
- Подружки, потому что… - вяло ответил Матвей.
- Да пет. Они по одной ходить боятся.
Бадма ждал веселого смеха. Но его не получилось. Слишком торжественно все были настроены перед важным делом.
- Уж не тебя ли боимся? - чуть наморщив светлые брови, спросила Валя. - Забыл, как на песке валялся?
- Он только языком и умеет работать, - Дулма метнула на Бадму сердитый взгляд черных глаз.
- Бадма-а, а Бадма-а! - послышалось с дальнего конца улицы. - Ужинать иди-и!
В вечерней тишине женский голос казался очень громким и улетал далеко за деревню.
- Иди-и! - эхом отвечала ему потревоженная тайга. Ребята стали расходиться.
Последним уходил Чимит. Он еще раз по-хозяйски осмотрел амбар и остался доволен. У них теперь все есть, как у настоящих рыбаков.
Сумерки окутали деревню. Вершины кедров стали черными и казались плотнее.
Чимит шел по притихшей улице и улыбался. Завтра его ждала настоящая работа. О ней он мечтал с лета. Шел не спеша. Ноги мягко утопали в густой, отяжелевшей от вечерней росы пыли.
Утро юных рыбаков
Ночью Чимит спал плохо. Часто просыпался. Ему снился большой шторм. От ветра почти до земли гнулись кедры. Штормом выбрасывало на берег рыбу, и ее не успевали убирать.
Его разбудили птицы. Мимо раскрытого окна с пронзительным свистом пролетали стрижи. С Байкала доносились крики чаек.
"Рыбу жрут", - недовольно подумал Чимит и спрыгнул с кровати. Он быстро оделся и, не завтракая, побежал не к морю, а по деревне: будить ребят.
Солнце выглянуло из-за гор и ярко осветило берег и на нем пеструю стайку ребят. Под руководством Чимита они укладывали невод в большую лодку.
Бадма огорченно покачивал головой.
- Не невод, а коротышка. То ли дело у настоящих рыбаков, тысячу метров.
- По Сеньке шапка, а по рыбакам невод, - в тон Бадме ответил Чимит. - Что бы мы делали с неводом в тысячу метров?
- Как что? Тянули бы.
- И с этим намаемся.
Чимит знал, как трудно тянуть невод, особенно если он полон рыбы. В том, что у них рыба будет, он не сомневался.
На замет невода Наталья Цыреновна взяла Чимита, Бадму, Матвея, Тараса и Валю.
Баркас, качнувшись, двинулся в море. С берега закричали "ура", замахали руками.
Гребцы старались не ударить в грязь лицом перед старшими и в то же время внимательно смотрели, как Евдокия Петровна, мать Матвея, вместе с другими женщинами заметывали невод.
На воде было еще по-утреннему прохладно и тихо. Казалось, что воду кто-то разгладил огромным утюгом.
Невод тянули дружно, с веселыми шутками. Подавался он медленно, тяжело.
Улов оказался неожиданно большим.
- Омуль хороший, мерный, - солидно заметил Чимит, взвешивая на руке крупную рыбу.
- Точно, мерный, - подтвердила бабушка Дарима. - Для консервов в самый раз. И в коптилку пойдет.
- Только не проквасить бы в амбаре столько рыбы. Жара стоит, - с тревогой говорили женщины. - Вот если бы лед…
- Ага! Лед! - обрадовалась старая рыбачка. - Конечно, лед. На молочной ферме взять надо.
- У нас у самих немного. Если на рыбу потратим, с молоком проруха будет, - отозвалась Евдокия Петровна, хотя ей тоже не меньше других хотелось сохранить улов.
- Ничего, дадите немного, - по-хозяйски наступала бабушка Дарима.
Наталья Цыреновна решительно повернулась к женщинам.
- Возьмите льда с фермы сколько можно. Грузите в амбар.
Евдокия Петровна собрала ребят, приказала взять корзины и увела их за льдом.
В первый день рыбаки смогли только два раза забросить невод, на третий не хватило сил.
Рыбу ловить - не кашу варить
На второй день было не легче. В обеденный перерыв Бадма и Матвей сидели на теплом песке. Отдыхали. У них ныли руки в плечах, болела спина.
Подошел Чимит.
- Что, устали?
- Все болит, - сознался Бадма.
- А тебе еще невод маленьким казался. Рыбу ловить - не кашу варить.
- Ладно, теперь мы это и без тебя знаем, - проворчал Бадма. - Если человека все время курицей называть, он квохтать начнет.
Взгляд Чимита задержался на стоявшей у самой воды маленькой Дулме. Он торопливо зашагал к девочке.
Дулма сердито бросала камни в воду. Она не заметила, как Чимит подошел к ней.
- Что ты делаешь, Дулма?
Она вздрогнула, выронила камень, который только что хотела бросить, и закрыла лицо ладонями. Он легонько тронул ее за плечо.
- Зачем ты бросаешь камни?
- А что ее так много в Байкале?
- Кого? Рыбы?
- Ну да. Все кружится тут и не уходит.
- Дулма, если рыба уйдет, мы ничего не поймаем.
- А тебе мало? Целый амбар натаскали, и все мало, да?
- Ты просто устала, Дулма.
В карих глазах девочки стояли слезы.
- Разве я одна устала? - чуть слышно жаловалась Дулма. - Все устали. У девочек руки ломит.
- Ну что ж. Такое наше рыбацкое дело. Иди отдохни маленько.
Закусив губу, в раздумье Чимит вернулся к ребятам.
- Что это она? - спросил Матвей.
- Рыбу пугала от берега, чтобы ушла в море.
- К чему ей это?
- Ловить надоело. Устала она. Ребята промолчали.
- Тяжеловат невод, - негромко, как бы разговаривая сам с собой, продолжал Чимит. - Два дня проработали и устали. А что дальше будет?
- Ладно, вытянем как-нибудь, - попытался успокоить его Бадма.
Но в его словах не было уверенности. Сказал он это как-то вяло.
Долго молчали. Бадма лежал, опустив голову на руки, закрыв глаза, готовый уснуть. Матвей запрокинул голову и глядел в высокое небо, разыскивая в нем редкие и маленькие, как комочки пуха, облака.
Чимит в раздумье пересыпал в ладонях песок.
"Сегодня обессилела маленькая Дулма. Завтра это случится с другими. Да уж если честно говорить, надолго не хватит и самого Чимита. Руки ноют в локтях, и спина не железная, устанет, не разогнешь. А как же взрослые? - думал он. - Ведь у них вся жизнь так. в труде. Но они работают и радуются работе!"
Песок высыпался из рук Чимита.
Ему вдруг вспомнился рассказ лесника и синий дымок у далекого берега.
Сердце Чимита забилось чаще. Ему захотелось крикнуть ребятам что-нибудь озорное, растормошить их.
Но он сдержал себя и, стараясь быть спокойным, по-взрослому сказал:
- А что, если пойти сейчас в пионерский лагерь и попросить помощи?
Матвей встал и молча пододвинулся к Чимиту. Бадма приподнялся на локтях.
- Трудно нам одним. Если уговорить, знаете, как бы развернулись!
Бадма снова устало опустился на песок.
- Неловко как-то, Чимит, просить их. Ребята незнакомые. Высмеют они нас только.
- Ну что ж, что незнакомые. Какие же они пионеры, если смеяться станут! Настоящие пионеры всегда в трудном деле помогут.
- И почему ты, Бадма, так плохо о них говоришь? - вмешался Матвей. - Все городское хвалишь, а на городских ребят не надеешься, не доверяешь им.
- А что ты ругаешься? - Бадма поднялся и сел, стряхнув приставший к ладони песок. - Разве я против? Пойдем попросим. Конечно, хорошо, если помогут. А откажут, так и сами справимся.
- А ты сходишь? - спросил Чимнт. - Нельзя нам это дело откладывать.
- Хоть сейчас. - Бадма поднялся на ноги, готовый немедленно отправиться в пионерский лагерь.
Наталью Цыреновну мальчики нашли в правлении.
- Что, наработались? - тихо спросила она, продолжая гонять по проволоке костяшки счетов.
- Не наработались, а заработались. - устало сказал Бадма.
Она покачала головой и тяжело вздохнула. У Чимита упало сердце. Так вздыхала мать, когда дело не удавалось.
- Не храбритесь. Все вижу.
Чимит решил, что наступило время говорить о главном, и выступил вперед.
Наталья Цыреновна внимательно выслушала его, встала из-за стола, подошла к ребятам и обняла сразу троих.
- Хорошо, идите в лагерь. Дорога тут прямая. Лучше вдвоем, веселее будет.
Бадма нетерпеливо махнул рукой.
- Не надо мне никого. Большие у невода нужны. А малыш только помешает. Шаг у него воробьиный. А мне ждать некогда.
- И то правда, - согласилась Наталья Цыреновна. - Только выходи сейчас же, чтобы до заката дойти. В лагере скажи, что ребята и сыты и пригреты будут.
Чимит попросил сохранить этот разговор пока в тайне.
- Это почему? - удивилась Наталья Цыреновна.
- А вдруг городские пионеры из лагеря не придут, насмешек не оберешься. И работать все станут хуже.
- Это правда. Хорошо, не скажем.
Чимнт отослал Матвея на берег, а сам пошел провожать Бадму.
Тропа подымалась в горы. По бокам тропы росла густая трава, темнели старые низкие пни. На них грелись, раздувая грудки, сонные ящерицы.
У придорожного куста на почерневший пень уселась черная, с оранжевыми разводами на крыльях бабочка. Она то распластывала крылья, то подымала их, как бы готовясь к полету.
Бадма сбавил шаг и, крадучись, на цыпочках стал подходить к пню, намереваясь поймать бабочку. Уже подойдя к цели, он вдруг от неожиданности отпрянул назад: с куста вспорхнула проворная сизая птица, ухватила бабочку и полетела в сторону леса.
- Вот здорово! Прямо перед носом… Будто корова языком слизнула. Чимит нахмурился.
- Ты пустяками не отвлекайся. Спешить надо. Каждая минута дорога.
- Ничего, успею.
- Ну до свиданья!
- Ладно, я скоро…
Бадма быстро подымался в гору. За кустами мелькала его клетчатая рубашка и черная стриженая голова.
Вот он повернулся.
Чимит помахал ему рукой.