Глава 22
Мы бросили пакеты в джип и вернулись к Сфинксу. Хэтчет был по-прежнему там, все кружил вокруг строения, словно ребенок в поисках сбежавшего кота.
– Что, не видно Вульфа? – спросил его Дизель.
– Я везде искал и теперь опасаюсь самого худшего. Машина его стоит на том же месте.
– Возможно, я смогу его отследить, – заявил Дизель, уходя в сторону от мавзолея.
– Я остаюсь здесь, – сказала я ему. – Зайди за мной, когда закончишь.
Я сидела на ступеньках Сфинкса и наблюдала за студентами. Я никогда не училась в колледже. После средней школы я поступила в школу кулинарную и не жалею о своем выборе. Мне нравится работа шеф-повара по выпечке. Тем не менее я задумалась над тем, какой могла бы быть моя студенческая жизнь.
Ступеньки Сфинкса были довольно неудобными, да и смотреть на студентов оказалось не настолько интересным. Я встала, потянулась и решила пройтись. Я поднялась вверх по склону холма, высматривая Дизеля и Хэтчета, но никого из них видно не было. Я вернулась к Сфинксу и, проходя мимо задней двери, неожиданно заметила, что торчавший в щели кончик меча отсутствует, а дверь слегка приоткрыта.
Я осторожно подошла к двери и открыла ее ровно настолько, чтобы увидеть в проеме слабый свет. Я прислушалась, но все было тихо. Ни какого-то движения, вообще ни звука. Я открыла дверь и заглянула в нее.
– Эй! Кто-нибудь дома?
Войдя внутрь, я замерла: посредине комнаты, выглядевшей большой кухней, лежало человеческое тело. Первой моей реакцией стали смятение и ужас. Это оказался Вульф, и он был связан. Тело его неестественно выгнулось назад, руки и ноги скованы одной цепью, от которой шла веревка, накинутая ему на шею. Глаза у Вульфа были завязаны, а рот заклеен широкой лентой. А еще мне показалось, что от него шли провода к бомбе, привязанной цепью к массивному столу.
Я ринулась к Вульфу и первым делом сняла повязку с его глаз и ленту с губ.
– Не прикасайся ко мне, – тут же сказал он. – Если я пошевелюсь, бомба взорвется.
– К ней подсоединен цифровой таймер, – сообщила я. – Похоже, бомба установлена на взрыв по времени.
– И сколько у меня этого времени?
– Почти пять минут.
– Уходи. Выбирайся из здания.
– А что будет, если я просто оборву с тебя эти проволочки?
– Если ты сделаешь это в правильной последовательности, то сможешь обезвредить бомбу или по крайней мере освободить меня от нее. Но если последовательность будет ошибочной, произойдет взрыв.
– А какая последовательность правильная?
– Это знает только Анархия. Но она такая сумасшедшая, что может даже не помнить этого. Так что тебе нужно уходить прямо сейчас.
Я посмотрела на цифровой дисплей, неумолимо отсчитывавший секунды, и почувствовала, как кожу на голове начали покалывать невидимые иголочки.
– Проволочки разного цвета. Тебе эта кодировка что-нибудь говорит?
– Нет.
Проклятье! Я поморгала, чтобы прогнать слезы. Посмотрела на открытую дверь, потом опять на Вульфа.
– Действительно хреново, – сообщила я ему.
– Все нормально, – успокоил он. – Тебе просто нужно выбраться отсюда и отойти от здания как можно дальше.
– Я этого сделать не могу.
Проводов было два. Красный и зеленый. Я сбегала к кухонной стойке, нашла там ножницы и бегом вернулась назад.
Наклоняясь с ножницами к Вульфу и его проводам, я чувствовала, как пот собирается в небольшую лужицу между грудью, как катится по моим щекам. Время уплывало. Я должна была принять решение. Плотно сжав губы, чтобы не разрыдаться, я прочитала короткую молитву и перебросила сумочку за спину, чтобы она мне не мешала.
– Сейчас, – сказала я. – Начнем с зеленого. Я режу сначала зеленый.
Я затаила дыхание и перерезала провод. Взрыва не последовало. Сердце рвалось у меня из груди, из носа неудержимо потекло. Несколько капель пота упали на Вульфа.
– Извини, – сказала я. – Я действительно сильно перепугалась.
У меня оставалось еще две минуты, и я изо всех сил старалась заставить руки перестать трястись. Я перерезала красный провод. Теперь Вульф был полностью отсоединен от бомбы, но таймер продолжал тикать.
Я перерезала веревку на шее Вульфа и, отбросив ножницы в сторону, схватилась за цепь и потянула его к выходу.
– Ничего себе, – сказала я, упираясь всем телом. – Сколько же ты весишь?
В конце концов мне удалось добраться до двери. Еще один последний рывок – и мы вывалились на улицу. Я принялась кричать, звать на помощь, и к нам подскочил Дизель.
– Бомба! – выдохнула я. – Потащили его отсюда!
Дизель с Хэтчетом подхватили Вульфа под руки. Мы успели пробежать метров пятнадцать, когда в здании прогремел взрыв, и мы повалились на землю. Задняя дверь и кухонный вентилятор взмыли в воздух, словно ракеты. Изнутри валил дым, виднелись языки пламени, но снаружи гробница выглядела целой и невредимой.
Дизель открыл замок на цепи, и Вульф повалился на спину. Он лежал распростертый, вытянувшись на земле, и тяжело дышал. Дав ему прийти в себя, мы все вместе двинулись подальше от Сфинкса. Со всех сторон сюда сбегались люди, а на улице слышался вой сирен "скорой помощи" и полицейских машин.
– Что произошло? – спросил Дизель у Вульфа.
– По-видимому, разговоры о том, что нам нельзя иметь дело с себе подобными, оказались правдой. Я познакомился с женщиной, которая не позаботилась о том, чтобы рассказать мне о своих способностях. А теперь, с ходом времени, она становится все более и более могущественной, перетянув к себе мою силу и очень немногое оставив мне самому. В общем, я потерпел поражение в своей последней попытке остановить ее.
– Анархия, – сказал Дизель.
– Да, Анархия. Также известная под именем Деирдре Ээрли. Она наследница состояния империи сладостей Ээрли. Она обладает громадной силой и властью, но не в состоянии контролировать их, – сказал Вульф. – Она была монстром сама по себе, а я создал из нее еще более могущественного монстра.
– А можно как-то совладать с ней? – спросила я.
– Это непросто, – ответил Вульф.
– Сир, – сказал Хэтчет, – возможно, если бы такие отношения были у нас с вами, я мог бы получить часть вашего дара и продолжить ваше дело.
Вульф дал Хэтчету подзатыльник, от которого тот упал на колени.
– Чтобы убить тебя, у меня по-прежнему сил достаточно, – сказал он.
Мы уже почти доехали до Марблхеда, и я изо всех сил боролась с собой, чтобы не заснуть прямо в машине.
– Бродить в темноте по грязным туннелям и плавать в подземных гротах – занятие изнуряющее, – сказала я Дизелю. – Так что лягу спать пораньше.
– Я сегодня сплю на диване, – ответил он. – Это был очень необычный и отрезвляющий опыт. Неплохо, конечно, что Вульф теряет свою силу… Правда, получатель этой силы съехал с катушек.
– И что ты собираешься делать?
– Попытаюсь отыскать ее через родственников. Если никто из семейства Ээрли о ней не слышал, вернусь в подземные туннели и попробую найти ее там.
– У нее осталась табличка.
– Верно, – сказал Дизель. – Но камень-то у нас.
– Господи!
Дизель свернул на Вашингтон-стрит.
– Что-то мне не понравилось, как это прозвучало. Мне уже пора начинать беспокоиться?
– Камня у меня нет.
– Ты потеряла камень?
– Он был в моей сумочке.
– Ну?
– У меня ее нет! Думаю, я оставила ее в Ганновере. Я уронила ее во время взрыва. Помнится, что вроде бы ее подобрал Хэтчет, но потом я переключила все внимание на Вульфа.
Дизель разразился диким хохотом.
Я вытаращила на него глаза.
– В этом нет ничего смешного!
– Я представил себе Вульфа, который идет к своей машине и внезапно обнаруживает, что камень Вожделения у него. День у него был по-настоящему тяжелый. Его приковали цепью к бомбе и бросили умирать. Затем он был спасен профи по выпеканию кексов. Самым неприятным стало то, что он вынужден был признаться нам, что теряет свою силу. И когда он уже отчаялся и думал, что оказался на самом дне, дальше падать уже некуда, прямо в руки к нему сваливается камень Вожделения.
– Жизнь – странная штука, – согласилась я.
Дизель зарулил на парковку перед моим домом, мы выбрались из машины и потянулись. На подоконнике, прижавшись мордой к стеклу, сидел Карл и смотрел на нас.
– Должно быть, в прошлой жизни я был действительно ужасным, если в этой заслужил Карла, – сказал Дизель.
– Ты же любишь его.
– Он мне как родной. Он даже похож на моего родственника. Видела бы ты моего кузена Ральфа!
Не успели мы подойти к дому, как Гло уже распахнула дверь.
– Как съездили? Были там еще подсказки? Нашли сам камень?
– Все не так просто, – ответила я.
Дизель забросил Карла себе на плечо.
– Камень мы не заполучили, но, возможно, знаем, где он находится.
– И где же?
– Он может быть у Вульфа, – сказала я.
– Но ведь это плохо!
– Это нехорошо, – кивнула я. – А как тут у вас?
– Все спокойно. Я говорила с Кларой, она чувствует себя хорошо. Собирается завтра открыть булочную. Я пойду на работу рано, чтобы помочь с хлебом, потому что ей нужно беречь руку.
– А твоя рука как себя чувствует?
– Все хорошо. Порез оказался не слишком глубоким. Хэтчет скорее хотел меня напугать.
– А сегодня вечером что будешь делать? Хочешь остаться на ночь здесь?
– Нет. Мне нужно домой. Если вы голодные, я заказывала себе пиццу, и еще много осталось. На всякий случай я купила две.
Дизель отвез Гло домой, а я села к компьютеру, решив посмотреть, что известно о Деирдре Ээрли. Я вбила имя в поисковую программу, и на экран хлынул поток информации. Вот Деирдре Ээрли сидит в первом ряду на показе мод в Нью-Йорке. Деирдре Ээрли встречается с игроком в поло, с рэпером, с баскетболистом, с сенатором, с тренером по фитнесу, с мальчиком, который чистит бассейн в ее доме. Деирдре Ээрли арестована за то, что участвует в демонстрации протеста организации РЕТА нагишом, накинув только шубу из стриженой норки.
Единственная наследница состояния одноименной семейной компании по производству сладостей. Трижды была замужем, трижды разведена. Владелица стопятидесятифутовой яхты, которую она держит в Средиземном море. Основное место проживания – Гринвич, штат Коннектикут. Я подумала, что она по всем показателям могла бы оказаться идеальной подругой для Вульфа, если бы только не была одержима манией убийства.
Глава 23
Когда я уходила из дому в 4:30 утра, Дизель спал на диване. Одна нога на полу, вторая – на подлокотнике, на груди Карл. Умилительное зрелище. Я поцеловала его в лоб, и он, не открывая глаз, сказал:
– До скорого, солнышко.
По пути к машине Дизеля никто ко мне не приставал. Я самовольно стянула его ключи, понадеявшись, что ему не нужно срочно куда-то ехать, потому что вернуть джип я смогу только после работы.
Когда я доехала до булочной, там уже горел свет.
– Как твоя рука? – спросила я у Клары.
– По идее, я должна носить ее на перевязи, но эта штука сводит меня с ума. Все особые заказы понедельника были перенесены на сегодня. Надеюсь, Гло скоро появится.
– Она у нас тоже травмированная, – сказала я. – Так что всю тяжелую работу сегодня буду делать я. А Гло может покрывать кексы глазурью.
Гло приехала через двадцать минут.
– Это ненормально, – вздохнула она. – Никто не просыпается и не идет на работу в такую рань. Это вообще еще ночь. Почему бы не делать выпечку во второй половине дня накануне? Тогда перед открытием магазина нам только и нужно будет, что разложить все по стеллажам и полкам.
– Выпечка будет уже несвежей, – сказала Клара.
– А если честно, то, положа руку на сердце, скажите мне, какой она должна быть, эта свежесть? – продолжала Гло. – Мистер Нельсон сроду не почувствует разницы. Просто сказать ему, что его глупые крендели делаются из полностью натурального экологически чистого сырья, поэтому могут казаться черствыми. За это, кстати, можно брать с него дополнительную плату. – Она повязала фартук. – Никогда не угадаете, кто позвонил мне вчера вечером, когда я добралась домой. Хэтчет. Он хотел назначить мне свидание. Сказал, что ему очень понравилось меня резать, но он этого больше делать не будет, раз мне это не по душе.
Мы с Кларой потеряли дар речи.
– Но ты же не собираешься с ним никуда идти? – осторожно спросила Клара.
– Думаю, нет, – сказала Гло. – Он какой-то психический вассал. Но это как раз и делает его по-своему интересным, хотя все эти штучки с ядовитыми змеями мне отвратительны.
– Готовь противни, – скомандовала я Гло. – Я запускаю кексы.
В десять часов, когда Гло обслуживала покупателя, Клара вынимала из печи хлеб, а я вытирала бак от сахарной глазури, в кухню ворвалась Деирдре Ээрли. Лицо выпачкано в грязи, взгляд дикий, одежда в ужасном состоянии, волосы грязные и нечесаные.
– Это подделка, – прямо с порога заявила она. – Подделка!
Мы с Кларой насторожились, а из магазина к нам прибежала Гло.
– Где подделка? – спросила я.
– Камень. Который подсунул мне этот мерзавец Хэтчет. Он сказал мне, что это камень Вожделения, но теперь-то я знаю, что это не так.
– А откуда ты это знаешь? – спросила я.
– Он не работает. Я ношу его с собой, но ничего не чувствую. А когда сегодня утром я наконец нашла выход из этого подземного лабиринта, со мной никто даже не хотел разговаривать. Если бы со мной был камень Вожделения, эти студентишки вешались бы на меня гроздьями, верно? Я имею в виду, с ним они бросались бы на кого попало.
– Ты выглядишь как пугало, – сказала Гло.
Ээрли оглядела себя с головы до ног.
– Выбраться из туннеля было нелегко. Там были пауки, крысы, и я все время проваливалась в какие-то ямы.
– А табличка у тебя? – спросила я.
– Только ее половина. Она сломалась, когда я упала, и в темноте мне удалось найти только одну часть. И дело не в том, что я не искала. Я все равно не могу прочесть эту белиберду.
– Если бы ты отдала ее мне, я, возможно, смогла бы найти человека, который разберется с текстом, – предложила я.
– А как тебе такой вариант: вы отдаете мне настоящий камень, а я даю вам то, что у меня осталось от таблички?
– А ты уверена, что твой камень ненастоящий? – снова спросила я.
– Я разбила его молотком. – Она вытащила из кармана растертый чуть ли не в порошок булыжник и швырнула его на пол. – Был бы он волшебным, разве разбился бы таким образом? Ну какой волшебный камень может вот так рассыпаться?
Мы пожали плечами.
– Это все Хэтчет, – прищурившись, медленно сказала Ээрли, сжимая кулаки.
В нашей кладовке на полках мелко задребезжали стеклянные банки, и все здание заметно задрожало.
– Нужно было прикончить его, как я прикончила Вульфа. Этого мистера Посмотри-ка-на-меня-детка-какой-я-сексуальный-и-могущественный. Он даже не позвонил мне на следующий день. У нас была одна грандиозная горячая ночь, а потом – ничего. Это как? Да все баскетболисты звонили мне на следующий день. Или уж по крайней мере цветы присылали. Нужно же иметь хоть немного уважения, согласны? Я ведь все-таки старалась. Приоделась, все шмотки были от "Ла Перла".
– Да, облом, – сказала Гло. – Действительно хреново. Я сама терпеть не могу, когда такое случается. А знаешь, что бывает и того хуже? Когда таких вот кадров кто-то пристреливает из гвоздевого пистолета, и они потом вообще не показываются.
Деирдре Ээрли растерянно огляделась по сторонам.
– Я что-то потеряла концентрацию. Зачем я сюда пришла?
– Кексы, – предположила я. – Тебе захотелось кексов.
– Нет, не то.
– Буханку хлеба, – сказала Клара. – Это же все-таки булочная. Люди приходят сюда за хлебом.
– Нет. Было что-то еще.
– Хэтчет? – сказала Гло.
– Точно! Ненавижу Хэтчета. Он обманул меня. Я и Вульфа ненавидела, но его я убила.
– Собственно говоря, он жив, – сказала я.
Она на мгновение замерла.
– Как это?
– Исцелился.
– Это просто невозможно! У меня вся его сила. Я могу яичницу жарить на ладони. Я слышу, как растет трава. Могу метать огонь.
– Я и не знала, что Вульф умел метать огонь, – сказала я.
– Нет, тут все дело в этой штуке, которую я приобрела по случаю, – сказала Ээрли, вытаскивая из сумочки от "Гермес" пропановую горелку. – Я покупала ее, чтобы карамелизовать крем-брюле, но поджечь ею можно что угодно.
– Твой особняк, например? – спросила я.
– Это был несчастный случай.
– А моя машина?
– На ней я практиковалась. А откуда на мне была вся эта мука? Что-то я не припоминаю.
– Мука? – удивленно спросила Клара. – Какая еще мука?
Я согласно закивала.
– Я тоже не помню никакой муки.
Ээрли нажала на курок, и – ууффф! – из трубки вырвался голубой факел длиной сантиметров тридцать.
– Ой! – вздрогнула Клара. – Тут намного больше, чем нужно для крем-брюле.
– Обожаю огонь, – сказала Ээрли, балуясь своим огнеметом, изрыгающим пламя.
– И что теперь? – спросила я.
– Полное господство над миром и всеобщий хаос. Не зря же мое имя – Анархия! – воскликнула она, размахивая горелкой и постреливая огнем в нашу сторону. – Так как меня зовут?
– Анархия, – хором повторили мы.
– Мне нужен камень, и достанешь его для меня ты.
Она ткнула рукой в мою сторону и подпалила мой белый передник. Я принялась хлопать по нему кухонным полотенцем, а Клара направила на нас струю воды из шланга на кране мойки.
– Боже ж ты мой! – вздохнула я, снимая передник и рассматривая прожженную в нем дыру. – Не могла бы ты поосторожнее обращаться со своим огнеметом? Хорошие передники, между прочим, на дороге не валяются.
– У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы найти камень, в противном случае я сожгу твой дом дотла, – сказала Ээрли.
Она направила горелку на пачку полотенец, и та тут же – пуффф! – вспыхнула.
– Камня у меня нет, – сказала я. – Камень у Вульфа.
Согласна, это отвратительно по отношению к Вульфу, но мне было все равно. В тот момент я была готова толкнуть его под автобус, лишь бы только отделаться от этой Ээрли, или Анархии, или кто там она была такая на самом деле.
– Будь осторожна! – пригрозила она. – Я приказываю тебе достать камень и принести мне. Ты начинаешь меня злить.
Пуффф! И она кремировала целый поднос сдобных кренделей.
– Не стоило этого делать, – заметила Гло. – С минуты на минуту появится мистер Нельсон, и эта картина приведет его в бешенство.
– Мне нужен этот камень! – вскричала Анархия.
– Конечно, – сказала я. – Нет проблем. Куда тебе его доставить?
Она вытащила из сумочки визитку.
– Здесь номер моего мобильного. В данный момент у меня нет постоянного места жительства.
– Ладно, – сказала я. – Может, хочешь кексик на дорожку?