Примерно через час мы нашли Джулию в кабинете Риди.
– К сожалению, у меня всего несколько минут, – сказала она. – У меня лекция.
– Мне хватит, – успокоил ее Дизель. – Есть женщины, которые утверждают, что в последнее время встречались с доктором Риди. Наша семья хотела бы понять, насколько серьезно он к ним относился. И мы подумали, что вы могли бы это знать.
– Во-первых, я хотела бы сказать, что относилась к доктору Риди со всем уважением. И думаю, что он считал меня своим близким другом. Если отбросить всю эту лирику, должна заметить, что он не всегда вел себя рационально в делах, которые каким-то образом были связаны с Джоном Лавеем. Он считал, что книга сонетов Лавея была громадным прорывом. Он говорил, что она содержит в себе первую подсказку насчет местонахождения камня Вожделения. Он даже нанес визит какому-то человеку на Луисбург-сквер, которому, по сведениям доктора Риди, принадлежит предмет, содержащий вторую подсказку.
– А вы случайно не знаете, что это за предмет или что это за подсказка? – спросил Дизель.
– Нет. Знаю только, что доктор Риди видел этот предмет, однако не смог его расшифровать. По его убеждению, расшифровать эту подсказку может только тот, кто по-настоящему верит в истинную любовь. Можете считать меня циником, но лично я думаю, что, вполне возможно, и нет там никакой подсказки.
– Выходит, он искал женщину, которая искренне верит в истинную любовь, чтобы та расшифровала для него эту самую подсказку, – сказала я Джулии.
Она кивнула и озабоченно посмотрела на часы.
– Да. Простите, но, боюсь, мне уже пора бежать.
– Один последний вопрос, – остановил ее Дизель. – Кто такая Анна?
Щеки Джулии слегка покраснели.
– Она была еще одной женщиной, ищущей истинную любовь. Последней, насколько я знаю. И после встречи с ней доктор Риди очень изменился. Стал возбужденным и недоверчивым. Он даже обвинил меня в том, что я за ним шпионю, когда я ждала его перед кабинетом для нашей обычной еженедельной встречи.
– А вам о ней что-нибудь известно? Фамилия? Как она выглядит?
– Нет, ничего. Только имя – Анна.
Джулия ушла, а мы остались в кабинете Риди.
– Здесь обязательно должно быть что-то, что могло бы нам помочь, – сказал Дизель. – Какой-нибудь адрес в Бикон-Хилл на клочке бумаги. Карта. Номер телефона этой самой Анны.
– Думаю, нам бы очень помогло, если бы у нас была книга сонетов.
– Только если бы мы знали, что следует искать. У Вульфа эта книга есть, но я что-то не вижу, чтобы он сильно продвинулся вперед. Прислал Хэтчета, чтобы тот выкрал ключ. Подозреваю, что ключ этот нужен ему для чего-то большего, а не просто открыть замочек. Я уверен, что Вульф открыл эту книгу безо всякого ключа.
Я села в кресло Риди и внимательно оглядела его письменный стол. Я еще вчера прошлась по тому, что лежало сверху и в выдвижных ящиках, но все же решила это повторить. Я подумала, что если подсказка существует, то она должна быть где-то под рукой. Риди постоянно сидел за столом, делал разные записи, занимался своими исследованиями. Одним из предметов у него на столе была книга о жизни и творчестве Ван Гога. Вчера мне это показалось несущественным, но сегодня я обратила на нее внимание, потому что вспомнила слова библиотекарши о том, что обложка книги сонетов Лавея напомнила ей картину Ван Гога с цветущим миндалем. Холст, масло, закончена в 1890-м году, на ней изображены ветки цветущего дерева на фоне голубого неба. Входит в экспозицию музея Ван Гога в Амстердаме, но в данный момент путешествует в составе передвижной выставки.
Книжка была заложена компьютерной распечаткой того, что на первый взгляд казалось точно такой же картиной, однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что имеются некоторые отличия. Кто-то эти отличия обвел кружками, а на полях написал "частная коллекция" и адрес на Луисбург-сквер.
– Думаю, я кое-что нашла, – сказала я Дизелю. – Иди посмотри. Библиотекарша сказала, что обложка книги Лавея напомнила ей картину Ван Гога с цветущим миндалем. Я нашла эту книгу с репродукциями у Риди на столе, и, видимо, картин с миндалем две. Они похожи, но есть и отличия. Одна из них принадлежит музею, а вторая находится в частной коллекции. Вот тут есть адрес на Луисбург-сквер, а Джулия говорила, что Риди ездил насчет еще одной подсказки как раз туда.
Дизель взглянул через мое плечо и потрепал меня по волосам.
– Что ж, поехали, друг мой Шерлок.
Престижный район Бостона Бикон-Хилл расположился между Бостон-Коммон и Кембридж-стрит с одной стороны и речкой Чарльз – с другой. Улицы здесь узкие, с газовым освещением и в основном с односторонним движением. С какой бы стороны вы ни захотели заехать в Биккон-Хилл, все равно не удастся сделать это прямо из того места, где вы находитесь, если едете на машине. Тротуары здесь покореженные – от времени и проросших корней деревьев. Застроен район был первоначально в основном особняками в федералистском стиле, но для разнообразия кое-где появляются строения в стиле греческого Возрождения. Жилую зону из конца в конец прорезает Чарльз-стрит с антикварными магазинами, ресторанами, бутиками, кофейнями, булочными и овощными лавками. Луисбург-сквер находится в двух кварталах от этой улицы и представляет собой зеленый оазис, окруженный черными коваными оградами и островками деревьев. Дома вокруг площади большей частью из красного кирпича, с черными ставнями, с крошечным задним двориком, пятиэтажные, с одним полуподвальным этажом. Это район Бостона с дорогой недвижимостью, дома здесь стоят по нескольку миллионов долларов. Я устраивала себе туристскую экскурсию по этим улицам, гуляла от Чарльз-стрит по Бикон до здания Палаты представителей штата Массачусетс, так что кое-какое представление о местной географии имела.
Дизель съехал со Сторроу-драйв к подножию холма, отыскал Маунт-Вернон-стрит и свернул на Луисбург-сквер. Отсчитав нужный нам дом, он притормозил посредине квартала напротив красивого, прекрасно отреставрированного особняка.
– Этот адрес был указан на распечатке с принтера, – сказал он. – Согласно информации, которую я получил от своей помощницы, принадлежит этот дом Джеральду Белкеру, президенту компании "Белкер Экстружн". Он женат, двое взрослых детей. Это один из трех его домов. Не понятно, на месте ли хозяин. Риди допустили посмотреть картину, но это было две недели назад. Моя помощница звонила сюда, но попала на автоответчик.
– Как зовут твою помощницу? – спросила я.
– Не знаю. Она работает со мной три недели, так что теперь спрашивать об этом уже как-то поздновато и неудобно. Еще обидится и сбежит.
– А как мы попадем внутрь, чтобы посмотреть на эту картину?
– Позвоним в дверь. Если кто-то откликнется, соврем что-нибудь, чтобы зайти. Если не откликнется, вскроем замки.
– Что-то не нравится мне ни одна из твоих идей.
Дизель припарковался на два дома дальше.
– А какой план можешь предложить ты?
– Ты приглашаешь меня на ужин в хороший ресторан, потом мы едем домой и делаем вид, что не находили распечатку репродукции второй картины.
– Ничего такого не будет, но зато после того, как мы вломимся в этот дом, я куплю тебе пиццу и пиво.
– Никуда я вламываться не собираюсь. Ты только посмотри на эти домищи! Тут наверняка везде системы сигнализации. Сразу приедет полиция и нас арестуют.
– Не волнуйся насчет этого. Нет еще такой тюрьмы, которая могла бы меня удержать.
– А как насчет меня? Я ведь не могу проделывать все эти штучки с замками в стиле Гарри Гудини.
– Ну да, тебе придется долго сидеть за решеткой.
– Успокоил.
Дизель ухмыльнулся.
– Я шучу. Я позабочусь о сигнализации.
– А ты и с этим можешь справиться?
– Обычно да.
– Обычно?
– Ну, почти всегда.
Я поднялась за Дизелем по лестнице дома Белкера и подождала, пока он позвонит в дверь. Никто не ответил. Он позвонил еще раз. Эффект тот же.
– У меня плохое предчувствие, – сказала я. – Думаю, нам не стоит сюда вламываться. Сейчас день, светло. Нас увидят.
Дизель положил ладонь на дверь, и замок тихо щелкнул.
– Никто сюда не смотрит.
Он открыл дверь, но, как только мы зашли внутрь, сработала сигнализация.
– Вот блин, облом, – сказал он. – Обычно я блокирую электрический сигнал.
– Выключи же его! Выключи! Сделай хоть что-нибудь!
– Ищи картину.
– Ты что, совсем псих?! Сигнализация сработала. Полиция уже едет сюда!
Дизель тем временем обходил комнату за комнатой.
– Сначала сюда должна позвонить охранная компания.
И действительно, тут же зазвонил телефон.
– Что мне делать? Ответить? – в панике спросила я.
– Нет. Ты не знаешь пароля. Просто ищи картину.
Сердце мое стучало как бешеное, я задыхалась.
– Меня посадят, точно посадят. Что я маме скажу? Кто будет печь кексы для мистера Нельсона?
– Нашел! – перекрикивая сигнал тревожной сирены, сообщил Дизель откуда-то сверху.
– Я смываюсь! – в ответ крикнула я. – Оставайся здесь сам. Я не могу есть тюремную пищу. Там наверняка сплошные углеводы.
Дизель сбежал вниз с картиной в руках.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Собираюсь одолжить ее на время.
– О боже, ты воруешь ее!
– Только ненадолго. Помоги завернуть ее в простыню.
– Да она же громадная!
– Да, в книге она выглядит не такой большой. Да и золоченая рама не облегчает нашу задачу.
Мы накрыли картину простыней, протолкнули в дверь, и Дизель быстро понес ее к своей машине. Я натянула капюшон куртки и опустила голову на случай, если нас кто-то видел или – не дай бог! – снимал на телефон. Мы засунули картину в джип через заднюю дверцу и вскочили на переднее сиденье. Рванув с места, Дизель сразу свернул с Луисбург-сквер на Пинкни. Оглянувшись, я увидела две полицейские машины с мигалками, которые подъехали к дому Белкера и припарковались по диагонали к тротуару.
– Вот видишь, – сказал Дизель – Никаких проблем.
– Не хватило какой-то пары минут, чтобы нас арестовали. На заднем сиденье нашего джипа лежит ворованная картина. Которая, вероятно, стоит миллионы. Я хочу сказать, что это не то, что спереть шоколадный батончик в супермаркете, это серьезное уголовное преступление. Помнишь, что они сделали с Мартой Стюарт? Они упрятали ее в тюрьму. Вот только не помню за что. По-моему, она что-то такое соврала.
– Никто и не говорил, что спасать человечество будет легко, – ответил Дизель.
– Но мы теперь похитители произведений искусства!
Дизель взглянул на меня.
– Разве тебя это не возбуждает?
– Нет! Это пугает меня до дрожи в коленках! А тебя это совсем не беспокоит?
– Нет, но я очень хочу есть.
Глава 9
Мы прихватили Карла с квартиры Дизеля, купили в Марблхеде пиццу на вынос и поехали ко мне. Дизель завесил окна в кухне простынями и полотенцами, чтобы никто не мог сюда заглянуть, и только тогда мы поставили картину к стене.
– Славненько, – сказал Дизель, уплетая кусок пиццы с пепперони и дополнительным сыром. – Но как по мне, то тут только ветки и цветы. Никаких таких подсказок и ключей я не вижу.
– Риди считал, что для того, чтобы увидеть в этом подсказку, нужно искренне верить в истинную любовь.
Дизель взял еще один кусок пиццы.
– Буду с тобой откровенен. Я даже понятия не имею, что это означает – "истинная любовь". Если бы это не касалось каким-то образом Джона Лавея, жившего в девятнадцатом столетии, я бы решил, что всю эту истинную любовь выдумали на студии Диснея.
Я и сама с полчаса пялилась на картину и тоже не заметила там никаких подсказок или намеков. Я смотрела на нее вблизи и издалека, потом одним глазом, а после взглянула на обратную сторону холста. Ничего. Но когда я прикоснулась к ней, то почувствовала энергию.
– Видишь подсказку? – спросил Дизель.
– Нет.
– Хм… – фыркнул Дизель.
– И что должно означать это твое "хм"?
– Похоже, я все-таки не единственный циник, который скептически относится к истинной любви.
Я впилась зубами в свой кусок пиццы.
– Начинаю подозревать, что Джон Лавей был ненормальным.
Дизель глухо хохотнул и сделал затяжной глоток из бутылки пива.
– Эээх? – вопросительно буркнул Карл, показывая на коробку с пиццей.
Дизель дал ему еще кусочек и отрезал немного для Кота.
– Хочешь, чтобы я помогла тебе разобраться в бумагах, которые ты взял со стола Риди? – спросила я.
– Нет, но спасибо за предложение. Я оставил их у себя в квартире. Собираюсь провести сегодняшнюю ночь здесь, буду смотреть хоккей по телеку и охранять твое тело.
– Ты сейчас какую именно часть ночи имел в виду?
– Всю ночь. От начала и до конца. И потом еще немножко.
Передо мной возникала дилемма. С одной стороны, я боялась еще одного появления Вульфа, но и присутствие Дизеля ночью меня тоже очень смущало.
– Насчет всей ночи это, может, и не самая хорошая идея, – сказала я. – Неловко как-то, знаешь ли.
Это вызвало у него еще одну улыбку.
– Боишься, что не сможешь удержать свои руки и начнешь приставать?
– Как раз насчет своих рук я вполне уверена.
– Лучше уж мои руки, чем руки Вульфа.
– Это точно, но вообще-то это не тот ответ, которого я от тебя ожидала.
Когда игра перешла в овертайм, я пошла спать. Я почистила зубы и облачилась в наименее соблазнительный наряд, какой только смогла найти: какую-то легкомысленную футболку и черные тренировочные брюки для занятия пилатесом. После этого я забралась в постель, а Кот занял свою позицию у меня в ногах. Я выключила свет и тут услышала шаги Дизеля на лестнице.
– "Брюинс" выиграли, – сообщил он, заходя в спальню и затаскивая с собой картину Ван Гога.
– А при чем тут картина?
– Не хочу оставлять ее внизу, еще украдут.
– Мог бы сам остаться внизу и спать возле нее.
– Я не помещаюсь на том диване.
– Здесь ты тоже не поместишься.
– Верно. Но здесь я помещаюсь все-таки лучше.
Карл выразительно посмотрел на край кровати.
– Эээп?
Кот медленно повернул голову и, прищурившись, бросил на него долгий недобрый взгляд. Он явно был не в восторге от перспективы делить кровать с обезьяной. Впрочем, как и делить ее с Дизелем.
Карл обогнул кровать, подошел к самому дальнему от Кота краю и, забравшись наверх, уселся, сжавшись и стараясь казаться незаметным.
– Карл спит с тобой вместе, когда вы ночуете дома? – спросила я.
Дизель стянул через голову футболку и сбросил туфли.
– Нет. У него есть своя спальня. А у тебя спальня только одна, вот он и растерялся, где ему спать.
– Как и ты.
– Дорогая моя, я-то точно знаю, где мне спать.
Джинсы его упали на пол. Я понимала, что нужно отвернуться, но не смогла заставить себя сделать это. Раздетый Дизель представлял собой образец мужского совершенства. Меня подмывало снова включить свет, но я побоялась, что тогда мой интерес будет уж слишком очевидным. Он сбросил длинные "боксерские" трусы и скользнул ко мне под одеяло.
– Насчет того, что происходит, когда двое людей со сверхъестественными способностями оказываются вместе… Хочешь еще раз мне все это объяснить? – спросила я.
– Один из них свои способности теряет. Причем никогда не известно заранее, кто именно.
– А каким образом происходит это отключение силы? Я имею в виду, должно быть какое-то взаимное проникновение? Должен ли происходить обмен физиологическими жидкостями?
– Обмен между телами на уровне физиологических жидкостей – это некая данность, а вообще, это дело темное.
– А как насчет контрацепции? Если физиологические жидкости окажутся в презервативе, что тогда?
Я почувствовала, что Дизель улыбается.
– Как же ты меня хочешь.
– Нет! Абсолютно! Просто любопытно, вот я и спрашиваю.
Он просунул под меня руку и уткнулся носом мне в шею. Он был такой теплый, от него потрясающе пахло, и мне нравилось, как он прижимался ко мне.
– А как насчет того, чтобы немного повалять дурака? – спросил он.
– А это допускается?
– Наверное.
– Это такое же "наверное", как в твоей фразе "я, наверное, смогу отключить систему сигнализации"?
– Да, очень похожая ситуация.
В темноте комнаты я услышала какой-то шорох и поняла, что это Карл крадется через кровать, пытаясь найти место для спанья поближе к Дизелю и ко мне. В то же время наметилось движение в ногах постели: Кот развернулся и медленно последовал за Карлом.
– Тебе бы поискать для Карла какое-то место, где ему спать, – сказала я Дизелю. – Думаю, Коту не нравится присутствие на кровати обезьяны.
– Они чудно ладят, – ответил Дизель. – Сами как-то разберутся.
– Это да, но…
МЯУУУУ!
ИЭЭЭЭЭ!
Кот прыгнул на Карла, которого это привело в бешенство. Раздалось множество неистовых звуков борьбы: визг, шипение, рычание, частые шлепки обезьяньих лап. Я тут же укрылась с головой и почувствовала, как Дизель перекатился через меня. Выглянув в щелку из-под одеяла, я увидела, что он держит Кота и Карла за шиворот на вытянутых руках.
Я включила свет, и Дизель вышел с ними из спальни. Вернувшись через несколько минут, он улегся в постель и выключил лампу.
– Все в порядке? – спросила я.
– Карл спит на диване в спальном мешке, а Кот – в своей кровати в кухне.
– Кто-то из них поранился?
– Ну, крови я не видел. – Наступила пауза. – А теперь, когда я снова в постели, может быть, ты хочешь, чтобы я продемонстрировал что-нибудь из того, чем нам с тобой не следует заниматься?
– Нет!
Так Карл и Кот не дали мне совершить очередную глупость. Дополнительным бонусом было то, что я увидела голого Дизеля при свете. Сегодня ночью я ждала сладких сновидений.
Проснувшись, я поняла, что лежу, уютно свернувшись калачиком возле Дизеля. Он еще спал, так что я аккуратно вылезла из-под одеяла и выключила будильник, прежде чем тот успел сработать. Кот ночью вернулся в изножье кровати, а Карла видно не было. Я подхватила свою одежду и на цыпочках отправилась в ванную. Там я приняла душ и оделась, после чего мы с Котом спустились в кухню.
Через четыре часа, когда я была уже в булочной и помогала Кларе готовить пирожки с мясом, туда вошел Дизель, таща с собой картину, завернутую в простыню.
– Нужно, чтобы она побыла пока с тобой, – сказал он. – Мне тут необходимо решить одну проблемку, и не хотелось бы оставлять это в твоем доме без присмотра.
– Поставь вон там, у дальней стены, и проверь, чтобы она была хорошо закутана. Я перемазана в муке и фарше по самые локти.
– Я вернусь еще до окончания твоего рабочего дня, – заверил Дизель, прислоняя картину к стене. – Если что, звони.
Он вышел через заднюю дверь и запер ее за собой на замок.
– Что под простыней? – поинтересовалась Клара.
– Картина. Мы вчера типа одолжили в одном месте Ван Гога.
– Ван Гога в подлиннике?
– Да.
– Типа одолжили?