Глава 9
Сине-сиреневая "Таврия" по имени "Чебурашка" послушно притормозила у продуктового магазинчика на улице Гоголя. Из машинки вышла Оксана. Аккуратно закрыла за собой дверцу и, прошептав машине: "Не беспокойся, я через пять минут вернусь!" - энергичной походкой отправилась за будущим ужином. Она еще не знала, что будет покупать, так как не имела привычки заранее составлять собственное меню. Еда ее радовала не только вкусом, но и неожиданностью появления. Обычно она заходила в магазин, безразлично водила взглядом по полкам и прилавкам, по всем съедобным товарам, выложенным, вывешенным, высушенным и высоленным. Аж до того момента, пока ее взгляд вдруг переставал быть безразличным. Это происходило спонтанно и не преднамеренно, как бы помимо мышления. Три дня назад ее взгляд ожил при виде совершенно обычных шампиньонов, с покупки которых она тогда и начала. В результате шампиньоны "обросли" луком, картошкой, грудинкой, морковкой и специями и уже дома легко и как бы естественно превратились во вкусное рагу, которым Оксана питалась два с половиной дня, аж до сегодняшнего утра. Но сегодня ее взгляд проскользил мимо шампиньонов и остановился на морозильнике со стеклянной крышкой, под которой хранились, не теряя своей минусовой температуры, тушки и филешки нескольких видов рыб. Оксана обследовала замороженную рыбу и, несмотря на собственное к ней внимание, сделала шаг назад и отвернулась. Вспомнила, как сегодня кормила своих аквариумных рыбок. Задумалась. Снова ожила и возвратила взгляд на стеклянный прилавок с копченой и соленой рыбой. Всё-таки рыба этим ранним вечером преследовала ее желания! Она присмотрелась к селедке по 25 гривень за кило. Селедочка была толстенькой, жирненькой, наверняка вкусненькой, если ее правильно разделать, очистить от костей, полить нерафинированным подсолнечным маслом, украсить кольцами лука, ну и, конечно, обложить отварной картошкой, которую можно было и не покупать, так как дома ее было достаточно.
Непонятно каким образом, но между Оксаной и продавщицей возникла очередь из двух бабушек. Не успела Оксана удивиться, как в затылок ей задышал следующий член этой очереди.
- Вот эту, пожалуйста! - показала пальцем и взглядом Оксана продавщице на выбранную рыбку, когда настал ее черед отовариваться.
- Семьсот грамм, берете?! - спросила продавщица в белом фартуке, о который, похоже, уже несколько раз сегодня вытирала свои трудовые руки.
- Ну да, - Оксана кивнула. - И еще вот этих, штучки три-четыре! - показала она на маленьких, длиной в ладонь, соленых мойвочек.
Заплатив, собиралась уже идти к выходу, как перед ней вдруг возник худой мужчина в коричневом пиджаке поверх синего свитера с воротником "под горло", в синих штанах и с синеватым лицом профессионально пьющего человека.
"Сейчас будет просить деньги!" - мысленно и уже заранее недовольно сказала Оксана себе, настраиваясь на защитную грубость.
- Ой, извините! Вы меня узнаете? - мужчина растянул на худощавом лице приветливую улыбку.
- Я? Вас? - Оксана смотрела ему в лицо и думала, что мужчин с такими чертами лица можно найти в любой пивной.
- Вас ведь это… Вас Оксаной зовут! - добавил он.
Оксана начинала нервничать. Она заглянула за спину этого приставалы, туда, где должна стоять и ждать свою хозяйку "Чебурашка". Тем более, что хозяйка обещала ей вернуться через пять минут!
- Вы, наверное, ошибаетесь! - произнесла Оксана миролюбиво, но твердо, и всё ее тело приготовилось к решительному шагу вперед.
- Мы же с вами вместе пили! Вы меня за водкой посылали! Что, не помните?! - Мужчина поднял обе ладони в неком просительном жесте.
Оксана вместо того, чтобы шагнуть вперед, шагнула назад. Лицо выражало недовольную озадаченность.
- Вы что, думаете, я со всеми подряд водку пью! - возмутилась довольно громко она, и тут же закрутили головами в поисках назревающего скандала другие посетители гастронома.
- У Тараса! Ну, помните, день рождения у него был… совсем недавно! Даже я помню! - Мужчина опустил руки и испуганно оглянулся по сторонам, явно ощущая дискомфорт от направленных на него взглядов посторонних. - Давайте выйдем! Я уже купил то, что хотел…
Они вышли на улицу. Оксана чувствовала себя неловко. Теперь она уже вспомнила этого соседа Тараса, который приходил скандалить, а попал на день рождения. Захотелось перед ним извиниться и сразу уйти, точнее - уехать. "Чебурашка"-то ждет!
- Можно вас на кофе пригласить?! - спросил неожиданно мужчина, словно осмелев от прочитываемой на лице Оксаны неловкости. - Вон! - обрадованно показал он рукой на вывеску кафе на другой стороне дороги. - Пойдемте! Я так рад снова вас встретить!
Оксана посмотрела жалобно на свою "Таврию", потом перевела взгляд на кафе. До него действительно было метров пятнадцать, и из его окон наверняка была бы видна ее "Чебурашка".
- Ладно, - выдохнула Оксана. - Но у меня мало времени, минут десять…
- Ой, сколько там надо для чашечки кофе?! - игриво, с деланым еврейским акцентом произнес осмелевший мужчина. - Я - Ежи Астровский, помните?
Оксана сдержанно улыбнулась и закивала.
В кафе Ежи заказал к кофе по маленькой шоколадке. Пока пили-ели, он рассказывал Оксане о том, как у него стриглись лучшие дамы Пекарской улицы и ближайших переулков, и о том, как он их стриг дома, когда парикмахерскую продали и открыли в ней очередной магазинчик "Всё по 1 гривне!".
Оксана, допив кофе, посмотрела на часы и удивленно мотнула головой:
- Вы извините, Ежи, но я - женщина занятая…
- Понимаю, понимаю, - закивал тот и тут же обернулся к стойке. - Счет, пожалуйста!
Парень-официант сразу же подлетел и опустил на столик перед Ежи листик бумажки.
- Тридцать пять?! - удивленно вырвалось у Ежи.
Он полез в правый карман пиджака, выложил из него несколько пятигривневых купюр, потом полез в левый - оттуда извлек еще две десятки, пересчитал задрожавшими руками, и тут его попустило. Перед ним на столе лежало ровно тридцать пять гривен. Он гордо отодвинул их от себя и поднялся над столиком.
- Всё так резко подорожало! - сказал он уже на улице, придерживая дверь кафе. - Такого раньше не было!
- Когда не было? - поинтересовалась Оксана.
- Ну, раньше. Когда я чаще ходил по таким заведениям… Я и сейчас знаю места, где пиво дешевле, чем тут кофе… Но в следующий раз давайте лучше у меня дома кофе выпьем…
Оксана подняла на Ежи удивленно-строгий взгляд.
- Лучше у Тараса, - сказала она. - Кстати, вы напоминали ему о рыбах?
- А! Ну да! Конечно, - скороговоркой выпалил он, потом выдержал паузу и спросил: - А о каких рыбах?!
- В аквариуме! У него на подоконнике! Я просила вас напоминать ему, чтобы он их кормил…
- Да, - твердо произнес Ежи. - Несколько раз напоминал, а потом я забыл. Извините! Я ему напомню! Обещаю! А вы на машине?
- Да, но я в другую сторону, - учтиво объявила Оксана уже совершенно осмелевшему Ежи. - До свидания!
- До свидания, - тихо, но как-то излишне сладко произнес он.
Оксана села в машину, завела двигатель и, не оглядываясь на провожающего её взглядом мужчину, уехала. А в ушах всё еще приторно-сладко звучало его "до свидания!".
"Ну и типчик, - подумала Оксана и, чтобы отвлечься, погладила рукой черную пластиковую панельку "Таврии". - Ты прости, "Чебурашечка"! Заставила тебя ждать! Ухажеры пройти не дают!"
Глава 10
В длинном сне, наступившем сразу за утренним радиоисполнением гимна Украины, Тарасу снилось многое: и звуки, и картинки, и ночь. Несколько раз совершенно реальный, узнаваемый звук врывался в сновидение, и, к своему, тоже спящему, удивлению, Тарас сразу узнавал его, этот звук, - это "сквикала", "вскрикивала" пятая деревянная ступенька его родного парадного. Странно, что впервые этот звук доносился не снизу, из-под ноги, забывшей переступить злосчастную ступеньку, а извне, из-за пределов его маленькой квартиры. Вскоре после четвертого или пятого проникновения этого звука в сон Тараса в дверь его квартиры постучали.
За окном еще было светло и шумно. Уличный гам легко вытеснил из ушей Тараса саундтрек сна. Он открыл двери в квартиру и замер, увидев перед собой соседа Ежи Астровского.
- Добрый вечер! Можно на минутку?
Тарас впустил соседа в коридор.
- Я обещал нашей общей знакомой напомнить вам о рыбках! - подчеркнуто деловито произнес Ежи. - Вы их кормите?
Тарас удивленно хмыкнул.
- Конечно, кормлю! Что у меня, склероз?
- А посмотреть на них можно? - попросил Ежи.
- Заходите, смотрите! - Тарас пожал плечами и показал правой рукой в сторону комнаты.
Сосед снял туфли и в двух разных носках - черном и синем - потопал в квартиру. Тарас - за ним.
- Что-то они худые, - прошептал задумчиво Ежи и покосил взглядом на стоящего рядом хозяина квартиры.
Тарас взял коробочку с кормом, стоявшую тут же, на подоконнике, потрусил ее над аквариумом, и тут же на воду упала целая россыпь мельчайших коричневых хлопьев. Рыбки бросились к поверхности и стали жадно поглощать еду.
Ежи, наблюдая за происходящим в аквариуме, недовольно скривил губы.
- Они всегда голодные, - недовольно пробурчал Тарас. - Вам что-то еще надо?
Ежи отвлекся от рыбок, повернул свое теперь уже снова приветливое лицо к хозяину квартиры. Взгляд соседа поднялся выше глаз хозяина и остановился на непричесанной и примятой сном шевелюре Тараса.
- Знаете, я сегодня у себя дома прибрал, - Ежи опустил взгляд и смотрел теперь в глаза Тарасу. - Сорок семь гривен нашел! В старом пиджаке, не в этом. - Он бросил взгляд на свой коричневый пиджак. - Приятно, знаете, когда дома порядок… Может, зайдете?
Тарас растерялся.
- Сейчас?
- Ну да, вы же у меня никогда не были, а так, по-соседски…
- У меня позже работа, - соврал Тарас. - Я пить не буду…
- Да у меня и так нечего выпить, - спокойно ответил Ежи. - Просто так зайдем.
Они спустились на первый этаж, аккуратно переступив пятую ступеньку. Ежи открыл перед Тарасом деревянную покрашенную в "школьный" коричневый цвет дверь в свою квартиру. В нос Тарасу сразу бросился неприятный странный запах. Слева к стенке была прибита вешалка для пальто. На крючке висел синий плащ и ватник. На противоположной стенке - зеркало. Под вешалкой лежали на дощатом полу три пары тряпичных тапочек.
- Проходите, проходите! - поторопил сзади Ежи. - Комната - прямо!
Тарасу и так было понятно, что комната прямо. Три шага - и он оказался в центре жилплощади. На противоположной от окна стене - ковер, у стены - полуторная железная кровать, накрытая пледом. У другой стены - письменный стол, заваленный старыми газетами и журналами, напротив стола - видавшее виды парикмахерское кресло, развернутое к стенке, на которой в резной деревянной рамке висела черно-белая фотография какой-то пожилой дамы в шляпке.
Взгляд Тарас застыл на этом кресле. Ежи обошел гостя, развернул кресло и жестом предложил Тарасу присесть.
- Вот тут я и живу, - сказал он. - Но в последние несколько лет здесь было очень неуютно, и я никого к себе не приглашал… А сегодня убрал, и сразу захотелось вас увидеть! Присаживайтесь! - он повторил приглашающий жест руки, глядя на замешкавшегося, нерешительного Тараса.
Тарас уселся в парикмахерское кресло.
- Вы много работаете, - продолжил Ежи и снова поднял взгляд на волосы гостя. - У вас даже нет времени постричься! Давайте я вас приведу в порядок! Вы не думайте, - он поднял ладони на уровень лица сидящего соседа, - я в порядке, и руки у меня не дрожат. Мне с вами поговорить хочется, но я понимаю, насколько вы занятой человек… Да и мне разговаривать обычно легче, когда руки работают…
Он подошел к тумбочке, стоящей между парикмахерским креслом и окном, открыл верхний ящик, достал ножницы, расческу и кусок сложенной ткани странной расцветки.
- Вы же не будете против?
Тарас провел рукой по своей не причесанной со времени сна шевелюре.
- Ладно, - сказал он не слишком уверенно, осматривая блестящие большие ножницы в руке у Ежи.
Ежи развернул ткань, оказавшуюся британским флагом, повязал ее вокруг шеи Тараса. Развернул кресло с соседом к стене, на которой висел портрет пожилой дамы.
- Помните, в восьмидесятых были дни Британии в СССР?! Этот флаг тогда на доме вывесили, а потом забыли снять - дворник у нас был пьяница. Вот я его и снял! Очень удобный размер!
Расческа острым частоколом зубьев вошла в волосы Тараса. Он вздрогнул и замер. Однако дальнейшие движения расчески оказались весьма плавными и не причинили никаких неприятных ощущений. Волосы податливо разлеглись на голове Тараса.
- А зеркала у вас нет? - поинтересовался Тарас.
Ежи поднес к лицу гостя круглое настольное зеркальце.
- Посмотрите, - сказал он. - Через пятнадцать минут вы себя не узнаете. В хорошем смысле!
Зеркало исчезло, руки Ежи - в одной расческа, в другой - ножницы, "затанцевали" вокруг головы гостя. На плечи, укрытые флагом Британской империи, посыпались состриженные волосы.
- Видите, - радовался сверху Ежи. - Мои руки помнят всё! А вы Оксану давно знаете?
- Оксану? Да, - выдохнул Тарас и попробовал обернуться.
- Не шевелитесь! - попросил сосед. - А то неровно выйдет! Хорошая женщина! Такая, знаете, с характером… Мы с ней кофе сегодня пили… Ну и цены теперь в кафе! В мое время всё стоило копейки!
- В ваше время?! А чем вам нынешнее время не ваше?!
- Это я так, мысли вслух… Я просто кофе сам себе делаю, а пиво в общественных местах пью, поэтому цены на пиво знаю… Но с пивом понятно - в нем алкоголь. А чего кофе так подорожал?
- Он вместе с жизнью подорожал, - Тарас пожал плечами, вдруг осознав, что доказывать соседу ничего не надо, он ведь просто мыслями делится, "мыслями вслух".
- Я вам потом сварю настоящего кофе, который раньше по 17 копеек был! - продолжал Ежи. - Вы на косой пробор носите?
Тарас задумался. Он вдруг понял, что не знает, как он носит волосы. Просто причесывает их, и всё.
- Я без пробора, так просто.
- Можно и без пробора, - кивнул Ежи, обошел кресло, осматривая результат работы своих рук, остановился.
- Освежить? - в его руках появился стеклянный флакончик одеколона.
Тарас кивнул.
Сладковато-спиртовой запах напомнил Тарасу о неприятном запахе в коридоре у Ежи. Тут, в комнате, и до одеколона запах был нормальным.
- Там у вас в коридоре чем-то пахнет, - задумчиво произнес Тарас.
- Да, знаю! Мышка умерла, еле нашел ее под полом. Уже вынес. Скоро выветрится! Вот вам зеркало!
Тарас взял круглое настольное зеркальце снова в руки, осмотрел свои волосы и остался доволен: Ежи аккуратно и вполне профессионально укоротил его прическу, придав лицу более ухоженный вид.
- Видите, никаких экспериментов! - довольно сказал Ежи. - Взял за основу то, что у вас было на голове после причесывания! А вы не знаете, где Оксана делает прически?
Тарас поднялся с кресла, обернулся.
- Нет, не знаю.
- А у нее кто-то есть? - осторожнее и потише спросил сосед.
Тарас пожал плечами.
- Она бездомным помогает… В свободное время. А больше она мне ничего не рассказывала…
- Бездомным? - повторил, задумавшись, Ежи.
- А это ваша мама? - Тарас указал взглядом на фотопортрет дамы в шляпке.
Ежи улыбнулся.
- Правда, я на нее похож?
Тарас кивнул.
- Вы Оксане покажите, как я вас подстриг! - В глазах у Ежи блеснул хитроватый огонек. - И, если спросит, скажите, что у меня тут порядок, - он обвел взглядом свою комнату. - Вам же не будет это сложно ей сказать? А я скажу, что вы рыбок регулярно кормите и воду в аквариуме меняете…
- А что, ее надо менять? - спросил ошарашенный Тарас.
Ежи кивнул.
Тарас торопливо попрощался, поблагодарил Ежи за стрижку.
Поднимаясь на свой второй этаж, аккуратно переступил пятую ступеньку. Закрыв за собой дверь, сразу отправился к подоконнику посмотреть на рыбок. Поверхность воды была чистой и гладкой, от корма не осталось и следов.
Глава 11
Налюбовавшись рыбками, Тарас подошел к зеркалу в коридоре. Осмотрел свою прическу, удивляясь в очередной раз, с одной стороны, своей глупой податливости, благодаря которой он оказался в старом парикмахерском кресле соседа, с другой стороны - добротной прическе, появившейся в результате на его голове. Но время назад не отмотать, как пленку в старом бобинном магнитофоне. Да и не надо. На голове ведь полный порядок. И в голове тоже. Только за окном заканчивается сентябрь. Солнце стало редким гостем. Дождь то капает, то льется. Простое человеческое общение на фоне львовского сентября приобретает дополнительную ценность и становится более желанным, чем в летние жаркие дни. И поймал себя Тарас на том, что впервые в своей жизни думает он хорошо о соседе. В мыслях проскочила даже определенная жалость к этому странному, суетливо-неустроенному в жизни человеку, которому, должно быть, и в теплые месяцы года не хватает обычного человеческого тепла. Мысль эта могла бы развиться у Тараса и дальше, но тут зазвонил мобильный.
- Это я, Лёня! - донесся из мобильника знакомый голос. - Помните?
- Помню, - выдохнул Тарас, возвращаясь из коридора в комнату.
- Я решил, - сообщил Лёня. - Готов, так сказать, на второй сеанс!
- Может оказаться больнее, чем прошлой ночью! - предупредил Тарас серьезным голосом.
- А я бутылку с собой возьму, а то вчера как-то не додумался…
- Хорошо, в полночь там же, у Оперы! Только не забудьте за два часа до встречи принять стакан коньяка!
Опустив мобильник на стол, Тарас задумался, пытаясь разобраться: рад он тому, что есть на ночь работа, или не рад? С одной стороны - рад. Но показалась ему вдруг эта работа мелкой, не важной. Двадцать-тридцать евро за бессонную ночь - тоже деньги, на которые вполне удавалось нормально, без претензий жить. Но жить одному. А жить одному, хоть и дешево, но как-то неудобно. Да и опасно - можно дожиться до состояния соседа Ежи Астровского и потом вдруг неожиданно заметить, что жизнь прошла, а тебя никто не любит и ты никому не нужен. И тогда уже в обмен на то, чтобы тебя выслушали, ты стрижешь соседа или жаришь яичницу соседке!
Мысли явно пытались соответствовать меланхолической мелодии осени. Тарас понял, что надо притормозить, надо взбодриться! Отправился на кухню, заварил крепкого кофе. Выпил, явственно ощутив его горечь на языке. Вспомнил о Дарке из ночного обменника. Вспомнил о своей неудачной попытке угостить ее кофейком. На губах заиграла улыбка. "Этой ночью всё будет классно!" - решил он. План созрел и оказался идеально простым для исполнения. Молотый кофе - тут, на кухне. Термос - в машине во дворе. Только вот как просунуть ей чашку с кофе внутрь обменки? Тарас поднял правую руку, уставился на большой и указательный пальцы, пытаясь ими восстановить высоту выреза в окошке, через который просовывались туда-обратно денежные знаки.
- Надо быть изобретательнее, - сказал он сам себе и, переодевшись в джинсы и свитер, накинув ветровку и зашнуровав кроссовки, вышел на улицу. Совсем рядом с его домом был один из многих в городе магазинчиков с многообещающим названием "Всё за 1 гривну".