– Ерунда! – отмахнулся Вишняков. – Вильнев не может знать, что вы собираетесь посетить его.
– Он знает, уверяю вас.
– Если бы вы уже успели увидеться хотя бы раз, то послание де Шовлена вы передали бы ему, а не носили бы зашитым в шляпе.
– Да, мы еще не виделись.
– Ну так…
– Тем не менее, я уже успел письмом предупредить месье посла о моем прибытии. К вашему сведению, аудиенция назначена на послезавтра. Итак, если я не прибуду на встречу во французское посольство…
Резиденты растерянно переглянулись.
– Ничего, капитан, мы заменим вас нашим человеком, – бодро промолвил Вишняков.
– Не выйдет, месье: капитана Якоба Хага уже многие в Стамбуле видели. Рано или поздно ваша хитрость будет разоблачена, а тогда месье Григор Орли ни за что не сунется на территорию Османской империи.
– Сейчас речь о вас, а не об этом предателе…
– Почему-то мне кажется, что вас интересует именно он, а не я.
Резиденты снова обменялись красноречивыми взглядами.
– С чего это ты так решил, интересно было бы узнать? – тихо спросил Неплюев.
– Да ведь я – всего лишь скромный капитан швейцарской гвардии, тогда как месье Григор Орли является сыном шефа казацкой нации.
– Не существует такой нации! – Вишняков презрительно выпятил нижнюю губу. – Нет, не было и быть не может!
– Но сам месье Орли придерживается противоположной мысли.
– А ты откуда знаешь? – сразу встрепенулся Неплюев.
– Как это – откуда?! Конечно же от него самого!
– Так ты его видел?
– Конечно же видел. Еще бы.
– Ну, и какой он?
– То есть?
– Каков он из себя?
– Ну-у-у… не знаю, как и сказать, – швейцарец тупо посмотрел на резидентов. – Ростом приблизительно такой же, как и я. А большее… Нет, не знаю.
– А особые приметы какие-то? Шрамы там, родинки?..
Якоб Хаг надолго задумался, но затем лишь повторил:
– Нет, ничего подобного не припоминаю.
– Вот так! – вздохнул Неплюев. – Ну что ж, ты нам все равно не поможешь, так что придется тебе здесь посидеть, пока не припомнишь…
– К сожалению, не помогу, – согласился связанный капитан, – ведь месье де Шовлен заплатил мне столько, сколько вы не заплатите ни за что.
– А-а-а?! – в один голос вскрикнули резиденты и одновременно взглянули на пленника. Впрочем, тот прикусил язык: наверное, испугался, что, вопреки осторожности, все же ляпнул лишнего.
– Что ты там лопочешь? – Неплюев присел перед Хагом на корточках, взял его двумя пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. – Ты о вознаграждении что-то лопочешь?
– Да понимаете…
Швейцарец изо всех сил старался отвести глаза, так что резидент вынужден был прикрикнуть на него:
– А ну-ка на меня смотри! В глаза мне!
– Понимаете, я взялся выполнить поручение месье де Шовлена лишь потому, что у меня большая семья. Моя матушка – честная одинокая вдова, да еще и две сестры незамужние…
– Так ты пошел на все это из-за денег?
– Разумеется! Кто ж еще насобирает сестрам на приданое, как не старший брат?
– И хорошо тебе де Шовлен заплатил?
– Вы столько все равно не заплатите.
– А ты откуда знаешь?
– Да здесь и знать нечего, – криво ухмыльнулся швейцарец. – Вот взять хотя бы ваше угощение: разве ж таких цыплят готовят в приличных домах на обед?
– Вот падаль, он еще и харчами перебирает!
Рассерженный Неплюев хлопнул ладонью по колену, однако тут в разговор вмешался Вишняков:
– Мы имеем полное моральное право заплатить за вашу измену вдвое меньше, чем заплатил де Шовлен – о каких бы то деньгах ни шла речь. Ведь вторая половина платы – это ваши жизнь и свобода, капитан.
– Вы дадите мне втрое больше, чем месье министр…
– С чего бы это?
– Так как я предоставлю вам втрое больше услуг. Во-первых, сообщу все, что де Шовлен поручил передать месье послу устно. Во-вторых, в дальнейшем буду пересказывать содержание всех переговоров, которые проведу с послом Вильневом и султаном Ахмедом. И в-третьих – помогу узнать и задержать посла Григора Орли, когда тот прибудет в Стамбул.
– А твоя жизнь?
– Пожалуйста, можете меня убить! Давайте! Но едва ли получите другую подобную возможность ознакомиться с планами французского посла и турецкого султана, а также задержать интересного вам человека.
Резиденты переглянулись.
– Хм… – наморщил лоб Вишняков.
– Все они продажные, эти гвардейцы швейцарские! – пожал плечами Неплюев. – Кто заплатит больше, к тому и нанимаются воевать.
– Мне деньги сестрам на приданое собирать надо, – напомнил Хаг.
– Мы заплатим тебе ровно столько же, сколько заплатил маркиз де Шовлен.
– В два с половиной раза больше.
– Ты, капитан, торгуешься, словно бы марсельские потаскухи, которыми ты сам же и брезгуешь.
– Вы оба, месье, отказались ехать со мной к базельским девицам – так что ж мне поделать?
– Если хочешь еще хоть когда-то увидеть свой Базель, соглашайся на наши условия!
– Нет, это вы соглашайтесь на мои!
После отчаянного торга сошлись на полуторакратной сумме от заплаченной французской казной. Капитана снова освободили от пут. Он рассказал, что посол Григор Орли уже отбыл инкогнито из Франции в Османскую империю, однако пока швейцарец будет готовить почву для переговоров здесь, в Стамбуле, решил проведать задержанного отца, месье Филиппа Орли. Когда гетманыч собирается плыть в Стамбул, капитан точно не знал. Что через несколько месяцев, так это точно. А пока что отец и сын находятся вместе.
– Эх, накрыть бы сразу обоих!.. – Неплюев мечтательно прищурил глаза и сжал кулаки.
– Ага, так и подпустят вас к ним султанские янычары!
– А с твоей помощью?
– Не выйдет, нет, – швейцарец разочарованно поджал губы. – Я же должен находиться здесь, в Стамбуле, а если вдруг появлюсь в Салониках…
– Да, точно, не выйдет, – не слишком охотно согласился резидент.
– Но это ничего, – успокоил его капитан Хаг. – Если уж я взялся за дело, можете не волноваться: все будет хорошо! Попадется месье Орли вам в руки, не сомневайтесь.
– Ты только смотри мне, не наобещай с три короба, чтобы потом… – Неплюев погрозил пленнику сжатым кулаком.
– А кто же, кроме меня, будет собирать приданое моим сестрам?! – искренне изумился швейцарец.
Российскую резиденцию он покинул только на рассвете, когда они втроем закончили обсуждать план действий в наименьших деталях. С собой он уносил рекомендательное письмо к послу Вильневу и кошелек с золотыми рублями. Это была половина обусловленной платы. Вторую капитан должен был получить не раньше, чем связанный посол Григор Орли окажется в комнатушке, из которой Якоб Хаг едва вышел на волю…
– Так смотри мне, никому чтобы ни слова! – пригрозил напоследок Неплюев. – Иначе посол Вильнев мигом узнает, что ты за птица.
– Разумеется, я буду молчать как та рыба! – кивнул швейцарец.
Ночь 8 октября 1730 г. от Р. Х., около 23.00,
Средиземное море
Вести маленькую шлюпку по разбушевавшемуся морю, да еще сидя на веслах самому – дело нелегкое. Да что там – просто рискованное! В довершение всех несчастий, лодку заливали брызги и сильный дождь, а вычерпывать воду не было времени и вообще никакой возможности. Да и одежда намокла так, что если бы он имел при себе бумажные письма, их можно было бы смело выбрасывать.
Впрочем, самые ценные письма не пишутся на бумаге: их буквы рисуются масляной краской по шелку и зашиваются в подкладку – так никто ничего не нащупает. Он невольно улыбнулся, вспомнив, как эти два идиота – Неплюев и слуга обыскивали его (якобы впавшего в бессознательное состояние) в московском посольстве. Все произошло, как и должно было произойти: Аниська сразу нащупал бумажное письмо в шляпе… тогда как настоящее послание маркиза де Шовлена все время находилось у него. А это дурачье даже не заподозрило ничего …
Но теперь он должен был обхитрить не людей, а разбушевавшуюся стихию – что значительно тяжелее. Тем не менее, другого выхода не было. Он хотя и сказал этим олухам резидентам, что собирается встретить "месье Григора Орли" (ха-ха!) в Смирне, однако плыть туда на самом деле вовсе не собирался. И здесь шторм разыгрался даже очень кстати: ведь похищенную шлюпку едва ли станут искать. Скорее всего, англичане решат, что плохо закрепленную лодку смыло волной за борт. И вот он – в открытом море, а где-то там, впереди должна была быть "Надежда"…
По крайней мере он очень надеялся на это (интересный каламбур выходит: не терял надежду, что впереди есть "Надежда"!). Ведь вечером подслушал, как капитан английского судна обратился к штурману, оторвав взгляд от затянутого тяжелыми тучами небосклона: "Не больше двух узлов… Что-то слишком медленно движется этот линкор как для флагмана французской эскадры". На что штурман ответил: "Сами знаете, сэр, что ночью поднимется буря. Если бы мы находились около берега, был бы смысл спешить в уютную гавань или в открытое море. Но корабль уже в море – зачем же французам торопиться?"
Флагман французов – линейный корабль "Надежда". Замечательный шанс!
Впрочем, в такой шторм можно и ошибиться с курсом…
Не выпуская из рук весел, капитан обеспокоенно оглянулся за спину. И не удержался от радостного восклицания: далеко впереди и немного по левую сторону среди крутых волн вытанцовывал крохотный огонек.
Не очень-то он ошибся с курсом… Ну-ка, скорей за весла!
И-и-и – р-р-раз!
И-и-и – р-р-раз!
И-и-и – р-р-раз!
Через пару часов шлюпка приблизилась к линкору настолько, что ее могли даже заметить. Однако никаких признаков этого не было. Еще бы: ночь, море, шторм…
Тогда он втянул оба весла в шлюпку, выхватил из-за пояса заряженный пистоль и нажал на курок. Только бы порох не промок…
Посчастливилось: хлопнул холостой выстрел. Нет-нет, он не надеялся, что резкий звук прорвется сквозь вой ветра. А вот увидеть вспышку на борту корабля могли.
И таки увидели – через пару минут линкор начал менять курс…
Впрочем, это было далеко не все: попробуйте-ка причалить на лодке к кораблю в шестибалльный шторм! Когда до борта осталась буквально пара-тройка футов, с линкора сбросили крепкую веревку. Волна как раз подняла шлюпку на высокий гребень, капитан подпрыгнул и изо всех сил ухватился за спасительный конец, в следующий же миг повиснув на нем, словно обезьяна на лиане. Брошенная на произвол судьбы лодка налетела на борт судна и разлетелась в щепки.
– Месье, вы, наверное, сошли с ума, если отважились путешествовать в открытом море на этой скорлупке?! – вместо приветствия воскликнул молоденький поручик, когда трое матросов втянули гостя через борт на палубу.
– Вы очень любезны, офицер, – процедил сквозь зубы отважный путешественник, одновременно ощупав спрятанный на груди большой кошелек с золотыми русскими рублями. Проверял, не случилось ли чего с деньгами, которые пойдут сестрам на приданое.
И конечно же дорогой матушке…
Но с деньгами все было в порядке.
– Кто вы такой, месье? Прошу назваться, – сказал между тем поручик.
– Прошу немедленно провести меня к адмиралу, – ответил "сумасшедший" путешественник.
– Да что вы такое говорите?! – пришел в негодование корабельный офицер.
– То, что слышите. И не медлите, пожалуйста.
– Но ведь как можно?!
– Как старший по званию, прошу немедленно провести меня к его светлости адмиралу Гюи де Труэну!
Поручик недоверчиво осмотрел промокший мундир капитана королевской швейцарской гвардии, пожал плечами и протянул гостю руку:
– Пожалуйста, месье, ваши шпагу, кинжал и пистоли.
Путешественник молча отдал оружие, после чего был немедленно препровожден в адмиральскую каюту. Судя по всему, командующий эскадрой как раз собирался отдохнуть, поэтому пришедший решил не задерживать уважаемого господина. Прямо на пороге он церемонно (насколько позволяла качка) поклонился и вежливо промолвил:
– Адмирал, имею честь отрекомендоваться: Григор Орли, офицер по особым поручениям его королевского величества Луи XV! Возвращаюсь из Стамбула после выполнения особо важной дипломатической миссии.
Потом распрямился и добавил с самым невинным видом:
– Извините, ваша светлость, но поскольку моя жалкая лодчонка только что разбилась вдребезги, прошу разрешения у вашей милости остаться на борту флагманского судна: ведь, если я не ошибаюсь, вы держите курс к берегам Франции?
На вахте пробили склянки: был час ночи 9 октября…
10 октября 1730 г. от Р. Х.,
Стамбул, российская резиденция
– Ваш’бла-ародь, к нам посланец из самого Санкт-Петербурга!
Растерянный Аниська топтался на пороге комнаты и смотрел на резидентов с какой-то глуповато-блаженной улыбкой на устах. Они обменялись короткими взглядами, и Вишняков промычал растерянно:
– Кстати, весьма кстати! Что скажешь, Неплюев?
– Уместней просто не придумать! – согласился второй резидент и прикрикнул на слугу: – Ну, и чего ты там стал, болван?! Давай, приглашай!
Разумеется, без вмешательства провидения здесь явно не обошлось. И недели не минуло с тех пор, как капитан Хаг, их стараниями превращенный в двойного агента, на британском почтовом судне отбыл из Стамбула в Смирну, где должен был встретиться с послом Григором Орли, чтобы затем сопровождать его сюда. А уже здесь, в Стамбуле, его будут поджидать российские резиденты… И непременно схватят!!!
А теперь, скажите на милость: едва только Вишняков собрался составить самый подробный рапорт о выполненной работе, как посланец из столицы явился сам. Чудесно, просто пре-вос-ход-но-о-о!!! Теперь можно будет сцапать гетманыча в его присутствии: пусть расскажет в Санкт-Петербурге о хитрости и сноровке стамбульских резидентов…
Однако выслушивать рапорт посланец не стал, вместо этого обеспокоенно произнес, едва переступив порог комнаты:
– Тайная сыскных дел канцелярия прислала меня с чрезвычайно важным известием, которое потребует от вас проявления высокой ответственности и немедленных решительных действий. Как стало известно из надежного источника в Париже, вскоре в Стамбул под именем Якоба Хага, капитана швейцарской гвардии короля Луи XV, прибудет не кто иной, как Григорий Орлик – посол казаков-бунтовщиков и опытный шпион. Вам следует употребить все возможные усилия, чтобы схватить этого предателя и тайно переправить…
– Что-о-о?! Ка-а-ак?! – Вишняков и Неплюев не смогли сдержать удивленных восклицаний.
– Вам следует употребить все возможные усилия, чтобы схватить и тайно переправить в Санкт-Петербург Григория Орлика, который прикрывается именем Якоба Хага, капитана швейцарской гвардии короля Луи XV.
Жалкие и бледные от испуга, резиденты молча поглядывали то друг на друга, то на столичного посланника. Заговорили, лишь когда гость стал требовать объяснений их бессмысленному поведению. Заговорили одновременно, тыча друг на друга оттопыренными указательными пальцами, брызгая слюной.
– Мал-лча-а-а-ать!!! – рявкнул разозленный гость, когда смысл объяснений наконец дошел до него. – Ну-ка, заткнули рты!!! Оба-а-а-а!
Резиденты смолкли, боязливо втянув головы в плечи.
– Так вы хотите сказать, что так называемый капитан Якоб Хаг, который на самом деле является послом казаков-бунтовщиков Григорием Орликом, уже побывал здесь, в Стамбуле?
Они молча кивнули.
– А также, что он побывал здесь, в нашей резиденции?
Снова утвердительные кивки.
– Более того, ел и пил с вами, разинями, обормотами, ничтожествами, за счет российской казны?
Резиденты потупили глаза.
– И вы ему заплатили… Заплатили казенным российским золотом за то, что он будет помогать вам, собачьим выродкам, схватить самого себя?! И за якобы сведения о переговорах с французским послом Вильневом и султаном Ахмедом III – а эти переговоры происходили просто у вас под носом… причем с вашего же благословения!
Горемычные резиденты готовы были провалиться сквозь землю.
– Та-а-ак?! – рявкнул гость.
– Ва-а-а… Ва-а-аша-а-а… Ваша милость, помилуйте! – Вишняков и Неплюев бросились посланцу в ноги.
– Кто привел его сюда?! Кто с ним первый познакомился?!
– Он! – Неплюев ткнул пальцем на Вишнякова, наконец порадовавшись тому обстоятельству, что первым встретил самозванца именно тот.
– Но ведь именно ты сказал мне, что якобы к Иерусалимскому патриарху прибыл весьма интересный тип!
– А ты!..
– Нет – ты!..
– Молчать! – снова взревел гость. – Оба вы достойны друг друга, швабр-р-ры пустоголовые!
– Ваша милость!
– А сейчас этот предатель куда подевался?
– Отплыл на английском почтовом судне встречать посла Григора Орли…
– То есть себя самого?!
– Ой конечно же нет!
– Тогда опять спрашиваю: куда девался этот мерзавец?!
– Покинул Стамбул на английском почтовом судне…
Описать гнев гостя было просто невозможно. Когда он, в конце концов выдохся, то сказал обессиленно:
– Как с вами поступить, решим потом, а сейчас…
– Ва-а-а… ша-а-а!..
– Да и не я буду решать, что с вами делать. Сейчас же придется действовать в другом направлении, причем срочно.
Гость прошелся по комнате, упал на стул возле стены и сказал утомленно:
– Итак, буквально под вашим носом младший Орлик успешно провел переговоры с султаном Ахмедом. Можно считать, что антироссийская коалиция сложилась… Выход один-единственный – срочно дестабилизировать ситуацию в Османской империи: лишь тогда договорщики не смогут воспользоваться всеми преимуществами своего подлого союза.
Посланец взглянул на смертельно перепуганных резидентов и спросил:
– Отвечайте немедленно, есть ли у вас на примете кто-то из местных, готовый выступить организатором заговора против власти?
– Есть здесь один подходящий тип, – несмело сказал Неплюев.
– Да, лидер здешних консерваторов Патрона-Халим , – поддержал его Вишняков. – Только его услуги будут стоить…
– Я не спрашивал о цене, я хотел понять ситуацию в принципе, – процедил сквозь зубы гость. – Сколько бы ни обошлась нам срочная организация антисултанского заговора, это все равно обойдется дешевле, чем полномасштабная война против антироссийской коалиции.
Он подумал немного и добавил:
– Вероятно, это единственный быстрый и по-настоящему эффективный выход из сложившейся ситуации… В этом направлении и начнем действовать. Причем незамедлительно – слышите, идиоты вы жалкие?!
И в который раз сурово посмотрел на напрочь перепуганных резидентов.