- Что вы хотеть этим сказать? - спросил Ловаас.
Его голос дрогнул, выдавая напряжение. Ему явно было не по себе.
- Ничего, - медленно ответил Дахлер. - Если бы вы поймали Фарнелла, все было бы иначе. Вам бы уже ничего не угрожало. Видите ли, kaptein, вы всегда были чересчур нетерпеливы. Вам непременно нужно куда-то спешить. Лучше бы вы оставались в рамках закона. А если уж вам непременно хочется за эти рамки выходить, то следует всегда достигать успеха. Если бы вы получили то, что так нужно от Фарнелла мистеру Йоргенсену, да и мистеру Гансерту тоже, то все ваши действия были бы оправданы. В противном случае… - Он помолчал, а затем тихо добавил: - Но отсюда до отеля, где поджидает полиция, очень далеко. Да и буран не стихает.
Он снова многозначительно помолчал, глядя на Ловааса, как кот на мышь.
"Неужели он пытается заставить Ловааса убить Йоргенсена?" - подумал я. Что руководило этим человеком? Ненависть к Йоргенсену? Стремление доказать свою невиновность? Что толкало его по следу Фарнелла? Почему он хотел его уничтожить, одновременно нуждаясь в его помощи, которой уже однажды воспользовался во время войны в этих самых горах? Я вспомнил слова Санде: "Дахлер… я так думаю, что он сошел с ума". Другого объяснения я не находил. То, что ему пришлось пережить во время войны, повредило его рассудок. Возможно, он продавал секреты врагу. Но он в это не верил. Он сам себя убедил в том, что его невиновность можно доказать и что это способен сделать именно Фарнелл. И подобно Фарнеллу он был готов на все ради того, чтобы добиться желаемого. Йоргенсен для него был символом чего-то, что он ненавидел и с чем стремился сражаться. Йоргенсен, такой успешный и дальновидный… Он пытался убить Йоргенсена в Северном море во время шторма. Теперь я в этом не сомневался. И теперь он пытался стравить Ловааса с Йоргенсеном в отчаянной надежде на то, что в этом противостоянии Йоргенсен пострадает. Да, он и в самом деле был безумен.
Внезапно он развернулся ко мне.
- Выходит так, что вам не удалось догнать вашего друга Фарнелла, да? Интересно, где он сейчас?
- Скорее всего, на полпути в Финсе, - ответил я.
Он кивнул.
- Скорее всего, так и есть. Сейчас у нас начало двенадцатого, - добавил он, взглянув на часы. - Поезд из Осло проходит через Финсе в двенадцать тридцать. Допустим, что он опоздает на полчаса. Наши государственные железные дороги всегда опаздывают. Это означает, что в его распоряжении имеется два часа. Думаю, он успеет. - Он поднял голову и посмотрел на Ловааса, который снова двинулся к своему рюкзаку. - И полиция будет проверять этот поезд, kaptain Ловаас.
Ловаас замер. Затем он медленно подошел к Дахлеру. Судя по выражению его лица, больше всего на свете ему хотелось задушить калеку. И все же что-то его удерживало. В глазах Дахлера было что-то холодное и мертвое. Но чувствовалось в них и какое-то необъяснимое волнение.
- Как видите, петля вокруг него затягивается, - усмехнувшись, произнес он. - Со всех сторон.
Раздался стук лыж, прислоняемых к стене хижины. Наружная дверь открылась и закрылась. Тяжелые, подбитые гвоздями ботинки прогрохотали по коридору. Отворилась внутренняя дверь, и мы увидели Йоргенсена. В белом лыжном костюме его высокая фигура казалась ладной и подвижной. Его сухое лицо на фоне белого снега, облепившего его одежду, казалось еще более темным, чем обычно. Он остановился и огляделся, задержавшись взглядом на Джилл, затем на мне, потом на Ловаасе и его помощнике и наконец на Дахлере.
- Где он? - спросил он и обернулся ко мне. - Мистер Гансерт, вы шли за ним. Вы его догнали?
- Вы имеете в виду Фарнелла? - уточнил я.
- Конечно.
- Откуда вы знаете, что я за ним шел?
- Норвегия - маленькая страна, мистер Гансерт. Я могу проследить за кем угодно, если захочу. Но по выражению вашего лица я вижу, что вы не преуспели. - Он перевел взгляд на Ловааса. - Выходит, вы меня ослушались. Я сказал вам ожидать распоряжений на "Бовааген Хвал". Но вы решили сыграть в свою собственную игру. Что ж, kaptain Ловаас, играйте. Но будьте осторожны. - Внезапно в его голосе прорезались угрожающие нотки. - Я не из тех, кто терпит подобное своеволие. Разве что ослушание ведет к успеху. Но мне кажется, это не ваш случай. - Он снова обернулся ко мне, полностью игнорируя Дахлера. - Где сейчас Фарнелл?
- Где-то там, - ответил я, махнув рукой в сторону залепленных снегом окон.
Он кивнул.
- Аурланд, Остербо, Гьейтеригген, Санкт-Паал. - Он произнес эти названия так тихо, как будто разговаривал сам с собой. - Теперь он пойдет к железной дороге. Отлично. - Он кивнул, как будто его все полностью устраивало, и повернулся к Дахлеру. - Я бы посоветовал вам покинуть страну. Вместе с мистером Гансертом.
- Вы приказываете мне убираться? - поинтересовался я.
Он удивленно пожал плечами и поморщился.
- О господи, конечно нет. Но теперь, когда ваша миссия провалилась, вам наверняка захочется вернуться в Англию и отправиться в свое Средиземноморское плавание. Не могу представить себе, чтобы сэр Клинтон Манн стал неопределенно долго оплачивать ваше пребывание в Норвегии. Если бы вы оказались успешнее… - Он снова пожал плечами. - Тогда другое дело. Мы с вами могли бы стать деловыми партнерами. А так…
Он не договорил.
- Но вам все равно потребуются вложения денег, - заметил я.
- Возможно.
- Сэр Клинтон Манн будет готов вступить в деловые переговоры на основании моих рекомендаций, - продолжал я. - Единственное, что не позволяло нам сделать вам это предложение ранее, это ощущение того, что вы недостаточно проинформированы о природе и расположении залежей торита.
Внезапно в разговор вмешалась Джилл:
- Но, мистер Йоргенсен, вы ведь все еще не знаете, где находятся эти залежи.
Он нахмурился.
- Полиция задержит Фарнелла в поезде, мисс Сомерс.
- Возможно, - кивнула она. - Но как вы заставите его говорить?
- О, он заговорит. - Йоргенсен шагнул к Джилл. - Послушайте, мисс Сомерс. Джорджа Фарнелла разыскивают по обвинению в убийстве. Его могут судить как Шрейдера за убийство Джорджа Фарнелла. Либо его будут судить как Джорджа Фарнелла за убийство Шрейдера. Это уже несущественно. Ему предложат освобождение за готовность помочь Норвегии.
- Скажите, Кнут, вас никогда не тревожит совесть? - поинтересовался Дахлер с этой своей кривоватой усмешкой.
- То, что я делаю, я делаю ради Норвегии, - рявкнул Йоргенсен. - Во всем, что я делал, как во время войны, так и после нее, я всегда руководствовался интересами Норвегии. Эти минеральные богатства нужны моей стране. Из бедной страны, зависимой от торговли рыбой и лесом, она может превратиться в богатую и процветающую державу. Что такое жизнь одного человека по сравнению с благополучием трех миллионов людей, скажите мне? И кто убил Шрейдера, если не Фарнелл?
- Вы все равно не получите необходимую вам информацию, - тихо произнесла Джилл.
Йоргенсен отрывисто засмеялся.
- Моя дорогая мисс Сомерс. Любой человек постарается избежать пожизненного заключения, если это будет в его силах. Фарнелл заговорит.
Джилл вплотную подошла к нему.
- А я говорю вам, что Джордж ничего не скажет. Весь смысл его жизни заключен в этих металлах. Ради них он пожертвовал всем. Поймите это, всем без исключения. Я знаю, что говорю, - тихо добавила она. - Угроза заключения не заставит его заговорить. Разве что он сам этого захочет. Он никогда не считал…
Дверь у меня за спиной распахнулась, и Джилл осеклась. Несколько мгновений она с открытым ртом смотрела на дверь, а затем выдохнула:
- Джордж!
- Все назад, к столу, - жестко приказал чей-то голос.
Я обернулся. В дверном проеме с люгером в руке стоял Джордж Фарнелл. Если бы Джилл не назвала его имя, я бы его, наверное, не узнал. Его лицо было абсолютно белым и заросло многодневной щетиной. Вся его одежда была облеплена снегом. В его голосе звенел металл, когда он произнес:
- Быстро, назад. Вы все. Ты тоже, Джилл.
Вот и все приветствие. Он ее узнал, но обращенные к ней слова дышали холодом.
- Фарнелл! - воскликнул я. - Слава богу, ты здесь. Тебе нельзя спускаться в Финсе. В поезде из Осло тебя будет ждать полиция.
- Я знаю. Я слышал весь разговор. Я слушал, стоя за дверью, с тех пор как сюда пришел Йоргенсен. Быстро отходите к столу. Вы тоже, Гансерт. Я не доверяю никому.
Я пятился, пока не уперся в острый край стола.
- Джилл. Обойди стол и забери у них оружие. Брось все пистолеты мне.
Но она не сдвинулась с места.
- Джордж, ты должен меня выслушать. Яхта мистера Гансерта ждет в Аурланде. Мы можем доставить тебя в Англию. Ты не можешь оставаться здесь. Тебя собираются арестовать за убийство человека по фамилии Шрейдер. - Ее голос сорвался. - Я видела его тело во Фьерланде. Ведь это не ты его убил, правда?
- Делай, что говорю, - все тем же ледяным тоном приказал он. - Забери у них пистолеты.
Джилл колебалась.
- Ведь это не ты его убил, правда? - повторила она.
- Конечно, это я его убил, - резко ответил Фарнелл. - Что мне оставалось делать? Позволить этой нацистской свинье, этому немецкому коллаборационисту украсть все, ради чего я работал? Два года я работал в Финсе, втираясь в доверие к немцам и пытаясь выяснить то, что мне было необходимо. Потом, после войны, мне все время приходилось скрываться. Я даже не мог вернуться в Англию. Как, по-твоему, я должен был поступить с этим ублюдком, когда обнаружил, что он за мной следил и видел меня за работой? Давай, Джилл, собирай их пистолеты.
Я взглянул в лицо девушки. Оно было напряженным и нахмуренным. Она отвернулась и обошла стол. Собрав три пистолета, она бросила оружие на пол к ногам Фарнелла.
- Вот так-то лучше, - удовлетворенно кивнул он. Отбросив пистолеты ногой в угол, он подошел к плите. - Так значит, вы приказали полиции проверить поезд из Осло, Йоргенсен? - поинтересовался он, поочередно всматриваясь в нас сквозь стекла очков. - Какого черта! Как вам всем удалось здесь собраться? Кто-то проболтался. - Он снова обвел нас взглядом, но вдруг заметил флягу с бренди. Он сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул: - А-а-а. Вот так-то лучше. Выходит, Гансерт, что вы проделали весь этот путь из Англии на собственной яхте только ради того, чтобы разыскать меня?
Я кивнул.
Он улыбнулся.
- Стоит достичь того, за что ты боролся всю свою жизнь, и все сразу хотят тебе помочь. - Он резко развернулся ко мне. - И это происходит именно тогда, когда тебе уже никто не нужен. Когда ты ждешь помощи, рядом никого нет. А когда ты в этой помощи не нуждаешься, владельцы роскошных яхт готовы объехать полмира, лишь бы тебя разыскать. Бог ты мой! Если бы меня интересовала не минералогия, а археология, насколько более легкой и приятной была бы моя жизнь! Археология никому не сулит денег. Зато минералы! Помнишь, как они хотели от нас отделаться в Южной Родезии, даже не заплатив нам жалованье? Тогда я нашел медь. После этого мы этим ублюдкам уже были не нужны. - Его лицо осунулось, а возле рта залегли горькие складки. На мгновение он как будто ушел в свои мысли. Все молчали. Он медленно поднял голову и в упор посмотрел на Йоргенсена. - Джилл была права, знаете ли, - тихо произнес он. - Ваша угроза засадить меня за решетку - пустая затея. Я все равно ничего бы вам не сказал.
Джилл сделала шаг к нему, но тут же остановилась.
- Почему ты не хочешь сказать Биллу, где находятся залежи торита? - спросила она. - Он тебя не предаст. Кроме того, за ним стоит "Би Эм энд Ай".
- Так значит, он для тебя Билл? - сухо усмехнулся Фарнелл. - Большой Билл Гансерт. И ты готова за него поручиться, верно, Джилл? Моя девочка называет этого типа Биллом и говорит, что ручается за него. Этого достаточно, чтобы я подарил ему результаты дела своей жизни. Да гори ты в аду! - заорал он на меня. Он обернулся к Джилл. - Что касается тебя… - Он замолчал и потер ладонью лицо. - Нет, - покачал он головой. - Нет, пожалуй, ты ни в чем не виновата. Я сам во всем виноват. Если бы только я мог заставить тебя понять…
- Но я все понимаю, - тихо произнесла она.
Он всмотрелся в ее лицо.
- Возможно, и понимаешь, - вздохнул он. - Но теперь уже слишком поздно. - Он выпрямился и снова обвел нас взглядом, продолжая держать люгер наготове. - Я уйду, и никто из вас меня не догонит. Вы меня хорошо поняли?
- В Финсе тебя ждет полиция, - напомнила Джилл.
Он кивнул.
- Да. Я этого ожидал. Я это понял, как только увидел здесь Йоргенсена. - Он с силой ударил рукоятью пистолета по деревянной стене хижины. - Меня травят и заставляют бежать из своей собственной страны. Теперь меня травят в Норвегии. Почему? Почему? - В его голосе зазвучали истерические нотки. - Я делал то, что должен был делать. Эти металлы - дело всей моей жизни. Для моих исследований мне были нужны деньги. Хоть кто-нибудь мне помог? - Он с ненавистью посмотрел на меня. - Никто. И уж точно не "Би Эм энд Ай". Поэтому я украл эти деньги. Я украл их у своего партнера. Все равно это был скучный и лишенный воображения человечек. Но теперь… теперь, когда я помахал лопатой и нашел кое-что такое, что им нужно… теперь они готовы проявить снисхождение и простить мне убийство… если уничтожение такой крысы, как Шрейдер… предателя… можно назвать убийством. В любом случае вы ничего не получите. Никто из вас. Я ухожу. Прямо сейчас. Уеду туда, где меня не знают. И тогда я выставлю свои собственные условия.
- Вы можете выставить свои условия прямо здесь и сейчас, - произнес я.
Он посмотрел на меня.
- Что вы имеете в виду?
- Я уполномочен действовать от имени "Би Эм энд Ай", - сообщил ему я.
Он расхохотался.
- И что вы готовы мне предложить?
Я колебался, не зная, какое предложение могу ему сделать.
- Вас интересует определенная сумма или процент от добычи руды? - решил уточнить я.
- Какая у вас определенная сумма? - с презрительной усмешкой поинтересовался он.
- Сто тысяч фунтов, - ответил я. - Которые будут выплачены в течение пяти лет при условии, что руды хватит на это время.
Он откинул голову назад и захохотал.
- Сто тысяч! Да предложи вы мне миллион, это не компенсировало бы всего, через что мне пришлось пройти. Через что прошла Джилл и этот бедняга Клегг. Это не вернуло бы к жизни Шрейдера и не предотвратило бы самоубийство моего отца. Вы этого не знали, верно? Да, он покончил с собой. Миллион! Эти залежи принесут десятки миллионов компании, которая будет их разрабатывать.
- Как насчет поста директора в "Дет Норске Стаалселскаб" и доли прибыли в бизнесе? - спросил Йоргенсен.
Фарнелл вздохнул.
- Вы, похоже, не понимаете, что я нашел. Это больше, чем "ДНС". Больше, чем "Би Эм энд Ай". Возможно, это станет самым крупным предприятием в мире. Как бы то ни было, я вам не доверяю! - крикнул он. - Никому из вас.
- Кому вы были бы готовы довериться? - спросил я. - Как насчет человека, которому вы отправили образцы? В китовом мясе? Ему вы доверяете? Кто это был?
Он уставился на меня.
- Вы хотите сказать, что не знаете, кто это был? Но я думал… - он перевел взгляд на Джилл, - …я думал, именно поэтому ты здесь. Разве не ты передала Гансерту эту информацию?
Джилл широко раскрыла глаза.
- Я ничего не понимаю.
- Эти образцы… Разве не ты передала их Гансерту?
- Я не получала никаких образцов. Их получил мистер Гансерт, но их ему принес сэр Клинтон Манн.
- Их доставили нам в ответ на объявление, - пояснил я. - Адрес на упаковке расплылся от крови.
- Ага. Так вот, оказывается, как все было. - Он снова посмотрел на Джилл. - Прости. Я думал…
Он потер лицо ладонями. Было видно, что он едва держится на ногах от усталости.
- Почему ты не хочешь довериться мистеру Гансерту? - снова произнесла Джилл. - Прошу тебя, Джордж.
Она хотела подойти к нему, но он замахал на нее рукой.
- Стой там, возле стола, Джилл. И брось мне бутерброд из того пакета.
Она бросила ему весь пакет. Он сделал еще один глоток бренди и начал есть.
- Он может вывезти тебя из Норвегии, - принялась уговаривать его Джилл. - У него есть яхта. Все можно будет устроить. Мы могли бы все начать сначала. Прошу тебя, Джордж, доверься ему.
- Я никому не собираюсь доверяться, - с набитым ртом прорычал он.
Я посмотрел на Джилл и увидел, что у нее дрожат губы. Ее глаза потухли и стали совершенно безжизненными. Дахлер начал теребить свою усохшую руку. Пальцы правой руки беспрестанно щипали ткань лыжного костюма.
- Мистер Фарнелл, - произнес он. - Я хотел бы с вами поговорить. Я хочу у вас кое-что спросить. Вы, наверное, помните, что когда-то спасли мне жизнь. Теперь мне снова нужна ваша помощь. Я хочу, чтобы вы рассказали им, как я сбежал. Скажите им, что я не продавал немцам никаких секретов. Скажите им…
- Заткнитесь! - грубо оборвал его Фарнелл. - Я пытаюсь думать.
- Но я прошу вас… Они должны это узнать. Меня не пускают в Норвегию. Меня называют предателем. Но я не предатель. Я не выдал никаких секретов. Скажите им это, пожалуйста. Скажите им, как вы помогли мне бежать из Финсе.
- Заткнитесь, черт подери! - почти закричал Фарнелл.
Я посмотрел на Дахлера. На его лице не осталось ни следа лукавства, и на его губах уже не играла язвительная усмешка. Теперь он походил на ребенка, которому не дали конфету. В этот момент я заметил, как напряглось крупное тело Ловааса. Должно быть, Джилл тоже это увидела, потому что она закричала:
- Джордж, берегись!
И тут Ловаас подхватил Дахлера и, используя его как щит, бросился на Фарнелла.
Фарнелл не колебался ни секунды. Дуло его люгера взлетело вверх, и он выстрелил прямо от бедра. В замкнутом пространстве хижины звук выстрела едва не оглушил нас. Ловаас с криком выпустил Дахлера и завертелся на месте, схватившись за левое плечо. Фарнелл сунул в рот остатки бутерброда.
- В следующий раз я тебя убью, - пригрозил он Ловаасу.
Между пальцами Ловааса струилась кровь. Его лицо побелело, и он скрежетал стиснутыми от боли зубами.
- Гансерт, - произнес Фарнелл. - Идите сюда. Я хочу с вами поговорить.
Я пересек комнату и подошел к нему. Он смотрел на меня, не сводя с меня все еще дымящегося дула пистолета.
- Где, вы говорите, стоит ваша яхта?
- В Аурланде, - ответил я.
Он подошел ближе. Затем он наклонился ко мне и прошептал мне на ухо:
- Перейдите в Бьорн-фьорд, к югу от Бергена. Свяжитесь с Олафом Стеером. Ждите меня там. Может, я приду, а может, нет.
- Почему бы вам не принять мое предложение? - спросил я. - Или по крайней мере вступить в переговоры с "Би Эм энд Ай"?
- Делайте, что я сказал, - оборвал меня он. - Поговорим об этом позже. А теперь идите обратно к столу. - Он повернулся к Дахлеру, который с трудом поднимался с пола. - Выйдите наружу и сбросьте со склона все лыжи, кроме моих. Быстро, пошевеливайтесь.
Дахлер колебался, но ярость в глазах Фарнелла заставила его подчиниться.
- Мои лыжи стоят отдельно, слева от двери, - сообщил ему вдогонку Фарнелл.
Он поднял рюкзак и сунул руки в лямки.