– Ах да! Клёст отвлёк, – вернулся Морган к важной теме. – Этот тип возникший из воздуха, шёл, будто плыл над землёй, а за ним распространялся туман, словно кто-то нагонял эту белёсую массу ему во след. А дальше произошло следующее: Милорд скинул шляпу и отбросил трость, а затем, издав жутчайший на моей памяти вопль, встал на четвереньки и стал трястись. Его било, как в агонии, я слышал хруст костей и видел, как выгибались его конечности. Я не верил глазам, да и ты бы наверняка не поверила, но этот тип за каких-то несколько минут из человека стал зверем! Пред нами, хоть расстояние и было достаточно безопасным, но я в этом уже сомневался, – стоял громадный волк, лапы которого утопали в пологом тумане.
– Представляю себе эту картину! – В ужасе от сказанного я позабыла, что на улице стояла жаркая духота, меня пробрал озноб.
– Ты его видела в таком виде? Ведь это была не иллюзия? Правда?! Я счёл себя рехнувшимся или словившим видение. А может это был лишь сон? Краткое видение уставшего разума. – Морган выглядел смущённым и взволнованным этим воспоминанием.
– Увы, Морган, увы. – Как же мне не хотелось пугать этого паренька. – Это чудовище реально. Оно убило моего друга на моих же глазах и пыталось неоднократно разорвать мне горло. И попыток своих не оставит.
– Так он охотится за тобой?! – Эта догадка действительно ужаснула Моргана. – А если его убить? Поймать в ловушку?
– Его невозможно убить, мой друг. – Мы шли улицами, я смотрела на дома, но не видела их, так мне было плохо. – Я пыталась. Это злой дух смерти. А смерть не имеет конца.
– Но что-то нужно делать! Если эта жуть стоит во главе банды Медрода, то у Камелота назревают серьёзные проблемы! – воскликнул Морган, его лицо покрылось красными пятнами от волнения, сильно контрастируя с черными перьями волос. – Милорд, он из твоих мест?
– Боюсь, Морган, что он из запредельных мест, не подвластных ни мне, ни тебе. – Мой голос выдавал панические нотки. – Но как вам удалось уйти невредимыми?
– Мы воспользовались тем, что он не особо торопился в нашу сторону и быстренько смылись, – пояснил молодой человек. – А в прочем, у этого оборотня могли быть другие соображения на наш счёт. Я уверен, что он нас заметил. Я чувствовал его взгляд даже тогда, когда мы ушли достаточно далеко! Лиза, но Артур и Мэрилин не в курсе угрозы, надо им срочно рассказать!
– А куда мы идём? – Я вдруг очнулась от своих нелёгких дум.
– Похоже, я, не раздумывая, выбрал дорогу к своему жилищу, – ответил Морган, он тут же смутился. – Я не подумал о тебе, что ты пойдёшь в другую сторону, заболтался….
– Не волнуйся, Морган, – успокаивала я его. – К тому же, города я не знаю, заодно прогуляюсь. Пока иду, может чего и придумаю.
– Давай я тебя лучше провожу. Где ты остановилась? – предложил он.
– Мэрилин любезно пригласила погостить в её доме.
– О, дом тот хорош! А какие булочки печёт Николас! Тебе повезло, – добродушно заметил Морган.
– Согласна, люди там приветливые и добрые. А ты живёшь в одном доме с Артуром?
– Нет, Мы с Арти проживаем в разных концах города, – сказал он. – Он на северной стороне, а я на южной. Но с соседями нам обоим повезло. Он тебе говорил, что с ним проживает старый астроном? Карлом его зовут.
– Нет, не говорил, – ответила я. – Артур мало что о себе рассказывает.
– Это точно, – согласился мой спутник. – Он не любит распространяться о своей жизни. Хотя периодами выглядит балбесом и весельчаком.
– А ты можешь рассказать о своём друге? – спросила я. – Чтобы я лучше его понимала.
– А зачем тебе это? – Морган вдруг посмотрел на меня так пытливо, что сразу захотелось оказаться в домике Ланса.
– Ну, интересно… да и не люблю я тайн, – замялась я. – Ладно, проехали. В общих чертах я кое-что знаю.
– А что именно ты хочешь узнать? – Тон голоса Моргана изменился, похоже, он был не против поведать мне кое-что.
– Сегодня утром в домике Ланса была спета песня о Камелоте. Артур её спел. Она показалась мне чем-то знакомой, хотя я её впервые услышала из его уст. Но более всего меня удивило то, что Артур считает, что песня из моих родных мест. Вот что меня интересует – откуда взялась эта странная песня?
– Ах, вот оно что! – Морган аж присвистнул. – Ничего удивительного. Арти давно за тобой наблюдает. Ты ему напомнила одну девушку из прошлого. Это она спела впервые песню о Камелоте, а наш друг её запомнил.
– Что за девушка?
– Самая необычная и светлая личность, что я когда-либо встречал в Уолверте! – с теплом в голосе отозвался Морган. – Артур знал её всего сутки, но полюбил на года. Десять лет ни одна девичья душа не смогла отвоевать хотя бы малюсенький уголочек в его сердце.
– Она была, наверное, необычайно красива, – предположила я.
– Ну, я бы не сказал, что она была первой красавицей Уолверта, – произнёс он, глядя мне прямо в глаза, – поверь, я навидался достаточно девиц за долгие походы. Но душа её и впрямь была самой прекрасной из всех. А взгляд просто непередаваем!
– Вот и мне Артур что-то про мой взгляд тоже странную вещь сказал, – заметила я, припомнив слова друга.
– Что же именно? – поинтересовался Морган.
– Что мой взгляд такой же, как у той девушки, если я не путаюсь.
– А он прав! – Морган вновь присвистнул, мне стало не по себе. – Вы действительно похожи.
– Да вряд ли! – запротестовала я. – Ты даже представить себе не можешь, откуда я пришла.
– А мне и представлять не нужно, – невозмутимо сказал он. – Элен к нам пришла десять лет назад из другого мира. Так она сама и сказала. И ты оттуда же пришла спустя эти годы.
– Девушку звали Элен?
– Да, Элен Киндмонд. Мой ангел-спаситель. Вернее наш с Расти, – гордо произнёс Морган.
– Это как же? – удивилась я.
– Ах да. Я же не говорил, что десять лет назад Артур чуть не убил нас с Расти, – спокойно, как бы между прочим добавил Морган.
– Как так? Вы же друзья не разлей вода! – Я была шокирована.
– Всё просто, – сказал мужчина. – До знакомства с Артуром, я был сыном своего отца и меня за это ненавидели, считая, что сынок весь пошёл в папочку. Случилось так, что Мэрилин временно под Авалоном устроила походный лагерь для желающих присоединиться к ней. Артур с другом Лотом, его женой и сыном прибыли в лагерь, а по пути им встретилась Элен. Это она одарила Хади книгой и спела песню у костра. Надо ли говорить, что мой друг был пленён её умом и чистотой души. И вот, когда они прибыли в лагерь Мэрилин, туда же по стечению обстоятельств был направлен и я своим отцом. Будучи не в курсе его коварных и подлых замыслов, я был уверен, что меня послали с благой целью – установить перемирие до весны. Я так хотел, чтобы все жили в дружбе, да и сам нуждался в друзьях…. Но мой отец предал и меня. Той же ночью лагерь был окружён бандой Медрода и стёрт с лица земли. Много людей пало под копытами коней и стрелами арбалетов. Столько детей не встретило рассвет! Погиб и близкий друг Артура. Лот ринулся спасать меня от моего же отца! И стал жертвой. После мы узнали, что и супруга его, Элейна, отдала Создателю душу, вручив заботам каких-то людей своего сынишку. Нас было четверо – я, Расти, Элен и Артур. Элен убедила Артура покинуть поле сражения, иначе бы нас всех прикончили.
– Что было дальше, Морган? – спросила я, когда мой спутник замолчал, переводя дыхание.
– А дальше, – продолжил он, делая паузы и подбирая слова. – Мы пробрались в какой-то подземный туннель, и там с Арти случилась истерика. Самая настоящая истерика. Там его накрыло по полной. Смерть Лона далась ему крайне тяжело. Он до сих пор не отошёл. А тогда, той ночью, на него что-то нахлынуло. Он выхватил свой револьвер и стал целиться в меня. И выстрелил бы, если не Расти.
– О боже! Ужас какой!
– Да, мой смелый лис сделал то, на что не всякий человек способен. Расти подбежал к Артуру и стал скулить, прося милости для меня!
– Расти и впрямь, молодец! – Я смотрела с уважением на лиса, он важно шагал подле Моргана.
– Не то слово! Он мой друг! – в сердцах воскликнул Морган. – Так я и сказал тогда Артуру, когда тот перевёл дуло на Расти. Я встал на колени перед ним и сказал, что пусть лучше он убьёт меня, чем лишит жизни моего единственного друга. Но тут Элен вступилась за нас обоих и призвала Артура одуматься. Это она сняла пелену бешенства с глаз Арти. Её голос вывел его к свету разума. После он неоднократно извинялся за тот свой поступок, но я не сердился тогда и тем более теперь. Я прекрасно понимаю его. Им владело в тот миг Безумие. Взгляд, наполненный этим зверем, не похож ни на что известное и понятное. Это глаза чужого разума, чуждого мира, взирающего на тебя в моменты крайней уязвимости и слабости. В безумии нет ненависти, злобы или ярости, нет любви или тепла. В нём иные твоему миру чувства, которые тебе неизвестны и неподвластны, которые ты вряд ли поймёшь и примешь.
– А ещё мне запомнились последние слова Элен, произнесённые ею Артуру перед тем как покинуть нас, – добавил Морган, после минутного затишья. – Она так и сказала: "Прошу тебя, не бросай Моргана, оберегай его, найди Элейну с Галахадом и дай имя будущему городу". Всё это и выполнил мой друг. Он стал мне наставником и братом, поняв, что я не сын своего отца, а защитник Камелота.
– Да уж…, – только и смогла произнести я.
Мы пришли к одноэтажному кирпичному домику, выкрашенному в сочный зеленый цвет, с громадными окнами в белых рамах. Морган подошёл к двери и замялся, он развернулся и хотел было что-то сказать, но я его перебила.
– Ты тоже её любишь, до сих пор? – опередила его я.
– Люблю, но не так, как Арти. Скорее, как брат сестру, если бы она была у меня…. – Он замолчал, но потом будто, вспомнив о чём-то, спросил. – Лиза, а как ты здесь оказалась? В Камелоте. Ты с нами не пошла, вернее, мы не стали ждать. У Артура было ощущение, что если мы задержимся, то не уйдём. У него есть такое особое чутьё на опасность.
– У меня тоже есть чуйка на надвигающийся хаос, – сказала я. – Возможно, поэтому я опоздала и не попала в руки негодяев, которые истребили жителей Лона и сожгли его дома.
– Лон уничтожен?! О, Создатель! Арти нас всех спас своей подгонкой, – Морган был ошеломлён не меньше остальных, кто узнал о несчастной судьбе селения. За то время, что мы пробыли вместе у Ланса, ему не сообщили о падении Лона, вероятно друзья, таким образом, решили пощадить его и отсрочили дурную весть. – Я не ожидал, хотя, что я такое говорю, я знаю своего отца слишком хорошо. Это в его духе. В такие моменты мне стыдно, что у меня есть отец. Лучше быть сиротой от рождения…
– Морган, ты и есть сирота с рождения своего. – Я осторожно подбирала слова, мне не хотелось ранить паренька ещё сильнее. – Матери ты лишился, едва увидев свет этого мира, а отец отрёкся от тебя, когда ты был ещё в утробе. Не смей стыдиться! Ты не отвечаешь за поступки этого человека! Он отказался от тебя давным-давно. К тому же, каждый день ты служишь словом и делом Камелоту. Ты ничуть не хуже любого другого воина, но я скажу, что, на мой взгляд, даже лучше. У тебя есть друзья, у тебя есть семья! Весь Камелот твой дом и не думай больше стыдиться.
Он промолчал, но затем вдруг вспомнив вновь напомнил мне о своём интересе:
– Но как же ты одолела леса Уолверта? В некоторых местах он непроходим и дик.
– Ну, мне просто очень-очень повезло, – ответила я. – Везение и капелька магии.
– Он прав, ты похожа на неё и в тоже время ты другая, – он смотрел с особым интересом на меня. – Только она ещё смогла бы невредимой добраться до Камелота, без проводника и не зная местности. Вы особые.
– Все мы обычные, просто кто-то везуч, а кому-то всё достаётся с крайним трудом. – Я решила сменить эту надоевшую мне тему "об особенностях". – Морган, я, пожалуй, пойду в дом Мэрилин, возьму Феликса и вернусь в домик Ланса. Аннушка будет ждать, не хочу вновь стать причиной её расстройства.
– Давай я провожу тебя, – вызвался Морган.
– Нет, благодарю, лучше подскажи короткий путь. Тебе нужно отдохнуть с дороги.
Одним из самых неприятных качеств в людях, я считаю неумение концентрироваться на определённом деле. Когда человек постоянно по мелочам отвлекается от какого-то важного действа, согласись, раздражает и вызывает определённую антипатию. Ты начинаешь считать человека необязательным и расточительным, хотя он-то как раз пытается сделать всё на свете, но за одно и тоже время. А это невозможно. Уж мне ли не знать.
Вот и во мне эта неприятность проявилась, как только я оказалась в комнатке домика Мэрилин. Я взяла сумку, бережно погрузила в её нутро контейнер с мирно ползающим Феликсом и уже направлялась к выходу, как моя рука нащупала дневник. Чёрт дёрнул меня его вытащить. А кто ж ещё?
Час пролетел незаметно, за ним второй, прежде чем я смогла оторваться от исписанных листков. В последние дни я слишком скрупулезно всё пишу, будто боюсь о чём-то забыть. А зачем я пишу, собственно? Для кого? Зачем люди пишут свои воспоминания? Для чего? Я методично писала и не задумывалась. Иногда это была пустая писанина, а порой отдушина. Но теперь? Когда идти уже некуда, а назад дороги отрезаны, зачем мне писать? Может это предупреждение? Но кому? Себе? Точно нет.
Одним словом, я запаздывала на обед. Мне было жутко неловко. На выходе из дома, когда я уже переступила порог, меня окликнула Агнесса.
– Дорогая, куда ты спешишь? Останься на обед, Элиза приготовила лёгкий бульон из овощей ещё с утра. Мы его охладили. Смак!
– Ах, Агнесса, извини меня! Мне право, очень неловко отказываться, тем более, что я уважаю супы, но я уже опаздываю. – Если бы у меня были часы на руке, я наверняка кинула обеспокоенный взгляд на циферблат.
– Жаль, очень жаль, Элиза расстроится…. – Но сама Агнесса не казалась расстроенной.
– Я обещала Лансу и его жене, что отобедаю у них. А сама замешкалась и теперь чувствую себя обманщицей,– оправдывалась я.
– Так ты к Лансу спешишь?! – Лицо женщины просветлело. – Это другое дело! Я уж думала, что ты стесняешься нас. А Ланс – другое дело!
– Что ты! Как такое можно было подумать?! – изумилась я подобному предположению.
– Не обижайся, дорогая, уж такие мы, – добродушно сказала женщина. – Я-то уж точно. Мэрилин сказала нам, как бы между прочим, что Ланс приютил пару с детишками.
–Да, это мои друзья, – подтвердила я. – Мария и Константин. Очень хорошие люди. У них сынишка Павел и дочка Агата. А ещё они воспитывают с недавних пор племянников – мальчика и девочку, сирот.
– А что стало с их родителями, благослови души их Создатель?! – спросила взволнованная Агнесса.
– Летом на деревню, где они проживали, напали люди Медрода и убили взрослых. Дети чудом спаслись.
– Вот кровопийцы! Вот ублюдки! Чтоб им пусто было после смерти! – Глаза моей собеседницы вспыхнули недобро. – Этот деспот, Медрод, хуже змеи, хуже болезни худой. И как же Моргану не повезло, что ему достался такой никудышный человек в отцы! Бедный мальчик.
– У Моргана здесь семья, ему не о чем жалеть, – заявила я.
– Твоя правда, дорогая, – согласилась она. – Погоди-ка, я мигом!
Агнесса вдруг развернулась и стала что-то живо собирать, из-за её спины мне было не видно, я слышала лишь, как что-то куда-то перекладывают. Когда она повернулась ко мне, в руках у неё оказался внушительный свёрток, обёрнутый куском льняной ткани.
– Это булочки, муж напёк с утра пораньше, а эти вот остались.
– Но как же дети? А вам самим? – Я растерялась, но свёрток уже лежал в моих руках, а ароматный запах выпечки, пробив слой материи, захватил в плен моё обоняние.
– Ничего страшного, ещё напечёт, на то он и пекарь, – подытожила заботливая женщина. – А вот деткам Ланса и его друзьям передай. Пусть полакомятся, я знаю, как они любят булочки. Особенно не жалей для сироток. И передай, пусть приходят в любое время, для них всегда найдутся свежие булочки. Обязательно передай!
XVII
Чет. future
Домик Ланса встретил нас с Феликсом громкой музыкой Венского вальса и приветственным лаем собак. Вой и Лай дружелюбно виляли лохматыми хвостами и дозволяли гладить себя по нечёсаной шерсти спин.
Но музыка в лесу? Этот вальс Штрауса с витками изящного кружева уже оканчивался, и я знала, что следующим будет "Вальс розы юга" – размеренный и важный, как цветок, от которого получил название. А если перевернуть пластинку, то на обратной стороне слушателей очаруют и закружат в волшебном танце "Голубой Дунай" и "Летучая мышь". Самая любимая из пластинок Марии.
– Вы его спасли! Не верится ушам, Мари! – Я вошла в дом, музыка гремела.
По комнате порхали в безудержном вальсе Мария и Пётр, мальчик уже недурно держался в танце и уверенно вёл свою партнершу. Агата и Павел тоже пытались повторять за старшими, ну, а малышка Анна приплясывала меж кружившимися парочками и ничуть не страдала от отсутствия кавалера.
Старенький граммофон стоял аккурат в центре комнаты на столе, надрываясь что есть мочи и наполняя все уголки домика старинной музыкой. Мне в тот момент было так непередаваемо и невообразимо радостно оттого, что некоторые вещи не убиваемы временем, что есть нечто такое, что проживёт и сохранится сквозь любую временную петлю.
– Лиза! Лиза! – Меня скорее заметила, чем услышала Аннушка, музыка забила моё приветствие, а орать я не хотела. До того прекрасна была картина танцующих и их одухотворенных лиц.
Остальные тоже обратили внимание на моё присутствие по бурным жестикуляциям ребенка, и танец был остановлен, а аппарат выключен, не смотря на мои настойчивые протесты.
– А вот и Феликс!
Я быстренько вложила в детские ладошки контейнер с улиткой, довольная девочка бережно прижала к себе коробку с Феликсом. Но затем Аннушка поставила её на стол, где рассматривала через прозрачную стенку пластика моего невозмутимо ползающего друга, прикладывая пальчики к тем местам, где робко и осторожно с другой стороны касались в ответ рогульки улитки.
– Ты же обещала к обеду вернуться. Ты снова опоздала, – чуть с укором произнесла она.
– Ты права, Одуванчик. Такая уж я, постоянно везде опаздываю, – ответила я.
– Ты, как Феликс, так же медленно передвигаешься, – подразнила меня девочка.
– Пожалуй, ты права. С кем поведешься, от того и наберёшься. – Согласно кивнула я.
– Тебе нужно с Расти подружиться. – Осенило вдруг её. – Он, знаешь, как быстро бегает? Его собаки дяди Ланса не могут догнать!
– Но Расти дружит с Морганом, дорогая. – Напомнила я Аннушке. – Он не станет со мной водиться.
– А ты попробуй, – с хитрым прищуром вдруг заметила она. – Вдруг он согласится.
– С детской логикой не поспоришь. – Вмешалась в нашу с Анной беседу Мария. – Правда, ты чего так запоздала? Тебя Морган задержал?
– Нет, Мари, я сама себя задержала, – чуть поморщившись, ответила я. – Мыслей куча, вот задумалась, время и пролетело.
– Дела то хоть сделала те, о которых упоминала? – поинтересовалась подруга.
– Разумеется. Кстати! – Тут я вспомнила об ароматном свёртке в сумке. – Я же вам гостинец принесла!
– Что за гостинец и от кого? – Удивилась подруга, дети вплотную обступили меня и прямо-таки сверлили любопытством мою торбу.