Фукс видел бортовые огни неуклонно приближавшегося судна и не находил для себя никакого выхода. Он понимал, что на этот раз ему не спастись, и утешал себя только тем, что вместе с ним погибнет и князь. По его расчетам, взрыв и последующий за ним пожар на "Рекэне" неизбежно погубят и суденышко Эбергарда; поэтому он медлил поджигать факел, пока преследователи, которым он уготовил ту же участь, что и себе, не поравняются с "Рекэном". Фукс считал, что Сандок погиб в волнах, и князь ничего не знает о предстоящем взрыве.
Фукс не дрожал от страха, как потерявший лицо барон, не был так пьян, как Рыжий Эде, распевающий вместе с матросами удалые песни; он был спокоен, так как видел, что выхода нет; он с готовностью встречал смерть, так как знал, что при этом погибнет и его заклятый враг. По бледному лицу Фукса скользнула дьявольская улыбка, когда он твердой рукой стал зажигать факел, приготовленный для приведения в исполнение ужасного плана.
Три матроса "Рекэна", вероятно, и не знали о предстоящей смертельной опасности, в противном случае они немедленно бросились бы в воду, чтобы хоть таким образом спасти жизнь; они видели лишь догонявший их корабль, но усердно исполняли свои обязанности и не спрашивали, в чем дело.
Князь Монте-Веро видел, как в темноте вспыхнул факел на корабле; он понимал, что за этим кроется, знал, что и ему, и его спутникам уготована смерть! Но это не поколебало его хладнокровия. Чего ему бояться?
Князь Монте-Веро был спокоен. Ему предстояло исполнить свой долг, он не вспоминал сейчас ни о своей дочери, ни о юной Жозефине, чувство долга заглушало в нем даже отеческую любовь.
Эбергард твердо шел навстречу опасности, но при этом не спускал глаз с горящего факела на "Рекэне". Вот их судно приблизилось настолько, что стали различимы фигуры на палубе.
Вдруг к нему подошел Мартин.
- Господин Эбергард,- сказал он, понизив голос,- негодяи через несколько секунд встретят нас выстрелами, может быть, опередим их? Мои пистолеты уже заряжены.
- Попробуем взять их живыми, Мартин. Мне кажется, они не достойны принять такую легкую смерть.
- Но если им не удастся застрелить нас, они взорвут свой корабль.
- Мы все во власти Божьей, Мартин, уповай на Него!
Слова эти так подействовали на старого кормчего, что он опустил руку с заряженным пистолетом.
- Да, мы все во власти Бога,- сказал он и с гордостью посмотрел на своего благородного господина.- Но позвольте мне, господин Эбергард, остаться подле вас, чтобы в случае нужды…
- Встань рядом со мной, Мартин, ты имеешь на это право. Вспомни, как часто в жарких схватках мы были рядом!
- И потому я хотел бы и умереть рядом с вами, господин Эбергард!
- Это хорошо, мой друг, подобные слова я привык слышать от тебя! Протяни мне руку, верный Мартин! Будь начеку, они начнут стрелять, но успеют сделать только по одному выстрелу.
Князь и Мартин неподвижно стояли на середине корабля, не спуская глаз с неприятеля.
С "Рекэна" раздались выстрелы.
Смутило ли врагов спокойствие и неустрашимость преследователей, но пули пролетели мимо них, а судно князя приблизилось к "Рекэну" на сотню футов.
Эбергард видел, как Фукс отбросил в сторону свое ружье и, опять схватив факел, кинулся на нос корабля.
Наступила решительная минута. На "Рекэне" поднялся страшный переполох, матросы рубили канаты у спасательной шлюпки, чтобы побыстрее спустить ее на воду.
Барон в растерянности стоял у борта, не решаясь, какую выбрать смерть - от огня или в воде. Судя по всему, он предпочел последнее, все-таки надеясь каким-то образом спасти свою жизнь, хотя плавать не умел. Паника на "Рекэне" нарастала.
В эту минуту Эбергард, никогда не терявший своего железного спокойствия, обратился к обоим морякам.
- Друзья мои,- Сказал он, подавая им кошелек,- вот остальные деньги, обещанные мною. Вы хорошие пловцы, бросайтесь в воду и плывите к берегу, а ваше суденышко предоставьте нам!
После стрельбы с "Рекэна" отец и сын поняли всю опасность, угрожавшую им. Приняв деньги, они с минуту колебались.
- Не теряйте ни секунды,- торопил Эбергард,- прыгайте в воду и плывите к берегу! Наши противники сейчас взорвут "Рекэн", и мы можем взорваться вместе с ними!
- Пресвятая Дева! - воскликнул старший из моряков, побледнев от страха и хватая за руку своего сына.- Отчего же вы не спасаетесь, мы бы помогли вам.
- Скорей покиньте корабль, пока еще есть время! - воскликнул Эбергард,- мы остаемся потому, что тоже умеем плавать.
Моряки наконец решились и прыгнули в воду. В ту же секунду раздался страшный грохот, потрясший весь корабль, блеснуло желтое пламя и осветило воду и берега; казалось, будто разверзлись пучина вод й земная твердь!
Мартин шептал слова молитвы, князь чувствовал, как содрогаются под ним доски палубы, но это продолжалось не долее минуты.
В воду падали горящие обломки взорванного "Рекэна", шипели и гасли куски развороченной обшивки, но ни криков, ни стонов не было слышно.
По всей вероятности, грохот взрыва разнесся далеко, но берега были не заселены, а Париж крепко спал, и что ему за дело до отдаленного грома?
Суденышко князя было невредимо и осталось на плаву, только в носовой части возник небольшой пожар. Мартин бросился туда, и скоро устранена была и эта опасность. Сандок и Моро также не пострадали от падавших на судно горящих досок, свидетельством чему были их громкие крики. Эбергард, от души радуясь спасению своих верных слуг, все внимание обратил на обгоревший остов "Рекэна", к которому они подходили.
Взгляду его представилась ужасная картина разрушения! Тлевшие доски палубы и сломанные мачты производили тягостное впечатление. Казалось, ни один из находившихся на борту не спасся. Перегнувшись через борт, Эбергард разглядел в волнах нечто похожее на человеческие тела, но они были настолько изувечены, что походили скорее на бесформенные куски мяса.
Вдали слышался какой-то плеск, будто некто барахтался в воде, но Эбергард никого не мог рассмотреть. Все происшедшее было настолько ужасно, что Эбергард и Мартин молча смотрели на горевшие обломки и торжествующие восклицания обоих негров неприятно поразили слух князя.
- О добрый Мартин,- кричал один из негров,- скорее сюда!
Князь и Мартин поспешили на зов. При свете фонаря негры рассматривали чей-то обезображенный труп, покачивающийся на волнах; голова и туловище были целы, а руки и ноги оторваны.
Мартин нагнулся и стал осматривать бледное, бескровное лицо трупа; он узнал его, несмотря на темноту. То был Рыжий Эде.
- Надеюсь, что и Фукса постигла та же участь,- проговорил он,- они наказали сами себя!
- И барон наказан! - воскликнул Сандок,- барон тоже был на "Рекэне"! Ускользнул он все-таки от ангела-душителя! Сандоку очень жаль!
Эбергард не слышал этих слов; он приказал кормчему и Моро внимательно посмотреть, не остался ли в живых кто-нибудь из несчастных, чтобы оказать им помощь.
Сандок вскочил со своего ложа, чтобы помочь им, раненная рука, по его словам, больше не болела.
Черные обломки "Рекэна", покачиваясь, плыли по волнам, но людей нигде не было видно.
До рассвета течением реки все части разрушенного корабля были снесены в море, и ничто не напоминало об ужасном происшествии.
Моряков, отца и сына, бросившихся в последнюю минуту в воду для спасения своей жизни, тоже не было видно. Эбергард утешал себя надеждой, что они благополучно доплыли до берега. Из Парижа, где Эбергард намеревался объявить о случившемся, он телеграфировал в Гавр о розыске тел остальных погибших.
Ему необходимо было знать, что сталось с Фуксом и бароном.
С восходом солнца они возвратились на берег. Моро раздобыл в ближайшей деревне два экипажа; в одном князь и Мартин возвратились в Париж, в другом оба негра доставили в полицию труп Рыжего Эде.
Через несколько дней из Гавра пришло сообщение о том, что из воды вытащено три обезображенных трупа; судя по одежде, это были матросы с "Рекэна".
Все старания найти Фукса и барона остались безуспешными.
Но князю недолго предстояло оставаться в неведении относительно участи этих двух негодяев.
XXIX. ПОЛУНОЧНАЯ ПЛЯСКА МЕРТВЕЦОВ
Через несколько недель Сандок совершенно оправился. Он был единственным человеком, не верившим в смерть Фукса и барона, потому что лично обследовал берега Сены вплоть до Гавра и трупов их не мог обнаружить.
При этом он не упускал случая заходить в рыбачьи хижины и в одной из них обнаружил обоих моряков, которые благополучно добрались до берега. От них он узнал много интересного и, возвратившись в Париж, продолжил свои поиски. Занятие это он окружил такой тайной, что даже Мартин ни о чем не догадывался.
На это у Сандока были причины. Во-первых, он боялся, что Мартин станет издеваться над ним; а во-вторых, он решил никому не говорить ни слова до тех пор, пока не исполнит обещание, данное им Мартину: "Или барон будет задушен ангелом в Сен-Клу, или Сандок будет покоиться на дне Сены!"
Это обещание он и хотел сдержать!
Стоял дождливый осенний вечер. Около восьми часов Сандок осторожно вышел из особняка на улице Риволи; оглянувшись, он убедился, что за ним никто не следует, и пустился в путь. На нем была широкополая шляпа и теплый плащ, так как дул довольно резкий ветер.
По мостовым мчались экипажи и фиакры, по тротуарам двигались люди, но СанДок, судя по всему, очень спешил, потому что бесцеремонно расталкивал всех встречных.
Наконец он вошел в дверь большого дома, где надпись над воротами извещала, что здесь можно получить напрокат всевозможного рода экипажи.
Сандок, казалось, знал расположение этого дома, потому что сразу направился к конюшням.
- Карету в Сен-Клу,- сказал он в окно конторы,- с двумя хорошими рысаками и сейчас же! Вот деньги!
И бросил на подоконник десять франков.
Не прошло и четверти часа, как со двора выехала легкая карета, запряженная двумя молодыми, превосходными рысаками.
Приказав кучеру ехать во дворец Сен-Клу, Сандок уселся в экипаж.
Лошади быстро мчались по улицам и вскоре свернули на дорогу в Сен-Клу.
Если бы Сандок отправился пешком, то опоздал бы к началу бала, на который он хотел взять с собой Моро, и потому с готовностью пожертвовал собственными деньгами, которые скопил за несколько лет.
- О, как хорошо ехать в экипаже! - говорил он про себя, развалившись на мягком сидении; обычно он или сидел рядом с кучером на козлах, или стоял на запятках.
Карета остановилась у ворот дворца Сен-Клу. Выскочив из экипажа, Сандок приказал кучеру подождать несколько минут, пока он не вернется со своим товарищем, чтобы ехать снова в Париж, в клуб Валентино на маскарад.
Сандок поспешил к флигелю, где была комната Моро.
Было около десяти часов вечера; большая часть окон дворца была освещена.
Сандок быстро пошел по коридору и отворил одну из дверей по левой стороне.
Комната была пуста; вероятно, Моро находился во дворце. Сандоку пришлось ждать, хотя он изнывал от нетерпения.
На столе в комнате горела свеча. От нечего делать Сандок начал осматриваться.
В комнате было довольно уютно: удобная постель, несколько стульев, стол и шкаф с резьбой. На шкафу, видимо для украшения, стояли два человеческих черепа.
Сандок с интересом стал осматривать их, казалось, в голове его родилась счастливая мысль; он быстро снял черепа и потрогал руками, чтобы убедиться, крепки ли они.
- Превосходно, превосходно,- пробормотал Сандок,- вот будет потеха! Барон с ума сойдет от страха, а Сандок и Моро будут хохотать!
В комнату вернулся Моро и был приятно удивлен, застав там своего черного собрата.
- Я очень спешу,- сказал Сандок,- а что, у Моро еще на сегодня много дел?
- Никаких,- отвечал Моро,- совершенно свободен!
- Прекрасно! Брат Моро должен ехать с Сандоком на маскарад! О, там очень красиво! Сандок и Моро тоже будут в масках и наденут платья с красными, голубыми, белыми цветами, шитые золотом!
Моро вскочил и от радости забегал по комнате.
- Добрый Сандок не забывает брата Моро!
- Собирайся быстрее! Барон в клубе Валентино поджидает прекрасную девушку!
- О, Моро понимает! Брат Сандок хочет заманить барона в свои сети.
- В Сен-Клу! Моро поможет уложить барона на постель под ангелом-душителем!
- Но барон нас не узнает?
- Он увидит прекрасные костюмы, дивные формы. Черные маски укроют наши лица! Барон примет Сандока и Моро за молодых и красивых женщин, а мы заманим его сюда, к прекрасному белому ангелу!
Поняв намерения Сандока, Моро с дикими криками восторга заскакал по комнате. Планы Сандока понравились ему тем более, что представится случай хоть раз нарядиться в пестрые платья, чего он давно жаждал.
- Брат Сандок точно знает, что барон придет в клуб Валентине? - спросил он.
- Да, точно! Рыбаки на реке спасли барона и Фукса. Барон спрыгнул с палубы горящего "Рекэна", и рыбаки пришли к нему на помощь. Другим человеком, спасшимся от смерти, наверняка был Фукс, потому что тело Рыжего Эде Сандок и Моро сами увезли в полицию, а трех матросов выловили из воды мертвыми!
- О, проклятый Фукс спасся! - пробормотал Моро.
- И где он находится, Сандок не знает! Но барон возвратился в свой особняк, и Сандок каждый день караулил его. И вот вчера, в дождь, барон вышел из дома и направился на бульвары, где по вечерам бывает много девушек.
- Сандок преследовал барона?
- Сандок все время шел за ним по пятам! Прекрасная девушка в дождь приподняла платье, и барон увидел маленькие ножки, Сандок все заметил!
- И барон погнался за маленькими ножками? - смеясь, спросил Моро.
- Да-да,- тоже с улыбкой отвечал Сандок,- барон пошел за ними и познакомился с красивой девушкой! Она была не так уж молода, но прекрасного сложения. Девушка эта обещала приехать на маскарад в костюме турчанки. Барон непременно будет там!
- Но если он найдет там свою девушку, то не поедет с Сандоком и Моро!
- Барон во что бы то ни стало должен попасть к ангелу, он должен умереть! - воскликнул Сандок.- Моро и Сандок должны быть хитрыми и осторожными, но завладеть бароном!
В подтверждение своих слов негр князя откинул полу плаща и показал острый кинжал, которым в крайнем случае должен был заколоть барона.
Моро надел шинель, взял шляпу и, погасив свечу, вышел вслед за Сандоком.
Через несколько минут оба негра сидели в экипаже, который быстро мчал их обратно в Париж.
Возле клуба Валентино Сандок велел кучеру ждать, пока три человека не войдут в экипаж и не дадут ему кошелек с деньгами. Кучер, судя по всему, остался очень доволен этим приказанием.
Оба негра вошли в ярко освещенный подъезд, у которого останавливалось множество экипажей с масками.
Купив входные билеты, Сандок и Моро отправились в обширную гардеробную, где можно было подобрать всевозможные домино. Здесь же находились и кабины для переодевания. Сандок позаботился обо всем заранее и заказал два костюма турчанки, которые теперь были ему вручены.
Сандок и Моро закрылись в одной из кабин и с удовольствием рассматривали пестрые шелковые женские костюмы; они должны были оказаться им впору, потому что оба негра были среднего роста.
Широкие голубые шелковые шаровары, шитое золотом платье, цепь с луной, кокетливый тюрбан с ниспадавшей паранджой и черная маска - надев это, оба негра стали неузнаваемы и не могли налюбоваться друг на друга.
Сложение и походка негров часто бывают очень гибкими и пластичными, а ноги совершенно схожи с женскими; остальное сходство довершили ватные подкладки; движения их также приобрели кошачью вкрадчивость.
Выйдя из кабины, они направились через множество гостиных в большую залу, где уже толпились маски.
Обойдя ее раз и другой, наши турчанки отправились в находившийся по соседству роскошный зимний сад; там прохаживалось множество кавалеров, но барона между ними не было видно.
Негры приступили к делу умно. Уговорившись встретиться через четверть часа в большой зале, они разошлись в разные стороны.
Одно лишь обстоятельство могло расстроить их так хорошо разработанный план. Барон мог отыскать уже свою турчанку и вместе с ней покинуть маскарад…
Однако в залах попадалось много масок в наряде турчанки, и Сандок не терял надежды.
Число масок увеличивалось с каждой минутой.
Пока Моро разглядывал пеструю толпу, почти совершенно забыв о цели их приезда, Сандок, пройдя в боковую залу, заметил в стороне господина, одетого в старинный французский костюм и, по-видимому, прихрамывающего.
Господин этот тоже, как видно, кого-то ждал и поминутно оглядывался. Вот он повернул в очередной раз голову, встрепенулся и направился к одинокой турчанке, сидевшей в дальнем конце залы. Если под маской маркиза скрывался барон, а в костюме турчанки была его избранница, в следующую же минуту весь план Сандока мог рухнуть.
Негр быстро протиснулся сквозь толпу и догнал барона.
Наступила решительная минута!
Дойдя до маркиза, окутанная паранджой турчанка слегка дотронулась до его плеча и прошла мимо как ни в чем не бывало.
Барон, привыкший к подобным похождениям, заметил этот маневр и тотчас последовал за ней.
У колонн главной залы он догнал ее.
- Прекрасная маска,- прошептал маркиз, быстро пожав руку турчанке,- не тебя ли я ищу?
Сандоку нельзя было пускаться с бароном в долгие объяснения, чтобы не быть узнанным по голосу и произношению.
- Это не трудно узнать, маска,- тихо отвечал тонким голосом Сандок.- Если вы действительно тот, кого я вчера встретила, так скажите мне ваше имя!
- Превосходно! - засмеялся маркиз.- О, как ты хитра, прекрасная турчанка, но мне кажется, что именно с тобой я уговорился встретиться сегодня в маскараде. Убеди меня в этом, приподними маску и паранджу!
- Никогда! - прошептала турчанка-Сандок с видимым неудовольствием.- Это противу правил маскарада!
- Премило, маленькая плутовка,- проговорил хромой маркиз, осматривая фигуру турчанки,- чтобы рассеять во мне последние сомнения, скажи, где мы с тобой вчера встретились?
- На бульварах! Дайте вашу руку!
Маркиз, вполне убежденный, что перед ним вчерашняя незнакомка, шутки ради протянул ей ладонь, и турчанка ногтем в перчатке написала не ней буквы Б и Ш.
- Да-да, моя очаровательная Франсуаза, это мы! Войдем в одну из ниш главной залы, нам с тобой надо чокнуться за счастливую встречу.
- Нет, нельзя, моя сестра ждет меня в зале, нам надо ехать домой!
- Твоя сестра? - удивленно переспросил Шлеве.- Вчера ты говорила, что у тебя нет родственников!
Сандок спохватился, что ему надо вести себя более осмотрительно.
- Да, совершенно верно,- прошептала турчанка, направляясь с маркизом к главной зале,- родственников у меня нет, но есть мачеха и сводная сестра!
- Бедное дитя, я понимаю! Может быть, удастся уговорить твою сестру остаться здесь? Вчера ты не сказала мне, где живешь, сегодня я непременно должен узнать это!
- О, не спрашивайте, прошу вас!