Харрингтон принял решение. Он поедет к индейскому мальчишке, благо выяснить его адрес не составит труда, и, может быть, тот станет для него путеводной "индейской собакой", о которой упоминал Карденас. При этом он не будет выпускать из виду Сьюзен и продолжит поддерживать связь с Ромео. Пришло время ему вступить в игру не в качестве пешки. Харрингтон выключил компьютер, поднял трубку, и набрал номер:
- Бобби, собирайся, - сказал он. - Через час мы выезжаем в Аризону.
* * *
Вертолет колумбийского спецназа летел в темноте над деревьями, унося нас прочь от враждебных джунглей. По бокам на сидениях примостились уставшие бойцы - человек двадцать. Некоторые из них получили легкие ранения, но убитых не было. Они с любопытством рассматривали нас, подбадривающе улыбаясь и с нескрываемым любопытством слушая рассказы о наших перипетиях.
- Вы удачливые парни, - сказал один из них, с нашивкой "Лаваро" над карманом форменной рубахи и капитанскими лычками. Он подсел ко мне и кивнул в сторону захваченного в плен повстанца. Тот был ранен, и счел, что лучше сдаться спецназу, чем геройски получить пулю в лоб. - У них был жесткий приказ Энрике Мартинеса, которого вы называете Шрамолицым, захватить вас во что бы то ни стало. Мартинес велел не отвлекаться ни на что другое, а в случае невыполнения приказа обещал спустить с них шкуру. Чем вы так ему насолили?
- Не знаю, - ответил я. - Убили мексиканца, который привез нас сюда, и еще нескольких фарковцев. Это все.
- По словам пленника, вы украли у их командира какие-то документы, - собеседник говорил доброжелательно, но глаза его внимательно следили за моей реакцией.
- Я прихватил сумку у одного из убитых бандитов, но там, кроме томика Ленина и порнографического журнала ничего не было. Я их выкинул в джунглях вместе с сумкой.
- Что еще в ней было? - происходящее все больше напоминало допрос.
- Расческа… Но едва ли она представляла какую-то ценность, - задумчиво произнес я, понимая, что речь идет о найденной мною карте. - Это все, - сказал он, и похлопал себя по карманам. - Ты сам видишь.
- Да, - он кивнул.
Настырность преследовавших нас фарковцев нашла объяснение. Единственное, чего я не понимал - откуда Шрамолицый мог знать о содержимом статуэтки?
После нескольких часов ночного полета "вертушка" приземлилась на военной базе, охраняемой как сверхсекретный объект - вышки по периметру, колючая проволока, прожектора, патрули с собаками. Хорхе пожал нам с Ником руки и попрощался, после чего капитан Лаваро проводил нас к стоявшему в отдалении трехэтажному зданию. Он шел чуть впереди легкой, пружинистой походкой, свойственной людям, профессионально занимающимся боевыми искусствами.
Если мы надеялись на сладкий сон в удобной постели, то глубоко ошиблись. На входе в здание нас уже ждали и вежливо, но тоном не приемлющим возражений, "попросили" пройти в кабинеты - Ника повели в один, меня в другой.
Полутемная комната с крохотным зарешеченным окном, со столом в центре и лампой, свет от которой был направлен прямехонько на то самое место, где мне предложили сесть. Сперва меня осмотрел армейский врач, смазал ссадины лекарственным раствором, сменил повязку на начавшем заживать запястье, после чего вколол в плечо антибиотик и противостолбнячную сыворотку. Закончив осмотр, он вышел, и я некоторое время сидел в одиночестве. Вскоре дверь открылась, вошли трое в штатском. Безликие, в одинаковых костюмах мышиного цвета, белых рубашках и таких же мышиных галстуках, они сели напротив меня на другом конце стола, и представились. Люди в штатском не скрывали, что представляют военную разведку Колумбии. Меня уверили, что беседа наша будет короткой и необходима лишь для соблюдения некоторых формальностей.
- Всего несколько вопросов, - успокаивающе заметил сидевший в центре человек в очках с толстыми линзами, назвавшийся Санчесом.
Но несколько вопросов вскоре превратились в перекрестный допрос. Не успевал я закончить отвечать на один, как из другого угла раздавался следующий. Бесконечная цепочка - кто мы, откуда, как нас зовут, как оказались в лагере ФАРК, кто из повстанцев поддерживает с нами наиболее тесные отношения, как мы связаны с русской мафией, по каким каналам переправляется кокаин, сколько получили за партию проданного нами ФАРК оружия, наше звание в ФСБ, как нас зовут, откуда прибыли, как намеревались покинуть страну, номера наших банковских счетов… Вопрос следовал за вопросом, порой повторяясь, и могло сложиться впечатление, что люди эти страдали провалами в памяти. Усталость брала свое, хотелось пить, есть и спать. Внутри бушевала лютая злость на этих говнюков, мучавших меня бестолковыми вопросами после зловонной ямы, побоев, после того, как меня едва не убили повстанцы, с которыми не может справиться их хваленая армия со всеми ее вышками, вертолетами и спецназами. Я отвечал, отвечал и отвечал, стараясь сдержать эмоции, но когда вновь услышал очередной вопрос о своем имени, взорвался:
- На этот вопрос я отвечал уже четыре раза, и мне кажется, что этого достаточно! Позапрошлую ночь я провел в подвале с крысами, прошлую - в мокрой земляной яме, а эту, судя по всему, проведу, отвечая на вопросы людей, у которых хреново с ушами! Вы составьте список, и завтра, отоспавшись, я письменно на него отвечу.
Лицо Санчеса вспыхнуло, он хотел было что-то сказать, но затем молча встал и вышел, прихватив бумагу, на которой в процессе допроса делал какие-то заметки. Двое других остались сидеть в комнате, но вопросов больше не задавали. Я откинулся на спинку стула в ожидании дальнейших действий с их стороны, закрыл глаза и не заметил, как заснул.
- Последний вопрос, - голос доносился издалека, словно был частью сна. Кто-то тормошил меня за плечо. Я приоткрыл глаза. Санчес, вышедший ранее из комнаты, стоял напротив, протирая салфеткой очки. - Твои слова соответствуют тому, что сказал… - он надел очки, заглянул в бумажку и прочитал: - "Никита Платов, и наш летчик, вывезенный вместе с вами". Но никто из вас не может пояснить мне утверждение пленного фарковца о том, что вы украли некий важный документ. Что это за документ?
- Не знаю, - ответил я, чистосердечно глядя ему в глаза. - Ваш летчик может подтвердить, что при нас были только автоматы.
- Он говорит, была еще сумка.
- Да. Я прихватил ее у убитого боевика, когда мы бежали из лагеря ФАРК, надеясь, что в ней будет фляга с водой или еда. Но там оказались только томик Ленина и порнографический журнал. Хорхе может подтвердить, что я выкинул их в джунглях вместе с сумкой.
- Нда‑а, - протянул Санчес задумчиво. - Не думаю, что это была такая уж невосполнимая для них потеря. - Он махнул рукой и добавил. - Ладно, тебя проводят, покажут, где ты сможешь поесть, принять душ и выспаться. Если что-нибудь вспомнишь, скажи дежурному, он сразу соединит тебя со мной. Да, и еще, - Санчес сел на стул, положив перед собой одну из бумаг, которые держал в руке. - Пришло сообщение от мексиканских спецслужб. В нем подтверждается, что вы были похищены бандитами Ромео Карраско и переправлены на нашу территорию в лагерь ФАРК. Извини, но у нас идет настоящая война, и мы вынуждены перепроверять все данные. Мне известно, сколько вам пришлось вытерпеть в лагере повстанцев. Одного вашего вида достаточно, чтобы понять это.
Дверь раскрылась, вошел человек в военной форме с повязкой на рукаве "дежурный". Санчес встал:
- Лейтенант проводит тебя. Отдыхай, - сказал он, давая понять, что разговор закончен.
В коридоре меня уже поджидал Ник. Он стоял, оперевшись плечом о стену, понуро разглядывая свои рваные, грязные кроссовки. Дежурный проводил нас на третий этаж, открыл одну из дверей, пропустил нас вперед и вошел следом. Мы осмотрелись. Небольшой холл и просторная комната, в которой стояло две кровати с тумбочками, холодильник и шкаф. На одной из тумбочек примостился телефонный аппарат.
- Телефон местный. Если вам что-нибудь понадобится, просто поднимите трубку. В шкафу найдете чистую одежду и новую обувь ваших размеров. Еда и напитки - в холодильнике, - сухо пояснил дежурный и указал на белую дверь в холле. - Здесь душевая кабина и санузел. - Говорил он без эмоций, словно выдавал заученные фразы. - Полотенца, одноразовые бритвы и банные принадлежности там для вас приготовлены.
- Хорошая камера, чистенькая, - Ник кивнул на зарешеченное окно, в которое уже пробивались первые лучи утреннего солнца.
На лице дежурного впервые проскользнула слабая, едва заметная улыбка - лишь немного сдвинулись уголки губ:
- Решетка на окне не должна вас смущать - здесь военная база, а не отель. Это не камера, а комната для гостей. Спокойной ночи. - Он повернулся, намереваясь уйти, но у двери задержался. - Я вынужден вас запереть снаружи, поскольку вы находитесь на секретном объекте. Если возникнут проблемы, свяжитесь со мной по телефону, - и лишний раз напомнил. - Просто поднимите трубку.
Дежурный вышел, раздался звук проворачиваемого в замке ключа, а затем удаляющиеся шаги по коридору. Никита открыл холодильник, достал по бутылке минеральной воды, горку сэндвичей, и устало опустился на кровать.
- Они меня допрашивали как вражеского шпиона, - удрученно пробурчал он набитым ртом. - Спрашивали мое звание в ФСБ и сколько танков я поставил боевикам ФАРК в прошлом году. Сказали, что ты уже раскололся и даешь показания.
- Вот козлы, - глядя на него, я не мог не рассмеяться. - Не переживай Ник, я свалил всю вину на тебя.
- Уроды тупые, - он начал отчаянно жестикулировать, зло цедя сквозь зубы. - Я им объясняю, что нас похитили в Мексике, а они все талдычат свое: "На кого работаешь, скотина? Давай нам явки, пароли!" Объясняю им, мол не Штирлиц я, а они: "Кто такой Штирлиц? Какое место он занимает в иерархии русской мафии?"
Никита был настолько серьезен в своем простодушном возмущении и так красочно живописал в лицах допрос, что я расхохотался до слез.
- И постоянно спрашивали, - он взял второй сэндвич и вопросительно взглянул на меня. - Что мы такое украли из лагеря повстанцев? Дескать, пленный фарковец утверждает, будто мы сперли что-то сверхсекретное. Ты не в курсе, что же мы там уперли, кроме томика картавого пидарчука и порнушного журнала?
- Не знаю, может, бредил с испугу, - говорить о карте сейчас, когда нас наверняка прослушивали, мне показалось неразумным. Я подошел к шкафу, открыл его. На полках лежали аккуратно сложенные армейские брюки и рубашки полевого образца цвета хаки, а внизу стояли две пары высоких, шнурованных ботинок. - Завтра будем выглядеть, как два обыкновенных колумбийских солдафона, - сказал я, поворачиваясь к Нику. - Ладно, ты успокаивайся, а я пойду приму душ, а то от нас воняет, как от бомжей.
- А мы и есть бомжи, - услышал я его мрачный голос, закрывая за собой дверь в ванную комнату.
Когда я вернулся, он уже спал, свернувшись на кровати поверх одеяла, так и не раздевшись. Я выключил свет, лег на соседнюю кровать, накрывшись одеялом, и впервые за несколько дней уснул, как нормальный человек. Сколько часов я проспал, не знаю, но когда проснулся, солнце уже светило вовсю. На стуле возле кровати, глядя на меня и утирая текущие по щекам слезы, сидела Камила…
Глава 14
Вертолет завис метрах в десяти от земли над небольшой поляной. Летчик не рисковал опускаться ниже в такой темноте, боясь задеть лопастями винта деревья, а освещать джунгли прожектором было еще опаснее. Луч света слишком далеко видно в ночи, и патрули ФАРК могли заметить его. Пять человек один за другим быстро скользнули вниз по сброшенной веревке, и мгновенно растворились в густых зарослях. Едва последний из коммандос оказался на земле, вертолет поднялся и взял курс на юг. Через три часа вертушка должна вновь подобрать их здесь. Если они не успеют выполнить задание за отведенное время, им придется ждать следующей ночи. Теперь, после недавнего боя в затерянном глубоко в джунглях лагере повстанцев Энрике Мартинеса, командование не решалось посылать туда вертолеты в дневное время. Если не удалось разгромить данное подразделение ФАРК, следовало для начала обезглавить его, и задача, поставленная перед капитаном спецназа Лаваро была четкой - уничтожить Энрике Мартинеса. На этот раз операцию разработали досконально, учтя все мелочи. Задействовали даже службы спутникового слежения.
Плотные облака закрывали луну, а мелкий дождь моросил по листве, заглушая шаги бегущих трусцой людей. Лишь благодаря приборам ночного видения они могли передвигаться по ночному лесу. Пройти мимо охранявших лагерь ФАРК патрулей и пикетов не составило труда. Группки повстанцев по три-четыре человека, накрывшись плащ-палатками, жались от холодных капель дождя под деревья, ничего не различая в кромешной темени леса. Спецназовцы без труда проскользнули мимо и вошли в пределы лагеря. Каждый из них хорошо помнил расположение хижин и палаток по снимкам из космоса. Теперь оставалось только выяснить, в какой из них спал Мартинес. Время от времени по лагерю проходил патруль из двух человек, освещая себе путь фонариками. Иногда лучи света скользили по окрестным зарослям, но разглядеть затаившихся бойцов в причудливых тенях, отбрасываемых сучковатыми ветвями и колыхавшимися на ветру широкими листьями, было невозможно.
Едва патрульные миновали прячущихся в чаще коммандос, те неслышно выскочили наружу и молниеносно набросились на них сзади. Схватка была тихой и скоротечной. Только фонарики упали на землю и тут же потухли, вдавливаемые в мокрую землю тяжелыми ботинками. Одного из патрульных убили сразу, второго оглоушили рукоятью ножа. Коммандос быстро втащили их в кусты. Когда лежавший в беспамятстве фарковец пришел в себя, его рот был зажат чей-то ладонью, руки и ноги крепко связаны, а к горлу приставлено острие ножа.
- Хочешь жить, отвечай на вопросы и не шуми, - прошептал склонившийся над ним Лаваро. - Понял?
Патрульный кивнул, и Лаваро убрал ладонь с его рта.
- Где Энрике Мартинес?
- В большой армейской палатке. Если пойдете прямо, она будет третьей слева.
- Сколько в ней еще человек?
- Он один.
- Если обманешь, я убью тебя.
- Он действительно там один, - голос патрульного дрожал от страха. - Я говорю правду.
- Хорошо, верю тебе, - прошептал Лаваро, снова наложил ладонь на рот фарковца и с силой вдавил лезвие в его горло. Тело дернулось и обмякло.
Осмотревшись, коммандос медленно двинулись по спящему лагерю. Армейская палатка оказалась именно там, где говорил убитый патрульный, но едва они приблизились, как заметили метнувшегося к ней человека. На нем, как и на них, был прибор ночного видения, и он легко ориентировался в ночи. Коммандос застыли. Лаваро включил тепловизор. Два силуэта отобразились на экране - один лежал, а другой, вошедший, крался к нему, занеся руку. Лаваро подал команду, и первым ринулся в палатку. Высокий, широкоплечий человек, с перебитым, как у боксера носом и выбритой наголо головой, стоял возле распростертого тела Мартинеса, нанося ножом один удар за другим. Лаваро мгновенно вскинул пистолет с наверченным на ствол глушителем и выстрелил. Пуля пробила лоб нападавшему ровно между бровей, и он тяжело повалился на земляной пол. Капитан подскочил к Мартинесу. Тот был сильно изрезан, но еще жив. Он безуспешно пытался подняться с кровати, хрипя и сплевывая кровавую пену.
- Охранять по периметру, - бросил Лаваро бойцам, и те выскочили из палатки наружу, оставив командира наедине с лидером повстанцев. Бойцы полагали, что он прикончит Мартинеса, но Лаваро рывком вдавил его в дощатую кровать и зашептал.
- Я еще могу спасти тебя, только скажи, что украли русские?
В темноте Мартинес не мог видеть, кто напал на него и кто защитил. Он понимал, что и те, и другие не были его друзьями, но говоривший с ним давал ему надежду.
- Я не знаю… Они разбили старинную статуэтку собаки… индейской работы… Я выкупил ее у коллекционера для Ромео… мексиканец… давно искал ее… у него опись вещей… принадлежавших секте Рыцарей… Второго Пришествия… он собирал их все… Он что-то искал… В статуэтке было что-то важное для него… не знаю… Смерть брата… не расстроила его так… как то, что я узнал об этом… Больше не знаю… ничего… Кто ты?
- Твоя смерть, - Лаваро свернул ему шею быстрым, отточенным движением, обыскал валявшийся на земле труп бритоголового и выскочил из палатки.
* * *
- Привет, - тихо сказала Камила, увидев, что я открыл глаза. - Не хотела тебя будить. - Она склонилась надо мной, нежно провела пальцами по щеке и поцеловала.
- Почему мне такие сны не снятся? - послышался удивленный голос проснувшегося Ника. Он хмыкнул и, мечтательно растягивая слова, продолжил. - Камила склоняется надо мной, целует… Ой, как хорошо…
- Привет, Никита, - она обернулась к нему, улыбаясь. - Ты чего такой чумазый?
- А я не мылся три дня, - гордо ответил он, потирая глаза, и встал. - Ты откуда здесь?
- Из Мексики, Никита, из Мексики, - засмеялась она. - Приехала забрать вас.
- Волновалась небось? - Ник хитро прищурился. - Боялась, мы сами со всей этой кодлой не справимся?
- Да, ну что ты, Ник, - подыграла она ему. - Ни секунды в вас не сомневалась. Вы же, как говорится в русской пословице: "В огне не горит, и в проруби не тонет".
- Ну… - Ник задумчиво кивнул. - Почти так, да.
- Ник, - я выглянул из-за плеча Камилы. - Правда, ты шел бы мыться, а мы тебе потом все расскажем.
- Чем я могу вам помешать? - он развел руками, хитро поглядывая на нас. - Разве что своим невыносимым запахом. Ладно, пойду приведу себя в порядок.
Когда Ник, взяв из шкафа чистую одежду, скрылся в ванной комнате, я притянул Камилу к себе, но она приложила палец к моим губам и прошептала в ухо:
- Здесь все прослушивают и записывают на видеокамеру…
Ник вернулся чистый, выбритый, в новой одежде - такой же армейской рубашке и штанах, как на мне, Камила оценивающе оглядела нас, сообщив, что форма была бы нам к лицу, если сантиметров на десять подрезать волосы. Она уже приготовила завтрак из хранившихся в холодильнике продуктов, и пока мы ели, рассказала, как развивались события в Мексике в наше отсутствие:
- Когда вас похитили по дороге из аэропорта, мы с Диего на первой же попутной машине добрались до ближайшего полицейского поста. Я подняла на ноги все службы, но перехватить микроавтобус так и не удалось. Скорее всего бандиты сменили номера, да к тому же у них была значительная фора во времени. Ни полиция, ни спецслужбы не знали, где вас искать. Диего ждал звонка от похитителей, но ничего не происходило. Я с ужасом думала, что больше никогда не увижу вас. А потом раздался твой звонок. Колумбийские коллеги подтвердили, что в это время проводилась армейская операция по уничтожению одного из отрядов ФАРК. О вас они ничего не слышали. Номер, продиктованный тобой, действительно оказался номером мобильного Ромео. Его поставили на прослушку, и вскоре нам повезло. Несколько звонков были слишком короткими, и засечь местонахождение сотовой трубки не удалось, но голос, несомненно, принадлежал Ромео Карраско. А потом было два разговора, достаточно длинных, чтобы определить место, где он скрывался. Кстати, один звонок исходил из Колумбии, с той самой точки, где проходила войсковая операция против ФАРК.
- А второй?