- А роду баронов Креспо уже во второй, - улыбнувшись, подбодрил барона, его превосходительство.
- Ваша правда. Тем более глупо будет потерять его. Надеюсь виконт Кинол, достойный офицер и справится со своей задачей? - И не думая унывать, поинтересовался горнозаводчик.
- Вот уж в чем вам не стоит сомневаться. Это один из лучших офицеров его величества. Правда, с некоторых пор он отставной, но это ничего не меняет, весь его багаж знаний и опыт остались при нем.
- Тогда, нам остается только подождать несколько дней, - вполне удовлетворенно произнес барон Креспо.
- Вы правы. Всего лишь несколько дней, - согласился генерал - губернатор.
ГЛАВА 10
Столб воды взметнулся впереди и слева. По большому счету, даже если это и предупредительный выстрел, наводчик сильно мажет. Либо наводчик полный неумеха, либо никогда не стрелял с борта парохода. Различия весьма значимые. Одно дело когда ты ведешь огонь будучи сам неподвижным. Все меняется, когда и ты, и твоя цель постоянно перемещаетесь, меняются значения скорости и дистанции. Тут нужны определенные навыки не только у наводчика, но и у артиллерийского офицера. Дистанция порядка версты, но как видно даже такое незначительное расстояние вносит свои сложности.
Повторный выстрел. На этот раз снаряд упал значительно ближе, и все так же по курсу. Внесли необходимые поправки. Однако Игнас, наводчик орудия находящегося на барже, только презрительно сплюнул.
- Дерьмо, а не артиллеристы. Разве так ложат предупредительный.
- Хочешь сказать, что управился бы лучше? - Невесело ухмыльнулся Рваное Ухо, рассматривая агрессивный пароход в подзорную бинокль.
- Даже на пределе дистанции, - уверено заявил наемник. - Что там видно?
- Я так понимаю, четыре орудия, два на носу и два на корме. Стреляло только одно орудие.
- Хреново, командир Значит пушечки из новых, скорострельных. Но по звуку вроде обычные полевые.
- Скорее всего ты прав, лафеты на больших колесах, как на повозках.
- Ну и правильно, чего стараться и вооружать пароход как‑то по особому. Поставили полевые пушки и вся недолга. Тут ведь военных кораблей нет.
- Игнас, а ты чего отмалчиваешься? Вставил бы ему фитиля, - как‑то угрюмо произнес один из наемников.
Что и говорить, ощущать себя бессильным… Неприятное это ощущение. Вон они, красавцы, вышагивают на грузопассажирском пароходе, средних размеров с гребными колесами по бортам. Капитан ведет судно средним ходом, как бы нехотя закладывая петлю, идя на пересечку.
- Дурень, куда палить? Я до него не доброшу добрых четыре сотни шагов, если не больше. У него нарезное, скорострельное орудие, а у нас гладкоствольная горная пушка. Разницу улавливаешь?
- Сам же сказал, мазилы. Подойти к ним вплотную и - и-и…
- И - и-и. - С издевкой передразнил канонир. - Ума у тебя ни на гнедок. Он против одного моего выстрела три своих поставит, да помножь это на четыре. А потом еще прикинь, как наш пароход с баржей за ним гоняться станет. А - а, да что с тобой говорить, - Игнас только безнадежно махнул рукой.
Точку в этом бессмысленном споре поставил капитан Болань, бывший помощник Хора, хотя ни слова из сказанного и не слышал. Пароход начал забирать вправо уходя в разворот, а за одно уводя с собой и баржу, с исходящими злостью наемниками. Вооруженное судно, сделало поворот вправо, пересекая прежний курс преследуемого под прямым углом, словно подводя черту и подтверждая верность решения.
- Командир, а что это вообще было?
- Да кто это такие?
- Это что же разбойники какие?
- Тихо парни. Кто это и что тут вообще происходит, я и сам не понимаю. Но если вспомнить те пароходы что ночью прошли выше по Изере, сдается мне, дело дрянь.
- Объясни толком‑то.
- Сказано же, я и сам ничего не знаю.
- А по мне, так то валийцы направились в Донбас, чтобы пожечь там все. Наши копи им поперек горла встали, вот они и решили.
- Да как же так‑то, - вдруг вздыбился один из наемников и резко обернулся туда. Где за сотнями верст речного и степного простора находился Домбас.
Мужчина в бешенстве скрежетал зубами и сжал загорелые кулаки с такой силой, что побелели не только суставы, но и пальцы. В прошлом году он женился на одной из разведенок, мужа которой за неумеренное пьянство прогнали из города. У нее было два сынишки четырех и пяти лет, сейчас же она опять была в положении, и носила под сердцем уже его ребенка. Рваное Ухо, угрюмо обвел взглядом остальных. Примерно половина из его отряда имели семьи и свои дома в городе. Если поднимут бузу…
- Спокойно парни. У Паюлы нас три отряда, шесть десятков бойцов, при трех орудиях. Будем думать.
- Да чего думать! В Донбас надо!
- Как!? - Повысил голос Рваное Ухо.
- Да сушей, напрямки.
- Даже если мы раздобудем лошадей, мы будем там только через четыре дня. К тому времени там все закончится, так или иначе.
- А что же тогда нам здесь отсиживаться!?
- Парни, давайте сначала вернемся к Паюле, а там и решим.
Находившиеся в этот момент на барже переселенцы, выпучив глаза наблюдали за происходящим. Орудийная пальба. Потом ругань наемников. Наконец безнадега в глазах тех, у кого в Донбасе остались семьи. Все это им говорило только об одном. Они совершили огромную ошибку, когда решили отправиться в тот рай, о котором так много говорится в пересудах и пишется в газетах.
Вопрос относительно происходящего разрешился у причала форта Паюла. Вскоре после отбытия парохода, комендант форта капитан Дивиш, с проходящего из Новой Валенсии парохода получил послание от коменданта валийского форта. Того, в свою очередь, проинформировало о происходящем его командование. Оказывается, правительство Валенсии к происходящему не имело никакого отношения.
Один горнозаводчик, некто барон Креспо, на свой страх и риск, решил прибрать к рукам земли находящиеся на пинской территории. С этой целью он собрал и снарядил отряд наемников. О численности и оснащенности данного отряда у коллеги капитана Дивиша, сведений не имелось. Так же, он счел своим долгом напомнить господину коменданту, что все это происходит вне юрисдикции гарнизонов обоих фортов.
Весть уже успела распространиться. Один из пароходов, направлявшихся в Донбас, изменил первоначальный маршрут. Не задерживаясь на долго, он отчалил не взяв на борт конвойный отряд и направился в Новую Валенсию. Конечно там с прибылью будет куда скромнее, но она будет. Ввязавшись же в разборку которая его ни коим образом не касалась, он мог рассчитывать только на потери. Причем мог лишиться и парохода, который едва ли выдержал бы больше четырех попаданий, даже из полевого орудия.
- Что вы намерены предпринять? - Глядя в упор на капитана, поинтересовался Рваное Ухо, к которому перешло командование над всеми наемниками из Донбаса.
- Я ничего не могу предпринять, старина, - покачал головой Дивиш. - Валиец прав, все это находится вне моей юрисдикции.
Разочарованный командир наемников вернулся к парням, пребывавшим сейчас в крайней степени возбуждения. В их лагере творилось невообразимое. Наемники братия развеселая и довольно шумная, хотя это в меньшей степени относится к донбасцам, но сейчас они превзошли сами себя. Треть парней готова была броситься вплавь и заложить мину под борт парохода. Другая треть их поддерживала, руководствуясь простым принципом боевого братства. Остальные призывали их успокоиться, и пораскинуть мозгами. Ситуация и впрямь была проигрышной.
- Даже если пароход встанет на якорь, ты что думаешь там все будут дрыхнуть как сурки? - Надрывал горло артиллерист Игнас, давя авторитетом на одного из крикунов. - Да даже в безлунную ночь вас заметят и перебьют, раньше чем вы приблизитесь к пароходу. А сейчас стоит полная луна и на небе ни облачка. Да и не станут они стоять на якоре.
- Тогда, вооружить пароход и напасть на них. Сблизимся и дадим прикурить из всех стволов, не может у них быть столько стрелков. Очистим палубу и на абордаж.
- Какой ты умный. А кто поведет пароход? Боланю это нужно?
- Но ведь он же не ушел.
- Потому что пароход не его, а Хора. Сейчас решит пойти с нами, а случись беда, потом по гроб жизни не расплатится.
- Варакин заплатит, - убежденно произнес наемник.
- Вот уж в ком никаких сомнений. Правда это будет, если он жив останется, а валийцы не засядут в Донбасе. Да и сам Болань… С чего бы ему свою голову подставлять?
- Это ты зря, - послышался недовольный голос капитана, - Ни во мне, ни в моих парнях не сомневайтесь. Встанем как один. Но и то, что пароход принадлежит не мне, это то же верно. Завтра поутру, должен будет подойти Хор, тогда и будет все ясно. Если не воспротивится, не сомневайтесь, один пароход у вас будет точно.
* * *
- Принимай швартовый!
- Санитаров! Санитаров давайте!
Разъездной буксир причаливал тяжко, словно подстреленный. Впрочем, так оно по сути и было. Снаряд угодил в надстройку, прошил тонкие доски, прошел сквозь палубу и взорвался внутри, повредив паропровод.
Отправленный с предупреждением к Паюле буксир, нарвался на вражескую флотилию. Капитан, девятнадцати летний парнишка и команда состоящая из шестерых таких же отчаянных голов решили прорываться. Однако напоролись на такой плотный обстрел, что вынуждены были отвернуть.
Как ни странно их особо не преследовали. Похоже, командующий наемниками решил дать уйти буксиру, дабы он принес весть о надвигающейся на город силе. Но последний снаряд, пущенный скорее для того, чтобы поддать ускорения беглецам, чем навредить, неожиданно попал в цель. Результат, двоих кочегаров обварило. Один из них погиб на месте, приняв на себя основную струю вырвавшегося перегретого пара.
- И вас не стали добивать, - поинтересовался Сергей у капитана, выслушав его доклад.
- Прошли мимо, словно и не заметили. Только один, подошел и вручил мне вот это письмо. Потом дождался пока мы починимся и сопроводил выше их стоянки. Идут тяжело, сильно груженые. Наро - оду.
- Сколько судов?
- Дюжина пароходов с баржами. На трех из них я видел лошадей. Где‑то сотни две. Пушек много, чуть не две дюжины. Да еще четыре на том пароходе. Что за нами увязался. Но он без баржи.
- Ясно. Это охрана. Пушки только с него стреляли?
- Да какой там. Садили с нескольких пароходов. Они поставили по две пушки на носу и корме. Но то такие, как и у нас в форте. А на баржах есть и большие. Если с такой выстрелить, то как бы пароход не развалился.
- Полевые мортиры, - уверенно произнес Милош, находящийся рядом. - Если от такой прилетит гостинец, даже нашим фортам мало не покажется. А бьют они на четыре с половиной версты. Крепко за нас взялись.
- Крепко. Судя по всему, завтра к вечеру они начнут высадку.
- А чего так тянуть? - Удивился старый вояка, - прошли бы ночью, Изера большая река, держись подальше от берега и все будет хорошо. Уже завтра могли атаковать. А так, считай лишние сутки нам дарят.
- Похоже, они хотят, чтобы мы ознакомились с их посланием, - показав конверт, произнес Сергей.
- И что там?
- Скорее всего, условия сдачи. Ладно, нужно собирать совет, там и зачитаем.
Все это происходило уже в темноте, под электрическим освещением. В принципе, очередное заседание совета завершилось меньше часа назад. Нельзя беспрерывно дергать людей и бесконечно совещаться, лишая исполнителей возможности хорошо сделать свою часть работы. Но ситуация менялась довольно стремительно, а сведения содержащиеся в послании скорее всего были очень важны.
… Закончив читать, Сергей сложил лист бумаги и положил его на стол перед собой. После чего обвел внимательным взглядом всех присутствующих. Лично он был уверен в том, как ему надлежит поступить. Разумеется, это приведет к жертвам. Но он был уверен в том, что новый глава Донбаса, порушит все его начинания, и этот одинокий город в степи, вскоре ничем не будет отличаться от тех же Збродов в Рустинии.
Отчего такое великое самомнение? Так ведь все на поверхности. Сергей жил по принципу - много ли надо человеку для счастья. Лично его мнение сводилось к тому, что не так чтобы и много. Именно поэтому он столько сил и средств вкладывал в развитие инфраструктуры города и копей, стремясь создать маленький райский островок в этих необжитых местах. Станет ли так же поступать тот, кто в первую очередь будет печься о своей выгоде? Сомнительно.
Известный делец, один из богатейших людей Валенсии, он согласился на эту авантюру только ради выгоды. Ну и зачем ему в таком случае заботиться о благосостоянии людей. Да в Валенсии о рабочих проявляли меньше заботы, чем о рабах. Последние хотя бы являлись капиталовложением, а рабочие так, расходный материал. Нет желания сдохнуть с голоду, вертитесь как хотите.
- Вот так вот. Ни много, ни мало. Поднимите лапки к верху. Выдайте Варакина. И встречайте нового хозяина копей. - Ухмыльнувшись в пышные усы, подытожил услышанное Высек.
- Между прочим, ничего смешного, - возразил Сергей. - Я не могу скрывать эту информацию от людей.
- И что? Если народ решит не ввязываться в бой, то вы вот так отдадите себя в их руки? - Удивился Заглавов.
- Нет, такую глупость совершать я не намерен, - твердо ответил Сергей. - Скажу больше, тот кто решил поступить со мной таким образом сильно пожалеет. Но у меня есть преимущество перед любым из жителей Донбаса. В письме ни слова не упоминается по отношении господина Дворжака, и у меня нет никаких сомнений в том, что он позаботится о моей семье.
- И что вы предлагаете? - Не сдавался инженер.
- Люди сами должны решить, что для них лучше. Если захотят драться, я буду с ними. Если нет, я ни в чем не буду их винить.
- Вы столько сил и средств положили на то, чтобы научить их драться, чтобы потом они сложив руки смирились со своей судьбой? И потом, сдается мне, они уже дрались против арачей и тогда вы не предоставляли им выбора.
- Не надо путать, господин Заглавов арачей и Валенсию. Да, да, я не оговорился. Если вы все еще верите в то что это простое частное лицо, которое решило погреть руки на добыче угля, то вы ошибаетесь. Эта операция проводится с ведома правительства, и мало того, эти наемники еще вчера состояли на королевской службе. Даже если мы намылим им холку, каждый должен понимать, что это может повториться, а в случае войны между Рустинией и Валенсией, сюда однозначно будет направлен самый настоящий армейский корпус.
- Если вы это знали изначально, то почему мы вот уже третьи сутки готовимся к отражению нападения? Что изменилось? - Не сдавался Заглавов.
- Вот это письмо, оно все меняет. Здесь не двусмысленно говорится о том, что никто не собирается нападать просто так. Если жители Донбаса готовы принять выдвигаемые условия, то можно будет приступать к переговорам и обсудить условия. Завтра на восемь утра назначаю общих сход граждан города. Там все и решим. У меня все.
Сергей, поднялся и быстро вышел из кабинета, где за большим столом собралось все руководство города и копей. Господин Дворжак поспешил за ним. Так и не поймешь, то ли поддерживает, то ли хочет поговорить в уединении. Участники совета проводили их угрюмыми взглядами. Не дело, лидеру вести себя подобным образом. Не тот момент, чтобы подаваться чувствам.
Люди решат. Они решат! Сейчас же бабы поднимут вой, станут со слезами хватать мужиков. Особо упрямым мужьям жены начнут в лицо тыкать детьми малыми и неразумными - мол, осиротишь. Ну и кто такое выдержит. А там, помянут и о том, что обстрел может обрушиться на сам город. Да тут такое начнется, что только держись.
И вот в этой ситуации, когда нужна крепкая воля и рука, Варакин все отдает на откуп людям. Да нельзя так! Достаточно вспомнить только то, что больше половины переселенцев оказались здесь вовсе не по собственной воле, а благодаря угрозам бандитов, загонявших их сюда за плату немалую. Пинками и угрозами пихали упирающихся ногами и руками к хорошей жизни. А теперь они станут все решать сами? Одно клятое письмо, и Варакин словно враз поглупел.
- Это все хорошо, но я пойду, - поднялся со стула Заглавов, - к утру закончим сборку мин и завалим проход в Ронку.
- Погодите, господин Заглавов, - остановил его Высек. - Слушайте все сюда. Мене вот этот выверт, что показал господин Варакин, ни к одному боку не близок. Народ, он конечно будет надеяться, а бабы скорее всего и вовсе обрадуются, что без крови можно обойтись. Да только ничего задаром в этой жизни не бывает. Время еще есть. Собирайте своих подчиненных, рассказывайте, объясняйте. На пупе извернитесь, но каждый должен понять, что если уйдет Варакин и тут осядут валийцы, ничего этого не останется, будет даже хуже, чем в Рустинии. И кровью мы еще умоемся, и бежать отсюда придется, разыскивая теплое место. А оно у нас уже есть. Тут всего‑то делов, прогнать пару тысяч валийцев. Да плюнуть и растереть. Раскатаем под орех.
- Так ведь там все служивые, помнишь ли? - Усомнился доктор Матоуш.
- Так и мы не лыком шиты. Голову прозакладываю, таких стрелков как у нас там и в помине нет. Но главное не это. Главное то, что нам есть за что драться. Не за плату, а за будущее наших детей. Вот это и говорите людям. И чтобы никаких сомнений. Слышите, господин доктор, вам сказываю. Не верите, лучше молчите и вообще людям на глаза не показывайтесь.
Они молчали всю дорогу и только возле ограды дома Варакиных, Алексей все же решил нарушить молчание. Дальше молчать просто нельзя. Он дал Сергею достаточно времени осмыслить новость. Вот же, кто ему мешал ознакомиться с письмом раньше и обговорить все, сначала с другом, а уж потом вываливать на совет.
- Сереж, ты совершаешь ошибку.
- Я так не думаю.
- А я в этом уверен. Что могут решить малообразованные люди? Ты ведь прекрасно знаешь какое решение они примут, причем не умом, не сердцем, а под гнетом страха и по собственной недальновидности. Всем страшно, и нам с тобой то же. Но должен найтись тот, кто перешагнет через свой страх и своей уверенностью вселит в людей уверенность. Людям нужен лидер. Ты же… Уж прости. Но ты, просто умываешь руки.
- Леша, это не шутки. Против нас выступила государственная машина. Громада, которая сотрет нас в порошок. И люди должны это понимать. Так что, не старайся. Завтра я сделаю так, как считаю нужным.
- Ладно. Поступай как знаешь. Что слышно от Высокой Горы?
- Ничего не слышно. Все произошло слишком быстро. Он в любом случае не успеет к веселью.
- Значит, помощи ждать неоткуда, - вздохнул Алексей.