- Четыреста. Только четыреста. Вербовщики будут работать лишь то время, пока будет открыта навигация на реке. Но в результате вы получите гораздо больше. За каждого переселенца, который обратится ко мне по рекомендации ваших людей, я буду выплачивать премию по вами же установленному тарифу, крона за взрослого и пятьдесят гнедков за ребенка. Разумеется плата будет только за тех, что пройдут через моего человека в Крумле и отправятся в Домбас.
- А вы не думаете, что может так оказаться, что чудесным образом все переселенцы обратившиеся к вашему вербовщику, окажутся там по рекомендации моих людей?
- Не боюсь. Помнится, вы снизошли даже до того, чтобы потребовать от меня, не трогать владельца борделя, только по тому что, там имело место ваше слово. Не думаю, что вы станете размениваться по таким мелочам. Тот кто придет туда сам, сам и придет, другие помянут вас или ваших людей. Уверен, что так и будет.
- А если людей окажется слишком много?
- Думаю, с потоком человек в двести в месяц, я вполне справлюсь и сумею всех разместить.
- А не боитесь, что люди прибывшие туда, будут несколько недовольны сделанным ими выбором. Мне не кажется, что пинкская территория то место, где стоит иметь недовольных.
- Именно по этой причине и не боюсь. Прибыв туда, они станут моей ответственностью, а за своих людей я готов на многое, - правильно поняв авторитета, заверил Сергей.
Кто бы сомневался, что методы вербовки у Луйко будут далеки от идеальных. Скорее всего, людей будут запугивать и буквально заставлять отправиться на угольные копи. Но Варакина устраивало и это. Он просто не видел иного способа, как можно быстро и в сжатые сроки, организовать переселение большого количества людей.
Если бы он пошел по этому пути год назад, то обязательно проиграл бы. Но сейчас, когда у него стоял готовый и пока пустующий вполне благоустроенный поселок, и имелись рабочие места, все будет куда проще. Даже если люди откажутся работать на добыче угля, Высокая Гора предоставит им земельные участки для устройства хуторов. И это будут далеко не худые земли. У куроки все еще просторно и привольно. Варакин был уверен, что пообщавшись со старожилами, как жителями поселка, так и хуторянами, переселенцы поймут, что их заставили сделать верный выбор, сулящий выгоды им и их семействам.
И потом, он никого не собирался удерживать силой. Но одно дело слышать всякие небылицы, что хорошего толка, что плохого, и совсем иное увидеть все своими глазами. Разумеется отток людей будет иметь место, не без того. Вот только он будет незначительным. По иному просто не могло быть. Потому что сегодня даже те, кто ехал туда пребывая в смутных сомнениях, и не помышляли о переезде в более заселенные места.
- Хм. Я думаю, что в этом случае плата несколько низкая, - задумчиво произнес Луйко. - Мне придется задействовать слишком красноречивых людей, которые сумели бы убедить людей сделать более верный выбор в отличии от их прежних желаний. А услуги таких людей стоят куда дороже.
- И каковы ваши условия, господин Забар?
- Думаю, цена должна увеличиться втрое.
- У меня нет времени, а потому, я согласен на ваши условия.
- Вы были готовы на большее, - все же не совладав с собой и поджав губы, произнес Луйко.
- Возможно. Но вы уже назвали свою цену. Не так ли?
- Назвал. Ладно. Так и порешим. Еще один вопрос, вы уже нашли вербовщика?
- К чему излишний соблазн, господин Забар? Вербовкой будет заниматься мой человек.
- Просто я подумал, что если там будет мой человек, то это будет проще.
- Луйко, мы ведь не дети, не так ли? К чему такое недоверие? Там будет именно мой человек, да еще из жителей Домбаса, чтобы он сумел своими словами несколько разбавить ту приторную патоку, которую преподнесут ваши красноречивые уговорщики.
- Что же, это разумно. Как с оплатой?
- Первое число каждого месяца, будет подбиваться баланс и вы будете получать всю плату сразу по двум статьям. Такой подход вас устроит?
- Несомненно, - пожав плечами, согласился Луйко, всем своим видом давая понять, что ему в принципе все равно, но уточнить все же следовало.
- Прошу меня простить, но мне пора.
- До свидания, господин Варакин. Не стоит задумываться и повторять ошибки. Однажды вы уже зарекались не встречаться со мной.
- Вот когда вы правы, тогда правы, уважаемый господин Забар. До свидания.
ГЛАВА 3
- Куда лезешь!? Пригнись, дура! Давай обратно в трюм!
- Михал, ты наведешь наконец порядок!?
- Так бабы же, господин Варакин. Они как взбесились, все норовят куда‑нибудь бежать, - с явной растерянностью ответил шахтер, повышенный до десятника ополчения.
Он всем своим видом словно хотел сказать - вот кабы в бой, то дело иное, а взбесившимся бабам ума вставлять… В принципе мужика понять можно. Но с другой стороны, не Сергею же этим заниматься, в самом‑то деле.
- Твои проблемы, Михал. Прячь как хочешь.
Пристраиваясь с "мосинкой" за одним из ящиков изрек Сергей. Все, царящая вокруг суета его больше не касалась. Есть кому заняться поднявшими визг бабами, его же дело дать укорот нападавшим. Впрочем, какие там нападающие, скорее обстреливающие с почтительного расстояния.
Опережая своего нанимателя, несколько мужиков грохнули из своих ружей, вот вдогонку басовито бухнул "балич". Детский сад, ей богу. Ну куда палить и зачем, если с такого расстояния стрелков никто не видит. И ладно еще "баличи", но эти‑то с охотничьими ружьями куда суются? Расстояние больше трехсот метров, тут пожалуй и армейскому карабину не стоит зря патроны жечь, арачи на пределе уверенного прицельного выстрела, да еще и не отплясывают на виду.
С другой стороны, бездымный порох он совсем бездымным быть не может, поэтому позиции арачей рассмотреть все же можно. Но вот попасть… Заглавов изготовил и установил на "баличи" диоптрические прицелы, которые в значительной мере увеличили эффективность огня. Ничего нового, подобные уже давно имелись в обращении, разве только не были так уж распространены, да и в конструкцию Заглавов внес свои новшества, позволяющие теперь перезаряжать "балич" не убирая каждый раз целик. Это и удобнее и скорострельность не падает. Прежние образцы крепились на шейку приклада и перед каждым заряжанием складывались на нее же. Хорошо получилось у инженера, чего уж там.
Но диоптрика, это все же не оптика, приближения не дает и для уверенного выстрела нужно как минимум хорошо различать цель. Впрочем, всегда есть место случаю, да и жужжащие над головой пули все же заставляют прижиматься к земле матушке. Но все равно, гладкостволу тут делать нечего, как и "дятличам". Вон мужики вооруженные этими карабинами и не отсвечивают даже, устроившись за прикрытием. И правильно делают, за бездумный пережог патронов командиры спросят серьезно. Причем этой ошибки не совершают не только наемники, но и ополченцы. Поднабрались опыта.
Треснуло сразу несколько револьверных и пистолетных выстрелов. Понятно. Молодежь очнулась и палит по чем зря. Это тенденция такая уже обозначилась. Как только приютский, так обязательно хоть и с дерьмовым, но короткостволом. Ребят не просто так выпускают из приютов, за время нахождения там они у них скапливаются кое - какие деньжата, так сказать выходное пособие. Вот они и стремятся, сразу после посещения вербовочного пункта сбегать на базар и прикупить себе оружие. А то как же, в тех краях без него никак, опять же тяга к приключениям.
Сергей хотел было одернуть мальцов, чтобы не пережигали боеприпасы. Но потом передумал. Пусть их. Все одно свое жгут. В Домбасе каждый получит штатное оружие и полагающийся боекомплект, вот за это спрос будет строгий. Тут ведь еще какое дело. Пули то и дело вжикают над головой, порой ударяют в дерево ящиков или палубы, но мальцы упорно продолжают садить из своих пугачей. Прячутся, перезаряжаются и снова стреляют. То есть, не отсиживаются в укрытии, сжавшись от страха, а пытаются что‑то сделать. Вправить мозги, научить, привить дисциплину, это все еще успеется, а вот пресекать храбрый порыв в самом начале, Сергей считал неверным. Разумеется они подвергаются опасности, не без того, но с другой стороны она минимальна и раз уж так все случилось, пусть проходят обкатку. Не получится жить в степи и чувствовать себя в безопасности. Так что, все на пользу.
Как видно, подобные мысли бродят и в головах наемников, которые с ухмылками пытаются что‑то подсказать ребятам, но в принципе не мешают. Да что там мешать, они похоже советы раздают, с самым серьезным видом. Их школа жизни диктует именно такое поведение. Мужчина всегда должен быть готовым встретить опасность. Н и просто весело смотреть на такую вот бестолковость.
Ополченцы, те наоборот, хватают и усаживают подростков, не забыв отвесить отеческий подзатыльник. Эдакий старинный метод вправления мозгов. Тут тоже вполне объяснимо. У самих дети имеются, а потому смотреть на опасные развлечения спокойно мужики не могут. В Либер Сергей постарался взять с собой семейных, чтобы они могли вполне обстоятельно поговорить с вновь прибывшими. Кто знает, может именно благодаря этому ни один переселенец и не потерялся. С другой стороны, возможно причина в оперативности и организованности переправки людей. Порт, вокзал, отдельные вагоны, присмотр, вокзал и вот они уже на реке.
А вот арачи, заставили Сергея задуматься. Время позволяет, приблизиться в плотную противник не может, а потому не грех командиру и подумать, потому как пострелять он всегда успеет. Вот он и думает, и мысли приходящие ему в голову вовсе не радостные. Обстрел на такой дистанции, находящегося в укрытии противника, да еще и известными стрелками пинками, малоэффективен. В этой ситуации добиться хоть какого‑то результата можно только создав большую плотность огня. И вот это‑то и напрягало. Потому что, арачи смогли добиться этой самой плотности.
Сейчас пароход поливали как минимум из сотни "баличей", голоса которых Сергей мог с легкостью отличить от других. Допустим, арачи сумели захватить больше сотни карабинов, при разгроме рустинских застав. Не исключено, что они имели и другие трофеи. Ну пусть у них имеется две сотни "баличей". Но ведь это на всех воинов племени. То есть, оружие должно быть разбросано по разным стойбищам. А тут, вдруг собрались все вместе.
Разумеется подобное уже было, когда арачи пытались прищучить Паюлу, заставу, где служил Сергей. Исключать, что подобное не могло повториться нельзя. Но там была застава, которую они намеривались захватить и перебить гарнизон. На что они могут надеяться здесь? Под прикрытием стрелков пойти на абордаж? Ну, на Мраве подобное еще возможно. А вот на Изере это уже глупость несусветная.
Даже в данном конкретном случае, когда небольшой пароход тянет сразу две баржи, им это не по плечу. Скорость‑то не велика, и пирога с опытными гребцами способна догнать судно, но есть и парочка "но". У парохода имеется солидная фора в три сотни метров от берега. К тому же Хор уже начал отворачивать к середине руки, стремясь выйти из под обстрела. Так что, даже если пироги появятся прямо сейчас, то догнать беглецов они смогут очень не скоро. Но даже догнав, окажутся в нехорошей ситуации. Палуба баржи куда более устойчивая позиция, чем легкая пирога. А еще, нападающие лишатся прикрытия с берега.
Так что же задумали арачи? К чему, этот практически бесполезный обстрел. И потом. Даже если допустить, то что арачи собрали здесь все "баличи", они что резко разбогатели или захватили арсенал? Патроны весьма дорогое удовольствие, чтобы полунищие воины могли себе позволить вот так бездумно их пережигать.
Максимум что они могут добиться подобным обстрелом, это испугать переселенцев настолько, что они решать бежать с пинкской территории закрыв глаза. Они что, и впрямь добиваются именно этого? Получается, что все именно так и есть, потому что пироги с абордажной командой, так и не появились. Все страньше и страньше.
Все. Остальное додумает после. Нужно прекращать это безобразие. Сергей приложился к "мосинке". Легкие дымки указали где именно нужно искать стрелков, оптика вполне прилично приблизила панораму. А вот и первый арачи. Возраст не разобрать, так как черты лица не различимы, а видна только голова. Все же пинки мастера маскировки, без оптики и мечтать нечего их разглядеть.
Дистанция уже выставлена, ветер учтен. Мазать никак нельзя. Имея механическую мастерскую восполнить боекомплект вроде как уже не фантастическая задача, но сейчас Сергея в первую очередь волнует не это. Нужно как можно быстрее разобраться с этими стрелками, пока народ окончательно не запаниковал. На палубе‑то все вроде пристойно, а вот из трюма уже доносятся бабьи крики, которые становятся все тревожнее и тревожнее. Еще не паника, но уже очень близко. А тогда и до беды не далеко.
Резкий и хлесткий удар плети. Панорама дернулась, но быстро возвращается в прежнее положение. Есть! Вот он, стрелок. Неподвижно лежит уткнувшись лицом в траву. Ранен? Да кто его знает, может и контузило, пройдя по касательной. Оптика все же слабая, чтобы рассмотреть детали, видны только черные волосы.
Ладно. Цель поражена. Переходим к следующей. Рука привычно тянет затвор. Сытное "клац" и патронник заглотил следующий патрон. Карабин к выстрелу готов. Повести панораму немного в сторону.
Ага. Вот и второй. Над стволом его карабина вспухает едва различимое сизое облачко. С небольшим запозданием доносится звук выстрела. Арачи тянет затвор. Сергей видит тускло блеснувшую на солнце латунную гильзу, выброшенную из патронника. Ты гляди. Либо оружие редко бывало в работе, либо ему все же обеспечили должный уход, раз уж пружина выбрасывателя все еще работает в штатном режиме. Вот арачи немного поерзал, не озаботился тем, чтобы выложить патроны перед собой, каждый раз тянется к патронной сумке или патронташу.
Второй удар плети! На этот раз, Сергей удачно компенсировал отдачу, поэтому панорама хотя и дернулась, цель из поля зрения он не выпустил. Пинк, слегка дернул головой и приник к земле. Этот убит. Тут без вариантов.
После второго выстрела, интенсивность обстрела тут же снизилась. После третьего прекратилась и вовсе. Голос у "мосинки" значительно отличается от голосов местных образцов. Можно сказать эксклюзивный. Арачи начали сворачиваться, едва только расслышали его, все же многим он был знаком и являлся плохим предвестником. А как только обнаружили, что в их рядах появились потери, то последние сомнения пропали.
- Ловко ты их, - присаживаясь рядом, произнес Павол.
Этот наемник служил вместе с Сергеем на заставе Паюла в рядах черных шевронов. После окончания срока, десять шевронов из прежнего гарнизона заставы, решили принять предложение Верной Руки и пошли в наемники на пинкускую территорию. Отказались только те, кого хоть кто‑то ждал дома.
- Троих снял, - согласился Сергей.
- По моему, они разбегутся как только расслышат твой карабин, даже если промажешь.
- Ну, разок может и разбегутся, но потом поймут, что я частенько мажу, и перестанут уважать. Так что, лучше уж в цель.
- Согласен. Тем более, с каждым разом ты уменьшаешь их количество.
- Вообще‑то, нам бы лучше договориться с арачами.
- Не выйдет. Слишком много крови между нами, - качая головой, с сомнением произнес Павол.
- Конечно будет трудно, кто бы сомневался. Но нет ничего невозможного. Тем более, кровь льется не по нашей вине. Сами лезут и сами же получают. Но это ладно. Слушай, ты с "баличем" уже давно на ты, скажи, через сколько выстрелов садится пружина выталкивателя.
- Садится‑то она не так скоро, с тысячу выстрелов выдержит легко. Но уже через пару сотен выстрелов загрязняется так, что перестает нормально работать и нужна вдумчивая чистка с разборкой. А у непутевого хозяина, который ленится чистить оружие после каждой стрельбы и того раньше.
- А что может означать, нормально выбрасываемая наружу гильза?
- То что, "балич" новенький, - авторитетно заявил Павол.
Именно что новенький. Сергей и сам подозревал это, но вынужден был обратиться за консультацией к тому, кто обращался с этим оружием ни один год и знал его характер. Конструкция "балича" на взгляд Сергея была весьма неудачной. Патронник винтовки был оборудован выталкивателем, очень похожим конструктивно на ижекторы охотничьих ружей земли. После открытия затвора и его движении назад, он ставит на взвод спусковой крючок и дойдя до крайнего заднего положения, высвобождает выталкиватель. Тот выстреливает гильзу из патронника, она сталкивается с отражательным выступом и вылетает вверх и вправо.
Все это происходит при нормальной работе механизмов. Но правда заключалась в том, что на практике подобное практически невозможно. Механизм очень быстро загрязняется и для его чистки требуется не полная разборка. Потом садится пружина и необходима ее замена. Однако, как всегда бывает, со снабжением возникают различные трудности. Поэтому если выталкиватель способен хотя бы извлечь гильзу из патронника и подать на полочку, чтобы ее можно было стряхнуть, слегка повернув карабин на бок, то это считалось нормой. При ненадлежащем уходе, выталкиватель мог извлечь гильзу и вовсе только на треть, по этому стрелку приходилось пускать в ход пальцы.
Не понятно отчего конструктор карабина избрал именно эту схему, так как на тех же "дятличах", затвор имел нормальный и отлично работающий выбрасыватель. Возможно дело в том, что оружейник не хотел повторяться, но остается загадкой, отчего комиссия не приняла решение об усовершенствовании. Ведь поступили подобным образом с "мосинкой" на Земле, где магазин самого Мосина был заменен на магазин конструкции Нагана. А может причина и в том, что "дятличи" появились немного позже, а линия по производству "баличей" была уже запущена. В любом случае, дела в настоящий момент обстояли именно так.
Вот это‑то обстоятельство и удивило Сергея. Он отчетливо видел, как гильза из карабина того арачи именно вылетела из патронника, что возможно только при нормально работающем механизме. Пинки научились следить за оружием? Допустим. Но даже в этом случае, механизм очень скоро начинает капризничать. Значит, у него в руках был новый образец. Откуда арачи мог раздобыть новый армейский карабин? Да мало ли откуда. Но факт очень даже интересный.
Пребывая в задумчивости, Сергей бросил взгляд в сторону берега, который теперь не отдалялся, а наоборот приближался. Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд. Чего это Хор решил опять приблизиться к берегу? Уверился в том, что Сергей способен отогнать любого зарвавшегося арачи? Не лишено смысла, но глядя на множественные отметины от пуль, оставленные как на палубе, так и ящиках с грузом, сразу понимаешь, что это все же может быть опасным. Пока каких‑либо потерь удалось избежать. Неплохо бы было и дальше так. Вот только дразнить судьбу, не лучшая из задумок.
- Хор! Хор! - Пройдя на нос баржи, позвал капитана Сергей.
- Чего тебе, Верная Рука, - пройдя на корму парохода, поинтересовался лоцман.