- С верой дух твой охватит весь мир. Задумался Глеб над этими словами. Он понимал, что от этих слов отмахиваться не следует. Быть может, нужно не один день подумать над ними.
А паломникам показалось, что бросили они зерно на благодатную почву. И позвали они Глеба:
- Идем с нами. Сначала в Киев, потом в Царь-град. А там, быть может, и в Святую землю, ко Гробу Господню пойдем. Мы научим тебя вере. И ты станешь поистине силен…
Но Глеб отказался:
- У меня еще здесь есть дела. Паломники кивнули на секиру:
- Она угнетает твой дух. Брось ее! Глеб возразил:
- Как может угнетать мне дух то, чем я владею? - Смирись перед невзгодами, - поучали странники. - Прости своих врагов.
- Как простить тех, кто сам никого не прощает?
- Им Бог судья! - убежденно сказали паломники.
Глеб удрученно покачал головой:
- Так сложно все по-вашему выходит. Мне проще на зло отвечать злом. Я не могу простить убийц моих родителей…
- Потому что слаб…
Глеб не ответил. Он стал на обочине дороги и смотрел в спину уходящим странникам.
Когда те скрылись за поворотом, Глеб погладил древко секиры:
- Мы с тобой еще попоем.
Глеб сел под высокую липу, которая начинала цвести, и принялся точить секиру о камень.
Прошло немного времени, и Глеб увидел на дороге большой обоз. Глеб обрадовался сначала, решив, что добудет себе сейчас пищу и утолит голод, но, когда обоз приблизился, Глеб узнал на телегах своих братьев и их семьи.
И хотя он подумал, что не стоило бы сейчас показываться на глаза братьям, ибо встреча могла закончиться дракой, все же вышел из-под липы. А секиру держал под рукой.
Обоз остановился далеко от Глеба. Братья смотрели на Глеба исподлобья и переговаривались. Они, видно, решали, как быть. Судя по тому, какой поднялся шум, многие хотели с Глебом поквитаться. Но Фома не дал случиться кровопролитию, он осадил особенно горячих и один направился к Глебу.
Фома спросил:
- Что ты задумал, Глеб? Почему здесь стоишь? Глеб ответил, что ему-то, Фоме, это должно быть известно:
- У меня повсюду кров: хоть под этой липой, хоть под сенью дубравы, хоть в дупле или В избе Аскольда. У меня всюду дом.
Фома посмотрел на брата злобно:
- Зато все мы потеряли кров из-за тебя. Мы вынуждены бежать и, как бродяги, скитаться, чтобы Мстислав не выместил на нас злобу за убитого тобой десятника!.. - Фома указал на обоз. - Посмотри! С нами малые дети и внуки, с нами слабые женщины. И ни крошки хлеба! Мы бежим в неизвестность. Может, кто-то из нас умрет. Вот к чему привело твое безумство…
Глеб ответил с достоинством:
- Приходят времена, когда становишься не властен над собой.
- Это все красивые словечки! - с досадой махнул рукой старший брат. - А вот что у тебя на уме?
- Ты бежишь ведь уже - что за дело тебе до моего ума!..
- Будь ты проклят! - бросил Фома и пошел по дороге.
Обоз тронулся и медленно последовал за ним. Скрипели колеса, постукивали глухо о землю копыта лошадей. Братья мрачно смотрели на Глеба.
- Будь ты проклят!..
- Наши мытарства тебе отзовутся!..
- Ждет тебя дыба, дожидается разбойника!.. Глеб провожал их суровым взглядом. Гладил
крепкое древко секиры, тихо приговаривал:
- Мы с тобой еще попоем!.. Всюду по дорогам и лесным тропам рыскали малые княжьи дружины. Кое-где были устроены засады, на перекрестках дорог стояла многочисленная стража. Всех путников здесь обыскивали. У крестьян в деревнях выпытывали, не встречал ли кто Глеба, не слышал ли что о нем, не знает ли, где разбойничье логово… В лесу понарыли ям, понаделали самострелов. Много зверья понапрасну погибло в эти дни. Глеб видел в ямах кабанов и косуль, переломавших ноги или хребты, встречал в чаще смертельно раненых лосей и туров, истекающих кровью…
Но сам Глеб в ловушки не попадался - напрасно рассчитывали на удачу хитроумные ловцы. И многочисленные лучники, обыскивающие леса с цепными кобелями, не выходили на Глебов след. Видно, действительно знал Глеб лес, как собственный дом, и мог в нем с легкостью укрыться от самой злой облавной охоты.
Видя, сколь усердно взялся за дело князь Мстислав, Глеб решил на время затаиться. Лучшего места, чем озера, чем жилище на сваях в зарослях осоки, для этого не было.
Поздним вечером, отыскав в плавнях свой долбленый челн, Глеб пустился в путь. Серый сумрак окутывал его. Потом спустился туман - будто молоко пролилось с небес на озера. Туман укрыл Глеба надежно. И наконец настала ночь.
Эта ночь была ясная. Ярко сияли звезды. И луна, почти уже полная, щедрым светом заливала землю.
Не очень нравилась Глебу эта луна. Он далеко был виден в ее свете, - стоя в челне, будто столп возвышался посреди озера. Поэтому порадовался Глеб, когда случайная тучка наползла на ночное светило.
Веял легкий ветерок. Он обдувал - Глебу лицо и слегка шевелил у висков волосы. Где-то далеко в лесу щелкал соловей…
Глеб неслышно погружал в воду длинное весло и доставал его из воды без всплеска. Челн скользил по озеру, как тень, как призрак. Глеб вглядывался вперед, в темноту.
Он уже видел светлеющую стену осоки над водой, а за осокой темное пятно - его обиталище на сваях…
Но что-то как будто показалось не так. Настораживало что-то… Глеб замер с веслом в руках. Долго вслушивался в тишину, вглядывался во мрак. Однако не было ни лишнего звука, ни движения.
Все щелкал в лесу соловей…
Глеб подплыл поближе. В темноте уже угадывались сваи. Но под сваями как будто что-то было на воде. Может, лодка? Глеб в задумчивости склонил голову. Слишком уж большой должна была быть лодка, чтоб занять все пространство под сваями… Глеб взглянул на небо. Не скоро еще должна была открыться луна.
Глеб направил челн в осоку. И она зашелестела чуть слышно. Глеб опять остановил челн. И стоял долго-долго. Вслушивался. Временами ему казалось, что над озером разносится приглушенными говор. А потом он думал, что это просто ветерок играет с листьями осоки.
Глеб снова опустил весло в воду. И был уже от жилища своего совсем близко, когда луна выглянула из-за тучи. И тут Глеб увидел большие лодки между сваями.
Кто-то испуганно громким шепотом обронил:
- Смотрите, это Глеб…
- Заткнись, недоумок! - зашипели сразу несколько голосов. - Все дело испортишь…
Тут Глеб понял, что это засада, - пронюхали княжьи слуги некоим образом про его тайное обиталище. И не мог не смекнуть Глеб, что силы были слишком неравны. Он прикинул: на этих трех-четырех больших лодках могли разместиться до сорока человек.
И он не стал понапрасну испытывать судьбу. Быстро развернулся и погнал челн в обратную сторону.
Стон разочарования послышался сзади. Потом громко и злобно сказали:
- Из-за тебя, недоумок, упустили его! И кто-то воскликнул:
- Стреляйте! Стреляйте!..
Глеб слышал, как коротко и зло свистнули рядом несколько стрел, как с утробным бульканьем они вошли в воду. Глеб, пригнув голову, греб изо всех сил. Он слышал, дружинники, громко топая ногами и бранясь, метались по настилу, теснились, прыгали в лодки. Скоро до слуха его донеслись всплески весел.
Не переставая грести, Глеб оглянулся.
Лодок позади него было шесть. Они шли полукругом - чтобы лучники не мешали друг другу стрелять. И лучники стреляли, не переставая. И уже не впопыхах. Они тщательно целились.
Одна стрела просвистела над самой головой, другая вонзилась в челн, третья - в весло. Глеб никак не мог оторваться. Княжьи слуги гребли дружно - под чей-то счет.
- Навались!.. - подгонял гребцов уверенный голос.
А Глебу приходилось бросать челнок то вправо, то влево, чтобы обмануть лучников.
Рой за роем пролетали стрелы рядом. Уже близко был берег. Глеб с такой силой работал веслом, что оно даже потрескивало в его руках.
- Уйдем!.. Уйдем!.. - твердил шепотом Глеб при каждом взмахе.
Это он разговаривал с секирой, остро отточенное лезвие которой серебристо поблескивало в лунном свете…
Сзади тот же уверенный голос воскликнул:
- Что вы все не попадете? Ослепли? Вот же он - как на ладони!
- Легко сказать, Рябой! - ответили лучники. - Все расплывается в темноте. К тому же гребцы раскачивают лодку. И Глеб не дурак!.. Смотри: туда-сюда ходит…
- А что ж ты хотел? Он не ягненок! - Рябой, как видно, отнял у кого-то лук. - А-ну, не греби! Замерли все…
Глеб не сбавлял скорости, бросал челн из стороны в сторону. Он побаивался даже, что сломается весло… Но берег был уже совсем близко - рукой подать!
Стрела едва не ранила его. Она сильно рванула ворот рубахи. От неожиданности Глеб еле-еле удержал равновесие и не упал в воду.
Рябой сзади выбранился:
- И правда, расплывается…
Плескалась, бурлила вода под веслом. Прибрежная осока уже шелестела о борта челна.
- Стреляй, уйдет! - нетерпеливо вскрикнули преследователи. Стрела ударила Глеба сзади в правый бок. Боль, казалось ему, пронзила все его существо. Яркий свет вспыхнул в глазах и погас. Глеб изогнулся и выронил весло…
- Есть!.. Попал!.. - возликовали на лодках.
- Возьмем гада!.. - сзади отчаянно заработали весла.
Глеб несколько мгновений стоял в челне, не двигаясь. Потом, ослабев, тихо опустился на одно колено. Прогнул спину, оглянулся. Он увидел в лунном свете древко и оперение поразившей его стрелы.
Глеб понял, что стрела вошла в тело не глубоко. Вероятно, она ударила сначала в край ребра, с которого затем соскользнула и поразила печень. Глеб завел правую руку назад, ухватил стрелу и попытался ее выдернуть. Но не тут-то было! От боли он едва не потерял сознание. Тогда Глеб решил стрелу обломить. Он завел за спину и вторую руку. Превозмогая боль, сумел сломать стрелу возле самой раны…
А лодки с дружинниками уже были близко.
- Смотрите, стоит! Не упал!
- Силен!..
- Верно, ранен легко.
- Добить? - предложил кто-то. Ему ответил уверенный голос Рябого:
- Я тебе добью! Дурья башка!.. Нам его живого привезти лучше. Забыл, Мстислав обещал про плаху?..
- А вдруг уйдет?
- Теперь не уйдет! Наш…
Глеб, криво усмехнувшись, вывалился из челна в воду.
На лодках закричали:
- Упал! Скорее!.. Не-то утонет, не найдем. Как потом докажем Мстиславу, что были удачливее других?..
Глеб думал плыть. Но воды здесь, у берега, ему оказалось по пояс. Тогда он засмеялся и пошел. И скоро уже ступил па землю…
- Он уходит! - заорал Рябой. - Гребите быстрее!
Лодки одна за другой приставали к берегу. Воины, как горох, сыпались из них. Но Глеба уже и след простыл.
- Стреляйте!.. - метался по берегу Рябой. - Ищите!.. Стреляйте наугад…
Десятки стрел посыпались в лес, в непроглядную темень. Дружинники стреляли и стреляли, бранились. Гудели их тетивы. А из лесу, откуда-то издалека, до них доносился смех Глеба.
- Неужели он ушел так далеко?
- Тише, братья, послушаем!.. Дружинники стояли, вслушивались. Потом кто-то сказал:
- Может, это филин смеется и ухает? А никакой не Глеб…
Рябой, поразмыслив, сказал;
- Пятеро остаются здесь… Остальные - за ним! Но… всем быть начеку! Глеб хитер и этот лес знает лучше вас. За любым кустом он может затаиться… Внезапно махнет секирой… И поминай, как звали!..
Дружинники, обнажив мечи, гурьбой кинулись в лес. Они бежали, громко топая, шарахаясь от каждого куста, перекликаясь между собой. В каком-то месте подняли с лежки выводок диких свиней, в другом месте их встретил грозно склоненными рогами свирепый тур… Но Глеба больше не видел никто. До утра обыскивали воины берега озер. И только после восхода солнца наткнулись на кровавый след в траве. Оказалось, Глеб обманул их: он углубился в лес значительно дальше того места, с какого воины начали поиски.
Рябой велел дружинникам собраться вместе. И скоро они, усталые и злые, шли по следу.
Глава 16
Святополк отодвинул ветвь плакучей ивы и выглянул на поляну. Луна только что вышла из-за тучи, и в бледном желтоватом свете хорошо была видна приземистая без окон хижина. Рядом тихонько журчал ручей, далеко-далеко ухал филин. Поблизости время от времени трещали кусты.
Святополк махнул рукой какому-то человеку, замершему на берегу ручья. Человек по-собачьи - на четвереньках - перебежал к Святополку. Тот сказал:
- Сделай так, чтоб твои увальни не шумели. Можешь убить их, но чтоб было тихо.
Человек сложил руки у рта воронкой и протрещал точь-в-точь как сорока. Возня в кустах сразу стихла.
Святополк спросил шепотом:
- Ты уверен, что его здесь нет?
- Я уверен, господин! Мои люди следили за домом весь день. Здесь только женщина… Она вечером сидела у порога, ждала. Но он не пришел.
- Хорошо. Не сегодня, так завтра явится…
- Да, господин! Тут мы легко возьмем его. Святополк долго разглядывал дом. Дом - не дом, хижина.
- Логово… - прошептал он зло.
- Что, господин?
Святополк презрительно сплюнул в темноту:
- Я пойду первым. Ты за мной. Не отходи ни на шаг и поглядывай по сторонам, чтобы дичь вдруг не пала охотнику на плечи…
- Да, господин.
- Остальные пусть окружат это логово. Кто знает, может, сзади есть еще выход. Глеб хитер!..
- Больше нет выходов, - осклабился в темноте дружинник. - Разве что через трубу на небо…
- Идем!..
И Святополк, низко пригибаясь, перебежками стал приближаться к хижине. Дружинник с широкой седой бородой следовал за ним как тень. Попутно он делал своим людям знаки, чтобы те окружили это место.
Опять послышался треск в кустах.
Святополк ненадолго замер возле двери. Прислушивался. Попробовал тихонько потянуть дверь на себя. Было заперто изнутри.
Тогда Святополк негромко постучал.
Ответа не было.
Святополк постучал громче, пару раз дернул за дверь.
- Кто? - раздался голос из хижины.
- Открой, хозяйка… - тихо сказал Святополк.
- Нет хозяйки, - был странный ответ. Святополк поежился и сказал наудачу:
- Это я - Глеб. Ты что, забыла?… Громко, даже как-то радостно стукнула щеколда, и дверь распахнулась. Две белые женские руки потянулись из темноты к Святополку:
- О Глеб!..
Но руки вдруг быстро отпрянули. Женщина испуганно вскрикнула, спросила:
- Кто с тобой?.. И ты… не Глеб. Кто ты? Святополк сделал шаг вперед:
- Я - это смерть! Ты это хотела услышать, красавица?
Анна метнулась внутрь жилища, но тут же вновь оказалась в клинышке лунного света. Теперь в руках у нее было что-то вроде кочерги.
Женщина воскликнула:
- Ни ты, ни он не войдете сюда!..
Голос ее дрожал от испуга, и сама она вся дрожала. А кочерга в руках Анны так и ходила ходуном.
- Нас не двое, - сказал Святополк. - Нас много больше. И все мы рассчитываем на твое гостеприимство.
Анна ответила:
- Я не принимаю гостей по ночам. Святополк засмеялся:
- Принимаешь! Еще как принимаешь! - он внезапно рванулся вперед и вырвал из рук Анны кочергу, прошипел женщине в лицо: - Ублажаешь разбойника, сучка?..
Анна кинулась в темноту жилища, принялась лихорадочно шарить по углам - искать, чем ударить незваных гостей. Но все-то ей под руки попадались старые тряпки, обрывки шкур, мотки неразмеченного лыка… Тогда она подбежала к торцовой стене, где у нее во множестве стояли кособокие необожженные горшочки с мазями и жирами и ступка с пестиком.
Вот этот пестик она и нащупала в темноте. Но ударить не успела, ибо незнакомец тут настиг ее и ударил кулаком в лицо. Анна, пролетев через все жилище, рухнула на пол - в углу между ложем и обмазанной глиной бревенчатой стеной. Здесь чувства оставили ее…
- Где она? - прорычал Святополк. - Неужто улизнула?
- Не может того быть, господин, - отозвался пожилой бородатый воин. - Я все время стою в дверях. Она тут где-то притаилась. Хитрая стерва!..
- Дай огня!
- Сейчас, господин! - воин выглянул наружу. - Эй, кто-нибудь! Зажгите факел!..
Тем временем Святополк обшаривал в темноте жилище:
- А!.. Я, кажется, наступил на нее… - он нагнулся, протянул руку. - Смотри-ка, у нее хорошая грудь!..
- Я не вижу, господин! Темно… - сказал воин. Святополк засмеялся:
- Знаю, что не видишь. Но это ничего: у тебя будет возможность пощупать. У всех будет такая возможность… Пока дождемся Глеба, надо ж чем-то заняться… - Святополк все ощупывал распростертую на полу Анну. - Я ею первый займусь. Потом - ты. А потом остальные - по жребию… Живая. Ушиблась слегка… Гладкая бабенка, дурнушку какую-нибудь не выбрал бы Глеб!
- Да уж!.. - был многозначительный ответ. Один из воинов внес свет. Святополк поднялся. Дружинник с факелом замер в дверях. Он так и поедал глазами обнаженную Анну.
Святополк обратил на него внимание:- Что? Нравится?..
- Нравится, господин. Красивая…
- Ишь как лежит! Приглашает. Дружинник с факелом, проглотив слюну, сделал шаг вперед.
Святополк злобно ощерился:
- Оставишь факел. И пошел вон!..
В это время Анна застонала и пошевелилась. Открыла глаза, повела вокруг себя мутным взглядом. Тут, видно, сообразила, что лежит перед этими людьми обнаженная, охнула, стыдливо прикрылась какой-то ветошью.
Святополк ухватил ее под мышки и поднял на ложе:
- Давай-ка поговорим, красавица… Анна посмотрела на него с ненавистью:
- Я узнала тебя. Ты тот, что у князя Мстислава - как тень.
- Верно! - сверкнул белозубой улыбкой Святополк. - Но сегодняшняя тень завтра сама может стать князем.
- Ты не станешь, - с мстительной улыбкой бросила Анна.
- Почему это? - Святополк, кажется, был рад, что женщина разговорилась.
- Потому что Глеб прежде убьет тебя… Святополк заулыбался совсем ласково:
- Вот о нем-то мы давай и поговорим.
- Что говорить, если в ход уже пошли кулаки? Святополк удивленно вскинул брови:
- А ты еще и умна, кроме того, что красива!.. Как тебя зовут? Я слышал - Анна?
Женщина не ответила, отвернулась к стене.
Святополк взял Анну за подбородок и повернул ее лицо к себе. Пристально посмотрел в глаза:
- Когда он должен прийти?
- Кто? - Анна смотрела дерзко.
- Глеб.
Анна помедлила с ответом, будто раздумывала, как ей теперь быть. Наконец сказала:
- Он всегда приходит неожиданно. Может, и сейчас он стоит уже у тебя за спиной и возносит секиру…
Святополк зябко поежился и оглянулся на дверь. Там стоял седовласый воин с факелом в руке.
Анна засмеялась. Из разбитой губы у нее потекла кровь.
Святополк скрипнул зубами:
- Беды над собой не чуешь; Уже только то, что ты узнала меня, - для тебя смерть. А за то, что с Глебом путалась, мы устроим тебе бесчестье. Сначала я, потом он, - Святополк, не оборачиваясь, кивнул на дружинника с факелом, - а за ним остальные. Но, знаешь, красавица, их там немало в кустах.
- Сорок человек, - подсказал бородатый.