Акико устроилась на одеяле и указала Джеку присоединиться к ней. Они долго лежали в тишине, вокруг скрипели сверчки, свет костра мерцал на их лицах.
- Расскажи, - прошептала Акико, - ты правда спас целую деревню от бандитов?
Джек кивнул.
Акико с восторгом взглянула на него, но и с печалью.
- Твое доброе сердце доведет тебя до беды.
Джек подвинул угли в костре палкой, не глядя ей в глаза.
- И друзей.
- О чем ты?
Обхватив руками голову, Джек набрался смелости и сказал:
- Они мертвы. Йори. Сабуро. Миюки.
Акико побелела.
- Нет… не может такого быть!
- Все утонули… из-за меня.
Джек рассказал, как они сбежали с острова пиратов, как буря уничтожила их кораблик, как он не смог доплыть до них. Акико слушала, не перебивая, не осуждая. Когда он замолчал, она положила ладонь на его руку, чтобы приободрить.
- Это природа. Не вини себя.
Джек сглотнул, пытаясь подавить нахлынувшую боль.
- Но я виноват. Если бы я не пустил их с собой, они бы выжили.
- Джек, это их выбор. Они захотели рискнуть, чтобы помочь тебе. Они хотели быть с тобой, как и я.
Акико нежно поцеловала Джека в щеку и легла.
- Отдохни. Нам нужно встать раньше, чтобы патруль не догнал нас.
Но Джек, несмотря на усталость, продолжал шевелить угли в костре. Он боролся со сном, не желая закрывать глаза, ведь он мог проснуться и узнать, что Акико ему лишь приснилась.
32. Замок Кумамото
- Ну вот, осталось совсем немного! - сообщил Бенкей, указывая на залив Шимабара в тумане.
Солнце светило им в спины, Джек и Акико встали рядом с ним и смотрели на долину. Река Шира мерцала серебром, нитью устремляясь в Кумамото, а оттуда - к водам за ним. У залива виднелся вулкан Унзен-дакэ, его вершина была скрыта облаком. Но Джек смотрел только на замок Кумамото. Он стоял выше остальных зданий, крепость возвышалась на горизонте. Он был огромным, мог соперничать в размере с замком Осака, в нем поместился бы целый город. Каменные стены были испещрены бойницами и пушками. Джек решил, что за такими стенами просто толком не видно прекрасного дворца с изогнутой крышей, садами, дворами, рядами пристроек, деревьями, озером и черно-золотым хранителем в виде орла, распростершего крылья в полете. От стен во все стороны расходился город, здания казались слугами в тени крепости.
- Кумамото - крепость даймё Като, - предупредила Акико, они шли к городу. - Он ярый последователь Сёгуна, он правит жестоко, даже гордится тем, как ревностно его самураи придерживаются закона. Нужно быть осторожными.
- Да мы прямо по лезвию идем! - отметил мрачно Бенкей.
- Зато здесь можно спрятаться, - сказала Акико. - Ведь тут они нас искать не пойдут.
А Джек готовил себя к опасностям. Кумамото грозил стать самой опасной частью его пути. Улицы были полны самураев и мецкэ, шпионов Сёгуна. Одна ошибка, и бежать будет некуда.
Но он понимал, что нужно рискнуть. Кумамото был единственным переходом в Шимабару. Иначе придется огибать море Ариаке, а на это уйдут недели, будет больше шансов попасться. А если они пересекут этот город и попадут в залив, они окажутся свободными, а до Нагасаки останется два дня пути. Потому стоило рискнуть.
Они добрались до города к вечеру. Улицы и переулки были полны путников, торговцев, самураев, рабочих, предлагающих свою помощь, ронинов, ищущих работу… или проблемы. Джек склонял голову, послушно шагая рядом с конем Акико и играя роль слуги. Прохожие были и прикрытием, и опасностью. Их глаза могли заметить неладное. Но большинство было занято своими проблемами, не глядя на самурая и слугу.
Они пошли по улице вдоль стен крепости. Джек боялся взглянуть вверх, но вид крепости поразил его. Стена возвышалась над ним, как волна из камня. Она была гладкой, не было ни единого выступа, чтобы можно было взобраться по стене. Но даже если нарушитель, каким-то чудом, смог бы взобраться, он попал бы в руки дозорным в башенках. А сверху могли на него скинуть камни, вылить горячее масло или еще что-нибудь.
"Этот замок смело можно назвать неприступным", - подумал Джек.
Они шли по улице мимо лотков с жареной лапшой, якитори, раменом и многими вкусными блюдами, как и не вкусными - жареными сверчками, свиными ушами. Кусочки мяса и рыбы жарились на кострах, и пряный аромат разносился в воздухе. Они не ели с самого утра, Акико дала Бенкею денег, чтобы купить три миски горячего рамена. Сев на деревянной скамейке возле лотка с лапшой, они радостно ели.
Внезапно послышались вопли тревоги, люди засуетились. Отряд самураев в чернокрасной броне с белым круглым камоном на нагрудниках прошли по четыре в ряд по дороге. Они приближались, и люди дрожали от страха. Словно падающие домино, прохожие сгибались в поклоне, падали на землю, в зависимости от статуса.
- Спокойно, - Акико отставила миску. - Кланяемся, как и все.
Джек так и сделал, надвигая шляпу ниже, но оставаясь начеку.
Отряд самураев направился к ним. Джек потянулся к мечу. Он заметил, что и Акико хочет схватить свой меч. Топот приближался, Джек обхватил рукоять катаны.
Но отряд остановился у чайного домика. Командир кивнул, и двое самураев вытащили из здания его владельца. Бросив его на улице, они принялись бить его палками. Глухие стуки были громкими в зловещей тишине. Треснула кость, мужчина завопил от боли. Женщина закричала и выбежала из домика, пытаясь помешать им, но ее отбросили на землю. И тоже принялись избивать.
Джек ужасался такой жестокости. Он хотел вмешаться, но это было самоубийством.
Избиение прекратилось.
- Будет уроком… вам обоим, - рявкнул командир и приказал идти дальше, так и не объяснив причину избиения.
Мужчина едва оставался в сознании и истекал кровью, женщина рыдала рядом с ним, ее лицо припухло с одной стороны. Когда самураи ушли, улица ожила, все пошли по своим делам. Никто не помог несчастным жертвам.
- Нужно убираться отсюда как можно скорее, - прошептала Акико. - Ужасное место.
- Точно, - сказал Джек, допивая бульон рамена.
Акико вела их по дороге. Но город был огромным, и они скоро потерялись. Акико, поняв, что они не выйдут из лабиринта улиц сами, остановилась и спросила у старушки, как пройти к гавани. Вежливо поклонившись, женщина указала на дорогу и что - то сказала, Джек не расслышал.
Акико вернулась к Джеку и Бенкею с мрачным видом.
- Она сказала идти по этой улице до моста, пересечь реку и пойти на запад по главной дороге. Но уплыть можно будет лишь утром… и с разрешением на путешествие.
33. Владелец гостиницы
- Значит, идти в Нагасаки еще долго, - сказал Джек, они свернули в переулок, чтобы не встретиться с отрядом самураев.
- Не обязательно, - сказал Бенкей с хитрым блеском в глазах. - Есть способы получить разрешение в таком городе, - он потирал пальцы, намекая на деньги. - Все дело в богатстве.
- Этого хватит? - спросила Акико, вытаскивая нить с нанизанными на нее серебряными и медными монетами.
Бенкей усмехнулся.
- Должно. Уже неплохо!
- Но что нам пока что делать? - спросил Джек. - Мы не можем избегать патруль вечно.
- Нельзя бродить до ночи, - согласилась Акико. - В темноте мы будем казаться подозрительными. Нужно найти гостиницу с конюшней.
- Знаю, где это, - сказал Бенкей. - За мной.
Они пересекли мост и отправились на запад. Деревянные здания высились с каждой стороны. Они прошли несколько хороших на вид зданий, окна которых выходили на реку Шира, но Бенкею они не нравились. Он повернул за угол, Джек и Акико шли за ним в район, что выглядел хуже остальных в городе. Таблички гостиниц на зданиях были потрепанными и потрескавшимися, на крышах местами обвалилась черепица, раздавался скрип шоджи. Пустые бутылки для сакэ были собраны в ряды, ожидая заполнения, но окрестности намекали на то, что они его не дождутся. И люди по улице шли такие же, как здания. У них была поношенная одежда в заплатах, оружие выглядело печально, а поклоны сопровождались тяжелыми взглядами.
Бенкей замер перед самой неопрятной гостиницей.
- Здесь? - воскликнула Акико, сморщив носик.
- Это место не вызовет вопросов, - объяснил Бенкей, - и здесь могут знать, где получить разрешение.
- Видимо, попрошайки не выбирают, - сказал Джек.
- Только если у них есть нормальная конюшня, - заявила Акико, гладя гриву коня. - И горячая офуро.
Бенкей потянул за веревку с колокольчиком. Он неразборчиво звякнул, язычок колокольчика отвалился. Он постучал в дверь. Они немного подождали. Дверь отъехала в сторону.
- Да? - осведомился морщинистый мужчина с печальным взглядом и торчащим левым ухом.
- Нам нужна комната на ночь, - ответил Бенкей.
Хозяин гостиницы смотрел на них с подозрением: изящная девушка-самурай в хорошей броне и с ценным белым конем, парень с растрепанными волосами и в разноцветном кимоно, загадочный самурай в соломенной шляпе, закрывшей лицо.
- Одну комнату? - спросил он, потирая небритый подбородок.
- Две, - исправила Акико. - Мои слуги переночуют в одной, - она указала на коня. - Надеюсь, конюшня у нас есть?
Хозяин фыркнул.
- Сзади… но у меня может и не оказаться мест.
- Хоть одно найдется, - парировал Бенкей, взглянув на Акико. Та вытащила нить с монетами.
При виде денег поведение мужчины изменилось.
- У меня как раз освободилось местечко. Зайдите с другой стороны.
Дверь перед ними закрылась, послышался вопль:
- Момо, просыпайся! У нас гости.
- Какое гостеприимство, - отметила Акико, ведя жеребца по переулку. Хозяин открыл врата и пропустил их на задний двор.
- Сюда, - сказал он, указывая на три загона, что должны были служить конюшней.
Акико заглянула туда, хмурясь.
- Хоть сено свежее, - проворчала она, отводя коня в первый загон и снимая с него седло.
- Две комнаты… завтрак… конюшня и сено… одна ночь. - хозяин облизал губы, считая на пальцах. - Десять мон. Плата вперед, - он поклонился и протянул руку.
- Сколько? - возмутилась Акико.
- Это две лучшие комнаты, - сказал он, улыбаясь. - Там вы будете одни.
Хозяин взглянул на Джека, подчеркнув последнее слово, намекая, что бесплатно молчать не будет.
Акико неохотно отдала десять медных монет.
- Лучше бы офуро быть горячей.
- Момо! - крикнул владелец гостиницы. - Разжигай огонь.
Спрятав деньги, хозяин провел их внутрь. Они прошли по коридору, залитому светом ламп, под ногами скрипели половицы, Джек и Акико переглянулись, не радуясь выбору Бенкея. Но комнаты, к их удивлению, оказались хоть и маленькими, но с чистыми полами, покрытыми татами, низкие столики и белые футоны стояли в углу. Стены из бумаги ваши были даже украшены рисунками, изображающими охоту, фестиваль и театр.
- Лучшие комнаты, - отметил хозяин, увидев одобрение на лице Акико. Он взглянул на Джека, что в шляпе в помещении выглядел еще подозрительнее. - Могу я посмотреть на вас?
Джек покачал головой.
- Он проиграл в дуэли и опозорился, - заявила Акико. - Это стыдно!
- Ах… известная гордость самурая, - ответил владелец гостиницы, приняв ответ, но не поверив ни слову. - Может, принести вам чай?
- Не откажусь, - сказала Акико, снимая сандалии и проходя в комнату.
- Момо! Зеленый чай! - крикнул хозяин. Он поклонился, хоть и не достаточно низко, пытаясь заглянуть в лицо Джеку. Но Джек быстро поклонился в ответ, не дав ему и шанса.
- Приятного отдыха, - сказал хозяин и ушел.
- Я спрошу, где купить пропуск, когда он вернется, - сказал Бенкей, проходя в комнату и опуская на пол сумку.
Джек тоже снял узелок, потирая плечо. Сегодня они шли дольше обычного. Он надеялся на хороший сон на мягкой кровати. Опустив на пол мечи, он начал снимать шляпу, когда шоджи раскрылись.
- Ваш чай! - сообщил хозяин, заходя и ставя поднос на стол.
- Спасибо, - отозвался Бенкей. Не дав мужчине шанса пройти дальше, он спросил:
- Можем поговорить?
Владелец гостиницы кивнул, они покинули комнату.
Как только двери закрылись, Джек убедился, что хозяин гостиницы ушел, и снял шляпу, выдохнув. Налив себе чай, он сел и уставился на рисунок на стене. Там была театральная сцена, мужчины и женщины танцевали на ней. На одной панели была поющая женщина, играющая на трехструнном кото. Она была почти в натуральный рост, нарисованная умело и реалистично. Казалось, что ее глаза смотрят на него.
- Джек!
Он чуть не подпрыгнул. Но это шептала Акико, что подслушивала, прижавшись к тонкой стене.
- Бенкей дал деньги за разрешение, - сказала она. - Похоже, я недооценила твоего друга. Он полезен.
- Только Бенкей и мог их достать, - уверенно отозвался Джек. - Он умеет договариваться.
- Хорошо. Я пойду в ванную. А потом попрошу ужин.
Джеку тоже хотелось в офуро. Последний раз он мылся три дня назад в доме Ширью, и кожа уже чесалась. Он улыбнулся. В Англии он считал, что после трех месяцев купаться - еще рано!
Пока он ждал Акико и Бенкея, Джек чистил мечи. Он убрал с лезвий грязь, а потом натер их тряпочкой, чтобы сталь блестела. Удовлетворившись, он отложил мечи, устроив их рядом со своим футоном, и отыскал в своей сумке путеводитель отца. Осторожно положив журнал на стол, он снял защитную обложку и пролистал страницы. Морские пути, указания компаса, заметки и полезные сведения были ему близкими друзьями. Благодаря отцу, он мог расшифровать закодированные записи так легко, словно они и не были скрытыми. Джек помнил, как отец делал записи в этом журнале по пути в Японию, и воспоминания эти казались далекими, он листал страницы и мог представить отца рядом с собой.
Пока он читал, Джека не покидало ощущение, что за ним следят. Он огляделся, но никого не увидел… только глаза женщины с кото. Он списал это на нервный день и продолжил читать путеводитель. Через несколько дней он поплывет домой, и мысль о том, что он будет направлять корабль, как отец, согревала его.
Он услышал, что Акико вернулась из ванной, закрыл журнал и спрятал его в свой узелок, подложив его под футон, как подушку. Он привык спать на самых ценных вещах. Он не мог расслабляться.
Выглянув в маленькое окошко, он заметил, что приближаются сумерки. Бенкей еще не вернулся, и Джек беспокоился. Он уже хотел позвать Акико, но половицы в коридоре заскрипели. Джек понял, что тревоги его были беспочвенны, ведь возвращался Бенкей.
Но Джек услышал много шагов. Он потянулся за мечами. Он не успел схватить их, а двери распахнулись, впуская в комнату десять самураев даймё Като.
34. Дохье
Джек был связан, во рту его был кляп, и его тащили по улицам и переулкам к замку Кумамото. Он извивался в хватке врагов, пока они тащили его по двору, он упирался ногами, оставляя полосы за собой на сером гравии. В его комнату ворвались десять самураев и набросились на него. Первых троих он отбросил в сторону, четвертому сломал руку, а потом его опрокинули на пол. К горлу прижался нож, руки Джека связали за его спиной, связали и лодыжки. Он не мог сопротивляться и слышал возню за стеной, Акико закричала и умолкла. Он испугался, что ее убили. Но они притащили ее на плече одного из огромных солдат, она была почти без сознания. Губа ее была рассечена, на виске виднелся синяк. Джек разозлился, увидев Акико в таком состоянии, он забился в путах, пытаясь освободиться. Самураи смеялись ему в лицо, глава их сунул в рот Джека кляп. Взглянув на тех, что принесли Акико, он все же ощутил вспышку радости, когда заметил у одного из них сломанный нос, другой хромал.
"Хоть Акико смогла отомстить им", - подумал Джек.
Их потащили в огромный замок к даймё Като. Акико, придя в себя, спотыкалась. Ее привязали к короткой веревке и вели за собой, руки и ноги ее были связаны. Самураям нравилось тащить ее по гравию. Стоило им потянуть сильнее, и Акико падала.
- Уже не так весело, да? - сказал самурай со сломанным носом. Он рывком поднял Акико на ноги.
- А ты не красавчик, - парировала она, и ее потянули вперед.
Чернеющий в темноте замок Кумамото все приближался. Семь золоченных изогнутых крыш тянулись в небо, как огромный монстр с множеством крыльев, вход был его пастью, готовой проглотить всех, кто входил. В сгущающихся сумерках зарешеченные окна мерцали светом ламп, и крепость напоминала мифического дракона с горящими глазами.
Но патруль самураев провел их мимо башен к огромному залу по другую сторону двора. Две огромные деревянные двери раскрылись перед ними, Джека и Акико завели внутрь. Блестящий деревянный пол казался им стеклянным морем. Дубовые колонны были выкрашены в черный, они выстроились в ряд и поддерживали расписной потолок. На стенах было множество оружий - катаны, боккены, копья, посохи бо, цепи с шипами, дубинки, и не только они.
Зал был огромным и полном экипировки додзё. Он напоминал Бутокудэн в Нитен Ичи Рю, а еще здесь был церемониальный трон в изогнутой нише. Две орла были вырезаны там, их крылья раскрылись, а глаза пылали изумрудами, они смотрели вниз, с ними следили и стражи. И под их защитой сидел тощий мужчина в темно-зеленом кимоно и черной накидке кагэину.
Джек решил, что это даймё Като, ведь их вели к нему.
Он сидел на тигриной шкуре, голова зверя скалилась. Он сжимал железный веер, которым постукивал по ладони. Лицо его было молодым, но строгим, глаза внимательными, а сидел он прямо, словно проглотил стрелу. Голова его была обрита почти полностью, оставшиеся волосы образовывали пучок на макушке, даймё выглядел как самурай, готовый сорваться в бой.
Даймё Като даже не взглянул на них. Он смотрел на ринг, где боролись сумоисты, на дохье, что был в центре додзё. Дохье был приподнятой квадратной платформой из прочной глины, поверхность была покрыта песком. Рисовая солома была погружена в глину, две белые линии шли параллельно друг другу посередине. Над рингом была крыша, как у храмов, с цветными флажками - синими, красными, белыми и черными - на каждом углу.
На краю ринга стоял невысокий мужчина в лиловом шелковом одеянии. Он был в остроконечной шляпе и с деревянным овальным боевым веером. Мужчина следил за двумя огромными воинами, грудь которых была голой, а нижняя половина туловища была обмотана тканью. Они были размером со слонов, их тела были смесью жира и мышц. По команде судьи в лиловом кимоно они взобрались на дохье. Встав напротив друг друга, они громко хлопнули в ладоши, повернулись лицами и затопали по полу, изгоняя таким ритуалом злых духов из ринга. Джек следил, а патруль бросил его и Акико к оскалившейся голове. Самураи заставили их сесть на колени в поклоне и ждать, пока на них не взглянет даймё. А тот смотрел на бой.