* * *
Рассудив, что кратчайшая дорога в Кале идет через Аррас, Том повернул коня направо. Он не проехал и трех лье, как увидел небольшой постоялый двор. Шеффилд поспешил к нему.
- Эй, хозяин! - осадив коня, крикнул он.
На зов, вытирая руки о засаленный фартук, выкатился добродушный толстячок с хитрыми глазками на сияющем круглом лице.
- Чего изволите, месье? - с отчаянным бретонским акцентом спросил он.
- Скажи, милейший, не останавливался ли в твоей гостинице некто Александр де Флориньи, парижанин?
- Останавливался, - радостно закивал трактирщик. - Сегодня только уехать изволили.
- Сегодня? - растерялся Том. - И давно?
- Часа два назад, - пожал плечами толстяк. - В черной дорожной карете.
- Проклятье! Я пропустил его, пока сидел в трактире! - Шеффилд швырнул хозяину золотой и, развернув коня, помчался во весь опор.
Проклиная себя и все трактиры в мире, Том мчался по дороге в Париж и, наконец, далеко впереди увидел черную дорожную карету. Шеффилд пришпорил коня и довольно быстро догнал ее.
- Стой! - крикнул он.
Из окна высунулось удивленное лицо:
- Мистер Шеффилд? В чем дело? Что случилось?!
- Ах, это вы, Форе! - разочарованно протянул Том. - Извините, я ошибся.
- Ну, что вы, сэр! Пустое! Вы в Париж?
- Вероятно, да.
- Тогда, может, поедем вместе?
- Простите, Санди, но я очень спешу. Прощайте! - и Том снова пришпорил коня.
- До встречи в Париже! - крикнул ему вслед Форе.
* * *
Том поднялся по лестнице и был встречен радостным лаем.
- Крошка! - засмеялся Шеффилд, безуспешно пытаясь уклониться от мокрых поцелуев собаки. - Вернулся, бродяга! А где Нэд?
Крошка гавкнул и бросился в комнату. Том поспешил за ним и застал премилую картинку: Джоанна, Мари и Волверстон сидели за роскошным завтраком.
- О, Томми! - воскликнула Джоанна. - Жюли, еще один прибор, пожалуйста.
- Мы отмечаем полную и окончательную победу Нэда Волверстона над судьбой-злодейкой! - провозгласила Ксави. - Этот паршивец, знаешь ли, иногда бывает дьявольски изобретателен. Надо будет это учесть в дальнейшем.
В ответ на удивленный взгляд Тома Джоанна пояснила:
- Нэд смастерил прекрасную легенду о мадемуазель Дюпре.
- И черт меня возьми совсем, если этот министерский задохлик не уверовал в нее, как в Евангелие! - пробасил Нэд, давясь от смеха.
- Хватит веселиться. К делу! - Джоанна стала серьезной. - Том, как успехи?
- Плохо, Джоан! Я его упустил. Разминулся. Вероятно, Флориньи уже в Париже, но не дольше двух часов.
- В таком случае, немедленно к маркизу! - Джоанна вскочила. - Том, быстренько ешь и поедем!
- Какая уж тут еда… - махнул рукой Шеффилд.
- Ну, смотри… "Жираф большой…" Жюли, вели закладывать экипаж! Ксави, собирайся!
Мари капризно надулась:
- Слушай, у тебя совесть есть? Я Нэда две недели не видела. Дай пообщаться с любимым мужчиной! А если тебе компания нужна, так возьми Тома, а?
- Черт с тобой! - махнула рукой Джоанна. - И без тебя обойдемся. Общайся! - и набросив плащ с капюшоном, вышла.
* * *
В приемной государственного секретаря по иностранным делам было немного народу, поэтому Джоанна, окинув их быстрым взглядом, облегченно вздохнула. Все эти люди были знакомы ей по приемам и балам. Хотя, впрочем, нет! Маленького остролицего человечка она видела впервые. Джоанна вспомнила описание Флориньи со слов герцогини Мальборо и, вздрогнув, обернулась к Шеффилду. Но тот уже шел к человечку, дружески улыбаясь:
- Месье Форе! Какая неожиданная встреча! Мадемуазель Жанна, рекомендую вам своего старинного знакомого - месье Санди Форе!
У Джоанны отлегло от сердца. Она со светской улыбкой приветствовала приятеля своего друга:
- Рада знакомству, месье Форе. Вы давно в Париже?
- Нет, мадемуазель, я недавно вернулся сюда из Булони.
- Мы встретились недалеко от Амьена, мадемуазель, - пояснил Том, - и месье Форе, если я правильно понял, желает возобновить наше старое знакомство.
- О, да! И прошу вас сегодня посетить мою скромную обитель на улице Сент-Андре-дез-ар, - Форе учтиво поклонился.
- Благодарю, - присела в реверансе Джоанна. - Возможно, я приму ваше приглашение.
Тут из-за тяжелой портьеры, драпировавшей дверь в кабинет министра, вышел секретарь Бежаре.
- Графиня Дюпре! Ваши бумаги в порядке, но господин де Торси, к сожалению, не может вас принять. Он сегодня уехал в Фонтенбло и будет отсутствовать не менее пяти дней. Боже мой! - воскликнул он внезапно, заметив Форе. - Виконт де Флориньи!!! Наконец-то вы в Париже! Маркиз вас не дождется! Правда, как вы слышали, он в отъезде, но просил вас непременно быть здесь через пять дней. Он примет вас в первую очередь!
В течение всего этого монолога Джоанна и Том ошалело глядели друг на друга. Впрочем, Джоанна первой взяла себя в руки. Кивнув Бежаре, она запахнула плащ и, прошелестев юбками, спустилась по лестнице. Шеффилд последовал за ней.
Оказавшись на улице, Том дал волю своему отчаянию:
- Господи! Если бы я знал, что Флориньи и секретарь моего отца Санди Форе - один и тот же человек! Там, в Амьене, он был в моих руках. Я мог отнять у него это злополучное письмо. А теперь… Что же теперь делать?
- Во-первых, Томми, не паникуй! - раздумчиво ответила Джоанна. - А, во-вторых… - улыбнулась она, - я, пожалуй, приму приглашение нашего милейшего виконта!
Глава 22
Совесть у человека находилась, видимо, в хвосте.
- Ну-ну! - Мари влетела в комнату и рухнула в кресло. - Давай, Джеймс Бонд, доклада́й о результатах разведки!
- Сейчас, - Джоанна сосредоточенно рылась в ящике стола. - Где-то тут был ключ от саквояжа, ты не видела?
Ксави, подпрыгивая от нетерпения, фыркнула:
- Зачем тебе ключ? Он же и так открыт. Рассказывай!
- Да? - Джоанна удивленно подняла голову. - Ага! И правда.
Игнорируя страдания Мари, она подошла к саквояжу, открыла его и вынула блокнот.
- Иди сюда. Смотри. Вот, в первом приближении, план его дома: холл, гостиная… А вот тут, в гостиной, за картиной потайная дверь. Наверное, в кабинет.
- Откуда ты знаешь? - Ксави воззрилась на подругу.
- Он показал мне в окне какую-то пустяковину, и пока я добросовестно ее разглядывала, прошел в эту дверь и вернулся.
- У тебя глаза на затылке? - осведомилась Мари.
- Почти, - рассмеялась Джоанна и, вынув из-за корсажа платок, расправила его. Внутри лежало маленькое зеркальце. - Но учти, - продолжала она, - это - потайная дверь, а есть еще нормальный путь в кабинет. Отсюда, - она ткнула карандашом в план, - из спальни. Я там побывала…
- В спальне? - хитро прищурилась Ксави.
- В кабинете, идиотка! - огрызнулась Джоанна. - Слушай сюда! Есть мысль, что бумаги свои он хранит именно там. Понимаешь, весь дом у Флориньи, как конфетная коробка: лепнина, позолота, рюшечки-фамбарушечки. А кабинет - сама строгость и изящество. Ничего лишнего. Никаких загогулинок. Стены обшиты деревом до самого верха. Шкаф, большой стол, два кресла. На столе стаканчик с перьями, чернильница, шкатулка для бумаг. И всё. Да, еще в кабинете есть камин, но он не топится. Виконт посетовал, мол, дымоход забит. Дальше. В доме полно слуг. Рожи тупые до чрезвычайности. Есть подозрение, что это охрана, и охрана неслабая. У входа тоже лбы торчат. На окнах решетки. Впрочем, вру! Решетки на окнах кабинета, гостиной и холла. А вот в спальне окна чистые.
- Боится, небось, спросонья небо в клеточку увидеть.
- Возможно. Мой план таков: этот Флориньи, мышь белая, раскатал губу и пригласил меня вечерком в Булонский лес. Кататься. Я пококетничала в меру и согласилась. Завтра мы встречаемся в пять часов вечера у церкви Сен-Сюльпис и отправляемся на прогулку. А вы с Томом в это время забираетесь к виконту и обшариваете всё, до чего доберетесь. Даю вам часа три. Не больше.
- А охрана?
- Ксави! Ты ли это?.. К тому же, думаю, эти дубы не больно празднуют виконта. Ну, в общем, не тебя мне учить.
- Это-то всё ничего… - протянула Мари. - Только есть один аспект… Говорят, Флориньи - бабник жуткий…
- Да? - Джоанна задумчиво нахмурилась. - Хм… Палка о двух концах. С одной стороны, надо бы задержать его, как можно дольше, а с другой, - вляпаться не хочется… Хотя… Стоп! Есть идея! Достаточно безумная, чтобы быть реальной. Слушай!..
* * *
Экипаж медленно катил по Булонскому лесу. Ранние осенние сумерки окутывали аллеи и просеки, тьма сгущалась, и, казалось, деревья подступали всё ближе и ближе к тропинке.
Джоанна, глупо хихикая над плоскими, как блин под паровозом, остротами виконта, украдкой поглядывала на часы. Уже семь. Еще бы часок - и можно давать отбой. Ах, как хочется врезать этому крысенку по его остренькой похотливой физиономии! Масляные глазки так и шныряют по глубокому декольте Джоанны, руки Форе то и дело оказываются на ее колене или талии. Да и разговоры соответствуют. А в интересах дела надо жеманничать, кокетничать, изображать этакую провинциалочку из серии: "И хочется, и колется, и мама не велит". Поговорили уже и о театре, и о балах, и о королевских фаворитках. Гос-споди, чем бы его еще занять?!
- Жаннет, душечка! - Флориньи снова обнял ее за талию. - Неужели вы никогда не путешествовали по Стране Любовных Утех? Не прогуливались Аллеей Томных Вздохов? Не видели Дворца Страстных Признаний? О, Жаннет, позвольте мне быть вашим проводником!
"Гидом буду!", - мысленно хихикнула Джоанна, внутренне содрогаясь от подобной перспективы, но вслух манерно протянула:
- Ах, оставьте, гадкий мальчик!
- Жаннет! - неожиданно для своей дохлой комплекции виконт так сжал девушку в обьятиях, что косточки ее корсета жалобно хрустнули.
- Твою мать! - сквозь зубы прошипела Джоанна, но, памятуя о своей роли, беспомощно затрепыхалась и смущенно зашептала:
- Нет! Нет! О, нет!
- Жаннет! - виконт продолжал атаку.
"Та-ак! - Джоанна поняла, что ситуация начинает выходить из-под контроля. - Придется вырубить клиента. На оставшийся час".
Она уже сжала кулак, но вдруг где-то сзади, за каретой раздались крики, топот, свист. Флориньи отпрянул от Джоанны, как от кобры, и уставился в оконце.
- Боже мой! - простонал он и, высунувшись, заорал кучеру: - Гони! Гони!
Джоанна тоже с любопытством глянула в оконце. Карету преследовала толпа оборванцев самого живописного вида. Впереди всех несся одноглазый огненно-рыжий гигант. Не успел кучер даже занести хлыст, как орущая толпа захлестнула экипаж.
* * *
- Кажется, это он, - Ксави одним глазом, как ворона в мосол, заглянула в дымоход.
- Так он же забит! - воззрился на нее Том. - Джо ведь говорила…
- Говорила - не говорила, - бурчала Мари, обвязывая веревку вокруг трубы. - Свободен - пролезем, забит - прочистим. Все равно это единственный путь в дом. Видел, какие гробы у дверей стоят?
- Видел, - понуро согласился Шеффилд.
- Вперед! Да пригнись, а то торчишь на крыше, как колокольня, - Ксави схватилась за веревку и нырнула в дымоход. Снизу, как из колодца, гулко прозвучал ее голос: - Если тут чем и забито, то только моей персоной. Лезь, Томми!
- Ну, что ж, - Мари окинула одобрительным взглядом строгую обстановку, - ничего кабинетик. Скромно, но со вкусом. Том, сними-ка башмаки, золу развозишь по полу, - и Мари, тоже скинув обувь, ступила на паркет. - Так. Стол. Большой. С ящиками. Панели деревянные. Пол. Что еще?
Том занялся ящиками стола. Ксави стояла посреди кабинета, заложив руки за спину, и размышляла:
- Куда может деть ценные бумаги хороший шпион? Или прячет в тайник, или оставляет на самом видном месте. Тайниками займемся потом, а сейчас осмотрим все видные места. Перья как перья. Стаканчик пуст. Чернильница доверху залита. Шкатулка. Ну-ка, ну-ка! - Мари открыла крышку. - Хм! Обычный джентльменский набор: локоны, медальоны, любовные писульки. Хотя… - она недрогнувшей рукой вывалила безделушки на стол и, аккуратно приподняв сукно, еще раз встряхнула шкатулку. На стол легли бумаги, занимавшие, по-видимому, основной объем ящичка.
- Ага! - Ксави самодовольно ухмыльнулась и схватила бумаги. - Расписка… счет… вексель… донос… еще донос… еще вексель… Тьфу! Грязь какая! - она брезгливо тряхнула пальцами и, поспешно сложив бумаги и побрякушки, придала шкатулке первозданный вид и положение.
- Ничего-ничего! Отсутствие результата - тоже результат! - подбодрила себя Мари. - Том, что у тебя?
- Сущие пустяки, - отозвался Шеффилд. - Куча каких-то расписок, донесений, даже чужие любовные письма. Я пересмотрел всё.
- Постой-ка, - Ксави выдвинула ящик, пробежала длинными чуткими пальцами по всем пазам и щелочкам. - Тайника нет. Ладно. Ну-ка, Томми, простучи панели тихонько!
Мари задумчиво уставилась в переплет окна. Сгущались сумерки. Как там Джо? Ксави снова медленно повела взгляд по кабинету. Стол. Кресла. Шкаф. Камин… Камин?!
- Том! - вскрикнула Мари, бросаясь к камину. - Я поняла! Я знаю! Дымоход, говоришь, забит, да? - схватив каминные щипцы, она начала осторожно ворошить золу. - Нету… Нету… И тут нету… Ага, есть! - Ксави извлекла из сизо-черного порошка узкую металлическую коробочку.
- О, Господи! - Том завороженно глядел, как перемазанные сажей пальцы Мари открывают потайную шкатулку. Она была полна бумаг.
* * *
- Глянь-ка, Рыжий! Какая дичь!
Джоанна, с глаз которой только что сняли повязку, отшатнулась от факела, чадящего у самого ее лица. Отвратительная рожа кривлялась и дышала смертоубийственной композицией перегара, гнилых зубов и чеснока прямо ей в нос. Едва не задохнувшись от подобного парфюмерного изыска, Джоанна закашлялась и попыталась оттолкнуть его источник. Тот заржал:
- Но, но, птичка! Не трепыхайся. А то перышки помнешь.
- Оставь мамзель в покое, Прыщ! Займись лучше господинчиком, - прозвучал хриплый голос, и над Джоанной склонился тот самый одноглазый великан. - Ишь какая! - в его тоне сквозило искреннее восхищение.
- Где мы? - осмелилась спросить та.
- У меня в гостях, - осклабился Рыжий.
- Как вы смеете!.. - возмутился Флориньи.
- Кто это там голосишко подает? - рявкнул одноглазый. - Ты, что ль, петух придворный?
- Что-о! - виконт схватился было за шпагу, но железные ручищи великана перехватили узкую кисть Форе и, вырвав оружие, переломили клинок, словно соломинку.
- Боже правый! - Флориньи в ужасе посмотрел на обломки. - Вы подлец, сударь! - взвизгнул он.
Рыжий окинул жалостливым взглядом тщедушную фигуру виконта и неторопливо обернулся:
- Прыщ, ну-ка, заткни ему глотку, мне тут с дамочкой потолковать надо.
- Что вам угодно? - поинтересовалась Джоанна, снова краем глаза глянув на часы. Уже четверть девятого. Порядок!
- Ничего особенного. Деньги, драгоценности. А может, и кое-что еще! - он пощекотал девушке подбородок и мерзко захихикал.
Джоанну передернуло от отвращения. Рыжий окинул плотоядным взглядом ее стройную фигурку и, хмыкнув, подошел к Форе.
- А ну, хлыщ, раскошеливайся, если не хочешь, чтобы мы тут тебя порешили, а девку твою… - он добавил пару эпитетов и глаголов, не оставлявших сомнений в чистоте намерений и изысканности воспитания говорившего. - Ну!
Флориньи дернул было руку к ножнам, но вспомнив об участи, постигшей его шпагу, только вздохнул.
- Ну! - повторил бандит и, вынув из-за голенища длинный нож, задумчиво поиграл им у самого лица виконта.
Тот уставился на тускло блестевшее лезвие и, признав право сильного, стал молча вынимать кошелек, часы, снимать кольца с пальцев и пряжки с башмаков. Толпа бандитов заливалась хохотом:
- А кружева-то, кружева! Точно баба!
- Со штанов пуговицы срежь. Алмазы, небось? Гы-ы!
- Камзол сюда давай! Мой поизносился.
- Прекратить! - рявкнул Рыжий. - Всё?
- Да. И извольте оставить нас в покое!
- А это что? - одноглазый поднял с пола бумагу с большой красной печатью.
- Это? О, Боже! Отдайте! Это пропуск. Именной пропуск, подписанный государственным секретарем! Зачем он вам? Отдайте!
- И впрямь незачем, - загоготал верзила и сунул бумагу себе за пазуху. - Иди, министер! Отпустите его, парни!
- А-а, она? - Форе глянул на Джоанну.
- Она? Не-е, месье, эта дичь от тебя уже улетела! - гнусно ухмыльнулся Рыжий и, подойдя к девушке, дернул ленту на ее корсаже. - Теперь это наша добыча!
- Александр! - вскрикнула Джоанна.
- Иди-иди! - бросил через плечо бандит. - А то хуже будет, - и снова поиграл ножом.
- Не смейте! - дернулся виконт, но несколько пар сильных рук бесцеремонно развернули его и толкнули к выходу.
Флориньи, втянув голову в плечи, побрел к экипажу. За его спиной раздался отчаянный крик:
- Виконт! Не-е-ет!!! - и сочный звук поцелуя.