Какое "испытанье на разрыв"?
Вы! На разрыв испытывали женщин.
Те, кто увенчан,
И те, кто развенчан.
Как сладок был кратчайший перерыв.В индустриальном явимся пейзаже.
Со счетоводом полежим на пляже.
Устроимся. Найдем.
Но все же даже…
Какой-то отблеск ваш - зачем он жив?"Любимая, прости. Я не премину.
Но я сейчас пишу одну картину!
Но я забыл: с которой говорю?Я вспомню всех.
Но я ломаю руки.
Ведь я пишу картину о разлуке.
Я вас любил.
Любя, а не от скуки.
И за разлуки
не благодарю.Я вспоминаю только встречи, встречи,
Чистейшие, как снег, черты и речи.
Улыбки ваши, слезы, очи, плечи -
И жду свою последнюю зарю.1969
СЕМИДЕСЯТЫЕ
Соловей
Птицы свищут в мокрых перехлестах
Ветра и ветвей.
Где-то там, без памяти о гнездах,
Замер соловей.Сколько в свистах новостей, посылок,
Радостей лучу!
Только голос вдруг, как после ссылок:
"Я домой хочу".И дрожмя дрожит листва сырая,
Лепестки бренчат.
Это - он! О гнездах забывая,
Певчие молчат.Но как только, отпылав, отщелкал,
Замер соловей,
Все опять по гнездам, тихомолкам
Дупел и ветвей.Лишь трава пятнистая, ночная
Встрепенется, чу!
"Я домой хочу, куда - не знаю,
Я домой хочу".1970
"Ты плачешь в зимней темени…"
М. Роговской
Ты плачешь в зимней темени,
Что годы жизнь уводят.
А мне не жалко времени,
Пускай оно уходит.Оно так долго мучило
Своим непостоянством,
Что мне с ним жить наскучило,
Как дорожить тиранством.Я так боялся сызмала
Остаться в жалком прахе!
Я делал все.
Но сызнова
Томился в том же страхе:Бежит, бежит, не поймано,
Не повергаясь в трепет,
Что мне своей рукой оно
Лицо другое лепит.Ты плачешь в поздней темени,
Что годы жизнь уводят?
А мне не жалко времени,
Пускай оно уходит.Есть в нашей повседневности
Одно благое чувство,
Которое из ревности
Дарует нам искусство, -Не поддаваться времени,
Его собою полнить
И даже в поздней темени
О том, что будет, помнить.Не надо плакать, милая,
Ты наших поколений.
Стань домом, словом, силою
Больших преодолений.Тогда и в зимней темени
Ты скажешь и под старость:
А мне не жалко времени,
Уйдет, а я останусь!1970
Болезнь
Третий класс. Температура.
Значит, в школу не идти.
Апельсин. Лимон. Микстура.
Сладковатая почти.Полежим тихонько дома.
Порисуем для себя,
Почитаем "Детство Темы",
Книжки умные любя.Ишь как холодно снаружи,
Как там свищет и метет.
Как тепло! Хотя все туже
Окна стягивает лед.Как тепло. Как небывало
Многоточия растут!
С головой под одеяло С
прячься, съежься - не найдут.
Жар проходит. Вяло-вяло
Дни с картинками
Бегут.Звонко шаркает терраса.
Бьет сосулька по ведру.
Капитана Гаттераса
Приключения беру.Впечатленье производит
Все, где шум, отвага, звон.
Одноклассница приходит.
Навещает.
Я влюблен.Я лежу такой красивый,
Как солдат, что ранен был.
Говорит она: "Счастливый,
Две контрольных пропустил.
Находилась.
Научилась.
Заболею к декабрю".Я рисую "Наутилус"
И на память ей дарю.1970
Памяти Афанасия Фета
Здесь человек сгорел…
Ничего от той жизни,
Что бессмертной была,
Не осталось в отчизне,
Все сгорело дотла.Роковые изъятая.
Неназначенный бал.
Край светлейшего платья
Разве я целовал?Как в иную присягу
На погибель и рай
Небывалого стяга
Независимый край…Ничего от той жизни,
Что бессмертной была,
Не осталось в отчизне.
Все сгорело дотла.Все в снегу, точно в пепле,
Толпы зимних пальто.
Как исчезли мы в пекле,
И не видел никто.Я грущу о зажиме
Чрезвычайной тоски,
Как при старом режиме
Вашей белой руки.Вспомнить - сажей несметной
Так и застится высь.- Да была ли бессмертной
Ваша личная жизнь?
Есть ли Вечная запись
В Книге Актов благих?- Только стих.
Доказательств
Больше нет никаких.1970
Новый снег
Не хочу я идти домой.
А хочу быть самим собой.Вот на ветках висят сосульки,
Будто флейты или свистульки,
Вот на ветках комки, комки…
Будто кто-то играл в снежки.Будто были, в снежки играли,
Разлюбили и убежали.
И остались снежки висеть
На ветвях, как клубки, как сеть.Не хочу я идти домой,
А хочу быть самим собой.Потому что мне
этот снег,
Словно родственный человек.Не хочу по телефону аукаться
С тем, что мне почти незнакомо,
Потому что только на улице
Я чувствую себя как дома.Вот на ветках висят сосульки,
Будто флейты или свистульки.1970
"Когда мы были незнакомы…"
Когда мы были незнакомы,
А только виделись во сне,
Твои таинственные гномы
Сошлись подумать обо мне.Они, предвидя все на деле,
В кружок присели на пеньки.
И так печально прозвенели
Их голубые колпачки.Они решали и решали,
Шептали: - Это ни к чему. -
Но ничему не помешали.
Не помешали ничему.Неудивительно, что служат
Тебе и мне они теперь,
Но по весне о чем-то тужат…
Звенит бубенчиком капель.1970
"Не торопись…"
Не торопись.
Погоди.
Обожди.
Скоро пойдут
Проливные дожди.Не говори мне того,
Что я сам
Скоро узнаю
По чьим-то глазам.Не торопись.
Помолчи.
Погоди.
Ведь у меня
Еще все впереди.Тают дороги.
Ломаются льды.
Дай постоять
На пороге беды.1970
"Я вторгся в маленькой уют…"
Я вторгся в маленькой уют
Ее открыток и заметок.
Так часто дети достают
Гнездо из путаницы веток…Разворотив ее альбом
И полудетскую шкатулку,
Что так напоминала дом
И отвечала переулку,Ночной таинственной порой
Искал ненужно и устало.
И возмутился, как герой,
Когда она меня застала…Я думаю, верней всего
Доверить искренности пыла
И не касаться ничего,
Что было - было, было - было.Ведь так легко свою вину
Понять как крах, перестараться -
Вдруг устыдиться, растеряться
И… накричать на тишину.1970
"Надо писать…"
Надо писать
О том, чего больше не будет,
Надо спасать
То, что другой позабудет.Маленький миг,
Незаметный
для мира большого, -
Все, даже крик,
Там, где надо бы тихое слово.Липы и вязы,
Кажется, полнятся слухом
О том, что рассказы
Напишут о них одним духом.Тропка аллей,
Кажется, исподволь знает:
Вспомнят о ней,
Когда и сугробы растают.1970
"Нет школ никаких…"
Нет школ никаких.
Только совесть,
Да кем-то завещанный дар,
Да жизнь, как любимая повесть,
В которой и холод и жар.Я думаю, припоминая,
Как школила юность мою
Война и краюшка сырая
В любом всероссийском краю.Учебников мы не сжигали,
Да и не сожжем никогда,
Ведь стекла у нас вышибали
Не мячики в эти года.Но знаешь, зеленые даты
Я помню не хуже других.
Черемуха… Май… Аттестаты…
Березы…
Нет школ никаких…1971
Игрушки
Помню первые игрушки,
Словно первые мечты.
Металлические стружки
Небывалой красоты.Во дворе многоголосом
(Бросив книжечный уют)
Задавался я вопросом,
Где и как их достают.Но однажды возле дома
Задержался грузовик.
Блеском сказочным ведомый,
Подбежал я в тот же миг.Самым радостным из грузов,
Стружкой остро завитой,
Полон был зеленый кузов
У полуторки у той.И пока шофер вернулся
За баранку, за штурвал,
Целый двор перемигнулся
И сокровищ нахватал.Было время первых елок,
Время первого метро.
Как сияло меж иголок
Это злато-серебро.Как иголки зеленели,
Помнишь ты и помню я.
Металлическая стружка…
Подмосковная хвоя…Сколько елочных игрушек
Получали мы потом!
Тьму наборов и хлопушек,
Все с серебряным дождем.И на елочке ветвистой
Сколько раз перед войной
Плавал дождик серебристый,
Золотистый, покупной.Только первую игрушку,
Словно я у ней в долгу,
Металлическую стружку
Не забуду, не смогу.
1971
Стихи Марианне
1. "А мне надоело скрывать…"
А мне надоело скрывать,
Что я Вас люблю, Марианна;
Держась и неловко и странно,
Невинность, как грех, покрывать,Мечтать о балконе твоем,
О дереве на перекрестке,
Где ждали, наверно, подростки
И ждут… Ну, а я-то при чем,Раз мне надоело скрывать,
Молчать глубоко и пространно,
Что я Вас люблю, Марианна.
Невинность, как грех, покрывать.
С Марианной. 1977
2. "Счастливое славя житье…"
Счастливое славя житье,
Вдруг личное счастье представив,
Я выдумал имя твое,
Из двух его нежно составив.Вот Машенькин дом под сосной,
Вот Аннушкин дом под березой…
В России, как в сказке лесной,
Надолго надышишься прозой.Конечно же, помню и я,
Что имя твое долгосрочно.
Но все ж и его и тебя
И я сочинил. Это точно.По городу Машенька шла,
Узнав меня, вкось поглядела…
Такие уж, видно, дела.
Такое уж, видимо, дело.Прощайте, и дни и часы
Доверчивости и опаски.
Нельзя! Но я выпью росы
За Ваши Анютины глазки.1971
"Она души не принял…"
Она души не приняла.
А я старался.
Так старался,
Что и свои забыл дела,
И без иной души остался.
Я говорю о ней: была.Нехорошо.
Она живая.
Она по-прежнему светла.
Она живет, переживая,
Но - там, где я сгорел дотла,
С ней все на свете забывая.
Я говорю о ней: была.Она души не приняла.
Но это - малые дела
Среди дерзаний и сказаний.Живи, да будет лик твой тих
И чист, как той весною ранней,
Среди оставшихся в живых
Воспоминаний…
Поминаний.1971
"Дождь оборвал на полуслове…"
Дождь оборвал на полуслове.
Качнулись желтые круги…
Твои шаги теперь во Пскове,
В Михайловском твои шаги.Льет дождик, пахнущий полынью,
Над омраченною Москвой.
Мне хорошо, что ты под синью,
Что ты под зеленью святой.С каких-то лип очей не сводишь,
Твердишь рассеянно "да-да"…
Мне хорошо, что ты там ходишь,
Ведь я там не был никогда.1971
Снег
О, я еще не изучил
Его манеры и повадки.
Он не такой, он старой складки.
Его никто не приручил.О том, что где-то вас не ждут,
Он вам нашепчет без запинки.
И будет рисовать картинки,
Какие в голову взбредут…
И складывать свои снежинки.Внезапно вздумает помочь
Тому, кто от безделья тужит,
Кому от темноты невмочь…
Вдруг выпадет.
И обнаружит
Все, что хотела спрятать ночь.1971
Встреча
Шутка.
Шубка.
Взгляд мерцающий.
Монастырские ворота.
Синий,
Желтый,
Белый,
Тающий
Снег осеннего прилета.И ряды стволов томительных,
Веток,
выглядящих голо, -
Словно сонмы существительных
В ожидании глагола.1971
Пятигорские стихи
Не в музейном пыльном кивере,
Не в странице шелестящей,
Я его увидел в кипени,
Сломя голову летящей.
Я в бессмертно наплывающем,
Романтическом тумане
Ощутил его товарищем
И Сомненью, и Тамаре.
Тень героя…
От лица ее
Повторяю - вслед за тенью -
Щит и шпагу отрицания
Он держал как утвержденье.
И когда они сумели бы
Свергнуть кодекс вахтпарада,
Птицы райские запели бы
На ветвях родного ада.Сразу вместе мглой и яркостью
Даль давила.
Я на воды
Уходил, томясь двоякостью
Переменчивой погоды.
Днем дожди по крышам топали.
Ночью стужа шла, стеная.
Утром к каждой ветке тополя
Жалась ветка ледяная.
И, любуясь белой тихостью,
Можно было без зазренья
Счесть ночной минутной прихотью
Настоящие деревья.
И не столь уж удивительным
Было б - шуткой, понарошку -
Льдяный тополь счесть действительным,
Став на скользкую дорожку.
И, учтя все эти данности,
Заскользил я стежкой детства.
И пришел ко мне из давности
Мой герой, поэт и деспот.…Ранним утром, поздним вечером,
В полдень, в полночь, днем и ночью
Сталью взгляд его отсвечивал,
Мною видимый воочью.
Что там бурка!
Бурки не было.
Так входил он в куртке жесткой,
Словно сам меня затребовал
К этой скуке пятигорской.
Словно должен отчитаться я
Перед ним, как юный юнкер,
Словно ждет меня нотация, -
И тянулся я по струнке.
Над учтивостью поспешливой
Хохотал он, крут и пылок,
Некрасивый и насмешливый,
Сбив фуражку на затылок.Но как только рот я скашивал,
Улыбнуться тоже силясь,
Он, откидываясь, спрашивал:
"Вы-то что развеселились?"
И действительно - я чувствовал,
Мне, по правде, не до смеха.
Он костяшками похрустывал,
Словно б все ему потеха.
Предо мной в тумане стынущем
Машука двоился конус…
Но потом, потом все иначе -
И слова, и смех, и голос.И торжественно обрадован -
Все, чем рад, с чего печален,
Я как на духу выкладывал,
Хоть не знал исповедален.
И застенчивость несносная
Истончалась, льдинка точно.
И смывалось все наносное,
Оставалась только почва.
О, как трепетно я впитывал
Жест и мановенье ока!
Как он пристально выпытывал,
Как ответствовал жестоко!О, когда б от взгляда этого
У меня в глазах осталась
Искорка металла светлого,
Бьющая и сквозь усталость!О, когда б во всей сохранности
Я унес сквозь смену буден
Эту смелость, в высшей крайности
Лучшим свойственную людям!Я не хвастаюсь по младости,
Я ко лжи не прибегаю.
Но как много тайной радости
Я с тех пор приберегаю!
Говорили мы…
И в ропоте
Не качали головами.
А подробности…
Попробуйте
Побеседуйте-ка сами.Пятигорск.
Погода вешняя
Наконец установилась.
На цветы сырые здешние
Я глядел.
Земля дымилась.
Шли с источника нарзанного,
Пел фотограф у Провала.
Лед растаял.
Сада льдяного
Словно бы и не бывало.1971
"Лучшие годы я прожил…"
Лучшие годы я прожил
В двух удивительных странах,
Далее в двух городах,
Далее в двух районах,
Далее
в двух домах.И начало мне казаться,
Что меж двумя столами
И меж двумя стульями
Я с четырьмя руками
И о двух головах.Как мне домой захотелось.
Как мне домой захотелось!
Так мне домой захотелось…
Но я забыл, где мой дом.А ведь я не был двурушным,
Не был и двоедушным.
Просто служил я любимым,
А о себе забывал.И полюбил я гостиницы,
Где лишь мои шаги.
…Вот, брат, какие гостинцы,
Какие, брат, пироги…Вот соберусь и уеду,
В свой Лихославль уеду,
В русскую деревеньку,
Где мои прадеды спят.А те пусть себе послужат,
Пусть обо мне потужат,
А не потужат, что же,
Кто же тут виноват.1972
"Люди, обделенные любовью…"
Люди, обделенные любовью,
Даже и не знаю почему,
Больше всех мечтают
к изголовью,
Красота, прижаться твоему.Молчуны. Других перебивая,
Не умеют жарко говорить.
В них душа растет, не убывая,
Как цветы, что некому дарить.1972
"Было время, льнул я к любой судьбе…"
Было время, льнул я к любой судьбе,
Думал о других, о чужой родне.
А сейчас я думаю о себе
И о тех, кто думает обо мне.Это удивительно! - Я один…
Хорошо качается снежный мрак…
С малых начиная, до больших седин
Доживу и сдохну, не заметив как.Было время, по следу бежал бегом:
Ты меня обидела, ушла в слезах.
Догоню! Пусть думает, что я кругом
Виноват. Пусть в собственных паду глазах:Только пусть не плачут… Зачем я так?
С недругом из жалости пил до дна.
Хорошо качается снежный мрак…
А она не будет никогда одна.Было время, льнул я к любой судьбе,
Думал о других, о чужой родне.
А теперь я думаю о себе
И о тех, кто думает обо мне.1972
Весной
Хочу писать стихи о том,
Что я хочу писать стихи.
Про все на свете.
На потом
Иль на сегодня.
Но стихи.
Так разбегаются глаза
То за ручьем, то за листом.
Хочу писать стихи о том,
Что разбегаются глаза.
Что я хочу на слух, на цвет
Определять не знаю что.
Что для меня весь белый свет
Сегодня в розовом пальто.
Что на заре стоят дома,
Как декорации домов.
Что я почти сошел с ума
От ваших звонких каблуков.