Да будет день! - Людмила Кулагина 8 стр.

Господи, где ж искушеньям конец?
Только к Тебе я лицо обратила,
Тут же мне выбор: терновый венец
Тащит с ухмылкой нечистая сила.

Телу войну объявила и вот
Плод пожинаю – бессонниц отраву.
Не помогают псалтырь и киот.
Где же на тело найти мне управу?..

Я – за молитву, а он – за дела:
От поцелуя исходит истома.
И та звезда, что к спасенью вела,
Холодно светит в страстей моих омут.

***

Здесь скорей особняк, а не горница.
Для меня тут – заморские дали.
По утрам слышу пение горлицы.
Жаль, меня не такою здесь ждали.

Меня ждали успешной, счастливою,
Не такой безнадежно-усталою,
Неприкаянно-сиротливою.
Вы простите, такою что стала я.

И не надо заморских диковин мне, -
Не лекарство оно в безысходности.
Мне в моём состоянье пригоднее
Дар принятья – любовь безусловности.

***

Я надену весёлую маску
И пущусь в беззаботную пляску,
Чтоб развеять душевную муку, -
Не смертельна и эта разлука.

Я сегодня тебя не замечу,
Улыбнуться забуду при встрече.
Точку ставить пора нам, довольно!
Сколько можно?! Ведь это же больно!

Больно ждать невозможного, больно,
Что к другой тебя тянет невольно,
Что отмеривать стал свою ласку.
Я надену весёлую маску…

***

Беспросветна горечь расставанья.
Мир чужой и мрачный без любви.
Так мало меж нами расстоянье,
Но его пройти мы не смогли.

Глаз твоих необъяснима сила.
Грустно-ироничен губ изгиб.
Всё в тебе уму и сердцу мило,
Без тебя не видно мне ни зги.

Пусть сгорят желания и грёзы,
Пусть тонка связующая нить,
Но опять я говорю сквозь слёзы:
Всё же счастье – мне тебя любить.

***

Как сладко в сердце входит ад
С твоим лицом, твоей улыбкой.
Меня ты видишь, но не рад, -
Любовь была, скорее, пыткой.

Мы состязались оба в том,
Чьи речь и жест больнее ранят,
И кто искусней скроет стон,
И чьё последним слово станет.

И пряча нежность за фасад
Бравады, масок ироничных,
Мы погубили хрупкий сад -
Души своей цветов тепличных.

А неприкаянность опять
Прибьёт к чьему-нибудь порогу.
В последний раз тебя обнять!
Ну что ж, иди. И мне – в дорогу…

***

Меня сломала безответная любовь:
Шестнадцать лет жила я в ожиданье.
Судьба была не мать мне, а свекровь.
С тех пор хочу понять себя и мирозданье.

***

Люблю! – доказываю с жаром.
Но холоден лица овал.
Уносит осень вместе с паром
Когда-то тёплые слова…

***

Заставляем себя говорить ни о чём.
Горько шутим порой, сладко плачем.
С виду – нам целый мир нипочём,
Но за блеф мы отчаяньем платим.

Прирастаем к одним, невзирая на боль,
Расставанья грядущего пытку.
И для них сочиняем мы главную роль
В пьесе, где хэппи-энд – лишь попытка.

Раним близких в пылу, защищая софизм.
Наших чувств так мутны водоёмы!
И великую жажду любви – эгоизм, -
В слепоте за любовь выдаём мы.

***

Клянусь!
В тебе не усомнюсь
Ни на мгновенье!
С тобой и жизни не боюсь,

И смерти дуновенья!
С тобой и в бедности была б
Богаче Крёза!
…Как луч среди еловых лап
Маячит грёза.

***

Я обожаю мир цветной,
Многоголосье звуков, красок,
Их пробуждение весной,
И мельтешенье чувств и масок.

И, наблюдая за собой,
Я погружаюсь вглубь движений
Души, и слышу там гобой,
И флейт, и нежных скрипок пенье.

Звучит души моей оркестр.
Кто дирижёр? Кто этот гений,
Что надо мной простёр свой перст,
Даря свое благословенье?

И неужель я влюблена?!
И неужели я любима?!
Смотрю на мир, пьяней вина,
Жемчужницею уязвимой.

***

А.В.Е. посвящается

Я – отблеск Ваших глаз.
Я – отзвук Ваших чувств.
Я – эхо Ваших фраз.
Я Вами быть учусь.

Но вот настанет день,
И я замечу вдруг,
Что мне идти к Вам лень.
И станет грустно, друг.

***

В огне страстей себя сжигая,
Ты говоришь, что это рок:
Тебе не даст и Ангел рая,
Скорей влечёт тебя порок.

И разве что, устав от муки,
Ты чувств захочешь чистоты.
Так за стеною флейты звуки,
Чуть внятные, вдруг слышишь ты.

Но обречён душою тёмной
Ты ночью видеть призрак дня,
И о другой со мною помнить,
А с нею вспоминать меня.

***

Ты хочешь в любви постоянства? -
Наивный, смешной человек,
Презрев времена и пространства,
Забыв, как твой короток век.

Лишаясь и сна и рассудка,
Ты ищешь любовь на земле,
Ты дуешь в волшебную дудку,
Ты Феникса видишь в золе.

В себе не всегда ты уверен,
Но ждёшь исключительных чувств.
Бываешь и лжив, и неверен. -
Любить у тебя ль научусь?..

Любовного жаждешь дурмана,
Но как мне об этом забыть:
Кто слишком боится обмана,
Тот разве умеет любить?..

***

Не верю в правду очевидцев,
Мне ложь влюблённых глаз милей,
Хоть с невозможным примириться
Пора б уже на склоне дней.

Его улыбка мне дороже
Чужих расчётливых речей,
Что так всегда на месть похожи,
За то, что он, как все, ничей.

А коль не врут, и тот, кто мил,
Играет то в любовь, то в ссору,
Найду достаточно я сил,
Чтоб аплодировать актёру.

***

Два мудрых мужа в роговой оправе
Затеяли сверхумный разговор.
Они о праве говорили и бесправье,
И тут же заключали договор.

В холодной комнате уюта не хватало.
Женьшеневый напиток не бодрил.
И на диване дама засыпала
В дыму – сосед её курил.

Пикируясь заумными словами
И теша самолюбие своё,
Они уже не думали о даме:
Зачем она? Чего-то, видно, ждёт?

К стене холодной прислоняясь спиною,
Мечтала дама, чтоб накинуть плед,
И чтоб сама она была иною,
И было то, чего на свете нет.

Но те мужи её не замечали.
Поэт был прав: всё горе – от ума.
От мудрости лишь множатся печали,
К тому ж и дама до сих пор одна.

***

Когда ты любишь сильно и надолго,
Пытаешься хоть след взаимности найти,
Приписывая сдержанность приличиям и долгу, -
Не видит сердце параллельности пути.

***

Серый жемчужный вечер.
Тянет дымком от костров.
Тают берёзы, как свечи.
Профиль твой тонок и строг.

Разве не рада ты встрече? -
Так равнодушно идёшь.
Тихо звучат твои речи.
Может, другого ты ждёшь?..

***

Тепла и нежности немного,
Войдя в твой дом, я попрошу.
Мне завтра предстоит дорога, -
Её давно в себе ношу.

Не жду я жалких обещаний,
Не надо вымученной лжи.
Ты, как обычно, на прощанье
На плечи руки положи.

И поцелуй уже прохладно.
Скажи: позванивай, пока.
Я на ходу отвечу: ладно,
Застыв на миг от холодка.

***

– Так выпьем за женщин, читающих
Не только романы бульварные!
За тонких, мужчин понимающих!
(Но в очередь – за вульгарными).

Грустное

Дочери, которая далеко

Напиши мне длинное письмо,
Я его до дырок зачитаю,
Для меня оно – как в свет окно,
Сквозь которое дней сумрак тает.

Скрась мне жизнь улыбкою своей,
Шуткой, речи милым оборотом.
Пух летит вослед мне с тополей,
И маячит грусть за поворотом.

Впереди лишь старость, что не мёд,
С горечью несбывшихся "хотела".
Осень жизни, словно птиц в полёт,
Душу мáнит сбросить тяжесть тела.

Что терять, оставив мир людей?
– Память обо всём, что прежде было?
Поиск смысла, нищету идей?
И об этом я почти забыла.

Одиночество сожмёт меня в комок,
Я под плед зароюсь на диване.
Напиши мне длинное письмо,
Для меня оно – как ключ к нирване.

***

Я себе запретила от боли любить.
Сколько можно огнём обольщаться?!
Нынче греет, чтоб завтра всё сжечь и сгубить,
И опять эта мука – прощаться.

Одиночество – вот неизбежный удел
Всех людей, что положен от века.
И в любови взаимной есть жёсткий предел
Совпадения душ человеков.

Есть у каждого личная боль и судьба,
И особо звучащие струны,
Есть мгновения мужества, страха, стыда,
И страданье, и смерть, и день Судный.

Но когда час пробьёт роковой отвечать,
Как избегну быть ввергнутой в муку,
Что не смела без страха любить и встречать
Со смиреньем и боль, и разлуку?..

***

Он для меня потерян навсегда.
И даже раньше, чем предполагала.
Когда сказал: конец, едва услышит "да".
И чувствам и мечтам пиши пропало.

Когда сказал, что увлекает пред-игра,
Что плод, трудом добытый, не прельщает,
Что завтрак хорошо бы получить с утра, -
Он до обеда верность обещает.

Но мне не трапеза нужна – любовь.
И я не путаю её с пищевареньем.
И рифма к ней, как ни банальна, – кровь.
И это кровь, действительно, а не варенье.

***

Люби за то, что просто есть.
Не за достоинства иль недостатки,
Не оттого, что посчитал за честь,
Не оттого, что дни твои несладки,

Не за надуманную роль,
Не из-за ревности иль мести,
Не за испытанную боль
И не за то, что будем вместе.

***

Не испить эту горечи чашу до дна!
Я приду к тебе, чтобы увидеть,
Как улыбка твоя холодна,
И как больно ты можешь обидеть.

Как для блеска эффектного слов
Ты меня пощадить не захочешь,
И на тайную радость ослов
Ты на мне язычок свой отточишь.

***

"Любовь приходит и уходит",
А кушать хочется всегда.
И только утром солнце всходит,
Желудок спросит: "Где еда?"

Сначала это будет просто
Картошка, каша, хлеб, вода.
Но каждый день питаться просом?
Икры бы, сёмги – это да!

Бокал шампанского бы, трюфель,
И фруктов чтоб была гора!
А к ним…костюмы, пары туфель,
Духи и мебель и – ура!

Ах, да, ещё нужны колготки,
Бельё, ковры, пальто, меха.
И дом за городом, и сотки,
И хоть немножечко греха.

И в поисках разнообразья,
Не часто, иногда, чуть-чуть,
Себе позволить безобразья,
От скуки чтобы не уснуть.

Но, водрузившись в мягком кресле,
Скривишь в недоуменье бровь:
Купили всё для счастья если,
Куда и как ушла любовь?..

***

О, как смириться с подлостью измены?!
Когда душой ты к Богу устремлён,
Вновь уязвит тебя "иудино колено",
Достав из приснопамятных времён.

Остави, Господи, нам дóлги наша!
Подай обманутым умение прощать!
Ведь завещал врагов любить Ты даже. -
Но как мне в сердце мýку укрощать?!

Оно болит! И так болит, – нет мóчи!
И не прощать зовёт, а плакать и кричать!
Отравлены и дни мои, и ночи, -
На них теперь предательства печать.

Но помня, что Твоим лишь попущеньем
Меня сразила не в честнóм бою праща,
Дай видеть обо мне и в этом попеченье,
Чтоб научить меня прощаться и прощать.

"Полосатая жизнь"

Настроение

Я, увы, не английская леди,
А простая российская баба.
Крашу волосы хной цвета меди
И по радио слушаю "АББу".

На работу хожу, как на праздник,
Тот, который лишь повод напиться.
Мне знакома свобода как праздность
В тот момент, когда лень удавиться.

Столько дел переделать бы надо,
Но уже нет ни сил, ни стремленья.
Мне бы лошадью быть, а я – баба.
Вот такое сейчас настроенье.

***

Давно я так не проживала дни -
По-детски остро, вольно и беспечно.
Как будто жить нам предстояло вечно,
И знала я: мы в мире не одни.

Я каждый день свой помню, как подарок,
Где даже тьма лишь оттеняла свет.
И свет внутри меня стал снова чист и ярок,
И чудо обещал очередной рассвет.

Когда в душе моей настало лето, -
Я птиц услышала, увидела цветы.
Мне в зимний день так не хватало света.
И где тогда, о, Господи, был ты?!

Теперь я знаю, для чего страдала, -
Ведь холод зим не смог траву убить.
И мне не боль свою, а суету вокзалов
Ещё прописано судьбою полюбить.

***

Одиночество, друг, одинокость.
Мир, чужой языку и уму.
От винта будто ржавая лопасть
Загребает и тянет ко дну.

И раздавлена тёмной водою,
Может, там обрету тишину.
Разонравилось мне быть собою
И тащить за собою вину.

Я такой одинокой и прежде
От разлук временами была,
Но сегодня последней надежде
Я последнюю дань отдала.

Пусто будет в душе и пустынно:
Лишь песок и в песке – саксаул.
Если станешь любимым постылой,
То себя как любить мне саму?..

А себе, нелюбимой, не нужен
Мир заморских красот и чудес.
Мне теперь всё равно – море, лужа,
Раз не любят меня теперь здесь.

***

Снежинки падают так мягко и так нежно,
И вот уж на земле пуховый белый рай.
Но нет тепла в красе стерильно-снежной.
И на душе лишь сумрак и раздрай.

О чём не думала б, в душе одно – разлука.
И холод впереди, и что ни день – обман.
И будней суета не заглушает муку.
И, кажется, сей крест мне не по силам дан.

Но нет ни ропота во мне, ни упованья.
И под уныньем погребён когда-то пёстрый край -
Мои мечты, надежды и желанья.
И манит в нём уснуть – обманный снежный рай…

Конец февраля 2003 года

По-весеннему тенькает птица.
Солнца луч на решётке окна.
Нет предчувствий, что что-то случится.
Синь небес ожиданий полна,

Что закончится зимняя стужа,
Прекратится нелепый кошмар,
Засверкают зеркальные лужи,
Зазвенит надоедный комар.

Всё вернётся, как прежде, на круги.
Грусть растает, как льдинка в воде.
И надёжными будут подруги,
И друзья не оставят в беде.

Плод познанья не будет так горек,
Как прогорклый ненужный орех.
И дымком улетучится горе,
И простится уныния грех.

Запоют разноцветьем поляны,
И в симфонии солнечных дней
Я забуду про лживых и пьяных -
Про упившихся властью своей.

***

Извели меня печали,
Извела меня беда,
То ли черти накачали?..
Я от них туда, сюда, -

Никуда от них не скрыться,
Не уехать, не уйти.
Будто сон, и будто снится -
К смерти все ведут пути.

Ждёт она меня повсюду:
В подворотне и в лесу.
Остаётся только чудо -
Может, ноги унесу.

Стала в церкви свечки ставить,
И молиться всем Святым,
Умоляя переставить
Меня с чёрной полосы

Да на светлую полоску:
– Господи, спаси! Избавь!
Не гони судьбы повозку,
Не скажи в сердцах мне: "Слазь!

Всё. Довольно. Погрешила,
Счёт пришёл, пора платить.
Ночь тебе и саван сшила…"
Нет, о, Боже, дай пожить

Мне ещё на белом свете,
Небо видеть в облаках,
Песни петь, купаться в лете.
Тяжела Твоя рука,

То есть, не рука, десница.
Потерпи меня чуть-чуть.
Знаю, жизнь нам только снится,
А реальность – в вечность путь.

Я пока позаблуждаюсь,
Сон свой мрачный досмотрю.
Ведь когда я пробуждаюсь,
Вижу ясную зарю.

Я теперь миг каждый жизни
Буду, как брильянт, ценить,
И позволь без катаклизмов
Хоть немножечко пожить.

Может, как-то всё ж сумею
Жизнь свою я оправдать,
И дочурку я жалею,
Мне бы внуков повидать.

Понимаю, недостойна,
Мне ли это отрицать…
Но позволь чуток спокойно
Мне пожить: годков так …дцать.

Умолила. Окропила
Дом с молитвой одновá.
Тьма-полоска отступила.
Вот и чудо: я жива!

И пою я Славу Богу,
Что простил пока грехи,
Что светла опять дорога.
Даже пишутся стихи.

***

Мой дом безысходностью пахнет и горем.
Давно в нём не слышно родных голосов.
И я не бронхитом болею, а морем -
Лекарство мне лучшее – вид парусов.

И хоть отступило на время ненастье,
И высвечен солнцем порой горизонт,
Но здесь уж не будет безоблачным счастье,
И то, что прошло, забывать не резон.

Я помню свой страх и бессонниц бессилье,
Отчаянья слёзы в потухших глазах,
Молитвы и чьи-то незримые крылья,
И серебро, что блестит в волосах.

В стране, где гуляет сто лет бесовщина,
Где вместо раскаянья – новый разгул,
И праздники грустные, как годовщины
По тем, кто без веры навеки уснул…

***

Чем-то до боли знакомым, осенним
Ветер июньский овеял лицо.
Птицы поют, пахнет вымокшим сеном,
Свежестью утра, терновым венцом.

***

Когда солнца нет, в небе тучи
Гурьбой без просвета идут,
И день впереди невезучий,
И жизни родной институт

За что-то мне выставил двойку, -
Себя я пытаюсь спасти,
Чтоб новую головомойку
К нулю как-нибудь бы свести.

Под кофе глоток вспоминаю
Я счастья короткого тень,
Иль тешу себя, что иная
Ждёт участь сегодняшний день:

Жизнь-ректор простит мне ошибки,
Штрихом я подправлю места,
Что вызвали злые улыбки.
И шанс получу хоть из ста

Один, но единственно верный -
Начать свою жизнь без прорех.
…Но часики тикают мерно…
В ненастье уныния грех,

Быть может, мне легче простится,
Чем если он в солнечный день.
С утра хорошо бы молиться. -
Сестрёнка уныния – лень

Мешает мне встать на колени,
О милости слёзно просить.
…А где-то в Бруаже олени,
И дождик там не моросит.

И солнце на фото осталось
Над зáмком оленям светить.
Здесь – родина, дождик и старость.
Там – Франция, счастье, цветы…

***

Шум дождя. Его ни с чем не спутать.
В лужах резво пляшут пузыри.
Летний дождь изменчив и беспутен, -
Сумрак туч вдруг солнце озарит.

Слева – синь небес, а справа – серость.
То ли радость день сулит, а то ли грусть.
Та же двойственность в моём уставшем сердце:
Без надежд нельзя, надеяться – боюсь…

***

Полынно-горькою настойкой -
Такой ты стала, жизнь моя.
Не оловянный и не стойкий
Солдатик в этой жизни я.

Обидит кто – в ответ заплачу,
Солжёт – я верить не хочу,
Предаст – и тут не дам я сдачу:
Всё по грехам своим плачу.

Надеюсь всё ж на Божью милость,
Что будет в бедах перерыв,
Пройдёт, что было, будто снилось,
И от чего в душе надрыв.

***

Листая глянцевый журнал
В своей "хрущёвке" пропылённой,
Где мир так узок, тесен, мал,
Где "брежних" лет диван зелёный,